Panic! We are Twenty One Pilots!

— Я рад тебя видеть. Парень в оранжевом, можно сказать тюремном костюме сжимал в объятиях рыжеволосую девушку. Она буквально вымолила это свидание. Ей было необходимо поговорить именно с ним. Ни с кем больше. — Эй, ну ты чего? Я уже тут. Рядом. Вот он, я, стою перед тобой! — Джош широко улыбнулся. Энни взглянула на него. Сейчас он казался солнцем не только в этом тёмном помещении, но и в жизни девушки. — Это несомненно хорошо, — она провела ладонью по его щетинистой щеке и на глазах навернулись слёзы, — Рядом. — Ну да, — парень нахмурил брови на переносице, — Рядом. Разве нет? — Нет. — Младшая Блэк отдалилась от парня, отвернувшись, — Когда будешь на свободе, тогда будешь рядом. Дан не понимал, что сейчас происходило между ними. — А такой я тебе не нужен? — ухмыльнулся он, искренне ожидая отрицательный ответ. — Нужен. В камере появилось некое напряжение. Они не смотрели друг на друга, не касались друг друга, будто были друг другу чужие. И если Энн понимала, что возможно произойдёт дальше, то Джош был в замешательстве. — В чём дело тогда? Парень задал наводящий вопрос, который имел очень длинный и страшный ответ. По коже побежали миллионы мурашек, маленькая солёная капля скатилась по щеке девушки и упала на пол. Губы сами кривились во что-то вроде улыбки, наполненной горечью. Веки закрывались. В голове возникало множество мыслей, что ответить Дану, и одна, накладываясь на другую, смешивались, как в палитре. Если бы эта палитра была материальна, в ней по-любому получился бы цвет дерьма. — Твоя свобода. Девушка нашла краткий ответ. Это был тот максимум, который она смогла взять из всего, что творилось у неё в уме. Джош напрягся. В последний раз он видел её такой, когда Филл Вильямс жестоко воткнул ей нож в спину своим безразличием на её чувства. Нет, это было даже не безразличие, это был качественный плевок на того, кто нашёл в таком дерьме, как он, хоть что-то светлое. Тогда она стала такой же твёрдой и задумчивой. Дан размышлял и думал, чем может обосновываться сегодняшнее поведение Энн. — У вас с Брендоном что-то? — Джош кардинально развернул разговор в другую сторону. — Нет. Всё хорошо. У нас с ним всё хорошо. Желтоволосый парень задумался и почесал затылок. Что же ещё? — Я пришла поговорить. Мне необходимо выговориться. — Она наконец повернулась к нему, мгновенно опуская голову на плечо Джоша. — Я знал, что свобода тебя утомит, — парень пытался вывести всё в шутку, но вышло не очень. — Мне не с кем разговаривать. Я не могу… — девушка тяжело вздохнула, — Я не могу рассказать. — Давай сядем. Джош аккуратно довёл Энн до стула, хотя там и было каких-то два метра. Он будто чувствовал, что ей необходима поддержка. Не только душевная. Она опустила взгляд в пол, словно стыдилась смотреть Дану в глаза. Нужно было с чего-то начать, поэтому Энн чуть слышно прочистила горло, а после тяжело вздохнула: — Я была у Майкла. Сейчас на душе у Джоша будто кошка цапнула. Он до ужаса боялся этого типа, который уместил его за решётку ни за что, и понимал, что Бестерс способен не только на такую подлость. Это больше всего и волновало Дана: вдруг он уничтожит всю его жизнь к чертям? всё его окружение? все отвернутся от Джоша, пока тот сам этого не знает. А самое обидное — это то, что Джош не может дать ему сдачи. Он был будто птицей в клетке — всё видел и понимал, но сквозь решётку. — Это было позавчера. В четверг. Мы подъехали к его дому, я не хотела идти, но какой-то маленький язычок внутри меня сказал мне «иди», — Энн ухмыльнулась, — Языки — это черти. Никогда их не слушай. Было видно, что она буквально выдавливает это из себя. Ей тяжело говорить об этом. Значит там что-то случилось. — Что он сделал тебе? — Джош был серьёзен, голос его был груб. — Ничего серьёзного, — отмахнулась младшая Блэк, проводя рукой по шее, которая иногда давала знать о том, как она, висевшая на вороте собственной рубашки, чуть не задохнулась. — Пожалуйста, будь честной, — Дан взял