Убийство, туман и призраки

Туман и призраки, призраки и туман. Они перемешались, закружились в безумном вальсе, потонули в красном вине и шоколадном коктейле, отливающем багрянцем... Не заметил? А что ты вообще заметил? Снято! Щёлк, щёлк. Старая плёнка ностальгически шуршит, холодно перебирает стальными пальцами шестерёнок отлаженный механизм. Стерильно-чистая студия, мастерская маэстро. Свет-тень, свет-тень – забор, и неизвестно, что такое "выход". Белёсый иней пыли и бурая плесень свежей крови. Забытое прошлое и несбыточное будущее, разве это не завораживает? Щёлк, щёлк. Снято! Туман и ветер. Больше ветра, меньше тумана – напрасно. Пёс уже в нём, поводит носом и вываливает язык, будто ничего не заметил. Простодушный, непосредственный, немного рассеянный – безопасный. Ласково виляет хвостом, вытирая едва подсохшую улицу непомерно длинными ушами, семенит на коротких лапках, не поспевая вослед... Ты не замечаешь его, отмахиваешься, как от досадного недоразумения, что постоянно где-то рядом. Ещё не понял? Пёс уже в нём. В твоём прошлом. Снято! Тень плутает за кулисами, теснится между досками забора, растворяется в клубах тумана, смешиваясь с призраками скелетов, запертых в шкафах. Из пластмассы? Или настоящая кость? Тень встаёт за спиной. Но ты!.. Ты – поток атомов в этой гигантской вселенной, ты – творец, ты – бог. Ты свергнут со своего Олимпа, оставлен на растерзание теням. Холодный скрежет металла. Камера, мотор? Наручники. Как? Снято! Треск телефонного звонка терзает нервы, будто неумелый гитарист истрёпанные струны. Гримаса ужаса на лице, на твоём лице. Была. Немой укор и столь же бессловесное торжество мести. Никто не узнает. Снято! Щёлк, щёлк. Аппарат задумался на секунду и повторил плёнку с самого начала. Снято! Кадр за кадром, беспощадно и равнодушно. Снято! Искорёженное ужасом лицо, твоё лицо. Снято! Смерть, которой могло бы не быть... Снято, снято, снято! Не поможет. Жизнь – самый немыслимый из сценариев. Невозможный, даже несколько футуристичный. Никогда не знаешь... кто умрёт в конце.