Секрет успеха

      Тёмное подвальное помещение освещено лишь благодаря небольшому окошку практически под потолком, и то наполовину перекрытому косым асфальтом.       В комнате не сыро, а наоборот, даже слишком сухо, горячий воздух будто прожигает лёгкие изнутри. Хочется выплюнуть из себя этот огонь.       Тишина. Да настолько тихо, что даже слышны голоса за дверью, скрытой в темноте от глаз девушки. Она без сознания или, при самом лучшем раскладе, спит. Голова опущена к груди, а тёмные волосы обрамляют лицо. Девушка привязана за руки к батарее, и веревка уже успела оставить глубокий багровый след, впившись. Рот заклеен серебристым скотчем.       Звук тарахтящей машины, донесенный ветром и до маленького окна, заставил девушку подскочить. Она дернулась, но привязанные руки не дали даже сесть, и шатенка стала хлопать глазами, чтобы те хоть немного привыкли к тусклому освещению и позволили сориентироваться. И только это произошло, девушка поняла, что дело — дрянь.       Голова гудит и не дает сложить осколки вчерашнего дня воедино, чтобы воссоздать полную картину. Всё как-то слишком странно: еще вчера шатенка засыпала в обнимку с небезразличным ей человеком, а уже сегодня лежит на твердом бетонном полу, прижавшись лопатками и затылком к стене.       По лбу стекает пот, напоминая о духоте. Девушка, недолго думая, наклоняется к рукам и кое-как сдирает с губ скотч, при этом корчась от щиплющей боли. Губы покрыты липким слоем, но шатенка всё же облизывает их, чтобы хоть немного увлажнить, и шумно сглатывает. Волосы липнут к влажным щекам и лбу, подбородку, но нет никакой возможности сделать так, чтобы они не мешали.       — Да какого хрена, Марвин? Почему на этом месте оказалась именно я?  — в голове начинают всплывать воспоминания, и от этого становится только хуже. Все, конечно, произошло очень неожиданно.       Девушку немного подташнивает, а от влажности в воздухе, как бы она глубоко не дышала, штормит ещё сильнее. Она дергает верёвку в попытках высвободить руки, но та затянута довольно сильно и не позволяет это сделать. А шатенка не сдается, делает это снова и снова, пока не психует и не бьет ногой по батарее. Она до сих пор в нижнем белье и его футболке, как засыпала.       Расслабившись и громко ругнувшись, девушка начинает жалеть о том, что однажды влюбилась в этого человека. Москва. Полгода назад, декабрь       День Скруджи не задался с самого утра, когда рэпер поругался со своей девушкой из-за невымытых кружек. Всё в отношениях парня и девушки было идеально до того, как Варвара переехала к нему и начала ежедневно выносить мозги, ведь оказалась жуткой чистюлей и врединой. Естественно, Эдуарда, человека вечно занятого музыкой и не отвлекающегося на такие пустяки, как порядок, это раздражает.       Хмыкнув, парень моет-таки кружку из-под кофе и ставит на решетку рядом с тарелкой из-под утренней яичницы. Без Вари в квартире стало как-то тихо, однако это не напрягает и даже успокаивает Эда. Он думает, что ему стоит отдохнуть от вечных причитаний второй половинки, а после уже звонить ей и просить прощения.       Время близится к обеду, а Тимур так и не позвонил артисту, чтобы предупредить, когда все-таки будет проводиться общий сбор мафии. Поэтому Скруджи решает сделать это сам. Между блэкстаровцами завязывается разговор.       — Уже встретил сестру? — спрашивает вдруг Юнусов, закончив перечислять дела лейбла на ближайшую неделю. — Ты говорил, что Женя приезжает сегодня.       В голове Эда что-то щелкает, и парень хлопает себя по лицу.       — Совсем забыл, — бубнит про себя он. — Приеду ближе к пяти, как всё утрясется.       Даже не успев привести себя в порядок, что Скруджи оставил на потом, вернувшись вчера из клуба поздней ночью, рэпер хватает с полки ключи, достает из шкафа куртку и быстрым шагом направляется в гараж, ведь до прибытия поезда остается без малого час.       — Вот дебил, — по пути ругает себя парень, нервно постукивая по рулю, пока авто стоит на светофоре.       Сестра звонила вчера вечером, не так поздно, но в то время Эд уже был в отрыве. Он даже не с первого раза ответил, не услышав звонка среди громкой музыки. Да и отнесся парень к этому несерьезно, ведь их отношения с сестрой были, мягко говоря, не очень.       Не виделись они год. Ровно год назад Женя прекратила общение с Эдом, оборвав все связи, перед этим уехав со своим молодым человеком в Красноярск.       На самом деле, Скруджи до сих пор не может понять, как это произошло, а обратиться за прояснениями не к кому: сама сестра не берет трубку, а все его знакомые её друзья тоже игнорируют его попытки выйти на связь. Даже вчера Женя толком ничего не объяснила: назвала только время прибытия, номер поезда и вагон.       И чего, спустя столько времени, девушка решила вернуться к брату?       Припарковавшись на привокзальной стоянке, Выграновский взглянул на табло и стал искать нужный поезд. Парень так торопился, что приехал даже раньше и не знал, куда себя деть в эти двадцать минут. Он пошел в сторону круглосуточной цветочной лавки.       Уже скоро объявляют прибытие. Эд медленно идет на платформу, тормозя то ли от непонимания происходящего, то ли от мандража перед скорой встречей со старшей сестрой.       Остановившись у вагона номер «двенадцать», блэкстаровец достаёт сигарету и, считая выходящих пассажиров, кольцами выпускает изо рта дым. Кажется, что выходящие подходят к концу, но Эд до сих пор не нашел знакомых тёмных глаз.       — Может, она издевается надо мной? — усмехнувшись, Выграновский тушит сигарету носком ботинка.       Его глаза вдруг накрывают чьи-то ладони. Мягкие варежки касаются щек, век. Парень убирает руки и оборачивается.       Женя, широко улыбаясь и прячась в шарф, держит большой чемодан. Её прежде темные волосы стали похожи на колосья пшеницы, слегка разбавленное кофейными нотками. На губах красуется помада цвета сливы, а глаза толсто подведены чёрным: раньше девушка не позволяла себе так краситься. В носу, словно у индийской принцессы, блестит сережка.       Эд в нерешительности изучает новый образ сестры, при этом хмурясь, а Женя переминается с ноги на ногу, потому что в Москве уже который день стоят холода.       — Шапку бы надела, — наконец произносит Скруджи, хмыкнув, и протягивает девушке букет белых роз.       — Это я тебя должна учить, — с усмешкой отвечает та.       — Может, не будешь паясничать? — на парня вдруг нападает дикая усталость, и тот чувствует легкое раздражение. — Поехали уже домой, а там поговорим.       Пока Женя сидит на кухне, закутавшись в полотенце и попивая горячий чай, Эд разглядывает сестру, примечая те или иные изменения. Тату на предплечье, и, кажется, ещё и на бедре, новый цвет волос, пирсинг явно ему не нравятся: парень, в принципе, не может понять, что это вдруг нашло на его сестру.       — Почему вернулась? Максик надоел? — блэкстаровец не ожидал от себя такой резкости, но так вышло, и слова сорвались с губ. Женя хмурится, однако моментально меняется в лице и слабо улыбается. Конечно же, Эд никогда не любил этого парня.       — Мы уже давно не вместе, если тебя это так интересует, — отвечает та и пожимает плечами. — Уже полгода как.       — Тогда не понимаю, чего приехала, — фыркает Эд. Парень наливает себе в кружку кипяток, наслаждаясь приятным запахом кофе. — В общем, у меня сегодня дел выше крыши. Если хочешь, сама устрой себе экскурсию по городу и, да, не приводи сюда своих подружек. Я приеду только вечером.       Усмехнувшись, Женя убирает за собой посуду и укрывает плечи брата пледом. Тот вздрагивает, но сразу же возвращается к завтраку, не обращая внимания на ускользнувшую в другую комнату сестру.       