Парень с плаката

- Ты опять попал в мою корпорацию, - лениво сказал Чад, бросая взгляд на игровое поле. - Плати 200 монет. - Ты чего, с лиственницы рухнул? - возмущенно ответил Джаред. - Где ты видишь у меня 200 монет? Ты вообще офигел, понастроил везде чертовых корпораций! Чад хохотнул: - Привыкай, детка, к честному завоеванию рынка! Лучше признай свой проигрыш. Ты уже в минусе на четыре штуки. Тебе ни в жизнь не отыграться с твоим книжным магазином и копи-центром. Раздосадованный Джаред пнул ногой по разложенной на полу "Монополии", сбивая с нее все фишки. - Ладно, твоя взяла, я продул. За тобой три желания, - с этими словами он потянулся за очередной банкой пива. Если бы кто-то из преподавательского состава Стэнфордского университета решил заглянуть в комнату общежития, которую занимали студенты юридического факультета Джаред Падалеки и Чад Мюррей, он бы лопнул от негодования. Однако ни у кого не возникало мысли проконтролировать этих безупречных студентов. Поэтому они не обнаружили настоящий разгром: на полу валялись пустые пивные банки, мятая одежда, диски с музыкой и фильмами, а стены были разрисованы лозунгами гей-коммьюнити и увешаны постерами с мужчинами различной степени раздетости. В большинстве своем эти мужчины были на мотоциклах и в кожаной одежде, если, конечно, на них эта одежда была. Вот на эти постеры и нацелился безжалостный Чад. - Первое желание: ты снимаешь со стен всех своих мужиков! - Что? - потрясенно спросил Джаред. - Как ты можешь? Ведь это же модели из календаря "Мото"! Тебе что, они не нравятся? - Может, и нравятся, но явно не так сильно, как тебе, Падафрики, - усмехнулся Чад. - Это ты у нас помешан на мальчиках с мотоциклами. Помню-помню, как ты мне рассказывал о своей мечте трахнуть парня на этой железной телеге. - Эээ... - Джаред был не настолько пьян, чтобы свободно разговаривать о таких вещах. - Так что сними эти картинки хотя бы на недельку. Ко мне собираются нагрянуть родители, а я, в отличие от тебя, еще не готов устраивать каминг-аут. Надписи я еще смогу объяснить творчеством прежних жильцов, а вот постеры... - Ладно, - Джаред уловил мысль приятеля. - Второе желание? Чад за провод подтянул к себе бумбокс и вытащил оттуда диск: - Вот ЭТО больше в нашей комнате играть не должно. - Эй, чем тебе не угодили «Black Rebel Motorcycle Club»? Это же не тематическая группа?- возмутился его сосед. - Нет, но слишком шумная. Так что месяцок я проживу без нее. К тому же, я сильно подозреваю, что она тебе понравилась только из-за слова "мотоцикл" в названии. Возражений по этому пункту у Джареда Падалеки не нашлось. - А третье желание... - Чад задумался. Через полминуты его лицо словно осветилось, на нем расцвела мечтательная улыбка, из которой Джаред сделал вывод, что на этот раз его ждет каверза куда похлеще. И не ошибся. - Ты сходишь на свидание с Джэклзом! - торжествующе выпалил Мюррей. Джаред не понял: - С кем? - С кем, с кем... С Дженсеном Эклзом, ясно? В ужасе Джаред пробормотал: - С ТЕМ самым Дженсеном Эклзом? Президентом «Альфа Бета Каппа»? - Ага! - радостно кивнул Чад. - Ни за что! - отрубил Джаред. - Проигрыш в «Монополию» - долг чести, - напомнил ему Мюррей. Падалеки скривился: - Ну ты подумай... Во-первых, Джэклз старше меня на сотню лет! - Всего-то года на четыре, - безжалостно отрезал Чад. - Во-вторых, мне к нему придется пробиваться через толпу его подхалимов, которые ему в рот смотрят! - Применяй свои чары, Падасекси, ты же у нас обаяшка! - И вообще, он совершенно не в моем вкусе! - в отчаянии взмолился Джаред. - Зубрила, хиляк, мелочь, да еще и очкарик! - Тебя никто не заставляет спать с ним, - пожал плечами Чад. - Сходи с ним на свидание, и все. Джаред вздохнул. Он привык, что пользуется успехом у парней, но сможет ли он развести признанного всеми гения, который из-за учебников и монографий света белого не видит?.. ...Джаред уже два часа сидел в читальном зале университета, где гробил время своей жизни за горой книг Дженсен Эклз. Падалеки тоже взял для видимости пару томов, даже не посмотрев, о чем они. Делая вид, что читает, он упорно косил глазами в угол, где что-то строчил в тетради Эклз. Джареду нужно было выкроить время, чтобы подойти к Дженсену и поговорить с ним наедине. Однако к тому постоянно подлетали студенты, задавали какие-то вопросы. Особенно много было краснеющих девушек, выжидательно заглядывающих в лицо Эклза и теребящих подолы платьев. Джаред пожал плечами: что они находят в этом очкарике с прилизанными волосами, в рубашке - о ужас! - в цветочек! Пусть его и обожают учителя. Причем девицы-то были симпатичными - это признавал даже увлекающийся исключительно парнями Джаред. Однако, похоже, Эклз обламывал всех роящихся вокруг него девиц. Как бы то ни было, а Джареду нужно было выполнять третье желание Чада (тут Падалеки вздохнул, вспомнив своих мотоциклистов, снятых со стен, но заботливо убранных в папочку). Когда осталось полчаса