Кольцо

Виктор никогда не говорил, что удача следует за ним по пятам. Иногда он мог найти на улице 100 рублей или мягкую игрушку. Однажды нашел красивый телефон и вернул девчонке лет 15-ти, за что получил коробку вкусного печенья, которую она всучила ему в знак благодарности. Как-то раз на пляже нашел чужую шляпку, за которой через пять минут прибежала женщина, почти что вырвавшая предмет одежды из рук. Три года назад даже нашел красивую кошку. Если быть точным, ее нашел Маккачин, который вдруг начал гавкать на сложенные и покрытые снежной шапкой трубы, откуда донеслось подозрительное мяуканье. Хозяин был невероятно рад возвращению любимицы, фотографии которой были развешаны по всему району, и пригласил Виктора на чай. С тех пор Виктор с Крисом действительно стали хорошими друзьями. Но вот украшение он нашел впервые. И стоя перед мусорным баком, куда он выкинул большой пакет с бумажным мусором, оставшимся после уборки в письменном столе, Виктор смотрел на блестящее золотое кольцо, которое валялось рядом с баком и на которое случайно упал свет фонаря. Виктор без особого интереса разглядывал украшение. Обычное золотое кольцо: толстый обод, полированная поверхность, поблескивающая в свете фонаря, никаких дополнительных украшений или камней. Дизайн и размер указывали на то, что кольцо мужское. Выкинуть кольцо обратно рука не поднималась, поэтому Виктор вздохнул и положил его в карман. Если получится найти хозяина - вернет, а нет - отдаст на переплавку. “Как будто мне в жизни золота не хватает”, - фыркнул двадцативосьмилетний фигурист, только-только ушедший из спорта. Золотых медалей было много, Виктор действительно гордился ими, с улыбкой вспоминал соревнования. И вот, пожалуйста, золотое кольцо, найденное в мусорке. “Это тонкий намек от судьбы, что пора завязывать с одиночеством и искать себе половинку… среди бомжей?” - от подобных мыслей задергался глаз, и Виктор ускорил шаг, продолжая разглядывать колечко, лежащее на ладони. Внутри обнаружилась гравировка, складывающаяся в половину снежинки. “Интересно, оно парное? Или просто хозяин очень хотел себе снежинку, но вся не влезла?” - засунув украшение в карман, Виктор пытался застегнуть кнопку-пуговицу, чтобы оно не выпало по дороге. Бум! - Ох, извините! - воскликнул незнакомец, помогая Никифорову подняться с пятой точки. - Вы… Ничего... - брови взметнулись вверх. Большие карие глаза смотрели на Виктора с легким страхом, на лице читалась вина. Перед ним был японец. И Виктор подумал о том, что японец выглядит чертовски красиво в свете фонаря, особенно снежинки в черных волосах… Незнакомец кивнул, отряхнул его пальто и вновь побежал куда-то, оставив Виктора задумчиво смотреть ему вслед. Покачав головой, он поспешил к дому - его ждет Макка, горячий чай и фильм на ноутбуке. - Маккачин, смотри, что я нашел, - пес без интереса разглядывал отмытое кольцо, после чего лизнул хозяина в щеку. - Как ты думаешь, Макка, чье оно? Эх, вот умел бы ты брать след, мы бы точно нашли хозяина, - пес фыркнул, когда Виктор потрепал его по голове, впутываясь пальцами в кудрявую шерсть, - хотя… Оно все равно около помойки валялось. А я его еще и помыл, - Виктор вздохнул и положил кольцо на тумбочку. Ноутбук начал очень громко оповещать, что кто-то пытается дозвониться ему в скайпе. И, судя по времени звонка, кроме Криса никто не мог настолько нарушить рамки приличий и позвонить в то время, когда все нормальные люди как минимум спят. - Наша легенда фигурного катания до сих пор не спит? - раздался веселый голос Криса, отдыхавшего в Лос-Анджелесе. Чуть позже появилось видео: - Крис, тебе на пляже делать совершенно нечего, что ты решил мне позвонить? - Виктор чуть улыбнулся, глядя на друга, сложившего