***
— Директор Макгонагал, добрый день. — Гарри, здравствуй. Сегодня ты пришел сам, даже не понадобилось несколько раз посылать письма с Брик за тобой.- Пожилая женщина с мягкой улыбкой протянула юноше чашку чая. — Простите, профессор, иногда я слишком зацикливаюсь на чем-то, ну, вы знаете. - Гарри смущенно краснеет, неопределенно махнул рукой. — Как твои успехи, Гарри? - Профессор казалась занятой эклером, но пристальный взгляд не оставлял сомнений, что она действительно заинтересована ответом. — Неплохо. Думаю, что на следующий год я смогу подать заявку на стажировку у гоблинов. - Радость из-за предстоящего обучения заставляет глаза Гарри загореться. — Похвально, очень похвально. — Произнесла директор в своей привычной манере, чуть качая головой. — Я рада за тебя, Гарри. Мы все рады. И я думаю, что они бы тобой гордились. — Макгонагал грустно улыбнулась. Она знала, о ком сейчас подумал Гарри, и надеялась, что своими словами она немного облегчает его боль. — Твоя учеба продвигается хорошо, признаться, я боялась, что ты все-таки пойдешь в аврорат. Тебе не стоит больше воевать, Гарри, смею надеяться, что тебе будет хорошо в мирной жизни. Как твои успехи… в других областях? Он отвел взгляд. Вопросы о его жизни, личной жизни, были болезненными. Поттер хотел семью. Хотел, чтобы у него были близкие люди. Хотел иметь дом. Раньше он не мог себе этого позволить, но сейчас война была закончена, однако, никаких продвижений в этой области не наблюдалось. И Гарри знал, что сам виноват в этом. — Может быть, позже? — Как можно беззаботнее произнес он, растянув губы в полуулыбке. — Я уверена, что у тебя все будет хорошо. - Профессор устало вздохнула, она переживала за Гарри. - Ты хотел что-то спросить у меня? — Да. О Гермионе. Она не приходила к вам недавно? - Юноша выглядел обеспокоенным. — Мисс Грейнжер? Нет, мы с ней последний раз разговаривали, когда она сдавала экзамены. Блестящий результат! - Минерва хлопнула в ладоши от избытка эмоций. - Я подписала ей рекомендацию в Университет, она выглядела удовлетворенной. С ней что-то случилось? — Ничего, профессор, абсолютно ничего. - Гарри не собирался делиться с ней своими смутными подозрениями. Профессор МакГонагал не смогла помочь. Гарри беспокоился все больше — он и сам начал замечать странности за девушкой. Она все время была занята, и это не походило на подготовку к экзаменам. Гарри пробовал поговорить с ней, но она отмахивалась от него так же, как от Рона, ловко переводя тему разговора.***
— Герми, не знаю, что происходит, но если тебе нужна помощь… - Гарри стоял на пороге комнаты Гермионы, не решаясь зайти. — Мне не нужна помощь. Я сама справлюсь. — девушка резко оборвала разговор, даже не поднимая глаз от какой-то старинной книги. — Почему бы тебе не рассказать мне все? Ты закрылась от нас. Что бы это ни было, даже если ты совершила преступление, готовишь покушение на министра, готовишься в экспедицию за золотым Граалем или организовываешь новое общество по защите эльфов, мы поможем тебе. - Он погладил девушку по плечу. - Ты же знаешь… — Гарри. Ты мой лучший друг. Но есть вещи, которые нельзя сказать друзьям. - Гермиона закрыла лицо руками, ее голос звучал глухо. - Скоро все закончится, я все просчитала. И я обязательно найду в себе силы с тобой поделиться. А сейчас мне нужно работать. — Ладно. Из нас троих ты всегда была самой разумной. И я в тебе не сомневаюсь, но если надумаешь, я готов тебя выслушать в любое время. — Гарри поднимается и уходит. На пороге его догоняют слова Гермионы. — Спокойной ночи, Гарри. И спасибо, что убедил Рона не лезть ко мне. — Не за что.***