хрупкую руку девушки в свои ладони, — Прошу тебя. — Я не вру, — тут же солгала Блэк. — Твоё состояние и поведение выдаёт обратное. — А ты не думал, что это всё похоже на самый банальный развод? Розыгрыш? — Энн чуть подняла уголки губ, но не дала волю улыбке. — Хотелось бы. — И мне, — эта реплика прорывалась сквозь слёзы, а голос девушки дрожал. — Объясни мне лишь то, почему ты плачешь сейчас? — Джош смотрел на неё умоляющими глазами. Глазами растерянности и непонимания. Ему было плевать, скажет ли всё-таки Энни о этой встрече или нет, он искренне хотел пожалеть её. Как когда-то. — Потому что ты тут. И тебя нужно вытаскивать. И я должна… Энни замолкла. Ком в горле встал, в области висков появлялись страшнейшие боли. Казалось, её голова сейчас разорвётся на мельчайшие кусочки. Но нельзя давать слабину. Нужно дышать, и как можно глубже. — Что ты должна? — Казалось, что Джош тоже сейчас же разревётся и почувствует то, что чувствует Энн. Но этого не произойдёт. Его слеза прольётся из-за желания помочь, но не зная чем, а не из-за ужасных воспоминаний и очертаний лица Бестерса. — Поспособствовать. Я должна поспособствовать, Джош. Дан задумался над её словами и снова не понял, к чему она ведёт. — Ты сказала, что была у Майкла. Теперь я волнуюсь за тебя. Ещё больше. Поэтому будь добра, перескажи ваш разговор. — Я не хочу, — Энн закрыла лицо руками и пыталась удержать крик внутри себя. Мысль о том, что будет, когда Джош узнает и разлепечет всем, будто сводила её с ума. — Ты же начала? Это было в четверг, вы приехали к его дому и ты пошла. Что было дальше? Тяжёлый вздох девушки. — Он открыл мне дверь, я вошла. Потом заметил, что около его дома стоят те, кто могут меня защитить. — Защитить от чего? — Не перебивай, пожалуйста, ладно? — Прошу прощения, — скривился Дан. — Я прошла в дом. Вышла его мама. Очень милая женщина. И в кого он такой. Неужели в отца? — Это действительно важно сейчас? — Мне нужны мысли-передышки. — Передышки? — Типа того. Ты отвлекаешься от того, о чём думал, как бы переходя на второй план мыслей, а потом снова возвращаешься. Иногда забываешь главную тему и следуешь по цепочке второстепенных размышлений, а далее вспоминаешь основное. Это забавно. О чём я говорила?.. — Девушка всхлипывала, так как слёзы текли безостановочно. — Мать Бестерса — милая женщина, — Джош нервно ждал пика разговора. — Точно. Затем мы пошли в комнату Майкла. Он предложил присесть, принёс чай. Мы разошлись мирно. — Щёки девушки жгло, будто кипятком, поэтому она тёрла их. Также лицо её залилось краской от столь глупого и наглого вранья, что Джош не мог этого не заметить. — Ты помнишь, о чём я просил? — Если честно, в последнее время часто забываюсь. — Просил быть честной и не врать. — Правду хочешь? — Энни наконец взглянула на парня стеклянными и заплаканными глазами, — Действительно? — Хочу, — Джош сморщился. — Ладно, — Она кивнула головой, — Правда, хватит жаться. Нужно высказаться. Надо рассказать! — Давай же! — Джош чуть ли не срывался на крик, ему надоела рассудительность и скрытность Блэк. — Майкл — он как дикий зверь. Хватал меня за волосы, толкал, зажимал в углу, — Она снова замолчала. В области грудной клетки что-то сильно сжалось, — Он держал меня в воздухе, схватив за ворот рубашки, — Энн снова потёрла шею, — Это страшно. — Я его урою, — Оскалился Джош и отвернулся в сторону, — Я надеюсь, что Брендон и Тайлер с ним расправились, так? Блэк молчала, не смотря в глаза светловолосого. — Твоё молчание означает согласие? — Нет, — шепнула девушка. Джош не расслышал: — Ещё раз? — НЕТ, — буквально прокричала Энн, — Они… Они ничего не знают. Дан был ошарашен. — Почему… ПОЧЕМУ ТЫ ИМ НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛА, МАТЬ ТВОЮ? — Потому что это ещё цветочки, — голос снова задрожал и девушка снова всхлипывала, — Ц в е т о ч к и. — Что может быть ещё хуже?! — Дан кричал, находясь в напряжении и всё сильнее сжимал кулаки. — Бестерс сказал своё условие… Джош прикрыл глаза, откинулся