губы трубочкой. - Неужели мне должно быть скучно, чтобы позвонить другу по скайпу? - В полдвенадцатого ночи? - с ухмылкой Виктор переложил ноутбук на диван и устроился поудобнее. - А почему ты в полдвенадцатого не спишь? Приличные люди в это время… - Знаю я, чем приличные люди в такое время занимаются! - фыркнул Никифоров, притянув к себе Маккачина и разглядывая пляж за спиной Кристофа. Люди плавали, загорали, кто-то играл в пляжный волейболл. - Знает он, - усмехнулся Крис и неожиданно охнул, заставив Никифорова вскинуть брови. - Витенька, откуда колечко? Нежели ты меня на кого-то променял? - Виктор честно пытался не засмеяться от вида своего друга, который выглядел так, словно кто-то прям у него из-под носа украл нажитую непосильным трудом ящерицу-бананоеда. - Такова жизнь, дорогой Крис, извини, но Макка сделал мне предложение первым, - Никифоров смахнул с глаз несуществующую слезинку, чтобы увидеть, как Крис патетично прижал ладонь к лицу. - Теперь мне придется всю жизнь страдать. А если по правде, откуда кольцо? - Нашел сегодня около мусорки. Думаю расклеить объявления, может, хозяин и найдется. - Что за человек! Золотые кольца возле мусорок находит. Некоторые такое колечко полжизни ждут, а Виктор Никифоров находит на помойке. Слушай, а может… - Нет, Крис! - воскликнул Виктор, увидев хитрое лицо друга. - Это знак, что… - Не смей! - Тебе надо искать суженую среди бомжей? - Виктор резко захлопнул крышку ноутбука, пытаясь громко не смеяться. Все-таки слышимость в этом доме была ужасающе хорошая. Крис не будет обижаться, найдет, чем заняться на пляже. Виктору стало интересно, он уже посетил нудистский пляж или оставил на сладкое? Глаза почему-то начали закрываться, и Виктор не заметил, как задремал на диване, под легкое дыхание Маккачина. *** “Найдено кольцо. Золотое, размер 19, без украшений. Было найдено вчера вечером. Звонить по телефону…” Виктор с улыбкой наклеил последнее объявление. Он сделал фотографию так, чтобы в кадр не попала снежинка. Маккачин оперся лапами о своего хозяина, запачкав пальто, за что получил мягкий укор и веселый смех. Виктор, конечно, понимал, что звонить будет большое количество народа, но чтобы настолько… У каждого звонившего он спрашивал, что находится внутри кольца. Половина звонивших начала заикаться и что-то мямлить, оставшиеся придумывали - кто во что горазд. Самой распространенной фразой было “я люблю тебя”, несколько человек сказали, что там ничего не написано совсем, какой-то парень сказал, что там написано “мой карупышек”, а когда услышал, что это неверно, очень печально попрощался. К концу дня Никифоров уже совершенно не хотел отвечать на звонки. Он, конечно, знал, что люди падки на халяву, но чтобы столько людей. К тому же кольцо было без бриллиантов, совершенно простенькое, ну совершенно обычное обручальное кольцо. - А может, его специально выкинули? - вслух рассуждал Никифоров, разглядывая снежинку, - может, мужик развелся, а чтобы глаза не мозолило колечко, он его и выкинул… Бззз. Телефон завибрировал на столе, пытаясь подобраться как можно ближе к хозяину, который с мученическим стоном раздумывал, может ли он притвориться мертвым и не отвечать. Но телефон все ближе двигался к краю стола и мог упасть, поэтому Никифоров все-таки ответил на звонок. - Здравствуйте, я… я по поводу кольца, - раздался слегка дрожащий и заикающийся мужской голос. Виктор подумал о том, что этот голос кажется ему знакомым. - Здравствуйте, вы хозяин кольца? - Д-да… - Что выгравировано? Изнутри? - со вздохом спросил Виктор, готовясь сказать ставшую фразой дня “Извините, но это неверный ответ, всего доброго”. - Там… Там половинка снежинки. Внутри, - почему-то теплота в голосе показалась