Музыка для короля Артура

Артур проснулся, когда солнце уже просачивалось жидким золотом сквозь занавески и ласково щекотало ему нос. Король чихнул и сладко потянулся. Сегодня ночью ему приснился странный сон: он умер на лесной опушке в объятиях Мерлина, когда над головой на бешеной скорости проносились облака. Они темнели, набираясь воды, чтобы затопить рыданиями лодку покойного. Дальше — пустой интервал, после которого он помнил немногое: как переходил дорогу с толпой людей. По улицам носились странные кареты, передвигаемые магией. Люди выглядели иначе, да и весь мир, привычный Артуру, изменился! Он бездумно двинулся с толпой в направлении мерцающего мистическим зеленым светом столба, когда столкнулся с Мерлином. Тот, одетый, как остальные чудаки (наверняка, они приспешники Морганы), торопливо шел навстречу, зажимая подмышкой какие-то свитки и, то и дело, косясь на запястье. — Как много времени, — бормотал он. — Я опаздываю! — и совсем отчаянно: — Профессор Гаюс сдерет с меня шкуру… «Чудеса, » — недовольно отметил Артур, вкладывая в это слово львиную долю презрения. Он хотел окликнуть своего слугу и поинтересоваться, что тот забыл в его сне, но Мерлин его опередил, когда поднял голову. Он смотрел на Артура пару секунд, как будто не узнавая. Затем лицо его вытянулось от удивления, как если бы слуга увидел призрака. Артур подавил желание обернуться и проверить свою теорию (мало ли, что у него за спиной творится), но одернул себя: в конце концов, Мерлин смотрел не за плечо королю, а НА короля. Значит, реакция слуги вызвана чем-то другим, если он только Артура за призрака не считает. С него станется. — Сир, — прошептал Мерлин, роняя свитки. Он рухнул на колени и порывисто обнял Артура за ноги. — Сир! Он заплакал. На них оборачивались. С любопытством или негодованием смотрели. Артуру это не понравилось. — Встань, — прошипел он. — Не позорься. Мерлин продолжал плакать. Плакать?! Волшебный столб загорелся красным, а подозрительные кареты издали противный звук и двинулись дальше. Наверное, им стоило уйти с дороги. — Это вы, — прошептал Мерлин, вытирая лицо о штаны Артура. — Это вы! — Разумеется, это я! — подтвердил Артур. На этом сон оборвался. Дикий какой-то. Наверняка чья-то порча. Артур широко зевнул и перевернулся на другой бок. Какая мягкая кровать… Глаза открылись против его воли. Мягкая кровать? Разве такая была в его покоях? Он не узнавал ничего: ни запахов, ни кровати, ни подушек, ни помещения, в котором очутился. На мгновение страх поселился в сердце короля, он запаниковал, но открылась дверь, и зашел Мерлин. Причем, в дверном проеме сначала появился его зад, а потом и он сам, с двумя дымящимися чашами. Все на своих местах. — Кофе в постель, — очаровательно улыбнулся он. Не все на своих местах. — Что за чертовщина?! — воскликнул Артур. — Где я?! — Ваше величество, — Мерлин закатил глаза и поставил поднос на стол. — Нам многое нужно обсудить. *** — То есть, ты утверждаешь, что я был мертв несколько столетий? — Да. — А ты, значит, был жив? — Именно. Артур рассмеялся: — Тогда ты должен выглядеть, как дряхлый старик, иссушенный горестями и лишениями. — Я так и выглядел, — заметил Мерлин. — Но сейчас я моложе. — И ты снова спишешь все на магию? — спросил Артур в приступе дикой иронии. — Да, сир. — Если ты дурачишь меня, Мерлин, ты поплатишься за это. Но сделаем вид, что я тебе поверил. Так проще. Что это за место? — Гостиная, сир. — Странное название для замка. — Это не… — начал было Мерлин, но махнул рукой. Как объяснить ослу, что он — осел? Артур не обратил внимание на заминку слуги. — А где мои покои, там? — он указал на открытую дверь, за которой начиналась комната Мерлина. — Нет! — вскрикнул слуга, приподнял зад с кровати, потянулся и ногой захлопнул дверь. «Что за спешка? Что за румянец на щеках?» — дивился Артур. «Я не убрал свои журналы!!!» — с