Сестра Поттера

Вырвала меня из сна жуткая головная боль. Через пару минут к пульсирующим вискам добавился еще и мерзкий привкус во рту, как будто меня долго и упорно рвало. Я попыталась открыть глаза и тут же резко зажмурилась. Несмотря на то, что в комнате царил полумрак, свет от факелов на стенах бил по глазам. — Рейган, я знаю, что ты проснулась, не притворяйся. — Факелы слишком яркие, — каким-то странным хриплым голосом выдавила я. — Я погасил их, можешь открыть глаза. А вот теперь все нормально, только темновато конечно. Остался гореть только один факел в самом углу больничного крыла, но Снейпа я где угодно узнаю. Правда выглядел он похуже обычного. — Как себя чувствуешь? — Отвратительно, — абсолютно честно ответила я и, состроив жалобную мордочку, спросила, — А случайно от головы ничего нет? — Случайно есть, — усмехнулся Снейп. — Пей. Он попытался передать мне стакан с какой-то мутной жидкостью, но этот стакан почему-то оказался невероятно тяжелым, и только благодаря реакции Снейпа ничего не пролилось. Хмыкнув что-то не разборчивое себе под нос, он поднял подушки, чтобы я не лежала, а как бы полусидела, и напоил какой-то мерзкой гадостью, от которой стало намного легче. — Спасибо, но ты не мог бы рассказать, почему я в больничном крыле? — Хм, странно что ты ничего не помнишь, но это объяснимо. Что помнишь последним? — Меня вызвали к директору, — сосредоточилась я на воспоминаниях, — Келли, моя староста, отвела меня в кабинет Дамблдора: там были все деканы и Грейнджер. Я замолчала, прикусив губу. Все, дальше просто как отрезало — ничего не могу вспомнить. Я попыталась еще раз отследить цепочку воспоминаний, но жуткая головная боль снова вернулась, и с тихим стоном я откинулась на подушки. — А дальше? — А дальше ничего. Пытаюсь вспомнить, но голова тут же начинает болеть. — Скорее всего — это одно из последствий магического выброса. Да, мисс Грейнджер спровоцировала его, а я добавил.— Он замолчал и, сжав губы в тонкую линию, отвернулся в сторону окна. Так, а теперь собираем мозги в кучку: что я помню о магических выбросах? Я читала об этом на первом курсе. Магический выброс — неконтролируемая, внезапная вспышка магической силы (беспалочковой) обычно происходит у детей примерно до семи лет. Бывает, конечно, и после семи, но обычно к этому возрасту силу более менее контролируют. Происходит вследствие сильного страха, реже злости: испугался собаки и закинул ее на дерево, или сам ребенок оказался на этом дереве, случайно разбил вазу, испугался, что родители будут ругать, и склеил вазу обратно. Обычно такие вспышки кратковременны и не разрушительны, но не в случае злости, ярости, ненависти, но это больше относится к взрослым волшебникам. Тут обычно более масштабный ущерб не только для окружающих, но и для самого мага, вплоть до его смерти. Вроде как-то так. Обычно все-таки магические выбросы характерны для детей, у взрослых же это обычно проявляется в бою (сильные эмоции — выброс). Это кстати одна из причин, почему не стоит лезть в драку двух магов, если уж взыграла законопослушность, то стоит вызвать аврорат и забиться под плинтус, чтоб не задело. Думаю достаточно, а то я уже перестаю мыслить связно. Получается, Грейнджер каким-то образом довела меня до выброса. Вряд ли она меня напугала, думаю, что скорее разозлила, и, чтобы не случился большой бум, Снейп меня чем-то приложил. Хм, звучит логично. Последнее я и поспешила озвучить. — Два балла за сообразительность, Рейган. Мисс Грейнджер действительно разозлила тебя своими глупыми обвинениями да еще намекала, что твои оценки по зельеваренью не слишком-то заслужены. Думаю, что именно это и спровоцировало тебя. Когда стало ясно, к чему идет дело, мне пришлось тебя успокоить, — пояснил Снейп таким голосом, будто сожалел, однако на его лице это никак не отразилось, — Я воспользовался одним из свойств, связующей нас татуировки. После того как мы заключили контракт, я поднял все возможные бумаги, в которых так или иначе упоминался наш контракт. В одном старом свитке было описание свойств татуировок, но, к сожалению, мне удалось разобрать не все, но и того, что смог, хватило. Существует несколько способов, чтобы усмирить ученика или наказать его: один из таких аналогичен круциатусу, но действует