Никифорову очень милой. - Где Вам удобно будет встретиться? - В парке у торгового центра Веста. Если хотите, можно прямо сейчас, - Виктор улыбнулся, с одной стороны очень хотелось, наконец, избавиться от кольца и поставить на автоответчик сообщение “Если Вы звоните по поводу потерянного кольца, оно нашло своего хозяина”, с другой очень хотелось спросить про снежинку. - А… Вам не трудно? Можно через полчаса? Как я Вас узнаю? - голос был очень неуверенный, словно бы извиняющийся. - Мне нисколечки не трудно! Я буду с коричневым пуделем, - Маккачин заинтересованно поднял голову, увидев воодушевление хозяина. Пушистый хвост заходил из стороны в сторону. - Спасибо Вам! - звонок завершился, и Виктор положил телефон. - Макка, собирайся, мы идем гулять! - пес радостно гавкнул и понесся к дверям, пока сам Никифоров искал носки и свитер. *** - Ох, извините… - Виктор с удивлением смотрел на вновь сбившего его с ног японца, который принялся извиняться и уже было собрался двинуться дальше, как тут его взгляд наткнулся на виляющего хвостом Маккачина, - Вы? Это с Вами я говорил по телефону? - Ну, видимо со мной, - улыбнулся Виктор, поднимаясь и отряхивая пальто. Достав из кармана украшение, он, хитро подмигнув, схватил незнакомца за руку и надел кольцо на безымянный палец левой руки. Японец обмер, глядя на действия Никифорова. - Меня зовут Виктор Никифоров. А Вас? - Ю-юри К-кацуки, - он почти что выдохнул свое имя, во все глаза глядя на невозможного Виктора. - Юри. Можно задать вопрос? Простое любопытство… - Это не обручальное, если Вы об этом, - Виктор мог поклясться, что такого густого румянца он еще никогда и ни у кого не видел. Почему-то смущение Юри вызвало у него желание еще немного подразнить нового знакомого. - А я уже подумал… И все же, почему снежинка? - Юри, по какой-то причине на Никифорова не глядевший, слегка улыбнулся. От этой улыбки у Виктора в груди потеплело. Японец выглядел невероятно мило. - Это кольцо-талисман, у него есть пара, на ней вторая половинка снежинки... - Но Вы же сказали, оно не обручальное! - румянец не мог стать еще гуще. Не мог, но стал, и Виктор не сдержал легкий смешок. - Оно не обручальное. Просто по одному они не продавались, - вздохнув, Кацуки все же перевел взгляд на Виктора, - Я… в общем, не знаю, как Вас отблагодарить, Вы мне очень помогли. - Зайдите ко мне на чашечку чая. Это будет лучшей благодарностью, - Никифоров лучезарно улыбнулся, и Маккачин радостно тявкнул, подходя к Юри и обнюхивая его со всех сторон. - Что ж, думаю, от чая я не откажусь, - японец улыбнулся, и Виктор пристегнул к ошейнику Макки поводок. *** - А потом Маккачин прыгнул в воду и забрызгал всех купающихся, - Виктор сделал глоток ароматного чая с малиной, украдкой любуясь тихонько засмеявшимся Юри. Спустя несколько месяцев японец стал частым гостем в доме Никифорова, поток историй которого был нескончаем. Впервые за несколько лет ему было кому рассказать все эти истории о Маккачине, о соревнованиях, победах, усиленных тренировках, о Кристофе, о кошке, найденной под трубами и о возвращенном телефоне. И Юри оказался на удивление хорошим слушателем: он с интересом наблюдал за Виктором, пытаясь уследить и за словами, и за жестами и мимикой, иногда что-то переспрашивал, смеялся и улыбался. Рассказы о фигурном катании Юри слушал с каким-то мечтательным выражением лица, и Виктор в такие моменты совсем не знал, что многое из его жизни Кацуки известно. Но Юри лишь молча делал еще глоток чая. - Маккачин, какой ты невоспитанный, - Юри шутливо погрозил псу пальцем, на что получил собачьи поцелуи. - Нет, Маккачин, хватит, перестань! - дышать сквозь смех было очень тяжело, особенно когда к полу придавливает тяжелый пес, пытающийся