Лихорадка

— Нет, Кейт. Я не пытаюсь отмазаться. Да, я знаю, что ты уже приготовилась, но у меня дома действительно проблемы, может просто отложим ужин? Что? Причём здесь твоя работа? Погоди, что тебе понятно? Кейт, слышишь? Алло? Чёрт.  — Я тебя не держу. Можешь идти, если девушка того стоит.       Кинув отстраненный и немного грустный взгляд на лежащего в кровати Шерлока, Джон поставил телефон на беззвучный режим и засунул его в карман выходных штанов. А ведь он только на свидание собрался идти. Все прошло бы гладко, даже слишком, если бы не детектив, ввалившийся во входную дверь, едва удерживаясь на ногах и пытаясь опираться руками о стену. Это же Шерлок. С ним постоянно что-нибудь приключается и вроде не было причины трубить тревогу, однако врачебная предусмотрительность заставила Джона осмотреть друга и отрицательно покачать головой.  — Нет, Шерлок. Не могу. У тебя температура тридцать девять градусов, высокое потоотделение, ты буквально горишь и предлагаешь мне оставить тебя? Нет, главное объясни, когда ты успел? Утром же был полностью здоров, — Ватсон в спешке снял с себя пиджак, после чего принялся натягивать домашнюю синюю кофту. Где-то в аптечке он держал пару жаропонижающих таблеток, но они были не столь эффективны, чтобы заставить Шерлока тут же перестать пылать.  — Ехал сегодня в метро. Скорее всего подхватил там от мужчины, стоящего в красной кофте и сморкающимся в платок… А ещё ему жена изменяет, я сперва даже не понял как, но если бы ты взглянул на его сотовый… — детектив говорил слишком медленно, с постоянной одышкой и затуманенными глазами. Укутавшись в одеяло, он то и дело подносил руку ко лбу, пытаясь прикинуть, насколько могла подняться температура. Шерлок конечно мог драматизировать, но по его болезненному взгляду было понятно. Ему и правда худо.  — Давай пока что обойдёмся без твоих блестящих дедукций, когда у тебя такое состояние. Тебе наоборот лучше отдыхать и не напрягать мозг, — нахмурив брови, Ватсон посмотрел на худое бледное лицо, после чего повертел белую упаковку у себя в пальцах и, отсчитав ровно три таблетки, протянул их Шерлоку вместе со стаканом воды в другой руке. — Ладно, ничего не поделаешь. Выпей пока это. Если к утру не станет лучше, то придётся вызывать скорую, иначе могут пойти осложнения.  — Зачем мне нужно вызывать на дом ещё докторов, когда мне одного тебя хватает? — посмотрев на всё это подозрительно-неуверенным взглядом, Шерлок всё же запил выданное ему лекарство и со стуком поставил стакан на стол. Где-то под ним раздался резкий скрип. И всё же Холмсу было плохо. Руки слегка подрагивали, и с каждым вздохом из его груди слышался свист, который не гарантировал лёгкого лечения. Протерев взмокший лоб правым рукавом, Шерлок нервно усмехнулся, ещё раз бегло пробежал глазами по комнате и не без саркастичного смешка сказал: — Если я умру, то завещаю всё своё наследство Майкрофту, кроме черного пальто. Забирай его себе.  — Что за чушь, Шерлок? От простуды не умирают, а если ты… стой, почему только пальто? — Холмс глянул на Джона оценивающим взглядом, как бы проверяя его реакцию на столь неожиданную фразу. В слезившихся глазах мерцал свет от лампочки, который не скрывал пусть и вымученный, но обычный для них азарт.  — Майкрофт умеет распоряжаться с дорогими для меня вещами, к которым относишься и ты, Джон. Всё, что имеет и не имеет отношения к моей работе, он просто сожжёт. За счёт этого, никто не сможет узнать мои секреты или вещи, которые я бы хотел оставить в тайне, — посмотрев на удивлённое лицо Ватсона, Шерлок добавил. — Кроме тебя, Джон. Ты вряд ли будешь хорошо гореть. Поэтому пальто, которое останется единственной памятью обо мне, ты можешь забрать себе. Можешь даже продать. С моим потом купят дороже.  — Знаешь что, ложись спать. Через два часа ты должен вновь выпить эти таблетки, если не хочешь, чтобы температура подросла, — встав на цыпочки, Джон положил баночку на верх полки.  — Подожди, а как?..  — Ничего страшного, Шерлок. Встанешь и возьмёшь. Можем попробовать докричаться до миссис Хадсон, а в благодарность предложить ей своё пальто. Она будет неописуемо рада. Спокойной ночи, — выйдя из комнаты, Джон нарочито громко хлопнул дверью и пнул ступеньку, по которой потом поднялся наверх.       