Гарри дал себе слово, что не будет мешать ей, сделает все, как она скажет. Но когда он увидел ее крадущуюся к выходу в вечернем платье… Это на столько не вписывалось в привычное поведение Гермионы, что Поттер отправился за ней. Благо, она не собиралась аппарировать, а пошла пешком. Было видно, что она сильно нервничает, что не мешало ей быстро передвигаться, звонко стуча каблучками по камням тротуара. Через некоторое время Гермиона дошла до шикарного маггловского ресторана, у входа в который ее ждал… Драко Малфой! Вот это уже не входило не в какие рамки! Гарри опешил и замер. Если бы Гермиона решила завести роман, пусть даже с Драко, она бы никогда не стала скрывать, это в принципе не в ее натуре! Значит, дело было не в этом. Возможно, Драко силой принудил ее встречаться и как-то заставил молчать об этом? Тогда ее нужно спасать! Поэтому парень последовал за ними внутрь и устроился за столиком неподалеку… После получаса наблюдений Гарри понял, что парочка общается весьма мирно, хотя между ними и чувствовалось напряжение. Такое неловкое чувство недосказанности и смущенности, как будто они и в правду встречаются! Поттер почувствовал, что горечь затопила его. Сначала их было трое. Первые люди, которые стали дружить с ним, которые видели в нем просто Гарри, а не мальчика-который-выжил, которые прощали ему слабости и сомнения. Ему было тяжело, когда Гермиона с Роном стали пробовать встречаться, он чувствовал себя лишним, но смирился, потому что это все еще было их Золотое Трио. Возможно это было по детски, но он верил, что друзья никогда не бросят его, несмотря на свои отношения. А теперь Гермиона встречается с Драко! Он подумал об этом в другом контексте: если бы они не предавали свою дружбу, они бы все остались одиноки до конца жизни, но чувства собственника все равно брали верх… Маг собирался уже уйти из ресторана, чтобы побыть одному и перетерпеть негодование и обиду в самом себе, что он почувствовал, когда увидел, как Гермиона улыбается Драко. Он понимал, что завидовать счастью подруги и ревновать ее, эгоистично, но пока не мог справиться с охватившими его чувствами — он никому не интересен надолго. Все его оставляют. Но то, что он увидел в следующий момент заставило его изменить свое мнение. — Что ты подлил ей? — Гарри молнией метнулся к столику и схватил Малфоя за руку. — Гарри! — Ахнула Гермиона. — А, это ты Поттер. Твои манеры как всегда безупречны. — Драко поморщился и вырвал руку. — Я спрашиваю еще раз. Что. Ты. Ей. Подлил? - Гарри чеканил слова, едва сдерживая ярость. — Может быть, ты будешь объясняться с этим разъяренным героем-спасителем сама, Герм? - Драко обратился к девушке, привычно растягивая слова. — Герм? Он называет тебя Герм? - Резкий поворот головы и яростный взгляд Гарри впивается в Гермиону. — Гарри Джеймс Поттер, тебе не кажется, что это мое дело? Да, мы с Драко общаемся. Он согласился помочь мне с моей проблемой. — Гермиона раскраснелась от гнева. — Ты не рассказала о своей проблеме нам с Роном, но рассказала ему? — Гарри сжал кулаки. Это было просто немыслимо. Ее друзья оказались меньше достойны доверия Гермионы, чем Малфой! Драко, мать его, Малфой! — Потому что он мог помочь, а вы с Роном нет! Неужели это не очевидно? — Гермиона отвернулась, судорожно схватившись за ворот своего платья. — Поттер, я прошу прощения, что влезаю в вашу в высшей степени интересную беседу, но тебе определенно стоит удалиться. Ты здесь лишний сейчас. — Малфой говорил тихо и спокойно и от этого Поттеру еще сильнее хотелось его ударить. С Гермионой происходило что-то плохое, она начала учащенно дышать, а руки все сильнее сжимались на ткани платья. Нужно было вытащить ее отсюда. Гарри осторожно погладил Гермиону по руке и попытался разжать пальцы. — Ты скажешь мне, в конце то концов, что случилось? — О, Мерлин! На мне проклятье, слышишь, проклятье! Мне нужно… Нужно, чтобы меня… Как с тобой тяжело, Гарри! Мне нужно, чтобы меня дефлорировал представитель темномагического рода. Несколько раз. Черт возьми, Гарри, уйди же наконец отсюда! — Деф… Что? Что это значит? — Гарри был мягко сказать в недоумении. И похоже это отражалось на его лице достаточно красочно, ибо Малфой прыснул, прикрывая рот ладонью, а красная, как помидор, девушка