вылизать каждый миллиметр лица, а хозяин пса не может унять громкий смех, хоть и пытается как-то помочь. - Виктор, усмири свою собаку! - Маккачин неожиданно вскакивает и путается между ног хозяина, помогая тому полностью потерять равновесие и упасть почти что лицом к лицу с Юри. Румянец на щеках японца все такой же яркий, и взгляд голубых глаз надежно прикован к карим. Но громкий лай приводит в замешательство, и смех разрывает возникшую тишину. Виктор помогает Кацуки встать, думая о том, что держать его руку в своей невероятно приятно. Они вместе умываются в ванной, Виктор предлагает вымыть рот с мылом, отчего Юри морщит нос и слегка вздрагивает. - Это же ужасно, Виктор! - Ты пробовал мыло на вкус? - улыбается Никифоров, подавая чистое полотенце, и Кацуки ведет плечом. - Было один раз. На спор, - Виктор присвистнул, вызвав очередную волну румянца. Маккачин потерял к ним интерес и улегся на диване, прикрыв глаза. Юри взглянул на телефон и охнул. - Виктор, мне… мне уже пора, извини, - на улице темно, и Виктору совсем не хочется отпускать Юри. С ним легко, спокойно, невероятно тепло, он привносит в эту квартиру немного солнечного света, даром, что родился в стране восходящего солнца. - Может, останешься? Уже поздно… - Виктор всем своим видом старается расположить Кацуки к принятию предложения. - А… Не затруднит? - Виктор готов поклясться, что на флаге Японии круг не такой красный, как щеки Юри. - Нисколько, - улыбнулся Никифоров, выключая в прихожей свет. Маккачину пришлось потесниться, когда молодые люди переместились в гостиную из кухни. Виктор предложил, раз уж так сложилось, посмотреть фильм, на что Юри ответил легким кивком. На экране ноутбука Капитан Джек Воробей объяснял Мистеру Гиббсу свой гениальный план. Юри, слегка сморщив нос, наблюдал за творящимся на экране, изредка поправляя очки, пока Виктор наблюдал за ним вместо сюжета. Свет от экрана лишь слегка освещал его лицо, но ему было достаточно даже такого слабого освещения. Барбосса закончил рассказывать Элизабет о проклятии, и Никифоров потянулся чуть вперед, чтобы положить мышку. Капитан Черной Жемчужины вышел на лунный свет, и Юри испуганно отшатнулся, попадая в крепкие объятия Виктора. - Что, страшно? - Кацуки резко выдохнул, не спеша поднимать голову, чтобы взглянуть на Виктора. Тонкие пальцы обхватили подбородок, слегка огладив щеку, и мягко приподняли его голову, заставив взглянуть в сверкающие хитринкой в полутьме глаза. - Нет, - шепнул Юри, чувствуя, как заходится сердце в бешеном стуке. - Я так и подумал, - губы накрыли другие губы, мягко сминая их. Юри зажмурился, резко обхватив руками пояс Виктора, подаваясь вперед. На экране Капитан Джек Воробей получал пощечину от Анны-Марии, а Виктор получал самый лучший в мире поцелуй. - Что, со мной лучше целоваться, чем с Маккачином? - усмехнувшись, Виктор прижал Юри к себе - теплого, мягкого и уютного Юри в темно-синем свитере. - Виктор! - фыркнул Кацуки, утыкаясь лицом в широкую грудь и слегка прикрывая глаза. На губах играла очень глупая, но донельзя счастливая улыбка. - Что? - хитрый Виктор любовался румянцем Юри, как вдруг кожей ощутил прикосновение металла. - Юри, а почему именно снежинка? - шепнул Никифоров, проходясь кончиками пальцев по металлическому ободу. - Это как лед… - сонно пробормотал Юри, который почти уснул в теплых объятиях Виктора. - Лед? Почему лед, Юри? - Лед - это ты… - выдохнул Кацуки, окончательно уснув и оставив Виктора с удивлением смотреть на спящего юношу, который только что неосознанно выдал часть своей тайны. *** Виктор пытался нашарить в темноте одеяло, но вместо этого рука наткнулась на что-то большое, мягкое и в одеяле. Это “что-то” тихонько буркнуло и еще