немного иначе. Вот этой возможностью мне и пришлось воспользоваться, чтобы ты, в прямом смысле, не размазала по стенке Грейнджер и профессоров. Ну ничего себе новости! Хотя логично, что он ударился в изучение того, во что вляпался. Я-то, поверхностно изучила вопрос, а оно вон как все сложно оказывается. — Вот как. Жаль что тебе пришлось этим воспользоваться, но… Что там еще может эта татуировка? — в моих глазах разгорался бешеный, исследовательский огонек. Ну, интересно же! — Рейган, — дернулся Снейп, — тебя что, совсем не волнует, что я тебя круциатусом приложил?! — Ну, скажем так, если бы ты сделал это просто так, удовольствия ради, тогда да — я бы поволновалась. Да и ты сам сказал, что это был всего лишь аналог. Ничего страшного в его поступке я не находила. На мага, у которого вот-вот случится выброс, действительно очень сложно как-то повлиять, и даже хорошо, что он это сделал. Если бы не это, моя сила, могла бы меня убить, и остальных точно бы задело, а так полежу в больничном крыле, отдохну от учебы. Сама же недавно жаловалась, что времени на отдых совсем нет — вот получите распишитесь, как говориться. А кстати… — Сколько я тут лежу? — Три дня, и я сомневаюсь, что ты покинешь больничное крыло до начала экзаменов. — А пораньше никак? — расстроено уточнила я. Я планировала и в этом году сдать все экзамены на превосходно, но если я буду пропускать уроки, то вряд ли получится, однокурсники, конечно, поделятся конспектами, но ведь к записям должен прилагаться преподаватель, иначе никак. — Я тебя хоть сейчас могу отсюда выгнать, но мадам Помфри это не одобрит, так что тунеядствуй. Но раз ты просишь, то за неделю или две до экзаменов, я настою на твоей выписке. — Спасибо. Я понимаю, что со здоровьем не шутят, но и экзамены заваливать не хочется. — Не за что, Рейган, но имей ввиду, как только тебя выпишут, сразу же к котлам отправлю, — ласково произнес этот добрейший души человек, и пафосно подметая полами мантии пол, покинул больничное крыло. Ну вот, не было печали… Хотя тут он тоже прав, я конечно не забуду как варить бодроперцое зелье или умиротворяющий бальзам, но этот жучара наверняка своей личной ученице подсунет на экзамене, что-нибудь посложнее и шею потом намылит, если получу ниже «превосходно». Лежать в больничном крыле мне понравилось — тихо, уютно, спокойно, и гости исключительно по вечерам и по определённым часам, да еще с вкусняшками. Однокурсники, помимо конспектов, натащили ворох мягких игрушек! Я конечно поворчала на них и попросила обойтись сладостями, но было чертовски приятно. А в один из вечеров ко мне заглянула Грейнджер. — Эм, привет. Можно с тобой поговорить? — куда-то в сторону произнесла гриффиндорка, нервно теребя ремешок сумки. — Можно, — фыркнула я, поплотнее завернувшись в плед. Я знаю, что тут тепло и нет продуваемых всеми ветрами щелей, но все равно мне было холодно. — Я правда не знаю с чего начать, но, наверное, мне стоит извиниться. Я была не права, прости, и теперь ты из-за меня лежишь здесь. Я хотела как лучше, правда! — со слезами на глазах, протароторила Грейнджер. — На тумбочке стоит темно-зеленый стакан, сделай один глоток из него, — Грейнджер удивленно посмотрела на меня, — это умиротворяющий бальзам, — пояснила я, — успокоительное, проще говоря. — Я знаю, что это такое! — вспыхнула она, но все же взяла стакан и сделала глоток. А вот за такое, Снейп закатил бы знатную лекцию о вреде употребления непонятно чего. Не то чтобы я солгала, это был действительно бальзам. Но если бы я была более мстительной, и в стакане было бы что-то другое? Отвратительная беспечность. — Грейнджер, скажу сразу, я ничего не помню из того, что произошло в кабинете многоуважаемого директора, так что извини, если я сказала что-то, что тебя задело. И спасибо конечно за заботу, но я по-прежнему считаю, что ты сунула свой нос не в свое дело, и подобный вопрос можно было бы обсудить между деканами, не вовлекая в это всех остальных. Профессор Снейп действительно задерживал меня допоздна, но мы всего лишь изучали временные свойства зелий, и если тебя это успокоит: я могу поклясться, что наши взаимоотношения не выходили за рамки ученик-учитель. Под конец моей речи Гермиона успокоилась и виновато смотрела покрасневшими глазами. — Так ты