на спинку стула и показал Энн указательный палец, в то время как в камере повисла напряжённая тишина. Джош думал, нагонял себя на различные мысли и предположения того, что последует из уст младшей Блэк. Он будто готовился. Готовился к худшему. Так было буквально несколько секунд, потом же он принял прежнее положение, только глаза его расширились, а скулы были напряжены. — Он пообещал, что посадит Брендона и Тайлера, если… Она не могла выдавить эту страшную и бездушную фразу из себя. Ей было ужасно больно и противно. — Хватит! — орал Дан, — Хватит мучать меня! Говори! Мать твою, говори! — Если я не пересплю с ним. Удар кулака об стол был настолько громким, что отдавался эхом в тёмной и холодной камере. Джош вскочил и тут же стул, находящийся под ним минуту назад, полетел в стену. Грохот столкновения стула и каменной стены лишь заглушал душераздирающий плач Блэк. Это место и так пропитано болью, куда ещё хуже? — За что?! — кричал Джош, чуть ли не выдирая волосы, — Я не понимаю, ЧЕМ я ПРОВИНИЛСЯ!!! В ЧЁМ МОЯ ВИНА? ЧТО СПАС? ЧТО ОТОМСТИЛ? Тишина. Джош делает глубокий вдох, чтобы попытаться успокоиться. — Прости, что я задеваю эту тему, но отец Вильямса адвокат, он смо… — Он сейчас тут же, где ты, — пробубнила Блэк. — Откуда… — Просто заткнись, Дан. — Я не обязан молчать. У меня не укладывается в голове, почему ты ничего не сказала ни Тайлеру, ни Брендону! — Они убьют, их посадят. Я боюсь. Ужасно. — Должны быть другие выходы… — Он заберёт заявление только так… — промямлила Энни. — Мне поебать! Ты не будешь делать так, как он хочет! Мы не будем! Ты поняла?! В ответ он снова слышал невыносимое молчание. — Я снова могу понадеяться, что твоё молчание означает согласие? — Понадеяться, — прошипела девушка, — Он дал на решение три дня. Сегодня второй. — Ты не будешь этого делать! Я искренне надеюсь, что он вытряс тебе не все мозги. — Если я рассказала об этом тебе, то все, — Энни ядовито ухмыльнулась, а Джош лишь кинул на девушку краткий взгляд, опираясь спиной на холодную стену. С минуту они пробыли в тишине, даже не переглядываясь. Было необычайно тихо. Нет криков, нет всхлипов. Им двоим было тяжело дышать из-за напряжения и какого-то непонятного чувства внутри. Сердце Джоша не выдерживало. Оно билось с необычайной силой и скоростью, будто хотело вырваться наружу и преподнести себя девушке. Полностью. Был подходящий момент, не так ли? — Я тебя люблю, — отрезал Джош, сурово взглянув на девушку, но та даже не шевелилась, — Давно. Подкинув тебе Брендона, подумал, будет легче. Нихуя не выходит. С каждым разом становится всё хуже и хуже. Когда вы вместе, и я это вижу… Мне хочется его вырубить, но я вспоминаю, что именно с помощью меня он сейчас с тобой. Рядом. — Ну твою мать, Джош. Блэк не могла переварить эту информацию. Она была истощена. В последние дни её питанием стала вода, а сон так и не вернулся в стабильность. Сейчас она слишком устала. Много информации, слишком много. — Посмотри на меня, — мягко сказал Дан, который уже сидел на корточках перед Энн. Она выполнила его просьбу. Его карие глаза сводили с ума. Они слишком красивы и романтичны. Кажется, в них вовсе нет зла. Узнать это стоило совсем не сейчас. Когда-нибудь потом. Если получится. Дверь в камеру отворилась и в помещение зашла надзиратель. — Последняя минута, голубки, — грозно произнесла она. — Поговорим о ранее сказанном мной потом. Просто пообещай мне, что не натворишь глупостей. Пожалуйста. Ради меня, Энн. Блэк размышляла над ответом очень быстро, всё ещё смотря на Джоша. — Джош, — она рассматривала всё его тело, запоминая детали, которые, возможно, будет вспоминать, — Ты — мой друг. Мой родной человек. Родные должны быть рядом. И ты будешь рядом. Его веки закрылись, он упал и начал кричать. Блэк в мгновение встала со стула и побежала к выходу с новой волной нахлынувших слёз, пытаясь как можно быстрее оказаться вне этого здания. — Ты можешь забыть обо мне! — это был последний крик Джоша, который услышала девушка.