раздраженно закатила глаза. — Поттер, ну нельзя же быть таким тупым и отсталым? Не видишь, что мисс Грейнжер, — он ехидно скривился, словно напоминая о возмущении Гарри, — нужно решить деликатную проблему, избавиться от некоторой особенности организма, так скажем. И уверен, она не рада обсуждать это посреди полного зала, неотесанный ты мужлан. Гарри все еще не совсем понял, о чем говорит Малфой, но от догадки у него заалели уши. Впрочем, Драко был прав в одном — здесь было не место для разговора. Поэтому он взял Гермиону за руку и направился к входу, который вел в отдельные кабинеты ресторана. — Так ты расскажешь мне, что с тобой случилось? — Глядя девушке в глаза спросил Гарри, он не отпустил ее руку, когда они дошли. Пусть он не понимал ситуации, но отступать и отдавать Гермиону на растерзание Малфою не собирался. — Что это было за зелье? — Гарри, я сама его попросила. Мне не хотелось самой. Мне было страшно. А так я не знала, когда… Было легче. — Гермиона всхлипнула и на секунду положила Гарри голову на плечо. Но тут же дернулась в сторону, оставшись, однако, рядом. — Я сама его сварила. Все компоненты проверила, три раза переваривала, чтобы точно не ошибиться. Гарри бы понял, если бы Гермиона заплакала, но ее глаза были абсолютно сухими, а весь вид говорил о решимости идти до конца. — Поттер, разбирайся быстрее, времени осталось мало. Скоро зелье подействует в полную силу. Герм, вот порт-ключ, пойдем. — Она никуда не пойдет одна! - Гарри почти кричал, вцепившись в руку Гермионы. — Поттер, у тебя мозгов совсем не осталось? Все во время Квиддича повыдуло? Ты собираешься присутствовать, когда мы с ней Avoir des rapports sexuels *? Ты спятил? — Я пойду с вами! — Гарри мучительно покраснел и неосознанно прижал Гермиону ближе. — Герм, ты можешь не ходить с ним, если не хочешь. Я понимаю, что решить проблему надо. Знаешь, Сириус ведь принял меня в род Блэков. Я тоже могу тебе помочь. — Гарри… — Имя молодого человека больше напоминало вымученный стон. — Как ты себе это представляешь? Ты мой лучший друг. — Я помогу тебе… Как лучший друг… Я понимаю, почему нельзя обратиться к Рону. И в общем-то не буду переживать, что вы расстанетесь, поддержу любое ваше решение. Твое решение. Но Малфой! — Он не такой плохой, как ты думаешь. — Тело девушки напряженно замерло в объятиях Гарри. Нужно начинать ритуал. Зелье запустило процесс, и он должен быть закончен до рассвета. Пойдем скорее. — Гермиона потянулась свободной рукой к Драко, и они перенеслись. В гостиничном номере Гермиона опустив глаза и почти полностью занавесившись волосами пробормотала что-то про воду и горячую голову и ушла в ванную. — Поттер, раз уж ты влез не в свое дело, как часто с тобой, впрочем, бывает, то, может, договоримся, чтобы не было неловкости? — По скучающему виду Малфоя нельзя было сказать, что ему только что испортили вечер, обещавший быть весьма неплохим. Гермиона нравилась ему за свою смелость, открытость и верность друзьям. В Хогвартсе ее ум и эрудиция раздражали его, вызывая зависть. Но после войны, общаясь с ней по поводу этой деликатной проблемы, он понял, что она может быть грустной, уязвимой, растерянной и слабой, но никогда не сдастся. Именно это привлекало его больше всего. — О чем здесь можно договориться? - Гарри скрестил руки на груди, неосознанно принимая защитную позу. — Поттер, я сегодня много рассуждал о твоих умственных способностях и чувстве такта, так что повторяться не буду. Расскажу лучше о проклятии, и как его снимать. Мы должны овладеть ею всеми… хм… способами, даже извращенными. И так как ты полный… девственник, то сложную часть я возьму на себя. Справишься ли ты? Я надеюсь, ты не хочешь причинить своей подруге боль и неудобства? — Я буду очень осторожен! Уж осторожнее, чем ты, Малфой. — О, Мерлин, послал же идиота. — Пробормотал Драко, но на дальнейшие споры времени уже не оставалось, дверь в ванную отворилась. Гермиона несмело