На самом деле, Выграновскому далеко не всё равно. Он с самого приезда старшей места себе не находит и не может смириться с мыслью, что потерял ту сестру, какую знал на протяжении двадцати трех лет. Женя его, конечно, раздражает этим, но стоит отдать должное тому, что она хотя бы вернулась.       Надолго ли? Этот вопрос не дает покоя артисту даже когда тот садится за руль своей BMW и выруливает с крытой парковки на оживленную главную дорогу. Как расценивать поступок сестры: желание восстановить отношения или поиск временного пристанища?       Час за распаковкой чемодана пролетает незаметно. Девушка раскладывает одежду в шкаф, книги убирает в ящик стола. Эд только недавно закончил с ремонтом, и все, что теперь было в комнате его сестры — довольно большая кровать, наискось поставленная в углу комнаты, и шкаф, соединенный с рабочим столом. Стены пустые, молочного цвета, хорошо гармонируют с темно-кофейным деревом мебели и пестрыми, как одежда и головные уборы индейцев, подушками. На подоконнике сидит когда-то любимый Женей северный медведь.       Закончив с «переездом», Выграновская находит пароль от wi-fi в квартире на коробке из-под роутера, подключает телефон к колонке и на всю громкость врубает музыку. Однако уже через полчаса девушка сходит с ума со скуки.       Друзей у неё здесь не осталось, ведь она оборвала связь по отъезду не только с братом. Женя находит в интернете ближайший салон связи, чтобы завернуть туда за новой сим-картой, потеплее одевается. Но не находит на полке в коридоре ключей: ни на кухонном столе, ни в шкафу, ни на столе в комнате брата их тоже нет. Ругнувшись, девушка дергает дверь, но дело приобретает новый поворот.       — Вот мудак, — шипит Женя, когда дверь не поддается, сколько бы она не дергала ручку. Хоть пинай — никакого эффекта.       Стянув шапку и сжав её в руках, девушка перебирает все проклятия.       — Закрыл меня, — со всей силы пинает дверь, оставив на железном покрытии небольшую вмятину и заметную царапину.       Недолго думая, Женя закидывает на плечо рюкзак и выходит на балкон. Присвистнув, девушка облокачивается на перила и смотрит вниз, прикидывая время полета вниз: как-никак, двадцать седьмой этаж. Высоковато будет.       Однако Женя даже бровью не повела. Надев рюкзак и на второе плечо, она застегивает куртку и забирается на перила. Медленно проползает к стенке, ограждающей балкон Выграновского от соседского, и перекидывает ногу. Не проходит и пяти минут, как девушка оказывается на другом балконе. Она вытирает пот со лба и о куртку — мокрые ладони. И вдруг встречается взглядом с парнем из соседней квартиры.       Молодой человек, на вид лет двадцати пяти, пил кофе, любуясь видом из окна, когда на его балконе нарисовалась какая-то девушка.       Женя, поймав на себе недоуменный взгляд, цокает и закатывает глаза. Она стучит в стеклянную дверь, чтобы парень пришел в себя и впустил её, но он только роняет чашку.       Это очень смешит девушку, и она заливается смехом, наблюдая, как парень, не отрывая от нее взгляда, медленно собирает осколки. Устав от труднодоходимости соседа и замерзнув, оставив дома перчатки, блондинка дергает ручку балконной двери и хлопает себя по лицу ладонью, когда парень разворачивается и уходит из комнаты.       — Тупица, — ворчит она, сев на холодный бетон и прижавшись спиной к двери.       Молодой человек, выбросив осколки и захватив с кухни мокрую тряпку, чтобы вытереть запачканный пол, возвращается в гостиную. Поняв, что «гостья» еще не удалилась, он берет в руки телефон и набирает соседа.       — Хэй, Скрудж, ты не знаешь, что за мадам перелезла ко мне на балкон с твоего? — с юмором спрашивает парень.       — Да это моя сестра, — отвечает Выграновский, но, на секунду замолкнув, громко матерится. — Прости, что?       — Значится, твоя сестра у меня на балконе, — повторяет сосед.       — Задержи её. Запри, нахуй, — с раздражением в голосе говорит Эд, кого-то просит подождать, крикнув, и заводит свое авто. — Я выезжаю.       Кинув смартфон на диван, парень-таки открывает дверь и запускает Женю. Но та, вместо того, чтобы хотя бы поздороваться, хлопает его по плечу и, обогнув, направляется в коридор. Толстая, металлическая подошва ботинок стучит по паркету. Парень, удивлённый видом девушки, кидается следом только спустя несколько секунд, когда дверь щелкает и из коридора доносится тихое «пока».       Смеясь про себя, Женя заходит в лифт. Она поправляет волосы, глядя в зеркало, и греет руки, прижав к губам. Эд будет в ярости.       С чего бы брату ее запирать? В конце концов, уже не тот возраст, чтобы устраивать этот детский сад. Да и Выграновский явно не в курсе, чем Женя занималась в последний год, чтобы вообще иметь какие-то причины на такие дела.       Женя, довольная собой, быстро добирается до салона связи. Озвучив консультанту свою просьбу, девушка открывает рюкзак, но даже спустя десять минут поиска не находит свой паспорт.       Пожав плечами, Выграновская выходит из магазина, мысленно проклиная свою рассеянность. Но возвращаться домой бессмысленно, и Женя на метро добирается до Нового арбата.       Погода так себе, девушка хочет весны, чтобы скинуть всю одежду, но морозит мама не горюй. Она прячет руки в карманы, скользя на оледеневшей дороге, и щурится от солнца. Но даже эти «недостатки» не могут испортить ее настроя, поддерживающего радость девушки от возвращения домой, в Москву.       Вот так просто собраться за пару часов и уже вечером сесть в поезд до Москвы — это были вынужденные меры, на которые пошла Выграновская. И это было лучшим решением, нежели быть пойманной «прошлым» и вновь затянутой на дно.       Бесконечные пьянки, зависания в странных компаниях, наркотики — от этого убежала девушка, однажды очнувшись на больничной койке с самыми ужасными воспоминаниями о минувшем дне в голове.       Не понимая, как она могла провести столько времени, губя себя, Женя на последние деньги, которые остались после выплаты всех долгов, уехала. Да только не за тем, чтобы родной брат, с которым она провела вместе всю свою жизнь, помог ей избавиться от преследующих драгдиллеров.       Куда приятнее приходить в себя в объятиях семьи, а не бутылки виски.       Да только отвязать свою жизнь от травы Женя так и не смогла.       Стоило Выграновской подумать об этом, в горле пересохло. Девушка сжимает в руке маленький мешок с травой, которую она всегда носит с собой с надписью «перечная мята», чтобы, если что, не попасться. Женю вновь окутывает еле сдерживаемое желание окунуться в мир расслабления, кайфа, но есть не менее двух причин, почему придется потерпеть. Во-первых, в квартиру не попасть: звонить Эду не охота, а когда он вернется домой, только черт знает. Во-вторых, брат вряд ли оценит, если девушка вдруг достанет свой бонг. А в-третьих, травы осталось всего раза на четыре, а девушка поклялась себе отойти от этого. Вот это подстава.       Чтобы смочить горло и перехватить чего-нибудь легкого, Женя сворачивает в Black Star Burger, где любила обедать с братом. Она хмыкает, пристроившись в самый конец очереди, и кусает губу, терзаемая желанием скорее ощутить на языке горький привкус дыма.       Задумавшись, Выграновская оглядывает толпу и не замечает, как девчонки начинают визжать, а в здание, минуя очередь, проходит Крид. И только поймав на себе его взгляд, Женя ошарашенно хлопает глазами и, невольно попятившись назад, натыкается на человека позади. Она извиняется и быстрыми шагами уходит подальше от бургерной, двигаясь в сторону Москва-сити.       «Прощание» с Булаткиным у девушки выдалось так себе. Они когда-то были хорошими друзьями, познакомившись, естественно, благодаря Скруджи, и даже какое-то время наслаждались «дружбой с привилегиями». Но однажды Женя влюбилась в парня, который не нравился никому из ее окружения, и уехала в другой город, послав пытавшегося её образумить Крида на три буквы.       