на меня не злишься? — Конечно злюсь, Грейнджер. Ведь по твоей вине я не хожу на занятия, не пишу конспекты, не учу заклинания к экзаменам, потому что у меня отобрали палочку, не разбираю обещанную мне Амортенцию и много чего еще. Я понимаю, что ты это не специально, к сожалению, так получилось, но давай в следующий раз, если у тебя возникнут какие-либо вопросы, ты для начала подойдешь с ними к своему декану? — Хорошо, прости. Я просто волновалась за тебя, — опустила голову Гермиона. Я уткнулась в книгу, показывая, что разговор окончен. Она явно порывалась сказать что-то еще, но, видя мое нежелание продолжать, стушевалась и через пару минут покинула больничное крыло. Я не горела желанием общаться с ней, поэтому и не рассказала ей пару интересных моментов, хотя ее тут принимают за умную девочку, вот пусть сама и нароет. Так вот: то, о чем подумала Грейнджер, в принципе, невозможно. Связь с несовершеннолетней карается от десяти лет Азкабана до поцелуя дементора, изнасилование — либо пожизненным, либо тем же поцелуем. И нет, отмазаться от таких вещей здесь нереально, никакое положение или взятка не помогут. Даже просто подозрение в подобном нехило так подорвет репутацию. Да те же Пожиратели запугивали, убивали, пытали, но не насиловали. Если же профессора, — любого профессора, — просто заподозрят в излишне неформальном общении со студентом, то его тут же попросят покинуть должность. А если вскроется факт отношений, то тут либо свадьба, либо несколько лет Азкабана и очень крупный штраф. И это я сейчас говорю про совершеннолетних студентов. Если меньше семнадцати, то, как я говорила выше, исключительно Азкабан, и никто не спросит добровольно сие было или нет. Так что если кратко, то — связь с несовершеннолетней/ним однозначно Азкабан, даже если сам несовершеннолетний был не против. Если оба согласны и оба несовершеннолетние, то просто воспитательная беседа, что с ними, что с их родителями. Если совершеннолетняя, но еще не закончившая школу — свадьба и крупный штраф, что со стороны жениха, что со стороны невесты (штраф кстати, реально конский) или Азкабан от года до пяти лет. Снейпа можно назвать как угодно — сволочь, мерзавец, скотина (те, кто его не любят еще поболее вспомнят), но вот известного пятибуквенного «дурак» там просто нет. Уйти от Азкабана за пожирательство и попасть в него из-за малолетки… Ну согласитесь, такое себе. Поэтому он никогда и не посмотрит на учениц как на девушек, ибо это: а — Аморально, б — Азкабан. Какие бы минусы в Магической Англии не были, но вот за это я очень сильно их уважаю. Возможно покажется все это излишне консервативным, но я против выставления напоказ своей личной жизни. Спите? Да ради Мерлина! Только не надо мне об этом рассказывать, оно мне не надо и не интересно. Что же касается Грейнджер, то первые дни пребывания в больничном крыле я скрашивала придумыванием жестокой мсти для нее. Я еще в той жизни не переваривала, когда кто-то лез в мои личные дела, да еще и намекал, что мои заслуги не слишком-то мои (в той жизни, в некоторых случаях это было правдой, но тогда без этого было не обойтись, суровая правда жизни: хочешь жить - умей вертеться), а здесь малолетняя сопля мало того, что полезла, так еще и на всеобщее обозрение выставила! Я даже думала упасть в ноги Снейпу и попросить его поставить Грейнджер удовлетворительно за экзамен, но потом, все-таки передумала. Она, конечно, накосячила, но не из вредности, а просто в силу характера. Просто девица считает себя слишком умной, слишком взрослой, упертости и, пожалуй, даже немного самомнения (много) ей не занимать, вот и получилось то, что случилось. Да еще как-то мелко делать гадости одиннадцатилетней девчонке, которая пусть и в своей манере, но пыталась помочь. Так что на первый раз я выдала ей индульгенцию, но вот на второй раз не буду столь милосердна. А еще впереди были события канона, но я не собиралась в них вмешиваться. Ничего особо страшного там не произойдет, и встреча с Волдемортом будет очень полезна. Я не слишком-то одобряю эти игры Дамблдора, (да, я за Дамбигад), но я не позволю думать Гарри, что Володя милейший человек и вообще жертва обстоятельств. Да, я за Волдигад! И, в конце концов, месть за семью — это святое. Так что Питер, детка, жди меня!