ужасом думал Мерлин, пытаясь понять, видел их кричащие обложки король, или пронесло. — Там мои покои, — пробормотал слуга. — А мои? — Ваших нет. — Как нет?! — рассвирепел Артур. В Мерлина полетела фигурка Дарта Вейдера, которая почивала на комоде. — Так найди! — Ай! — тот не успел увернуться. — Больно же! — На то и расчет! — Я найду! — пискнул Мерлин, когда Артур замахнулся Йодой. Он был из ограниченной серии выпуска и Мерлин им очень дорожил. Да-а-а. Не думал он, что чудесное воскрешение одного правителя может повлечь за собой падение другого, а вслед за ним — и всей Империи. — Подай на стол. Я голоден, — объявил король, не сильно заботясь о масштабах нанесенного ущерба. — У меня только «Доширак» и кофе, — сообщил Мерлин. — Подавай, что есть. Я не привереда. Мерлин улыбнулся и недоверчиво вздернул бровь. *** — Какая мерзость, Мерлин! И ты это ешь?! — Артур плевался вермишелью и колотил ложкой по столу. Приправа жгла ему язык. — Да, сир. Я и тараканы, — Мерлин добродушно ухмыльнулся и протянул королю чашку кофе. — Запейте. — Ты решил отравить своего короля?! Мерлин мечтательно закатил глаза. Да, сейчас это было бы как нельзя кстати. Но только не насмерть… а так, усыпить… — Мерлин! — возмутился Артур. — Я к тебе взываю! — Ни-ни, — возразил слуга, сделав самые честные глаза. Впрочем, король, не слушая оправданий, вырвал у него из рук чашку и сделал несколько глотков. Пару минут они сидели молча. Король обижено сопел, а слуга уплетал отвергнутый Доширак. — Убери здесь, а я пока что вздремну, — наконец, распорядился Артур и растянулся во весь рост на кровати. — Твое чарующее зелье действует, — он зевнул во весь рот, — как снотворное. Мерлину тоже захотелось зевнуть, но он сдержался, прибегнув к магии, ведь только маги не участвуют в этом флешмобе. — Вообще-то это кофе, сир, — пробормотал волшебник. — Он бодрит. Артур многозначительно всхрапнул. *** Ох уж эти всплески хаотической магии. Он только подумал об усыплении, и что же? Король уснул, как младенец. Когда это произошло, Мерлин на цыпочках вышел из комнаты и тихо притворил за собой дверь. Потом он поспешно собрал разбросанные на полу неприличные журналы и запихнул их в мусорную корзину. Отошел, критично осмотрел свое творение, как художник порой охватывает взглядом всю картину… остался недоволен. Засомневавшись в надежности мусорной корзины, он схватил ее вместе с журналами и засунул в шкаф, а сверху завалил носками, которые кочевали из клуба Одиноких носков в клуб Грязных тряпок («Здравствуйте, я носок, и меня не стирали» — аплодисменты). Подумав, что запах точно отпугнет любопытного короля, и он не посмеет заглянуть внутрь, Мерлин захлопнул дверцу шкафа и с облегчением вздохнул. Потом сел за курсовую, которую, между прочим, никто не отменял. Это было его надцатое высшее образование. Он действительно становился всемогущим. Только театральный Мерлину не давался. В каком бы столетии ни пробовал — все неудачно. Даже с вечностью в кармане он не мог назвать себя богом. Гребанный театральный. И поступают же люди! Мерлин психанул, хлопнул ладонью по столу, из-за чего звякнуло полтораста невымытых чашек, с возмущением извещая своего владельца, что им уже тесно. Впрочем, он тут же опомнился и весь обратился в слух. В соседней комнате громко всхрапнул Пендрагон. Чтобы не мешать королевскому сну и самому не отвлекаться на храп, Мерлин надел наушники и врубил Rammstein. Вот теперь, когда наступила тишина (его тишина), можно и поработать. *** — Значит, это твои покои, Мерлин? — Артур приоткрыл дверь и осторожно выглянул из гостиной. Он выспался, и теперь, вооружившись найденными штанами и футболкой guns and roses, нарисовался на пороге запретной комнаты. Комнаты Мерлина. Ответа не последовало. Слуга как будто обиделся. Он склонился над мерцающим предметом и старательно игнорировал воскресшего короля в своей