Теперь он может видеть сны.

Вы знаете, что такое одиночество? Нет, это не когда вы сидите целый день дома в дождливую погоду, и вам нечем заняться. И не тот случай, когда друзья не пригласили на вечеринку, и вы дуетесь на весь белый свет. И даже не тогда, когда бросает человек, который был вам дорог. Страшнее всего, когда человек вынужден ждать и мучиться почти вечно, не старея… Прошло много лет с тех пор, как Эдвард вернулся в замок. За эти годы он не видел ни одного человеческого лица. Чем занимается? Да все как обычно – летом его сад полыхает пожаром удивительных и самых редких цветов, деревья и кустарники поражают необычными и причудливыми формами. Точнее, поражали бы, если бы их видел кто-нибудь, кроме самого мастера. А Эдварду это все уже давным-давно не нужно… Творит больше по привычке, чем по необходимости. Зимой, когда деревья сбрасывают свою листву и в уходе не нуждаются, он занимается ледяными скульптурами. Кого тут только нет: ангелы, играющие дети, животные, и - она. Самая дорогая его сердцу ледяная фигура в полный рост. Он не постарел, ничуть. И, конечно же, не думал о том, как выглядит сейчас, по прошествии многих лет, его Ким. Для любящего человека это совсем не важно. Да, Эдвард любит. Отчаянно, всей душой! Но только теперь это некому сказать. Хотя, та, кому принадлежит его сердце, и так знает это. Слова не нужны, когда за них говорят глаза. Быть одному, все время, час за часом, день за днем, месяц за месяцем, складывая их в года и десятилетия. Не стареть, страдать… Каждая минута жизни – только о ней и только для нее. Легко ли это? Кому под силу вечная мука? Иногда, когда уже нет сил работать в саду, Эдвард проваливается в глубокий, но беспокойный сон. Прямо на полу в замке, в том самом углу под пробитой крышей. Нет, ему не холодно, и простудиться он не боится. Сны бушующим водопадом обрушиваются на уставшее сознание Эдварда. Странно… До знакомства с семьей миссис Боггс он никогда не видел снов. Вообще. Никаких. А после изгнания из городка и возвращения в замок – они лавиной захлестывали его, стоило едва прикрыть глаза. Только чаще, к собственному ужасу Эдварда, ему снился один и тот же кошмар. Вот Джим заносит руку, чтобы ударить Ким. Эдвард взбешен – впервые он ощущает такую ярость, да и вообще какие-либо столь яркие чувства – он замахивается рукой и целится острием ножниц в грудь обидчику, но… мир словно переворачивается перед глазами, и ножи четко входят в сердце Ким, его любимого ангела, по белому платью которой мгновенно расплывается алое пятно, а пара капель ее крови падает на лицо. Образ Джима медленно тает в воздухе, скалясь страшной улыбкой, губы шепчут злорадно: «Ни тебе, ни мне… Это ты убил ее, мучайся вечно!» Эдвард кричит в голос и просыпается, в страхе протягивая лезвия к лицу, и тут же, конечно, режет себе щеку. Из глаз текут слезы вперемешку с кровью… После очередного кошмара Эдвард долго меряет своими маленькими, как будто немного застенчивыми шажками чердак, где завывает ветер, а сквозь щели и дыры падает снег или дождь – в зависимости от времени года. Иногда, когда становится совсем невмоготу, выбегает на улицу и в припадке бессильной ярости принимается крушить любимые творения, доходит до куста, подстриженного в виде раскрытой руки, и замирает, словно околдованный. Сразить этот шедевр выше его сил… Но не все бывает только так плохо и трагично. Иногда ему улыбается удача, и тогда… Сны, какие же прекрасные сны ему снятся! Больше нет страшных ножей и ножниц, которые всем вокруг приносят только страдания и боль, вместо них – чистые, белые руки с тонкими и длинными пальцами! Эдвард, не веря своему счастью, смотрит на них и тихонько, пробуя силу, шевелит. Пальцы идеально слушаются его, словно перебирают струны невидимой арфы. Сзади до плеча кто-то легонько дотрагивается, Эдвард испуганно вздрагивает и оборачивается. Ким. Стоит и смотрит на него снизу вверх, точно так же, как тогда, в неудавшийся сочельник. - Ты? Ты вернулась? Ким ничего не отвечает, только одинокая слезинка скатывается по щеке и срывается вниз, падая на руку Эдварда и обжигая ее. - Обними меня, - шепчет девушка, закрывая глаза. Сердце Эдварда колотится в бешеном ритме, он неуверенно протягивает вперед руки и нежно привлекает Ким к себе, зарываясь лицом в ее чудесные волосы. Он чувствует, как две тонкие ручки проскальзывают по спине и крепко сцепляются вместе, чтобы уже никогда не отпустить его. Эдвард вдыхает неповторимый запах ее волос, осторожно перебирает пальцами вьющиеся кончики и робко улыбается, стараясь не разрушить очарование момента. После такого сна он может подолгу стоять у окна, глядя вниз, где за старыми воротами замка расположились яркие домики горожан. В одном из них – его Ким. И тогда долго еще не сходит счастливая улыбка с покрытого шрамами лица Эдварда.