I'm falling apart, I'm barely breathing With a broken heart That's still beating In the pain
Тони Старк слишком долго пробыл в одиночестве, чтобы играть в дочки-матери с пятнадцатилетним подростком, которого укусил генетически модифицированный паук. Тони годится Питеру в отцы, но нет, он не будет играть в того, кем не является. Это слишком большая ответственность, да и при большом желании примера для подражания у него нет. Им точно не является Говард, нет, абсолютно. Тони Старк слишком долго пробыл в одиночестве, чтобы постоянно волноваться за Питера, но он, чёрт возьми, делает это каждый раз, когда натыкается на репортаж посреди ночи или просматривает новости утром. Тони каждый раз говорит Питеру не лезть опасности в объятия, предупреждает, иногда угрожая, что заберёт костюм, говорит, что полиция тоже должна работать, а не пить кофе с пончиками. Тони каждый раз убеждает себя в том, что ему всё равно, пусть Паркер делает, что хочет. Но каждый раз, когда он видит по телевизору горящий дом, огромное количество заложников или ещё что-нибудь, куда на своей паутине мчится Питер в красно-синем, у Тони что-то предательски сжимается внутри и неприятный холодок пробегает по позвоночнику. Тони боится увидеть Питера покалеченным, несмотря на его силу, регенерацию и новый костюм. Наташа смотрит на Тони внимательно, слишком пристально, и Старку становится не очень комфортно. -Просто признайся самому себе, что привязался к нему, - говорит Наташа, когда по телевизору Человек-паук в обгоревшем костюме вытаскивает из почти развалившегося дома мужчину и маленького ребёнка. - Признайся хотя бы себе, что ты не хочешь его потерять. Тебе станет немного легче, Тони. Потому что однажды может стать слишком поздно. Конечно, ещё Наташа с острой улыбкой на лице говорит, что если с мальчишкой что-то случится, то Тони придётся бояться не гнева Мэй. Наташа всегда по-матерински ласково смотрит на Питера, от чего сам Паркер иногда немного смущается и краснеет. Наташа смотрит на Питера и видит в нём своих нерождённых детей, которых никогда не будет. Питер благодарен Романовой за то, что помогает привести себя в божеский вид (чтобы не расстраивать Мэй), с благодарностью принимает ту заботу, которую выливает на него эта удивительная женщина. Питер (и только Питер) называет её не Наташа, не Нат, не мисс Романов (хотя порой, с непривычки, Питер всё-таки зовёт её так). Питер единственный, кто называет её Таша, как когда-то звали Наталью в семье в далёкое и счастливое время. Тони не хочет на себе узнать, на что способна Наталья Романова, но её «однажды может стать слишком поздно» не даёт Тони нормально спать по ночам, когда Питера нет рядом.You are the strength that keeps me walking You are the hope that keeps me trusting You are the life to my soul
Тони каждый раз боится не услышать немного восторженного и уважительного "мистер Старк", потому что Питера больше не будет. Тони каждый раз боится, что больше не будет получать кучу ежедневных сообщений и звонков. Тони каждый раз боится, что больше никто не будет ему говорить о школьных успехах, о прогулянных занятиях, о том, как "мы с Нэдом собрали..." Когда Наташа, хмурясь и поджав губы, обрабатывает небольшие царапины у Питера перекисью, Тони кажется, что это его запихнули в этот раствор, а он сам шипит и пенится. Тони боится не успеть, когда в очередной раз Питера будет разрывать по разные стороны; когда очередной псих с какой-нибудь силой нападёт на город, а Питер, как и всегда, помчится спасать всех и вся. Тони боится опоздать. Тони Старк боится потерять Питера Паркера, только недавно найдя его.