Человек в белой маске

      Музыка гремела, но даже ей не удавалось заглушить визги поклонников. Казуя поглядывал на экран, который транслировал выступление со сцены. Сольник Уэды только начался, значит, у него есть пару минут, чтобы успокоиться и подготовиться. Он не станет повторять движения танца или слова песни, потому что, как только услышит первые аккорды, все будет происходить само собой как на автомате.       Его сольники – это всегда маленькое представление. Каме дает зрителю то, что тот хочет видеть. В этот раз – это безжалостный вампир, который высасывает жизни из охотников на таких как он. История проста как мир. Он не открыл Америку. Все как в лучших фильмах Голливуда.       Но Казуя чувствовал что-то неладное. Сегодня ему казалось, что его избегают окружающие. Накамару и Коки слишком странно шушукаются в гримерной, и замолкают, стоит ему только появиться в их поле зрения. Уэда загадочно молчит, а Тагучи просто хихикает. И он бы не придал всему этому никакого особого значения – странности одногруппников давно перестали его удивлять – если бы подобным образом себя не вели почти все вокруг. Парни из подтанцовки о чем-то перешептывались и странно смеялись, поглядывая в его сторону. Стафф – люди, с которыми он знаком уже не первый год и которые помогают группе в создании каждого концерта – улыбались и все, как один, молча, делали свою работу.       Каме сердцем чувствовал, что окружающие что-то скрывают от него, но он не понимал в чем дело. И это злило. Он не мог сосредоточиться на предстоящем выступлении, а это было плохим знаком…       Когда до конца выступления Уэды осталось чуть меньше двух минут, Каме заметил, что все парни из его подтанцовки держат в руках белые маски. Но в этом номере не предусмотрены маски. Они танцуют без них.       - Что это у вас? – его вопрос заставляет компанию притихнуть и опасливо переглянуться. Они молчат и это раздражает. – Слушайте, что с вами сегодня случилось? Почему все сегодня смеются надо мной? Что я сделал такого, что вы надо мной смеетесь?       Парни продолжают, молча, топтаться на одном месте, но даже в тусклом освещении кулис, Каме видит, как дрожат в улыбке уголки их губ. Они все просто потешаются над ним.       - Я превратился в клоуна сегодня?       Молчание.       Казуя обводит танцоров ошеломленным, рассерженным взглядом и останавливается на высокой фигуре, которая замерла статуей позади всех. Парень буквально укутан в плащ, капюшон натянут до лба, а белая маска скрывает больше половины лица. Каме облизывает губы, вглядываясь в незнакомца и пытаясь понять, кто же это.       Нет. Это точно не парень из его подтанцовки. Слишком высокий, излишне широкий в плечах и губы…       Человек в маске, кажется, понял, что его заметили. Он чуть дернул головой, поднимая подбородок вверх. Пухлые губы изогнулись в знакомой ухмылке. Казуя был готов поклясться, что в этот момент у него задрожали колени и вспотели ладони.       - Ты…       Танцоры быстро расступились, а затем, и вовсе, отошли ближе к сцене. Они остались вдвоем. Вампир и человек в маске.       Парень подходит к Каме, вставая почти вплотную. Уголки его губы все больше растягиваются, являя самую довольную улыбку из всех возможных. Белая маска скрывает половину лица, но не может спрятать блеск темных глаз.       - Джин…       Аканиши склоняет голову набок. Рука в белоснежной перчатке поднимается и оттягивает маску назад. Сердце заходится в бешеном ритме, когда парень подмигивает и притягивает к себе за талию.       Вопросов возникает больше, чем на то есть времени, но один Каме все же успевает задать.       - Что ты делаешь?       Джин придвигается ближе, их лица оказываются на одном уровне и ответ звучит в приоткрытые губы, словно глоток живительной воды.       - Я со всеми договорился, поэтому, сегодня ты будешь кусать меня…       Каме не успевает сделать вдох. Его рот накрывают мягкие губы, и земля слишком быстро уходит из-под ног. Он дрожит, но совсем не от холода. Тело льнет к теплу, которым с ним так охотно делятся. Мелкая дрожь бежит по позвоночнику и отзывается электрическими импульсами на кончиках пальцев.       Джин целует сначала мягко, тягучи медленно и изнурительно сладко, чуть посасывая губы. Горячий язык проникает внутрь, и стон тонет в этом сумасшедшем поцелуе. Их окружает полумрак кулис, но это не значит, что никто не видит, что они делают. Однако впервые в жизни, Каме абсолютно все равно, что это против правил. Они забрали у него Джина, забрали Солнце у KAT-TUN и больше не могут, не имеют права указывать ему, что делать.       Поцелуй прекращается ровно в тот момент, когда звучат последние аккорды песни Уэды. Они касаются лбами, стараясь успокоить сбившееся дыхание. Джин улыбается тепло и так загадочно, его длинные музыкальные пальцы касаются щеки Каме.       - Ты, правда, хочешь сделать это? – жаркое дыхание щекочет кожу на лице, заставляя дрожать от возникающего возбуждения.       - Я хочу снова побывать с тобой на одной сцене. Пусть и в качестве твоей подтанцовки…       Казу не успевает ничего ответить. Возникшие рядом Коки и Мару, молча, выталкивают их вперед. Каме быстро выхватывает из рук кого-то из стаффа микрофон и мчится на сцену. Шоу начинается…       Мелодия звучит в голове, он не слышит окружающие звуки, не замечает криков зрителей. Каме на своей волне. И ждет подходящий момент.       Движения рук и тела происходят без содействия с сознанием. Он делает все так, как хочет. В данный момент это не игра на публику. Страшное чудовище, зверь внутри него рвется наружу, и он раскидывает всех тех, кто не нужен ему. Он ждет единственного подходящего. Одного на весь мир…       Джин неожиданно появляется с другой стороны сцены. Его движения быстрые и плавные. Он знает, что делает. В этом весь Аканиши – всегда знает, на что идет – и лишь сейчас Каме понял, что все, что он сам может сделать – это слепо верить любимому.       Казуя кружится, разворачиваясь на пятках. Бесстыдные руки касаются его спины и задницы, и это распаляет еще сильнее. Каме проводит ладонью по ткани плаща, ощущая мягкость черного шелка. Джин гибко ускользает, заставляя проводить его раздосадованным, жаждущим взглядом. Но проходит не более пары секунд, когда безумие накрывает с головой…       Рука забирается Каме под плащ, и пальцы крепко сжимаются на талии. Возбуждение нарастает. Дыхание сбивается. Джин абсолютно откровенно продолжает тот поцелуй, который прервался минутой ранее. Дыхание обжигает губы, а затем на шее остается жаркий след от будущего засоса. Если бы только можно было прижать к себе плотнее. Потому что мысль о том, что нужно разорвать эти объятия, заставляет лишь крепче прижимать и целовать. Но мир еще не научился останавливаться по одному щелчку пальцев…       Музыка продолжает свой быстротечный бег. Он выпускает Джина из объятий и тот плавно выскальзывает из его рук…       Секунды тянутся непозволительно долго. Возбуждение растет. Музыка звенит в ушах, свет от прожекторов ослепляет. Несколько поворотов и Джин падает перед ним, открывая объятия. Наконец-то. Он так ждал этого. Каме больше не отводит взгляда, наслаждаясь секундами этого безумства…       Ни одно мгновение не должно пройти впустую. Каме садится на бедра Джина, ощущая его ответное возбуждение. Мир сужается до одной маленький точки. Всего на пару секунд из зала испаряются абсолютно все зрители. Нет больше никого, только они. Казуя приникает всем телом к Джину, исступленно целуя его.       