сильнее зарылось в кокон из одеял. В ногах развалился Маккачин, дергавший лапами во сне. Виктор притянул кокон из одеял к себе и вздохнул, улыбнувшись. На тумбочке лежали очки в синей оправе и телефон, на стуле улеглась стопка одежды. - Виктор? Который час? - сонно пробормотал Юри, приподнимаясь и потирая глаза. - Рано еще, спи, - улыбнулся Никифоров, коснувшись губами черных волос. Юри еще немного поглядел на него сонным взглядом, после чего зарылся сильнее в теплые объятия, прикрывая глаза. А самому Виктору не спалось. Он любовался умиротворенным личиком Юри, тем, как мило топоршатся его волосы в разные стороны, когда пытаешься пригладить их рукой, легким блеском приоткрытых губ, с которых слетало горячее дыхание. Но в голове всплыли слова, сказанные Юри вчера вечером. “Лед - это ты…” Никифоров нахмурился. Это кольцо было у Юри задолго до их знакомства, но он никогда не упоминал о том, что знает Виктора. Нет, однажды он сказал, что видел его выступление по телевизору, но не более. И сейчас Виктора осенило - может, он не просто видел его, а смотрел его выступления? - Юри… Юри-и-и, - шепнул Никифоров на ухо мирно сопящему японцу, проводя кончиками пальцев по изгибу шеи. - Да… Что такое? - Юри. Ты следил за моими выступлениями? - слова медленно доходили до сонного Кацуки, и глаза расширялись пропорционально осознанию произнесенных Виктором слов. Щеки покраснели: - Я… эм… не то что бы следил… в юности… я… соревнования… и в общем... - поток бессвязных слов прервался легким поцелуем. Юри зажмурился, целуя горячо, неумело, но отдаваясь всей душой. - Значит, все-таки фанател, - хитро улыбнулся Виктор, прижимая его к себе. - Да, - раздался обреченный вздох из одеял. Никифоров хотел было пошутить про то, что он сейчас лежит с кумиром в одной постели, но шанс того, что Юри запаникует и такое хорошее утро накроется медным тазом, был слишком велик. А Виктор не хотел портить это утро ничем. - Когда я впервые тебя по телевизору увидел, подумал, что ты просто невозможен. Не могут люди так кататься, - прошептал Кацуки, все еще уткнувшись в грудь Виктора, - но ты летал, парил, прыгал высоко, словно ангел. Виктор жадно вслушивался в это откровение, потому что от Юри это было сродни признанию в любви, оно давалось ему невероятно тяжело, но Виктор давно не слышал настолько искренних слов о своем катании, о впечатлении, которое произвело то или иное выступление. - Я следил почти за каждым выступлением, на одном даже побывал, я тогда кинул венок из голубых роз, - Никифоров тепло улыбнулся, вспомнив то выступление. У него были длинные волосы, и после окончания проката ему в руки буквально упал венок из красивых голубых роз под стать костюму. - Так вот, кто это был, - усмехнулся Виктор, прикрыв глаза. - Я очень боялся, - виновато улыбнулся Юри, чувствуя, как грудь Никифорова мерно вздымается под его щекой. - Но у меня была травма ноги, и я не смог выйти в профессиональный спорт. Зато я выучился на переводчика и переехал в Россию. Надеялся, что так хоть немного буду ближе. - А кольца? - фыркнул Виктор, перебирая темные волосы. - Мне нужен был талисман, что-то, что напоминало бы, что нужно бороться. Ты боролся за золото, а я боролся за жизнь в другой стране. Родители сказали, что Россия выбила из меня понятие “стеснительность”, - улыбнувшись, японец чуть приподнялся, заглядывая в глаза Виктора. - Но ты уж точно никак не ожидал, что это золото приведет к тому, что ты будешь лежать со мной в одной постели, - Никифоров не смог удержаться, но тут же загладил свою провинность легким поцелуем в висок. - Но почему ты не сказал об этом раньше? - Не хотел выглядеть сумасшедшим фанатом? - кривая улыбка, но Виктора это позабавило. - Действительно, я