Технолич

Реальность выгибалась и менялась под давлением воли бывшего астропата. Почти тысячу лет он прокладывал межзвёздные маршруты, возглавляя гильдию Навигаторов. Меланж… Бог прошлого мира разделился на множество мелких зверобогов, по капризу судьбы заселивших когда-то цветущую садами планету Арракис. Меланж — это концентрированная мана и ба-хионь, которую эти черви вырабатывали, поглощая прану из местной флоры. Они привели к превращению планеты в пустыню, и технолич прекрасно знал, как яростно местные мечтали вновь озеленить ставшую им домом планету. Могущественный астропат прекрасно знал, что у фрименов это получится. Но, грустная ирония, пустыня — это Шаи-Хулуд. Червь. А Черви — это меланж. Победить пустыню можно только лишившись червей, а с ними и меланжи. Видел лич и величественную душу, сияющую сквозь тысячелетия. Золотой путь. Даже прожившего пять тысячелетий технолича, видевшего падение Лэнга и всех его богов, впечатлял этот замысел всего лишь одного человека. Обратить себя в полубога, будучи ритуально съеденным младшими зверобогами, стать величайшим тираном в истории людской, чтобы подстегнуть развитие рода человеческого после своей гибели. Подумав об этом, технолич покачал головой. Прошедшие века вымыли из него все человеческие эмоции, оставив лишь одну — самую сильную и глубинную. Любопытство. Как бы ни впечатляли события будущего, лич был могущественным Видящим и уже знал, на что обречён этот мир. А потому ему было скучно. Скука… Скука пугала лича. В нём, уже много тысячелетий не имевшем ни одного человеческого органа, жил страх. Технолич давно обрёл бессмертие, но его пугала мысль, что если он утратит своё последнее человеческое чувство — его любознательность, его существование перестанет быть отлично от смерти. Поэтому архимаг решился покинуть так полюбившийся ему мир Дюны и шагнул на путь между мирами. Маг не нуждался ни в порталах, ни в ритуалах: за прошедшие века работы Главным Навигатором, маг научился видеть пути не только между звёздами, но и между мирами. Воля лича была столь могучей, что сам Хаос вокруг складывался в дорогу. Дорогу к чужим звёздам… Момент перехода был почти неуловим, но бушующее ничто вокруг мгновенно сменилось неким помещением. Технолич изумлённо огляделся. Он стоял в пентаграмме. Прямо перед ним был старик с роскошной бородой и добрыми глазами, скрытыми за очками-половинками. По меркам далёкой серой земли перед ним был вполне уверенный кандидат в серые плащи. Наверное, не на первые места… Впрочем, с Креолом Разрушителем та система была упразднена. Наверное, аура сравнима с аурой учителя, Руорка Машиниста. Технолич неторопливо осмотрелся и взглянул прямо в глаза призвавшего его. Ментальные щупы не могли преодолеть краёв пентаграммы, но архимаг-Видящий имеет множество способов узнать интересное ему. Человека перед ним звали Альбус Вульфрик Персиваль Брайан Дамблдор. Впрочем, начинать разговор первым техноличу было не интересно. Тишина затягивалась. Дамблдор явно ожидал чего-то от призванного, но тот его разочаровывал, спокойно разглядывая своего, как думалось Дамблдору, пленителя.  — Тебе, наверное, интересно, зачем я призвал тебя, демон? — Спросил старец. Технолич ощутил какое-то смутное и подзабытое чувство. Прислушавшись к себе, архимаг понял: это было веселье. Навигатор был слаб в демонологии и плохо защищался от ритуалов призыва, но и желающих призвать могущественного чародея не находилось. Однако, междумирье исказило все правила, сменив местами причину и следствие. И, видимо, лич оказался на пути призыва Дамблдора. И явился вместо демона. И был принят за демона. Впрочем, последнее не удивительно. Сбросив иллюзию Навигатора, он предстал перед Дамблдором в своём истинном обличии: скелет, выкованный из адамантия, с горящими алым глазницами. Почти все механизмы-артефакты в его совершенном теле были спрятаны внутри костей, самое ёмкое же уместилось внутри черепа. Подобное существо было очень легко принять за кого-то из Тёмного мира. Технолич был доволен. Прошло всего несколько мгновений в новом мире, а он уже испытал столько чувств.  — Альбус Вульфрик Брайан, я уже всё знаю. — Ответил технолич. Сложный артефакт в его голове создаёт тончайшую мембрану из маны, которая, колеблясь, создаёт звуковые волны. При желании архимаг мог говорить абсолютно любым голосом. Но сейчас он избрал своим голосом шипящий низкий и слегка рычащий шёпот. Глаза Дамблдора на миг расширились, но в следующее мгновение он выхватил раскалённую цепь и попытался хлестнуть ей призванного. Это же цепь демонолога! Откуда она у него? Лич мгновенно подняв руку, поймал цепь, не причинившую ему никакого вреда, и поднял её на уровень глаз, пристально разглядывая. Настоящая цепь демонолога из древнего Шумера! Такая была у Креола Разрушителя тысячи лет назад! Лич поражённо покачал головой, удивляясь перипетиям судьбы. Альбус Первисаль Вульфрик Дамблдор, великий Белый, поражённо смотрел на демона, которого он призвал, спокойно держащего в руках цепь против демонов. И она совершенно не причиняла ему боли! Цепь Гнева! Древний и баснословно дорогой артефакт, который маг разыскал с таким трудом! Хотя, если подумать, и сам демон выглядит не так, как должен… Неужели?! Неужели ему явился кто-то из архидемонов?! Дамблдор сглотнул, судорожно размышляя, что же делать. У него было заготовлено Торжество Света, вложенное в посох, припасённый на самый крайний случай, но тогда здесь всё разнесёт! С другой стороны, это архидемон, и с ним нельзя давать слабину. Только разом бить самым сильным оружием… Подумав об этом, маг вздохнул про себя, мысленно чертыхнувшись о том, как всё неудачно сложилось. Ему нужен был дух знаний, древний ритуал призыва человека-скорпиона… Чтобы узнать о чёрных делах своего бывшего ученика, начавшего кровавую гражданскую войну между магами. Узнать слабину своего врага! Это был последний шанс! Великий Светлый готовился к ритуалу максимально тщательно, изучив все возможные труды по демонологии, отыскав несколько немыслимо древних артефактов, вроде Цепи Гнева и посоха древних чародеев, в который можно было даже целое одно могущественнейшее заклинание вложить заранее и использовать без затрат маны потом! Дамблдор даже призвал перед этим несколько слабых демонов, с которыми всё прошло идеально. И тут такая осечка. Все эти мысли пронеслись в голове мага за мгновения, а затем он метнулся к своему посоху… И замер. Из его рта полилась кровь. Он опустил взгляд и увидел жуткую руку из отливающего алым металла, пробившую ему грудь.  — Да… Я согласен тебе помочь, маг. — Прошептал жутковатый голос демона из-за его спины. Лиорен Схоластик нахмурился и мгновение спустя перенёсся в темную комнату в подвалах Хогвартса, чтобы увидеть оседающего замертво мага, которому отводилась такая важная роль в планах на этот мир! Но ещё больше поразил его тот, кто умертвил Великого Светлого.  — Ты!.. Я тебя помню! Технолич развернулся, резким движением отряхивая свою металлическую руку от крови. За многие века лич развил абсолютную память, лишённую ограничений плоти, а потому стоящего перед ним он тоже опознал. Схоластик, изобретатель новой ветви магии: Концептуальной. Лиорен начинал учиться ещё у Тахема Тьмы, но с падением того совета, отрёкся от учителя и ушёл в личные изыскания. Бить огнём, молниями или чем угодно такого же рода Лиорену всегда казалось слишком грубо. Так он и открыл концептуальную магию… Лиорен мог уничтожить саму возможность испытать гнев или любовь, на огромной площади, что было лишь немногим менее опасно легендарного Света Зари Креола Разрушителя для Тёмных и Светлых миров. Надо сказать, технолич однажды попал под удар Отрицания любви, и у него ушли десятилетия, чтобы вырастить в своей душе способность любить заново.  — Ты нарушил планы создателя этого мира! — Взяв себя в руки, грозно произнёс Лиорен. — У этого человека была важная роль. Металлический череп техномага издал задумчивый клацкающий звук. Несомненно, Лиорен даром это время не терял… Отметка богов в его ауре об этом ясно говорит. Он стал Высшим магом. Тогда как Технолич лишь подобрался к этому максимально близко, но всё ещё оставался архимагом. Нет, магия даёт множество способов добиться цели, и способности колдовать с ба-хионь технос добиться смог и без этого, благо, меланжи у него всегда было предостаточно, как у Главного Навигатора… И всё же, техномаг не был уверен, что у него есть шанс против стоящего перед ним. Слишком уж неудобным противником Лиорен был ещё в Серой земле.  — Планы сорваны не будут. — Наконец, произнёс архимаг, накладывая на себя материальную иллюзию погибшего Дамблдора.  — Я займу его место. — Произнёс техномаг голосом Дамблдора. Некоторое время Лиорен удивлённо смотрел на техномага, но потом качнул головой.  — Не знаю, зачем тебе это… Но я согласен. Ты был талантливым видящим, хоть и техносом. По твоей ауре я вижу, что это Искусство тобой не было забыто. Ты должен и сам знать, что должно произойти.  — Конечно. — Кивнул двойник Дамблдора голосом Дамблдора. Воцарилось молчание. Лич понимал, что Верховный просто так не уйдёт. Вот только что он будет делать?  — Что ж… Напоследок я сделаю небольшую подстраховку. Сфера судьбы! Воскликнув слово-активатор, Схоластик направил ладонь на лича, и духовное тело того ощутило жуткую боль, сковываемое тысячей цепей того, что в этом мире зовут Нерушимым договором. Каждая из этих цепей отвечала за какое-то определенное событие из жизни Великого белого.  — Сволочь… — Прошептал, упав на колено, двойник Дамблдора. И затем, убедившись, что Лиорен ушёл, довольно хмыкнул.  — Вы же нам поможете, профессор Дамблдор? — С полным пылающей веры взглядом Джеймс обратился к техноличу. С тихим едва различимым стрекотом сработал артефакт-механизм, изменяющий мимику матеральной иллюзии. По лицу Дамблдора, исказившемуся улыбкой, пролегли ещё более глубокие морщины. Профессор наклонился к Джеймсу и взял его руку в ладони. Группа артефактов тонкой подстройки в руках создали иллюзию тепла от прикосновения. Это могущественные боевые приспособления, но их можно использовать и таким способом.  — Конечно, Джеймс. Я закрою ваш дом Высшим заклятием сокрытия, Фиделиусом. Вас никто не найдёт, если вы сами того не пожелаете. Сферы прозрения, маленькие хрустальные артефакты, заменяющие техноличу глаза и дающие ему угол обзора в 360 градусов, отметили растущую ухмылку на губах Питера Петтигрю.  — Прощай, Гарри. Надеюсь, о тебе хорошо позаботятся. Где-то внутри черепа технолича закрутилась с едва заметным гулом артефактная деталь, и натянутая поверх его скелета иллюзия старого мага печально улыбнулась. Разум технолича воссоздавал во всех подробностях картину будущего, которую он увидел, только явившись в этот мир, и техномаг педантично её претворял в жизнь. Вскоре старец встал во весь рост и отошёл за угол, где его поджидала Макгонагалл. Глядя, как открывается дверь дома Дурслей и тихо рыдая, она спросила:  — С Гарри же всё будет хорошо? Система голосовых артефактов тут же пересчитала оптимальную траекторию изменения эмоциональности в голосе, и Дамблдор, с сочувствием и пониманием глядя на Минерву, произнёс:  — Конечно. — Смещение головы на 12 градусов по сложной траектории. Очки-половинки великого Белого загадочно блеснули. Переход на шёпот. — Мальчика ждёт великая судьба.  — Я… Не сдаю товарищей. — С застывшей на лице маской отвращения, процедил Снейп.  — Северус, Северус… — Технолич изобразил печально-снисходительную улыбку. — Ты слишком добр, но не все заслуживают спасения. Они убивали. Насиловали. И наслаждались этим. Если ты будешь их защищать, ты будешь одним из них.  — Люди не делятся на добрых и злых, профессор Дамблдор. — Продолжая цедить слова, ответил Снейп. — Они помогли мне. И они сдерживали свои обещания. Если я их предам, я стану таким же, как в…  — Нет! — Вскинул старческие руки Дамблдора лич. — Не говори того, о чём можешь пожалеть, мальчик мой. Некоторое время помолчав, лич откалибровал голос Дамблдора в синтезаторе речи, добавив в него горечь:  — Ты сожалеешь о Лили. Это тяжёлая утрата. Ты винишь меня в том, что я не спас её. Но я не всесилен. Я ошибся. Продолжая говорить, лич зашёл Северусу за спину и, стоя к нему боком, задумчиво разглядывал корешки книг, собранных им в своём кабинете.  — Прошу, Северус, не губи себя. Разве тебе равнодушен сын Лили, которому ты смог бы помочь в Хогвартсе? Я дам тебе все лаборатории и доступ к Фоуксу, чтобы ты удовлетворил свои амбиции зельевара. Хогвартс готов стать твоим домом. И семьёй. Хрустальные артефакты, заменявшие техноличу глаза, прекрасно видели лицо Снейпа, хоть тот и стоял спиной к архимагу. Лицо Снейпа одновременно побледнело и покраснело от бушующих в нём гнева и отчаяния, руки алхимика едва заметно подрагивали, выдавая тот факт, что обычно сдержанный зельевар испытывал сильнейшие эмоции. Внезапно его лицо окаменело, а руки успокоились. Снейп резко развернулся к техноличу и, наклонившись, прошептал:  — Ладно. Но Хогвартс никогда не станет моей семьёй. У нас просто общие цели, не более!  — Как тебе будет угодно, мальчик мой. — Улыбнулся губами Дамблдора технолич. Что для существа, прожившего тысячелетия, пара отдельных лет? Мгновения. Вот Гарри поступает в Хогвартс. Всё идёт так, как планировал умерший Дамблдор. Вот генератор случайных значений конструирует несколько вступительных слов:  — Зелёный! Бивни! Шпаргалка! Один из немногих моментов, который технолич не смог во всех подробностях прозреть в момент появления в этом мире. Вероятно, сам Дамблдор сказал бы тут что-то иное… Впрочем, всё это лишь мелочи, мгновения на пути всепоглощающего времени. Как оракул видит будущее? В прошлом мире в среде Навигаторов ток времени сравнивали с пустыней, а Зрящего сравнивали с идущим в пустыне. Когда ты на вершине бархана, ты видишь очень далеко, но многие детали скрыты другими барханами. Когда ты спустился вниз, ты видишь всё вокруг, вблизи, но далёкое будущее скрыто песком. Лич немного волновался. Он был в ложбине, когда пришёл в этот мир, и все ближайшие годы разглядел очень подробно. Но близился момент, который был скрыт от его взора…  — Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына! — Кричал Петтигрю, изрядно постаревший и поплохевший, кидая ингредиент в котёл, который сразу же вспыхнул потусторонним огнём. Скрытый Доспехами Невидимости, лич с интересом смотрел на ритуал. Без сомнения, Том Риддл феноменально талантливый маг… Лич прекрасно видел, что тот каким-то немыслимым образом смог растянуть свой Атман, нерушимое начало души, связав его с рядом материальных предметов, и теперь не зависит от материального тела. Лич видел подобный приём для одного предмета. Чем-то подобным пользовался покойный Тивилдорм Призрак. Но тут маг смог растянуть свою душу и воспользовался сложнейшими пространственными чарами так, словно его душа находилась в каждом из филактелий. Таким образом, и седьмая его оболочка очень расширилась, выведя его на уровень хорошего архимага. Лич одобрительно кивнул. Очень талантливая работа. За такую он вполне мог бы получить серый плащ.  — Плоть слуги, отданная добровольно, оживи своего хозяина! — Тем временем продолжал ритуал Питер Петтигрю. — Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага! Лич бросил несколько Личных защит на связанного Гарри Поттера и покинул кладбище, где проводился ритуал. Он увидел всё, что ему было интересно. Вот Гарри Поттер и его команда выбегает в холл Министерства Магии, затем сюда же вбегают Пожиратели смерти. Таких событий покойный Дамблдор в своём плане не учитывал и не планировал, но был план и более высокого порядка, и он пока соблюдался до последней точки. Вот пришёл лично Воландеморт, слишком важным было для него пророчество. Кроме того, он хотел сразиться с тем, кого считал могущественнее остальных, кого ненавидел и уважал с равной силой, с самим Великим Светлым. И Дамблдор явился. В воздухе закрутились вода и пламя, управляемые магами, звучали заклинания, но вдруг взгляды магов встретились, и Воландеморт замер. Иллюзия технолича была абсолютной. У него была кожа Дамблдора, внутренности Дамблдора, глаза Дамблдора… Но у него был другой взгляд. Жёсткие и равнодушные глаза существа невероятной силы, вот, что увидел Воландеморт. Иллюзия технолича могла бы обмануть абсолютно любого, но не Тёмного лорда, бывшего самым талантливым магом поколения. И тогда технолич перестал скрывать свою ауру, осознав, что больше в этом нет смысла. И каждый Пожиратель охнул, ощутив чудовищное давление мощи технолича. Его аура была столь огромна, что, вероятно, охватывала всё здание Министерства Магии. Но Воландеморт не шевельнулся. Он внимательно смотрел в глаза техноличу, не произнося ни слова. Технолич смотрел на Тёмного лорда и тоже молчал. Все вокруг замерли, слишком сильно было давление ауры технолича. Темный лорд смотрел на своего противника, и в его голове проносилось множество мыслей. За одно мгновение он осознал, что всё, к чему он стремился всю свою жизнь — власть и признание, положение в обществе, влиятельность… Всё это меркнет перед могуществом. Личная сила мага значит гораздо больше, чем вся эта грязь, которую могущественный маг может себе обеспечить щелчком пальцев. И Том Риддл ощутил сильнейшее желание, желание учиться и стать таким же, как тот, кто стоял перед ним. Желание постигать секреты