комнате. Его глаза бегали из стороны в сторону, изредка он отбивал пальцами замысловатый ритм по мерцающему артефакту, как будто призывая древнее божество. Впрочем, если вы студент и читаете это сейчас, вы знаете, о каком божестве идет речь. «Халява, приди!». Артур уже не стесняясь, открыл дверь настежь, она глухо ударилась о стену, но даже это не произвело на Мерлина впечатления. Артур принялся рассматривать мебель и содержимое полок: диски, коллекционные фигурки Люка Скайвокера, Чубаки и Хана Соло с бракованным лицом (эту фигурку никак не удавалось поставить на ноги, она постоянно падала и вскоре Артур махнул на нее рукой). На столе неаккуратной кучей были свалены конспекты, элементы гардероба, потерянные или забытые, треснутое зеркало, энциклопедии большая и малая, справочник ВУЗов за бог знает какой год с вычеркнутыми названиями. — С моими покоями не сравнится, но все лучше, чем та комора, в которой ты жил прежде, — заключил Артур. Мерлин хранил молчание и продолжал стучать. «Колдует!» — решил Пендрагон и не стал отвлекать. — Что это за штуки? — Артур покрутил в руках диск, беспардонно лапая его за те места, за которые диск трогать не стоит, и дважды неудачно уклонился от солнечных зайчиков, которые выскакивали каждый раз, когда Артур наклонял его к свету. — Мои глаза!!! -… — ноль внимания. Тук-тук-тук. — Мерлин, ты что, оглох? — А? — парень посмотрел в сторону двери, где ему почудилось какое-то движение, и чуть не подпрыгнул на кровати. Он тот час стянул наушники, в которых продолжала громыхать музыка, отложил ноутбук и растеряно посмотрел на своего короля. — Оглох, да? — раздраженно уточнил Пендрагон. Мерлин почесал в затылке и кивнул на наушники: — Это не я. Это они. — Что за бред, — мотнул головой блондин. Волосы красиво взметнулись, но только на мгновение. Потом они легли осиным гнездом и закрыли глаза. Король превратился в барабашку. — Как эта вещица может оправдать твою невнимательность, твою рассеянность, безответственность… Юноша молча поднялся с кровати, странно улыбаясь. Поднял наушники и потянулся к Артуру, с твердой уверенностью, что лучше один раз показать, чем сто раз — объяснять. Но блондин отпрянул, с недоверием косясь на электронное устройство: — Что ты собирался сделать? — тут же перешел в атаку он. — Это же опасно! Я могу оглохнуть! А мне нельзя, я — король! — Все зависит от громкости, — терпеливо объяснил волшебник. — Слушать музыку можно и очень тихо. — Музыка? — у Артура глаза полезли на лоб. — В этой вещице? Мерлин, я к тебе, конечно, толерантно отношусь, но магия в королевстве… — Да нет никакого королевства, Артур! — ни с того, ни с сего, взорвался Мерлин. — На дворе двадцать первый век. Магия уже никому не нужна, люди додумались до таких вещей, которые спокойно заменяют им живых людей, общение, турниры, книги и даже любовь, — Артур недоверчиво хмыкнул, — и кучу всего другого, к чему мы с тобой привыкли. И если кто-нибудь из нас скажет первому встречному о том, кто мы есть, он тут же вызовет неотложку, — он поймал непонимающий взгляд и со вздохом объяснил: — Это такая закрытая со всех сторон карета со сверкающим камнем на крыше. Хотя этой каретой управляют люди, она едет без лошадей. — С помощью магии? — невинно поинтересовался король. — Не перебивай! — рявкнул Мерлин. — Нет! Я же сказал, люди научились творить чудеса, не используя магию! Так вот, признайся мы кому-нибудь насчет того, откуда мы пришли, и кто мы есть, приедет эта неотложка и упечет нас в сумасшедший дом! Волшебник тяжело дышал, как будто пробежал стометровку. Он сам не знал, зачем кричит, почему размахивает руками. В те славные времена, когда они с Артуром познакомились, его давно бы уже запихнули в колодки и забросали овощами. Не первой, кстати, свежести. Но сейчас Артур был абсолютно беззащитен. Меча при нем не было, колюще-режущих предметов тоже, даже