Главная проблема Шерлока в том, что он не умеет и не умел говорить спасибо. Помощь, оказываемая другими, для него является чем-то свойственным и обычным. Люди никогда не просили у него ничего взамен, поэтому он и привык к подобному. Может, Шерлок и пытался скрасить этой шуткой своё неловкое положение, но сделал только хуже. Вряд ли он сильно жалеет об этом, но Джона обидеть смог. А ведь к нему отнеслись со всеми тёплыми побуждениями. Ради него преданный доктор отменил своё свидание, скорее всего, расстался с очередной девушкой, в быстром темпе искал в аптечке нужные таблетки, а в благодарность услышал очередную шутку про свою бесценность. Ему казалось, что Шерлок сравнивает его с преданной собачкой, которая прибежит, если ее только подозвать. Так думал не только он, но и окружающие его знакомые. Даже Майкрофт в какой-то степени. И главное, что Джон ничего не мог поделать с этим. Он сам ведь потакает каждому слову великого детектива. Готов прийти на помощь или просто так, если его вызовут. Шерлоку нужен доктор на место преступления? Он тут как тут. Не может решить, что именно в магазине он хочет? Оторвись-ка от работы, Джон, у тебя есть дела поважнее. Шерлок простудился во время свидания? Прости, Кейт, но сегодня ты в пролёте. И так довольно часто. С одной стороны в этом не было ничего странного, ведь Холмс пусть и немного, но ценил его. Ценил, как верного друга и как человека, который всегда может помочь. Поэтому вариантов у Джона было немного. Быть всегда рядом и как тень не пропадать ни на секунду.       Когда сон уже начал накатывать тёплой волной, тумбочка задрожала от вибрации телефона. Джон лениво протянул руку, пытаясь нащупать источник шума. Взяв в руки гаджет, он поднес его к глазам и, прищурив их, пытался некоторые время привыкнуть к свету и прочитать пришедшее на телефон смс. Ничего неожиданного. В это время сообщение могло прийти только от двух людей в этом мире. От Гарри, которая вновь перебрала с очередной бутылкой, и Шерлока. Но если учесть, что с Гарри Джон не общался уже довольно продолжительное время, то оставался лишь один вариант. Смс-ка была пусть и короткая, но довольно пугающая. «Джон, она подскочила до сорока. ШХ»       Не медля более не секунды, Ватсон откинул телефон в сторону и, с громким стуком открыв дверь, принялся спускаться по лестнице. Еще одна дверь, небольшая пробежка по коридору - и вот перед ним в тёмной комнате лежит Шерлок. Резко включённый свет даже не заставил его прищурить глаза. Казалось, он даже и не сразу заметил, что у него в комнате посторонний человек.  — Боже, Шерлок. Ты в порядке?  — Если бы я был, то стал писать тебе сообщение? — рука Ватсона медленно легла на лоб детектива. Горячий. Очень горячий. Но каким бы предвестником сильных ухудшений это не было, Шерлок откажется ехать в больницу. И все из-за своей гордости, чтобы показать, будто всё под контролем и ему не нужна посторонняя помощь. Пусть он сам будет понимать, что это откровенная ложь, пусть будет продолжать делать вид того, что всё хорошо и сорокоградусная температура — это всего лишь небольшая простуда, которая пройдёт, стоит ему едва покашлять три раза, но по уставшим глазам, которые практически ни на что не реагировали, можно было прочитать «Помоги мне, Джон». Поэтому, как бы в ответ на всю заботу, подаренную доктором, он не язвил и не грубил, Ватсон хотел вновь сделать услугу своему другу. Всё же, близкий человек доверил ему себя, а ведь Шерлок не подпускает настолько близко даже Молли, с которой он знаком намного дольше. Поэтому, именно сейчас, Джон бросил растерянный взгляд в пол, после чего поняв, что придётся постараться, он идёт к себе в комнату за аптечкой, которую решил спрятать подальше от Шерлока, зная его пристрастие брать вещи без спроса и использовать их не по назначению. Сейчас уже таблетками тут не отделаешься. Нужно действовать быстро и как можно эффективнее. Схватив в одну руку сумку с медикаментами, а в другую сотовый телефон, Джон спустился обратно вниз и, подтащив стул к кровати Шерлока, принялся искать нужные ему вещи. Надо было что-то делать. Засунув руку в аптечку он попытался нарыть шприц и ампулу с метамизолом натрия. Боковым зрением он видел, как Шерлок, пусть и слабо, но следит за каждым движением его рук. За тем, как пальцы ловко макнули ватный кусочек в медицинском спирте, после чего начали протирать им иглу. За тем, как, подогнув края рукавов, Джон, прищурив глаза, пытался проверить, то ли лекарство он достал. Взяв нужную ампулу, он неспешно ввёл в неё иглу, и прозрачная жидкость начала перетекать из стеклянной баночки в корпус шприца, наполняя его до половины.  — Эм, Шерлок. Ты можешь повернуться ко мне? — Джон столько раз делал уколы разным людям, начиная с детей и заканчивая старушками, но именно сейчас он чувствовал себя более чем неловко. Все было бы хорошо, но он очень не любил, когда на него так смотрят и пытаются изучить.  — Повернуться чем? — голубые глаза буквально прожигали насквозь. Всё же Шерлок, который что-то не понимает или по крайней мере делает такой вид, выглядит более загадочно, чем обычно, принимая крайне заумное лицо. Он походил на пса, который, наклонив голову, пытается понять, что же от него хотят. Или же наоборот, заставить Джона продолжить мысль, чтобы поставить его в неловкое положение.  — Боком, Шерлок. Мне нужно поставить тебе укол, — пожав плечами, Холмс всё же повернулся направо. Если учесть, какие травмы мог вытерпеть Шерлок, было странно, почему в его глазах читалась легкая паника. Заранее извинившись, Джон немного приспустил его пижамные штаны, обнажая левое бедро. Приподняв полы футболки, чтобы те не мешались, он медленно протёр горячую кожу влажной ватой, после чего, выпустив из шприца пузырьки, ввёл иглу внутрь боковой мышцы. Джон прекрасно слышал, как в ответ на это действие Шерлок недовольно зашипел и слегка вздрогнул, но всё же терпел. Ему не было больно, здесь было нечто иное. Когда последние капли лекарства исчезли со дна капсулы, игла легко вынулась из кожи, оставляя на ней капельки крови. Положив на рану ватный диск, Джон бережно перевязал всё это дело бинтом, завязав его концы в узелок.  — Ты закончил? — голубые глаза вновь пронзили доктора любопытным взглядом, на что он в ответ кивнул, но, протянув Шерлоку руку, попросил того перейти в сидячее положение.  — Подожди, я сейчас приду. Постарайся не двигаться, — и вновь послышался шум шагов. Даже на втором этаже Джон буквально чувствовал, как любопытный взгляд до сих пор смотрит на него сквозь потолок и преследует, как собственная тень, от которой никуда не денешься. Он вернулся обратно, придерживая в руках пару своих подушек. — Будь добр, подвинься немного ко мне.       Сверху на подушку детектива легли ещё две так, чтобы на них можно было опираться спиной. Джон буквально не останавливался. Заскочив в ванную, он достал из угла красный маленький тазик и принялся набирать в него воду.  — Для чего это? — недоверчивым взглядом Шерлок оглядел слегка рябящую гладь жидкости, в которой видел свое и чужое отражение.  — Поставь его возле кровати. Тебе нужно сбить температуру, если не хочешь, чтобы тебя госпитализировали. Я не набирал слишком холодную, чтобы тебе не было неприятно, — Джон буквально из ниоткуда достал мокрую ткань. — Позволишь мне?       В ответ на свой вопрос он увидел еще более недоверчивый взгляд и настороженное:  — Что ты собрался делать, Джон? — глаза с неким презрением оглядывали влажное полотенце в руках доктора, заставляя того ещё более спокойным, чем ранее, голосом ответить.  — Обтирание, Шерлок. Каждый ребёнок с детства знает, что если хочешь снизить высокую температуру, то придётся прибегнуть к этому. Хотя бы торс.       Закатив глаза, Холмс ещё пару секунд что-то попросчитывал у себя в голове, после чего потянул полы футболки вверх, обнажая живот, грудь, ключицы. Вещь легла рядом и, облизнув верхнюю губу, Джон смочил полотенце в прохладной воде, после чего коснулся им горячей кожи. Шерлок нахмурился, втянув воздух и монотонно выдохнув. Все же вода была пусть и не очень, но довольно холодной, поэтому эту реакцию можно спокойно объяснить. Полотенце прошлось ниже, по белой груди, после чего скользнуло в зону живота, который дрогнул, едва маленькие капли потекли вниз. Джон очень старался не пропустить ни один участок кожи, придерживая Шерлока за плечо, тщательно вытирая перед, после чего принялся за спину. Пара движений холодной тканью - и Шерлок вновь натянул свою футболку, у которой тут же появилось несколько намокших мест. Ватсон смочил полотенце и, тщательно выжав его, сделав это очень старательно, поднес его к голове Холмса.  — Позволишь мне? — вопрос прозвучал подозрительно дрожащим голосом.       Получив утвердительный кивок, Джон, наклонившись к больному другу чуть ли не вплотную, обвязал компресс вокруг его лба. Мокрые капли, несмотря на попытку доктора полностью выжать полотенце, начали течь по чужим вискам и носу, опадая на выглядывающие из-под футболки ключицы. Шерлок попытался дотронуться до влажной ткани на своей голове, и его длинные пальцы нащупали чужую кисть. Небольшая пауза, после которой за первой рукой последовала и вторая. Они обе сжали ладонь Джона и опустили её на уровень задумчивых голубых глаз. — Шерлок?        Пальцы Шерлока были довольно тёплые, в отличие от тех, которые он сжимал в руках. Джон только что набирал холодную воду в таз, и его руки были практически ледяными. Кончики пальцев сильно покраснели и немного подрагивали. Но в ладонях Шерлока было очень приятно. Он буквально грел их своим теплом, и в его взгляде заиграл непонятный задор.  — Джон, ты напоминаешь мне мою мать. Когда я болел, она готова была целыми ночами сидеть рядом и следить за мной, чтобы не стало хуже, — Шерлок улыбался. Его обычно отстранённое лицо теперь выражало пусть и слабо заметное, но чистое удовольствие, несмотря на высокую температуру, ему явно было приятно, что за ним ухаживает кто-то другой, помимо его родственников.  — Ну, пусть и сомнительный комплимент, но мне приятно, — повернув голову в сторону, Джон слегка задумался о чём-то, после чего встал со стула и пошёл к выходу. Сняв куртку с вешалки, он быстро просунул руки в рукава, несмотря на то, что даже не переодел пижамные штаны.  — Ты куда? — придерживая компресс на голове пальцами, Шерлок громко чихнул, поплотнее укутавшись в простыню.  — В ближайшую аптеку. Заодно зайду в магазин по пути. Если хочешь завтра чувствовать себя лучше, мне нужно позаботиться об этом, — глубоко вздохнув, Джон вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Нужно купить пару лекарств и что-нибудь в продуктовом магазине. Благо, в Лондоне было много круглосуточных супермаркетов, а вот с аптеками было куда сложнее. В крайнем случае нужно было бы ехать на другой конец города. Но если это хоть как-то поможет его другу, Джон был готов на всё. Шерлок же… Он так доверял ему. Так ценил, и подвести его ни в коем случае нельзя. Он словно кот, который постоянно наблюдает, анализирует и делает из этого свои выводы. И Джон буквально чувствует все эти расчёты, когда Шерлок смотрит на него. Даже не просто смотрит. Исследует, подвергает своей этой дедукции. И так сейчас, он словно прожигал насквозь, просто рассматривая руки Джона. И не важно, как он будет себя вести. Хмуриться, улыбаться или злиться. В голове у него всё так же будет гудеть мотор, который наверняка сможет просчитать даже конец света.       Оказалось, что Ватсону повезло и буквально через сто метров стояла открытая аптека. Продавец с весёлым смешком окинул пижамные штаны, после чего предложил пачку презервативов, явно предположив что-то не то. Когда Джон вернулся обратно, то показалось, будто Шерлок не пошевелился вообще. В какой позе сидел, в такой и остался. Лишь голубые глаза ещё больше заискрились.  — Держи, — Джон подошёл к чужой кровати, протянув больному бутылку с водой и пару таблеток жаропонижающего. — Тебе стало хоть немного лучше?  — Отчасти да, — взяв воду в руки, Шерлок открыл ее и, закинув лекарство в рот, смог осушить всю за несколько глотков. Правда, по его виду нельзя сказать, что он хоть на немного начал приходить в себя. — Правда, горло покалывает, но к утру наверняка пройдёт.  — Это хорошо. Тебе лучше лечь спать, чтобы дать организму отдохнуть. Мне тоже пора бы…  — Ляжешь со мной? — глаза Шерлока вновь сверкнули, разглядывая лицо Джона. Тому даже не было идеи что-то ответить. С одной стороны наблюдать за больным человеком дело благое, а если это делает врач, то ещё лучше. Но с другой стороны как-то неправильно. А взгляд голубых глаз буквально буравил, не давая даже выдавить и слова. Джону нравился Шерлок не только как хороший человек, но и как верный товарищ. Но именно сейчас, он ощущал, как краснеет. Его лицо заливалось краской, не давая поднять голову и посмотреть в ответ. В комнате начала нарастать неловкая пауза, от которой даже малейший шорох стучал в голове.  — Я уйду, как только смогу убедиться, что тебе ничего не угрожает, — всё же подняв взгляд, Джон увидел, как возле Шерлока уже лежат две его подушки, которые он явно достал еще до его ответа. Ничего не поделаешь. Выключив свет, он лёг под одеяло, чувствуя, как быстро согревается. В голове шумели мысли похлеще, чем обычно. Лежать рядом с Шерлоком даже для него было слишком. А на фоне света фонарей из окна можно было разглядеть его спокойное лицо с такими правильными чертами.       А ведь хорошо лежать возле кого-то рядом. Джону нравилось слышать чужое дыхание, нравилось понимать, что занял чьё-то личное пространство или кто-то занял его. От таких мыслей начинало щекотать живот. Лёгкий скрип кровати, и вот чужое тело придвигается к нему вплотную, утыкаясь носом в руку.  — Джон, у тебя сердце слишком громко бьётся. Пожалуйста, уйми его, — Шерлок вновь чихнул, после чего поплотнее прижался лицом к чужому плечу. От такой ситуации начало нехило кружить голову. Ему было просто говорить. Никакого стеснения или смущения. А вот Джон готов был утонуть прямо в этой кровати. Сердце начинало колотиться всё больше и быстрее. Дыхание сперло, словно по груди ударили чем-то тяжёлым. Дыхание Шерлока обжигало плечо, а мокрый компресс с головы начал пропитывать влагой подушку. Это не первый раз, когда рядом с Джоном кто-то засыпает таким образом. Сколько мимолётных подружек любили так делать, но теперь он чувствовал себя как-то по иному. Шерлок заставлял его разум помутнеть, а сердце забиться в конвульсиях. Было хорошо, было тепло, было приятно. В голове даже промелькнула мысль, почему же он раньше, за столько времени совместного житья так и не сделал этого. Чужое сопение приятно щекотало кожу. Похоже, Шерлок уже заснул. Его кучерявые волосы падали на глаза, не давая разглядеть длинные ресницы. Прошло где-то пять минут, пока дремающий Шерлок не решил, что на подушке видимо помягче будет, чем на плече Джона. Он откинулся на нее затылком, даже не проснувшись, и принялся дальше сопеть. Тихо, чтобы не разбудить спящего товарища, Ватсон привстал на локти, разглядывая освещенное лунным светом лицо Шерлока, мирно дремлющего с невозмутимым видом. Сердце болезненно дрогнуло, догадываясь, что собирается делать его владелец. Но даже Божья сила вряд ли бы помешала этому. Не делая резких движений, Джон наклонился над спящим другом и незаметно коснулся своими губами его рта. И все же от больного Шерлока исходил жар, который чувствовался на расстоянии. Даже этот поцелуй буквально чувствовал все чрезмерное тепло, которое бегало по ослабленному организму. Так же тихо, чтобы не разбудить Холмса, Джон вернулся обратно в лежачее положение и, кинув тревожный взгляд в сторону, посмотрел в потолок и беззвучно, теми же губами, которые хранили воспоминание о последнем тайно-украденном поцелуе, прошептал:  — Каким бы эгоистом ты не был, я всё равно люблю тебя.

***

 — Чуешь парадокс? Живой мертвец, мёртвые души, бесконечный отрезок, больной доктор. Как думаешь, что объединяет все эти словосочетания? — Холмс раскидывал по комнате порванные клочки бумаги с неудавшимися заметками о новом деле. Прошло всего три дня, а он уже был здоров как конь и вновь приступил к своей работе. Вот только это не скажешь о докторе, который, нахмурив глаза, сидел в кресле под одеялом, с салфетками в руках.  — Это ты виноват, — Джон резко чихнул и, поплотнее укутавшись в одеяле, кинул на Шерлока взгляд, полный ненависти.  — Я? Это ваша вина, доктор Ватсон, — достав из неоткуда сотовый, Шерлок начал там что-то набирать.  — Почему? — подняв брови, Джон слегка наклонил голову.  — Нечего целовать кого попало.