магии у этого существа, которое просто не может быть человеком. Лич смотрел на Тома Риддла и без труда понимал все его мысли, даже не используя Искусство Зрячего. И он видел перед собой очень перспективного ученика, которого был бы согласен обучать. Беллатриса Лейстрейндж в ужасе смотрела на двух замерших друг перед другом магов. Всё её тело мелко тряслось от той бури чистой магии, что волнами расходилась от Дамблдора, но, в отличии от этих жалких шавок, что тоже звали себя по какому-то недоразумению Пожирателями Смерти, она худо бедно, но ещё сохранила контроль над своими руками, а значит, могла колдовать. Она прекрасно видела, насколько превосходил её обожаемого кумира этот проклятый Дамблдор. И где он набрал такую мощь?! Ей было горько осознавать, что Лорд Воландеморт не сможет победить этого мага перед ним. А значит, ему нужна помощь! Она, Беллатрисса Лейстрейндж, в девичестве Блэк, спасёт своего господина! Ничтожные шавки ещё увидят, как нужно по-настоящему служить своему Лорду…  — Авада… Кедавра! — Превозмогая слабость в каждой мышце, колдунья произнесла своё коронной заклинание. И вложила в него всю свою мощь! Авада Кедавра… Технолич изучал это заклинание. И был искренне изумлён тому, что в нём нашёл. Это призыв Имени Смерти, слившийся с размазанным по всему этому миру зверобогом, бывшим когда-то, вероятно, безмерно могущественным, но допустившим какую-то ошибку, распылившую его так широко. Но даже после этого он не умер! И какой-то маг древности смог соединить призыв одного из Имён самой Смерти, добавив в него толику божественного. И получилось воистину жуткое по своей силе и эффективности заклинание, которое может работать только в этом мире, но в нём — она отсечёт душу любого от его тела. Лич никогда не проверял, сработает ли это на нём. Да и как предполагалось бы это сделать? Других таких, как он, в этом мире не было. Он полагал, что раз состоит из металла, заклинание, убивающее всё живое, не сможет его повредить. Однако, зелёный луч, вонзившийся в него, сработал. Душу архимага мгновенно отсекло от его совершенного тела! Послышался звон лопающихся цепей, наложенных на душу архимага Лиореном. На краткое мгновение маг испытал панику, впрочем, он тут же успокоился. Он видел, как перекашивается от ярости лицо Воландеморта, нашедшего всего мгновение назад новую цель, видел, как всё пришло в движение.  — Что ж… Видимо, давно пора… — Произнёс он, скорее для себя, и услышал свой собственный, не механический, давно позабытый голос. Архимаг ещё в Серой земле прославился, как Программист душ. Он вплавлял в духовные начала свои артефакты, и именно это было его главной специализацией. То материальное тело было лишь поделкой, сделанной ещё даже до ухода в мир Дюны. Архимаг давно думал, что он перерос это тело, но никак не решался сделать заключительный шаг.  — Что ж… — Ещё раз произнёс он. Но в этот раз его все услышали. В виде светящегося тела он стоял над скелетом из адамантия, который выковал тысячелетия назад собственными руками. Которым заменил своё живое тело. Архимаг, воссоздавший своё тело из чистой энергии, обернулся к Тому Риддлу.  — Научи меня! — Благоговейно прошептал Том, глядя на существо, мага, победившего смерть. — Возьми меня в свои ученики! Архимаг мог спросить с Тома Риддла за жизни, что тот отнял ради своих амбиций. Мог спросить, чем Риддл поручится, что не продаст свою душу демонам, став сильнее. Мог спросить у желающего стать его учеником, что есть жизнь, чтобы увидеть его взгляды и его природу и по ней оценить, достоин ли тот. Но за прошедшие тысячелетия архимаг перестал этим интересоваться: жизнь — это жизнь, и всё идёт своим чередом. Внезапно для себя маг подумал о том, что в этом смысле ныне покойный Дамблдор был лучше него. Во всяком случае, он искренне переживал за всех тех людей, что взял под опеку, и он верил, что избранный им путь — лучший. Пожалуй, именно эта мысль окончательно убедила мага принять решение. Он решил попробовать проявить снисхождение. Затем бывший технолич махнул рукой, создавая портал в другой мир. Ему больше незачем было оставаться здесь. И у самого прохода, за которым уже виднелись поля, полные каких-то причудливых лиловых растений и летающих среди них рыб, обернулся к ждущему ответа Тёмному лорду.  — Пойдём. — Произнёс он и скрылся за кромкой портала.