доспехов. В принципе, он не мог прямо сейчас навредить Мерлину. Разве что, сильно покалечить. Чем, собственно, и занялся. — Отпусти, — пискнул волшебник, когда блондин скрутил его в бублик. Адреналин переставал бурлить в крови, и Мерлину становилось больно. — Зачем нелотожке... нетоложке… зачем этой карете нас запекать? Неужели люди настолько одичали, что стали есть себе подобных? — насторожено спросил Артур, даже не думая выполнять просьбу разбушевавшегося слуги. — Что за варварский век! — Артур… — простонал Мерлин, закатывая глаза. Король недовольно встряхнул слугу: — Я задал вопрос. Отвечай! — Да никто никого не ест! Упекать — значит, садить. Они посадят нас в сумасшедший дом. — Что такое…? — Сумасшедший дом, сир — это темница, в которую сажают блаженных. А теперь… мне очень стыдно за свое поведение, не могли бы вы меня отпустить? Артур разжал стальную хватку, и Мерлин грохнулся на пол. Пока он стонал и ворочался в пыли, блондин медленно переваривал все сказанное. Что-то, чего он не понимал, сам додумывал. В общем, мыслительный процесс занял достаточно времени, чтобы Мерлин успел подняться, отряхнуть джинсы, и снова плюхнуться на кровать, где он оставил несчастные наушники. — Хорошо, — произнес Артур, видимо, сделав для себя какой-то внутренний выбор. — Я разрешаю тебе показать, как музыка может звучать с помощью этих… этого… Артур беспомощно наморщил лоб, пытаясь припомнить, произносил Мерлин название загадочного предмета, или нет. — Наушников, — благодушно подсказал волшебник. — Наушников, — повторил Артур, пробуя слово на вкус. — Наушников. Мерлин подхватил требуемый предмет, поднялся с кровати, и почувствовал себя дураком. Он уже пытался это сделать несколько минут назад. Его потуги не увенчались успехом. Вот и теперь ему захотелось ускользнуть, убежать, спрятаться от всех заскоков Артура. И не показываться ему на глаза ближайшие месяца три. Но, с другой стороны, его самый близкий человек воскрес из мертвых. Какая разница, что вернулся он не в самом благоприятном настроении? Мерлин осторожно надел на короля наушники. Король не возражал, хотя смотрел волком. Следующие пять минут он с подозрением косился на плеер, готовый атаковать в любую минуту. Мерлин судорожно выбирал музыку, быстро клацая по кнопкам и ожидая сокрушительного удара. В конечном итоге, его выбор пал на классику. Артур не дожил до Моцарта или Баха. Почему бы не просветить несчастного прямо сейчас? Когда зазвучал «Вальс цветов» Шопена, Артур невольно дернулся. Мерлин подумал, и немного убавил громкость. — Просто закройте глаза, сир. Видом Артура можно было откровенно наслаждаться. Учащенное дыхание, полуулыбка от рвущихся наружу эмоций, трогательно подрагивающие ресницы, и растерянный взгляд, бесцельно блуждающий по комнате. Возможно, блондин видел теперь ее в совершенно других тонах. Или искал источник звука, не осознав предназначения наушников. Для него музыка была повсюду. — Закройте глаза, дышите ровнее. Представьте, что все вокруг исчезло. Остались только вы и музыка. Такая чарующая, незнакомая... Вы дышите спокойно и размерено. Ничего не беспокоит вас, и вам предельно хорошо. Вам радостно… Мерлин пытался создать необходимую атмосферу, но Артур почему-то хмыкнул, а потом и вовсе рассмеялся. Неохотно стянул наушники и хлопнул слугу по спине: — Потрясающее устройство. Особенно стоит использовать тогда, когда человек тебе надоел, и ты не желаешь его слушать. Признайся, Мерлин, ты специально изображал сейчас рыбу, или у тебя непроизвольно получались такие глупые рожи? Мерлин обиделся и промолчал. — Ладно, к твоему идиотизму я давно привык. Забирай свои наушников, я хочу принять ванну и хорошенько отдохнуть. — Ванна там, — угрюмо кивнул в сторону двери Мерлин. — Что значит «ванна там»? — начал выходить из себя Артур. — Веди, давай! И забери уже наушников, мне что, всю жизнь его держать?