Крылья.

Что если соткать крылья? Огромные, черными полосами перьев стелющиеся из воспоминаний. Собрать по маленьким крупинкам, расположить в известном значимом только для тебя порядке. Наверняка тогда у каждого из нас были бы крылья. У кого-то — неподъёмные черные, причиняющие адскую боль при каждом взмахе, у кого-то — кристально белые, мягко отражающие солнце, легкие, будто бы их и нет вовсе. Были бы и другие. Крылья тех людей, о которых вы никогда не узнаете, тех, кому все же довелось взлететь. Коснуться дрожащими пальцами облаков. Их крылья были когда-то белым.Они взлетели, растворялись в утренней дымке. Следовали за рассветным и ловили лицом теплые лучи солнца. Людям с белыми крыльями так было легче. Только вот их белые перья с каждым новым взмахом осыпались на землю. Тэхён снова запирается в своей комнате, смотрит на облезлые стены и думает о том, что обои в их доме просто отвратительные. Желтые в белых горошинах. Его блевать тянет от желтого, от дома, за стеной бьются тарелки, а оскорбления отскакивают от стен, разбиваясь о фарфор, что так любит его мать. Тэхен не хочет быть здесь. Он забивается в самый дальний угол комнаты, подтягивает колени к груди и сдерживает рвущийся наружу всхлип. Руки мельком дрожат.Звуки глухих ударов разбивают шаткие стены тэхеннового мира, мешая его с грязью.Тэхену страшно. Он впивается руками в колени и давится собственным всхлипом. Парень, закрывая руками уши, проталкивая ком в горле дальше в глотку, пытается найти где-то под кроватью телефон; мать ненавидит, когда тот звонит, но Тэ кажется, что ненавидит она совсем не телефон. Номер на быстром наборе - у Тэхена всегда была плохая память. Гудки тянутся бесконечностью, осколками громких звуков звеня в ушах. — Тэ? — Хён, я хочу увидеть тебя, прямо сейчас, — отец с грохотом роняет шкаф где-то в гостиной, а Тэхен сжимается. Скоро его очередь. — Блять, я уже выезжаю. Юнги не спал около двух суток, горкий кофе на зубах - плевать абсолютно.Тэхен явно напуган, у него дрожит голос и Юнги сплевывает на асфальт от отвращения.Новые побои на худощавом теле ему явно ни к чему. Он кидает кошелёк в карман потёртой куртки, громко хлопнув дверью, вылетает на улицу. У Тэхена дом в самом прогнившем районе Тэгу и родители алкоголики, не терпящие непослушания. У Юнги отец ублюдок, дорогие сигареты и неприязнь к хрущёвкам. Мин резко тормозит, слетая с байка, сдирая кожу с ладоней,но не останавливается. Тэхен, свесив ноги, сидит на оконной раме. На нем старые потертые джинсы и водолазка с пятнами крови у горла. — Прыгай! — Юнги кричит, срывая и так хриплый голос. Он не боится - городская суета перекрывает все, не давая быть услышанным. Тэхен прыгает. Падает на траву, добавляя свежих синяков на локти. — Больно, ты бы мог меня поймать ради приличия, — шипит Ким, отряхивая ладони и поднимаясь с земли. — Я и так спасаю тебя, принцесска, так что давай уберемся отсюда быстрее. У Тэхена улыбка светлая, в ребрах застревает и дышать не даёт, а глаза пустые, как два стеклянных шара. Они едут на уже излюбленное место, по пути заезжая в маркет 24 часа. Покупают пару банок кофе и сигареты. Тэхен ненавидит их, до сорванного голоса и пустых речей о том, что это убивает Юнги, но молчит. Ким выпрашивает еще пару сладких конфет и Мин сдается — не может ему отказать. Пару петляющих дорог, поворот в сторону леса, и Юнги паркует байк на обочине. — Не боишься что украдут? — Тэхен морщится, пальцы сводит от холода и он растирает их ладонями. — Я не думаю, что есть еще ебанутые, которые полезут на эту гору в 4 утра, — Мину хочется рассмеяться от глупого вопроса младшего, но он замечает усталый взгляд и вздрагивающие, дрожащие плечи. — Идём, я не хочу торчать здесь всю ночь, — он хватает Тэхена за руку и тащит за собой. Тропа тут почти не видна.Тэхен пару раз чуть ли не падает, запинаясь о темные камни, но вовремя хватается за идущего впереди хёна, сильнее сжимает его руку. Становится немного легче. Они достигают вершины минут через двадцать, Юнги плюхается на траву, увлекая за собой младшего. Ночь окутывает низкие дома серого города, звёзд не видно. — Держи, — Юнги набрасывает на дрожащего Кима куртку, оставаясь в легкой толстовке. — Весь дрожишь, так и слечь с ангиной можно, — Мин подбирает слова, тон, продумывает все до мельчайших деталей. Тэхен сейчас такой хрупкий, может сломаться от любого дуновения ветра. — Я хочу уехать отсюда, —младший не отрывает глаза от горизонта и поджимает губы. Проглатывает все причины и обязательства, которые держат его здесь. — Хорошо, — тянет Мин, протягивая парню банку с кофе, делая глоток. — Как только закончишь школу — мы уедем, куда захочешь. Будем делать, что душе угодно. Тэхен улыбается, но эта улыбка такая измученная, что у Юнги ноет под ребрами.Чужие ошибки бросаются яркой вспышкой в глаза. — Хён, а что если бы люди могли летать? — Тэ выскакивает с земли, широко расправляя руки в стороны. — Что, если самим сделать себе крылья? Я бы соткал их из воспоминаний. — Воспоминаний? — Старший усмехается уголками разбитых губ.Мину нравится детская наивность Тэхена. Мину нравится Тэхен. — Я бы сшил их все вместе, подобно старым фотографиям в маминых альбомах. — Я думаю, твои крылья были бы белыми, ты бы смог, подхватываемый потоками ветра, взлетать до самых небес.Ты бы смог сбежать куда угодно. — Да, хён, конечно, —Тэхен ухмыляется, запрокидывая голову и смотря в ночное небо. Он ищет звёзды, которых там никак не может быть. Они оба знают какого цвета были бы крылья Кима. Солнце касается вершины ладонями. Яркие лучи начинают озарять небо,светлыми линиями пробиваются сквозь ночной мрак, лишь слегка касаясь земли. Тэхен дремлет на коленях у Юнги, старший перебирает светлые пряди его волос. Путается. — Рассвет, — еле слышно на выходе шепчет Мин, пытаясь запечатлеть этот момент поглубже в памяти, каждое его мгновение: размеренное дыхание Тэхена, мокрую траву, холодные дуновения ветра, шуршащего листвой, и рассвет, яркий и непередаваемо светлый. Юнги кажется, будто это его первый рассвет. — И у нас такой будет? — шепчет Тэхен хриплым ото сна голосом, но голову с колен не убирает. Лишь приоткрывает глаза, рассматривая чужие черты. — Обязательно будет, только нужно время. Совсем немного, — Юнги совсем не верится в свои слова, но он произносит их. — Я верю тебе, хён, — шепчет Тэ и закрывает глаза. Люди, что имели ослепительно белые крылья, мечтали о полетах. Под каждое светлое перо они отчаянно прятали чёрные сгнившие перья, но те не желали исчезать. Тэхен был именно таким.