застыла на пороге, глядя на них с вызовом. Гарри, никогда не видевший подругу без одежды, резко отвернулся, чтобы не смущать девушку еще больше. Пульс с бешеной скоростью бился где-то в висках, голова закружилась — девушка выглядела очень привлекательно в бледно-розовом белье. — Поттер, ты собираешься на ощупь все делать? — Шипение Драко привело Гарри в чувство. — Ты такая красивая, Герми, — прошептал Гарри, и сделал шаг вперед, протягивая девушке руку. — Лучший комплимент от Поттера, ничего умнее не придумал? — Кажется, скрывая нервное напряжение, Драко решил поупражняться в сарказме. — Лучше было сказать, что она прекрасна, как закат над озером? Такая же красная и мокрая? — Если Гарри думал, что достойно парировал реплику Малфоя, то его последние слова привели к обратному эффекту — тот сдавленно хрюкнул и нервно потянулся к узлу галстука, чтобы скрыть смех. Гермиона тоже вздрогнула и странно посмотрела на Гарри. — Первая фраза была лучше, Гарри. Ты находишь меня красивой. Это важно для меня. — Поттер, говорю для непонятливых: раздевайся и поцелуй ее уже. Вы меня с ума сведете! Несносные Гриффиндорцы! — Сам Драко уже разделся и с досадой смотрел на замершую на пороге пару. — Герми, я буду очень стараться. Чтобы не произошло, с тобой все будет хорошо… Он протянул руку и осторожно погладил ее по щеке, мягко скользнул пальцами по шее, опустился на грудь и замер, не в силах двигаться дальше. Сознание кричало, что это Гермиона, она девушка Рона, лучшая подруга, но сейчас это было не важно. Важно было, что он хотел помочь ей. И, чего скрывать, хотел почувствовать ее кожу под своими руками и губами. У него в жизни было мало людей ближе, чем Гермиона. Это знание рождало странную нежность и желание дарить ласку. Девушка тихонько вздохнула, когда его губы накрыли ее. Она легко впустила в свой рот его язык, это было приятно, но такая откровенная ласка казалась неправильной. Ему хотелось, чтобы Гермиона ощутила всю его нежность и трепетность в отношении к ней, всю его любовь. Он не стал углублять поцелуй, продолжил осторожно касаться ее губ своими, глядя ей в глаза. Гермиона не проявляла инициативы, ей тоже было сложно. Ведь ее целовал Гарри. Гарри, который был для нее лучшим другом, который был другом того, кого считали ее парнем. Он знал ее лучше всех, они сильно сблизились за время поиска крестражей, особенно, когда остались одни. Ей и сейчас порой было нужно ощущать его рядом, его открытый взгляд, его надежное плечо. Поттер сплел их пальцы и прижался к девушке, не отрываясь от губ, не закрывая глаз. Дыхание сбилось, в голове пульсировало настойчивое желание быть ближе, ощутить всем телом ответную дрожь. Лицо Гермионы расплывалось перед глазами, он и не заметил, что куда-то делись очки, забывшись в сухих, жарких поцелуях. Драко наблюдал за целующимися с другого конца комнаты. Эти двое были его врагами еще со школы, его соперниками, на войне они оказались по разные стороны баррикад. Теперь он понимал, что многое бы отдал, чтобы оказаться с ними на одной стороне. Ему не верилось, что сейчас он может быть с ними. Близко, совсем близко. Стать для них ближе, чем кто-либо. Знать их запах, их прикосновения, их мысли. Их любовь? Гермиона ощущала нежные поцелуи Гарри на лице, на плечах, пальцами он осторожно гладил тыльную сторону ее запястье, поднимался по предплечьям, шептал о том, что она самая лучшая. Малфой же запустил руки в ее волосы и, пропустив их несколько раз между пальцами, резко стянул в пучок, открывая доступ к шее. На нежной коже появлялись следы любви. Поцелуи Драко были властными, жалящими, он не проявлял нежности, он требовал ее тело и душу так, что ему приятно было сдаваться. Гермиона вздрагивала и резко выдыхала прямо в губы Гарри, каждый раз, когда он задевал языком чувствительное место за ухом. Оказавшись втроем на кровати обнаженными, они замерли, прижавшись друг к другу как можно теснее, глубоко вдыхая их