Прошло уже столько времени…       Прогуляв до темноты, девушка-таки возвращается домой. Эд звонил уже не раз, а это значит, что он точно её ждет, поэтому Женя смело стучится.       Брат в бешенстве. Захлопнув за девушкой дверь, он, позволив сестре лишь разуться и снять куртку, хватает её за руку и тащит на кухню. Сверля девушку злобным взглядом, Выграновский наливает в кружку кипяток, кидает пакетик чая и ставит перед Женей. Та усмехается: она знала, что так будет и что Эд явно больше переживает, чем бесится.       — Ты, малая, совсем охуела, — сев напротив, грубо кидает блэкстаровец и трёт большими пальцами виски. — Ты какого черта через балкон полезла? Я даже не спрашиваю, зачем ты опять ушла. Просто ответь, чем ты думала. Двадцать седьмой этаж!       Зачем ты опять ушла. Женя сразу улавливает смысл слов брата и стыдливо отводит взгляд, ставший тусклым, словно пламя свечи среди просторной темной комнаты. Да если бы она знала, что все так хреново обернется, а Максим окажется последним мудаком, уж точно бы послушала брата. Но теперь ничего исправить нельзя. Остается только… жить.       — Могла бы позвонить, я бы приехал и открыл дверь. Я даже паспорт твой забрал, блять, — Эд разводит руками, а Женя цокает. Что за детский сад? — Нет же! Как была долбанутой, так дурь из тебя и не выбили.       Женя медленно попивает чай, кусая обожженный кипятком язык, но боится столкнуться глазами с братом — она чувствует вину в полной мере, но не может преодолеть барьер, стену, выстроенную между девушкой и миром за год, и сознаться во всем. Ей в один момент становится так тоскливо, хочется расплакаться и вновь почувствовать себя беззащитной в крепких руках Эда, но тогда она точно не сдержится и выскажется. Лучше уж просто уйти вновь, пропасть бесследно, проведя последние несколько месяцев жизни с братом, нежели ввести его в курс дела и сделать невыносимо больно.       — Прекрати, пожалуйста, — стонет Женя, не в силах больше слушать нравоучения, но Выграновский продолжает её отчитывать. — За-е-бал.       Девушка резко встает, отталкивая стул так, что он бьётся спинкой о стенку. Эд на пару секунд замирает, а потом сжимает зубы так, что желваки сводит. Женя заходит к себе в комнату, не забыв хлопнуть дверью, как подросток, плюхается на кровать и, не отрывая взгляда смотрит на потолок. Ей не хочется слушать нравоучения от кого-то, тем более от брата, с коим отношения не на высшем уровне.       Пролежав «овощем» около получаса, Женя садится на подоконник, раскрывая настежь окно; в руках у девушки находится тот пакетик «перечной мяты», и она сдерживается, чтобы не достать бонг и не расслабиться. Посмотрев на «мяту», блондинка тяжело вздыхает и убирает её в карман домашних шорт.       Прибрав на кухне, Эд выключает свет и идёт в сторону сестринской комнаты, перед которой замирает, не решаясь постучать. Парень топчется с ноги на ногу, и вздрагивает, когда слышит:       — Чего мнёшься там, как девка, входи, — Скруджи усмехается и открывает дверь, взглядом сразу же натыкаясь на Женю. Парень садится на кровать напротив сестры, снова принимаясь осматривать девушку. — Ты сюда посидеть пришёл?       — Нет, — хрипло отвечает брюнет. Он встаёт и садится рядом с Женей, всматриваясь в карие глаза, в которых отражались ночные огни Москвы. — Жек, пойми, что я переживаю за тебя. И то, что я тебя отчитывал на кухне, так это только потому, что ты заставила меня мотать круги по квартире и даже выпить валерьянку. Ты, малая, больная на голову, но я рад, что ты вернулась. Только с тебя должок за каждый месяц моего одиночества.       — Я скучала по тебе, братик, — говорит девушка, прикусив нижнюю губу. Эд улыбается и прижимает Женю к себе, крепко обнимая.       — Я верю.