Не справляется

Он не справляется, пора уже это признать. Бет смотрит на него большими карими глазами, в которых застыли крохотными блестящими капельками слезы, и немой вопрос — «Я все делаю правильно, верно?» В одной руке у неё бумажный носовой платок, в другой — бокал вина. Не первый и явно не последний за этот вечер. Склонность сбежать от проблем в сладкое наркотическое забытье — наследственное. Рик, мягко поглаживая дочь по плечу, тихо шепчет глупые успокаивающие фразы, совсем как тогда, в детстве, когда маленькой Бетси приснился кошмар, а папа пришёл к ней посреди ночи, чтобы заглянуть под кровать и, улыбнувшись, сказать, что там все чисто и монстров нет. Когда он слышит, что Бет идет звонить Джерри, кулаки от собственного бессилия сжимаются так, что красные следы от ногтей держатся еще пару дней. Он, блять, вообще не справляется. Никак. Ни коим образом. Саммер прыгает в портал не глядя, даже не поинтересовавшись, какие монстры ожидают их на этот раз. В следующие полчаса она хладнокровно сносит голову местному туземцу, успевает побрататься с главарем шайки каннибалов и разнести к чертям собачьим пару развалюх, еле стоящих на колёсах. И на предложение Рика свалить отсюда лишь равнодушно склоняет голову, как бы говоря: «А зачем?» Им приходится ждать три недели, пока она немного остынет. Морти хмурит редкие брови и тянет губы в тонкую полоску. Он хочет притворится, будто все совершенно нормально, все просто отлично, но Рик видит как, поначалу с отвращением, неуверенно, а потом яростно и азартно, он крошит черепа своих противников на своеобразном ристалище, в железной клетке для боев без правил. Он не в состоянии решить проблему самостоятельно, а дед ничем не может помочь. Он не справляется. Как, впрочем, и тогда. В тот раз Рик просто напросто сбегает, оставляя неразрешенный конфликт пылится где-то на задворках сознания, подтачивать его здоровье, Бет и её матери. Он сбегает не потому, что не хочет, а потому, что просто не может. Не может справиться с этой задачей, не может решить ее, как какое-нибудь сложнейшее уравнение, над которым безуспешно бились поколения учёных. Из каких-то ситуаций есть лишь один выход, но Рик Санчез отказывается его принять, и потому сигает в ближайшее окно. Да, больно. Поболит, заживет, думает он. Нихуя. Рана покроется коркой, но под ней, под ней останется кровоточащая нежная плоть, только прикоснись — и боль скрутит тело, пронзит тысячами тонких игл-мыслей. Он не справляется. Никогда не справлялся. Потому Рик берет пару ящиков чего-нибудь особенно крепкого, десятку разнообразных дорожек и еще несколько пузырьков с цветными кругляшами и закидывается всем сразу. Больше его не беспокоит ничего. Даже то, с чем он не справляется.