бы испугался, - отсмеявшись, он вновь улегся на подушку, перетягивая часть одеяла на себя, - Видимо, талисман все-таки сработал. - Мы же можем еще поспать? - улыбнулся Юри, обвивая руками талию Виктора. - Конечно, - шепнул Никифоров, перехватывая одну ладонь и переплетая пальцы. *** - Виктор! - Никифоров пытался подсмотреть, что там такое заворачивает Юри в красивую оберточную бумагу, но японец постоянно выгонял его за дверь, пытаясь не поддаваться на умилительный взгляд. Новый Год был уже не за горами, а совсем близко, почти что через несколько часов. Они приготовили нехитрый праздничный стол, купили торт. Юри наотрез отказался от шампанского, вызвав недоумение Виктора. Объяснять, что тогда он может совсем потерять голову, не хотелось, потому что было чертовски стыдно. - Юри-и-и, мне правда интересно, - вздохнул Виктор, глядя на то, как Кацуки закрывает дверцу шкафа. - Подожди немного, нельзя открывать подарок заранее, - улыбнулся Юри, позволив Виктору притянуть себя за талию и усадить на колени. Щеки все еще заливал невероятно милый румянец, но обоих это устраивало. Никифоров говорил, что это его личный фетиш, вызывая этим еще более обильный румянец. - А вот и нет. В России часто говорят: “Купим сейчас, но это на Новый Год будет”. - Виктор, ты можешь подождать два часа? - Кацуки поправил очки на переносице, заглядывая в голубые глаза и улыбаясь. - Могу. Но не хочу, - буркнул Виктор, уткнувшись в шею Юри и втягивая в себя яркий аромат цитрусовых. Маккачин заинтересованно смотрел на яркие огни на большой елке, хвост ходил из стороны в сторону. Ему уже досталось несколько кусков колбасы, упавших на пол, и даже готовая куриная ножка. Пес был очень доволен подобным раскладом дел, в отличие от его хозяина, который качал головой и называл пса “едососом”. По телевизору показывали Голубой Огонек, и Виктор не мог не пошутить про то, что голубой огонек сейчас у них с Юри, а не у Пугачевой с Галкиным. - Хотя… Может, там у Баскова с Киркоровым тоже… - Виктор! - Юри скрестил руки на груди, качая головой и пытаясь прогнать из головы картину целующихся Баскова и Киркорова. - Что? - бесхитростный взгляд, легкая улыбка, и злиться на него у Кацуки совсем не получается. Легкое прикосновение губ переросло в горячий поцелуй, и уже не хочется идти на кухню, чтобы достать из духовки жаркое, не хочется раскладывать стол, хочется только целоваться как можно дольше. - Виктор… Жаркое сгорит… - прошептал Юри, касаясь кончиками пальцев горячих губ. - Не хочу тебя отпускать, - выдохнул Виктор, слегка прикусив указательный палец. Покачав головой, Кацуки медленно поднялся и пошел на кухню, оставив Виктора поглядывать на шкаф и вздыхать. Хотелось тихонько заглянуть внутрь и узнать, что же Юри приготовил на Новый год, но… Виктор еще раз взглянул на шкафчик и поднялся с дивана. Нужно было раскладывать стол. Юри принес в комнату блюдо, от которого исходил шикарный запах, вслед за ним на столе появились еще несколько тарелок, стаканы. Виктор с улыбкой достал хлопушки и бенгальские огни. До наступления Нового Года оставался всего час. - Юри… Пойдем, у меня для тебя сюрприз, - Никифоров потянул Юри за руку в прихожую. Он уже давно раздумывал над этой идеей, так почему бы и нет? - Виктор? Через час… - Жаркое нас подождет, - фыркнул Виктор, надевая зимние ботинки и подхватывая ключи. Юри, кивнув, убежал в комнату, заставив Виктора удивленно смотреть ему вслед. - Я… я телефон забыл, - улыбнулся Кацуки, демонстрируя свой айфон в бампере с забавным принтом из Маккачинов. Виктор лишь улыбнулся, присаживаясь на банкеточку и ожидая, пока Юри замотается в свой любимый синий шарф. *** - Виктор? Мы… Зачем мы пришли на каток? - Юри с удивлением разглядывал открытый каток, лед которого поблескивал в ярком свете фонарей. - Чтобы покататься, Юри. Надевай коньки, - улыбнулся Виктор, протягивая ему сумку, на которую Кацуки смотрел с благоговейным ужасом. - Н-но… я же не умею, как ты...