до закрытия читального зала, даже девицы-воздыхательницы испарились, чтобы не угробить хотя бы оставшуюся часть вечера. Библиотекари начали поторапливать оставшихся читателей - а задержалось так поздно всего человек пять. Тогда Джаред решился. Он подошел, сел за стол, стоявший перед столом Эклза, развернулся вместе со стулом и положил свои локти прямо перед носом у Дженсена: - Послушай, Эклз, у меня есть к тебе дело. Падалеки уже давно заготовил речь, сводившуюся к тому, что после такой утомительной зубрежки совершенно необходимо зайти подкрепиться, и он готов угостить такого замечательного парня как президент клуба «Альфа бета каппа», чтобы обсудить с ним кое-какие студенческие проблемы, блаблабла. Проблемы Джаред еще не придумал, но надеялся, что сообразит что-нибудь по ходу пьесы. И за свидание это вполне прокатит. Дженсен даже не удивился. Он вздохнул, закрыл книгу, которую читал, снял очки, положил их рядом с собой на стол и только тогда взглянул в лицо незваного собеседника. - Слушаю тебя... - Джаред, - на автомате ответил Падалеки. Ибо все мысли из его головы сразу вынесло. Осталось только дурацкое побуждение позвать полицейского и сообщить о том, что какая-то новая звезда студии "Бель Ами" убила ботаника Дженсена Эклза, переоделась в его одежду и сейчас усиленно притворяется им. Действительно, парню с такими глазищами и таким чувственным ртом только и сниматься в эротических фильмах. Ему и делать-то ничего не придется. Посмотрит в камеру, облизнет губы - вот как сейчас! - и зрители обкончаются в момент. - Точно, Джаред, - кивнул ему Дженсен, - я тебя помню. Ты с младшего курса. Мне сказали, что ты уже навел шороху... среди наших мальчиков, - и он усмехнулся. Джаред только глупо подхихикнул ему. - Так что у тебя за дело? Все предлоги и поводы были забыты, Джаред выпалил: - Ты не хочешь пойти со мною... ну, посидеть, выпить? Дженсен нахмурился: - Это что, типа свидание? - Точно! - затряс головой Джаред. Дженсен вдруг встал и резко начал собирать книги: - Исключено. - Но почему? - Я не встречаюсь... со "звездами". Хватит. Подыщи себе кого-нибудь из числа твоих поклонников, - и Дженсен отправился к библиотекарю. Пока он шел сдавать книги, пока ждал, когда его обслужат, Джаред вился с ним рядом и, делая жалобные глазки, нудел о том, какой он хороший, примерный мальчик и как много потеряет Эклз, если откажется. При этом он думал, с какого это перепугу он считал Дженсена Эклза хлипкой мелочью - парень был чуть ниже самого Падалеки, а в плечах, может, даже и шире. Это надо будет проверить. Потом, уже без рубашки... Сдав книги, Дженсен, наконец, обернулся со вздохом к непрерывно ноющему Падалеки: - Послушай, ну это уже не смешно, - однако улыбка, прячущаяся в уголках губ говорила об обратном. - В конце концов, я старше тебя на сотню лет. - Всего-то года на четыре! - убедительно сказал Падалеки. Дженсен махнул рукой: - Все равно исключено. Разговор окончен. И, будь добр, не ходи за мной. Он быстрым шагом пошел в раздевалку университета. А Падалеки, выглядывая из-за углов, пошел следом. Что поделать, если он не мог оторвать взгляда от самой соблазнительной из всех виденных им задниц, затянутой в узкие голубые джинсы. Дженсен открыл свой шкафчик, убрал туда сумку, а также - тут сердце у Падалеки едва не выскочило из груди - дурацкую рубашку в цветочек, оставшись в белой футболке. Затем достал из шкафчика черную "косуху", надел ее, быстро поменял кроссовки на черные чопперы - и в пределах видимости Джареда оказался герой его подростковых мечтаний и мокрых снов. Падалеки сполз по стенке и очнулся, когда увидел, как Эклз выходит из учебного корпуса. Он рванул за ним - к стоянке. "Черт-черт-черт, - стучало у Джареда в ушах во время бега. - Сейчас как раз все разъезжаются. Я не знаю, какая у него машина, чтобы проследить за..." - он обогнул угол здания и вылетел прямо к стоянке. Как раз, чтобы увидеть, как Дженсен Эклз садится на "Харлей Дэвидсон" и медленно едет к воротам. Джаред просто стоял и смотрел ему вслед. Он вовсе не был ясновидящим, но откуда-то уже вполне уверенно знал, что Дженсен Эклз пойдет с ним на свидание, а потом они займутся любовью, и будут заниматься ею еще много-много раз, долго-долго, и, может быть, уже придет в негодность косуха Дженсена и сломается его мотоцикл, а они все еще будут вместе, до самого конца света... Когда через час Джаред вошел в свою комнату, Мюррей строчил кому-то эсэмэски. Он поднял голову и спросил: - Где тебя носило? - Да так, - уклончиво ответил Джаред. - Повидал кое-кого. Мюррей покивал головой, опять погрузившись в переписку. Затем оторвался от телефона: - Слушай, Джа... А чего это у тебя такой вид обалделый?.. Ну ладно, короче, мои ко мне смогут приехать только через месяц. Так что, Падалаки, можешь развешивать своих мачо обратно на стены. Джаред покачал головой: - Знаешь, наверное, я уже не буду этого делать. Как-то они меня больше не впечатляют.