Человек в черном ушел в пустыню, а стрелок двинулся следом

«На этот раз все будет по-другому», так молвило ка, так сказала Башня, и слова ее оказались правдивы. Как в прочем и всегда. Роланд открывает дверь. Последнюю и самую запоминающуюся. Последнюю комнату Темной Башни, ту, ради которой он пожертвовал всем, что у него когда-либо было. Он крепко держал в руке рог Эльда. Тот, что выронил его лучший друг, Катберт Олгуд, когда погиб на поле брани. И дверь открылась. В лицо стрелка ударил яркий свет солнца, холодные порывы зимнего воздуха брызнули ему в лицо. Стрелок прищурился и ступил за порог. Дверь за ним захлопнулась, раз и навсегда. Роланд осмотрелся, привыкая к солнечному свету, и увидел сидящего на скамейке мальчика. Мальчик был закутан в шарф и смотрел на синее небо незнакомого стрелку мира. Мальчик наблюдал, как кружили в воздухе снежинки, кружили и падали на светлые волосы. Стрелок быстрым шагом подошел к скамейке, сел рядом с Джейком не отрывая от него глаз, которые поблескивали от слез счастья? Точно этого сказать я не могу, но бывший пленник возносил Башне (своей прежней тюрьме, которая, наверно, посчитала, что он отплатил за содеянное своим долгим сроком) лишь свои благодарности, на которые она отвечать не стала. Сын Роланда перевел серьезный взгляд на стрелка. Смотрел так долго, а потом передал в его ладони кружку с горячим шоколадом, (я знаю точно, все Божьи дети пьют горячий шоколад, и мы говорим: спасибо тебе, о Белизна и Ган, Дискордии не бывать) которым мальчик грел руки пока ждал отца. А потом обнял Роланда за шею и прижался к нему. В его жесте было столько отчаяния, детской преданности, любви, горечи расставания, и долгого ожидания, что Роланд заплакал. Джейк всегда ждал Роланда, пусть даже и не знал об этом. Роланд обнял Джейка в ответ, такого взрослого и одновременно еще совсем ребенка, обнял своего любимого и единственного сына, которого он же когда-то и похоронил. Но вот он снова здесь, и мы говорим спасибо тебе, о, Белизна. Спасибо тебе: Кан-ка-ноу-рей и Темная Башня. И Ган. Они просидели так очень долго, достаточно долго, чтобы горячий шоколад купленный Джейком для Роланда остыл и замерзло совсем. Сколько прошло времени? Час? Два? Или все пять? Не пытаясь отстранится от объятий Роланда, долгое теплое молчание, которое наполняло воздух вокруг, нарушил Джейк. — Расскажи мне, — попросил мальчик. Он ужасно боялся, что этот человек сейчас ускользнет от него, будто и не было у Джейка настоящего отца. Роланда. — Что тебе рассказать, Джейк? – Спокойным умиротворенным голосом спросил стрелок. После стольких лет Роланд, сын Стивена, из призрачного Гилеада нашел покой. И отпускать Джейка он не собирался, как и Джейк его. — Твою историю… — Он мотнул головой, стряхивая снежинки с макушки, — Нет… Неправильно. Нашу историю. — Ты не замерз? Джейк отрицательно покачал головой: — Пожалуйста, отец. Тогда Роланд улыбнулся, закрыл глаза, и начал свой длинный рассказ: «Человек в черном ушел в пустыню, а стрелок двинулся следом»