По сумасшедшему дико вдыхать запах распаленной, жаркой кожи и целовать, целовать, целовать… Ощущать под губами вкус тела, манящий изгиб шеи и лицо и дьявольски хорошо чувствовать, как под ним, словно в конвульсиях, дрожит, тихо поскуливая тот, которого хочется любить без конца долго и мучительно медленно.       Джин вскидывает бедра и это почти похоже на то, что происходит в их спальне. Но музыка еще играет и Каме не может допустить, чтобы их раскрыли. Он в последний раз целует и с наслаждением двигает бедрами. Джин напрягается, а затем вздрагивает, когда он встает, продолжая номер. И после этого картинки перед его глазами смешиваются в один общий кинофильм, как если бы кто-то включил слайд-шоу…       Музыка и представление продолжаются. А Каме все еще помнит на губах вкус желанного тела и неистово дрожит, ощущая нарастающее возбуждение.       Он молотит какую-то чушь во время сегмента с Мару и торопится быстрее уйти со сцены.       За кулисами как всегда полно народу. Его ловит за руку Танака и протягивает полотенце. Коки смотрит прямым взглядом, уголки его губ чуть дрожат, но он выглядит уверенно и непреклонно. Парень наклоняется и говорит тихим, вкрадчивым голосом, убежденный, что Каме обязательно услышит его и поймет.       - По коридору первая дверь слева. Мы изменили порядок сольников. У вас пятнадцать минут…       Пятнадцать минут.       Казуя выбегает из темноты в ярко освещенный коридор и сразу замечает нужную дверь. Ручка быстро поддается. Из света снова в полумрак. Но знакомые руки тут же притягивают к себе, а губы быстро накрывают рот. Язык ведет влажную тропинку и скользит вглубь. В ушах звенит, но теперь уже не от музыки.       Джин одним движением припечатывает его к двери, продолжая целовать. Звучит щелчок замка. Им не помешают.       Пальцы дрожат, и он не может совладать с пуговицами на рубашке. Но Джин, кажется, куда проворнее. Или умнее. Одно движение и семь пуговиц срываются с петель, разлетаясь по маленькому пространству. Горячие ладони гладят грудь, бока и быстро спускаются к ширинке, расстегивая брюки. У них осталось меньше пятнадцати минут…       Каме кусает плечо любовника, пытаясь заглушить болезненный стон. Джин наваливается сверху, крепко удерживая за ягодицы. Казу обвивает ногами его талию и тянется за новым поцелуем. Жарко…       Движения становятся резкими и влажные шлепки тела о тело заставляют низ живота скручиваться тугим палящим узлом. Поцелуи больше походят на попытки задохнуться, потому что кислород в легких заканчивается раньше, чем они решают сделать вдох.       По сумасшедшему хорошо. Дикие чувства. Вампир и человек в белой маске. Казу почти уверен, что сейчас они оба высасывают все жизненные силы друг из друга, но ни один уже не может остановиться…       Стон и глухое рычание звучат в унисон. Пот заливает лицо и руки дрожат. Сил нет, но Джин аккуратно садится на пол, все еще прижимая к себе парня. Их бьет крупная, сильная дрожь и они стараются отдышаться…       - Я помогу тебе одеться…       Поцелуи скользят вдоль линии шеи вниз по плечам к спине. Ладони ласкают тело. Каме запрокидывает голову назад и находит поцелуем покрасневшие губы.       - Мы так никогда не закончим…       - Я согласен…       - Ты дождешься окончания концерта?       - Я буду ждать в гримерной…       - Боюсь, парни не одобрят, что мы в общей гримерной…       - Тогда продолжим в отеле, - Джин помогает надеть футболку и разворачивает парня к себе. Губы сталкиваются, и дыхание снова сбивается…       - Когда ты улетаешь?       - Мой самолет завтра утром…       - Значит, еще есть время.       - У нас вся ночь впереди…       Шоу продолжается. Музыка снова заполняет пространство вокруг, и бешеные эмоции бьют через край. Он почти сходит с ума от этих чувств, которые горячим пламенем горят в груди. Но теперь он знает, что там за кулисами его, как и раньше, ждут крепкие объятия и жаркие поцелуи. Любовь, которая никогда не отпускала, вновь зажгла в нем огни…