общий, перемешанный запах, запоминая на сколько удобно дополняли друг друга их тела. Они покрывали тело Гермионы бесконечными поцелуями, нежили грудь, облизывали пальчики на руках и ногах. Девушка совершенно потерялась в наслаждении, которое столь щедро дарили ей ее любовники. У нее кружилась голова, от бесконечных стонов охрип голос. Возбуждение достигло предела, ей было необходимо больше. Драко, видимо, понял ее умоляющий, затуманенный взгляд и несколькими движениями помог ей оседлать Гарри. Ее разгоряченное тело не почувствовало боли от проникновения, только как будто лопнула туго натянутая струна внутри, ее затопило облегчение, часть проклятия была снята, смыта той горячей жаждой и любовью, с которой на нее смотрел Поттер. Сквозь неторопливый ритм движений, каждое из которых ощущалось как разливающееся по телу тепло, она не сразу заметила прикосновение холодных, скользких пальцев. Мягкое поглаживание, скольжение вокруг, как легкое поддразнивание, а затем резкое проникновение, совпавшее с движением Гарри. Она запрокинула голову, сжимаясь, и ее стон совпал со стоном Гарри. — Драко, еще… — Она чувствовала его загнанное дыхание на своей шее, ладонь, судорожно сжатую на ее лодыжке, и его пальцы там, которые заставляли ее снова и снова ощущать абсолютную наполненность, принадлежность им. — Ты нужен мне… Парень был возбужден также, как и они, может даже больше. Но пока заставлял себя сдерживаться. Однако на такой призыв нельзя было не ответить... Осторожно погружаясь в сладкий, горячий плен, он пытался сдержать крик наслаждения. Это было восхитительно — его окружало тепло тела Гермионы, и через нее, на самом краю, был Гарри, который точно так же дрожал в лихорадке возбуждения, двигался ему навстречу в надежде достичь чего-то. Полной близости? Оргазма? Счастья? Когда их тела сплелись воедино, Гермиона почувствовала, как распадаются на части оковы проклятия, которые не давали ей дышать, как очищается ее тело, ее разум, ее душа. Зажатая между телами своих любовников, заполненная до предела она ощущала их дрожь, их дыхание, и понимала, что сейчас она как никогда защищена и свободна.***
— Гарри, тебе не кажется, что Гермиона странно себя ведет? — На этот раз Рон поедал булочки с изюмом, сидя в кресле перед камином. — Она сказала, что мы расстаемся, и она надеется, что мы останемся друзьями. Это было бы неплохо. В академии авроров у меня будет мало времени для того, чтобы заводить новых друзей. И я не хотел бы потерять вас. Ты не осуждаешь нас, Гарри? Гарри не мог осуждать Рона, хотя бы потому, что два раза в неделю, когда у Рона были подготовительные курсы для академии авроров допоздна, они с Гермионой приглашали к себе Драко. Малфой приходил всегда с улицы, не через камин, приходил минута в минуту, корчил брезгливую мину в ответ на предложение выпить чаю и, постукивая недавно приобретённой тростью по ботинку, скрывая нервозность и нетерпение, начинал сетовать на погоду. Причем, его не устраивала любая, будь на улице жаркое солнце, проливной дождь или пронизывающий ветер. Казалось, что ему доставляет удовольствие их неумение поддержать светскую беседу. Наконец, Гермионе разглагольствования Малфоя надоедали, и она отправлялась в спальню, на ходу стягивая с себя свитер и джинсы. Ей тоже доставляло удовольствие видеть, как кривился Драко: у него на лбу было написано отвращение к маггловской одежде. После ее ухода Гарри с Драко быстро переглядывались: у них уже была разработана система знаков, нужно было решить кто будет ведущим. Каким-то образом, им удавалось не спорить о распределении ролей: Гарри доставляло удовольствие уступить Драко так, чтобы тот понимал, что ему уступили из сострадания. — Я поддержу вас с Гермионой в любом решении, ты же знаешь. Вы двое — самые дорогие мне люди. Моя семья. — Тут Гарри немного кривил душой, потому что чертов Малфой начинал заползать в его сердце и он уже не мог представить свою жизнь без него.