- - пробормотал Юри, натягивая шарф повыше, чтобы скрыть свои алеющие от стыда и смущения щеки. - А мы и не будем кататься, как я, - шепнул Никифоров, вкладывая в руки Юри спортивную сумку с новенькими коньками, - мы будем кататься, как ты. Глаза Юри загорелись весельем, едва он завязал шнурки. На них нет сверкающих костюмов, вокруг нет трибун, вокруг вообще никого нет, только они вдвоем на не совсем ровной поверхности льда. У Виктора обычные тренировочные коньки, без золотых лезвий, за бортиком не стоит тренер, готовый заставить его до полусмерти отрабатывать один и тот же прыжок. Виктор делает первое скольжение назад, утягивая Юри за собой, они держатся за руки, скользя по неровному льду, спотыкаются, Великий и Несравненный Виктор Никифоров падает на льду, потому что совершенно не привык к таким жутким неровностям. Юри негромко смеется, держась за Виктора, который неожиданно всего на пару секунд отрывает его от земли. Кацуки даже испугаться не успевает: руки держат его крепко, не уронят - и вот он уже вновь стоит на коньках, обхватив Виктора за шею и смущенно улыбаясь. - Для любителя ты катаешься очень даже хорошо, - усмехнулся Никифоров, остановившись в центре катка и приобняв Юри за плечо. Бум! Яркие цвета разукрасили темное ночное небо, брызги салюта смешивались друг с другом, оседали вниз, оставляя светящиеся дорожки. Из окон доносились радостные крики и поздравления. - Вот и Новый Год наступил, - Виктор улыбнулся, глядя на восхищенного зрелищем новогоднего салюта Юри, в стеклах которого отражались цвета праздника. - Виктор… У меня тоже сюрприз есть, - смущенный Юри обернулся лицом к Виктору и поднял его руку, чтобы стянуть перчатку. - Юри? - он лишь мотнул головой, заставляя Виктора замолчать. Холод кольца обхватил безымянный палец правой руки, вызывая у Никифорова искреннее изумление. - Я думаю, что такой талисман нужен не только мне... Золота у тебя достаточно, но… - поток объяснений прервался ласковым, донельзя счастливым поцелуем. - Это - лучшее золото в жизни, - шепнул Виктор, надевая второе кольцо на безымянный палец правой руки. Крепкие объятия, Виктор вновь поднимает Юри на руки, на минуту, чтобы прижать к себе, крепко-крепко. - Нас ждет жаркое… - улыбнулся смущенный Кацуки, обхватив шею Виктора руками и глядя в сверкающие радостью голубые глаза. - И Маккачин… - улыбка в ответ теплая, светлая, яркая как блеск колец на пальцах. - Нужно идти… - Еще минуту, пожалуйста… *** - Виктор, Виктор, Виктор, - покачал головой Крис, глядя на палец Виктора, на котором поблескивало золотое кольцо, - Неужели ты решил присвоить себе находку? - Ничего ты не понимаешь, Крис, - улыбнулся Виктор, делая глоток утреннего кофе, на который так удачно заглянул Джакометти, только-только вернувшийся из отпуска. - Неужели хозяин кольца так и не нашелся? - в ответ он получил лишь хитрый взгляд, когда в прихожей хлопнула дверь. - Витя, я дома! - Виктор?! - Крис удивленно взглянул на вошедшего в комнату японца, - как ты мог не сказать мне, что встречаешься с такой прелестью?! Как тебя зовут, милашка? - Кристоф без лишней скромности подошел к Кацуки, осматривая его со всех сторон, вызывая смущение на лице Юри. - А вот этого вот не надо, - фыркнул Виктор, притягивая его к себе, едва увидев, как руки Джакометти потянулись к пятой точке японца. - Ладно, ладно, цепной пес. И все-таки, это то же самое кольцо, которое нашел Виктор или другое? - молодые люди переглянулись, рассмеявшись. - Определенно то же самое.