Пока ты спишь

      Тэхён, наверное, бьёт все рекорды по принятию душа за максимально короткое время, и если бы мировой рекорд по данному занятию входил в известную книгу, он бы, безусловно, принадлежал парню. Потому что кому ещё удастся (или хотя бы придёт в голову) за секунды успеть влететь в ванную, стянуть с себя все вещи, разбрасывая их в разные стороны, шмыгнуть в душевую кабинку, не глядя настраивая воду и попутно выливая на себя все попадающие под руку тюбики? Видимо, Ким оказывается редкостным везунчиком, раз ничего не используется не по назначению, и шампунь действительно попадает на волосы, а гель на тело. И неважно, что волосы сухие, а гель по-хорошему надо лить на мочалку, а не сразу на кожу, вообще всё неважно, когда за дверь раздаётся медленное постукивание, а затем и любимый бархатный голос, растягивающий гласные:       - Малыш, ты скоро?       - Да, Гукки, подожди немного, - кричит в ответ Тэ, с трудом удерживая вскрик в конце предложения из-за того, что в попытках дотянуться до зубной щётки зацепил локтем полочку и опрокинул тот самый злосчастный гель, в итоге поскальзываясь на вытекшей из бутылочки жидкости.       Хватаясь за дверцу кабинки и с трудом удерживая равновесие, парень прыскает от своей же неуклюжести. Он был бы неплохим героем для "Пункта назначения", хоть завтра на кастинг.       - Всё в порядке? - Спрашивает Чон, от которого не укрылся грохот в ванной, и уже порывается открыть дверь, берясь за ручку, но голос Тэхёна останавливает его:       - Всё хорошо! Правда, Гук, иди в кроватку, я скоро присоединюсь к тебе!       Чонгук пожимает плечами, как будто его парень видит это, и, кинув "Поторопись", идёт в сторону их общей кровати, стоящей аккурат напротив двери ванной комнаты. Он устало падает на чистые простыни, закидывая руки за голову и принимаясь сверлить взглядом дверь, за которой слышится плеск воды и голос напевающего что-то Тэхёна.       Когда Тэхён выходит из ванной, больше похожий на солдата, только что вернувшегося с войны, он замирает в дверном проёме. В комнате непроглядная темнота из-за завешанных плотными шторами окон, однако полоска лунного света всё же находит способ пробраться в комнату, проскальзывая через тонкую не зашторенную щель и освещая лицо развалившегося на кровати парня. Почему-то спящего.       - Ну вот, как всегда! - Вздыхает Тэхён и проходит в комнату, тихо прикрывая за собой дверь. Он подходит к кровати и впивается взглядом в лицо Чона. Губы последнего приоткрыты, ресницы подрагивают из-за наглого лунного света, а дыхание уже успело выровняться. В голову Тэхёна невольно закрадывается план мести. - Неужели так сложно хотя бы раз дождаться меня из душа? Ну ничего, я покажу тебе, как меня обламывать!       С расползающейся на красивых губах коварной улыбкой, парень аккуратно залезает на кровать и хватается за резинку чужих домашних штанов, стягивая их вниз. На Чоне предсказуемо не оказывается белья - он никогда не носит его дома. "Ну а что, все свои, да и зачем оно, когда рядом ходит такой горячий парень?" - оправдывается он каждый раз, и Тэхёну такой ответ очень даже по душе. Да и сейчас эта привычка младшего только на руку, поэтому Тэ, не теряя времени зря, наклоняется, прижимается горячими губами к низу живота и цепочкой частых поцелуев спускается к пока ещё мягкой плоти.       Дыхание Чонгука сбивается, но он не просыпается, чего не скажешь о Чоне младшем, когда головка оказывается у Кима во рту. Того такая реакция организма вполне устраивает, и он принимается активней двигать губами.       Чон просыпается от собственного стона. Почему-то он весь промок, дышать сложно, будто эстафету бежал, а не спал, а внизу всё скручивает судорогой возбуждения. И можно было бы свалить всё на гормоны и мокрые сны, но ощущение чужих губ на причинном месте вполне реальное. Он приподнимается на локтях и смотрит вниз, где в темноте маячит до боли знакомая каштановая макушка и слышатся пошлые причмокивания. И Тэхён сейчас явно не рамён там ест.       - Х-хён? - Дрожащим от напряжения голосом шепчет младший.       - Ух ты, уже даже не малыш? - Усмехается Ким, выпуская чужую возбуждённую плоть из плена своего рта.       Чонгук рвано выдыхает и наугад тянет руки в темноту, чтобы взяться за плечи старшего и притянуть к себе. Вернее, на себя, ведь Тэ с готовностью занимает своё "законное" место на чужих бёдрах, медленно на них покачиваясь и этим усугубляя ситуацию ещё больше. Гуку приходится обхватить его талию одной рукой и сильнее прижать к себе, чтобы на время обездвижить слишком активное тело.       - Что ты творишь? - Хрипит, второй рукой зарываясь в выкрашенные волосы на затылке и сжимая немного мокрые локоны. Тэхён в ответ что-то неразборчиво мурлычет и слепо тыкается губами, даря смазанный поцелуй в уголок рта. Чонгука это, впрочем, не устраивает, и он сам находит чужие губы, без церемоний раздвигая их языком и проникая внутрь. Реакция в виде заглушённого стона не заставляет себя ждать, Тэ кладёт свои ладони на сильные плечи, чуть сжимая. - Извращенец, - выдыхает Гук, нехотя отрываясь от пухлых губ и в добавок размашистым движением языка вдоль них проходясь.       Тэхён тихо смеётся и, перегнувшись через макнэ, достаёт маленькую бутылочку из-под подушки. Она там на случай, если тянуться до тумбочки не будет желания. А желание у них наедине всегда одно и обоюдное, и трату времени на поиск смазки не предусматривает.       - Какой я развратный хён, совращаю бедного невинного мальчика, - тянет он шёпотом на ухо, попутно прикусывая чувствительную мочку и выливая на ладонь приятно пахнущую жидкость. - Настолько невинного, что предпочитает смазку с запахом клубнички...       Чонгук прыскает в плечо своего парня и почти смущенно отводит взгляд, но тут же берёт себя в руки, напоминая себе, кто тут самец, и прижимается губами к выпирающей ключице. Раз уж "развратный хён" решил сегодня сам себя подготовить, то можно не терять времени и пометить любимое тело парой свежих засосов. На утро влетит, конечно, ведь скрыть его "метки" очень сложно, но Гук благополучно посылает эти мысли туда, куда Ким уже вставляет второй палец, активно двигая ими и тихо поскуливая от того, что приятно, но мало.       - Тэ? - Чонгук проводит рукой по чужой пояснице, со шлепком опуская на ягодицу вскрикнувшего от неожиданности парня.       У Тэхёна язык, кажется, к нёбу прирос, а ещё трясёт от возбуждения ужасно, поэтому его хватает только на то, чтобы кивнуть, но Чон понимает всё без слов, подминая старшего под себя и устраиваясь между стройных ног. - Я вхожу, - зачем-то предупреждает он, и перед тем, как Тэ успеет съязвить о том, что они не в школе, плавно толкается в растянутое отверстие и заглушает смешанный стон боли и удовольствия поцелуем, сразу же начиная размеренно двигаться.       Ким мстительно с силой кусает его за нижнюю губу, тут же своими губами собирая солёные капельки и, кладя руку за затылок и надавливая, заставляет углубить поцелуй со слабым привкусом крови. Чонгук тоже в долгу не остаётся, постепенно набирая скорость и на особо сильном толчке шлёпая рукой по бедру, чувствуя, как чувствительная кожа под ладонью начинает гореть. Но Тэхён на это лишь громко стонет в поцелуй, сильнее цепляясь непослушными пальцами за плечи, пытаясь прижаться ближе, насколько это возможно.       - Тише, тише, - с придыханием шепчет младший, чувствуя, как парень начинает сжимать его там, находясь на грани. Гук перестаёт двигаться и просто целует. За ухом, в лоб, покрывает поцелуями щёки и переходит на шею, добавляя ещё парочку симметричных меток на светлой коже. И лишь когда Тэхён расслабляется, недовольно бурча что-то про обломщика, Чон возобновляет движения. - Прости, но ты так легко не отделаешься, - он улыбается и ловит губами очередной стон, который должен расценивать, как претензию, ведь Тэхён сейчас ничего, кроме стонов, воспроизвести не в силах.       - Я тебя... нена... ах... - выстанывает Ким и выгибается, когда головка очередной раз проходит по комочку нервов, этим прерывая все мысли на корню.       - Любишь. Ох как любишь, - в ответ тянет Чонгук осипшим голосом, на ощупь находя тонкие запястья и заводя их старшему за голову, прижимая к подушке. - Я чувствую это...       Это становится пиком для Кима. Он громко стонет, забыв о том, что в квартире они не одни, а за стенкой в лучшем случае ещё только готовится ко сну человек, угрожающий когда-нибудь кастрировать их обоих, если они продолжат мешать ему и остальным своими "гейскими играми". Чонгук даже не пытается заставить его быть тише, он лишь ускоряет движения, через пару минут "заканчиваясь" вслед за Тэхёном.       Он устало валится рядом со своим парнем, который тут же прижимается к его боку, утыкаясь носом в шею и тяжело дыша. Заметно, что Тэ пытается что-то сказать, но язык не слушается его от слова совсем, а дыхание всё никак не желает возвращаться в норму. Чон приходит в себя быстрее, поворачиваясь к нему лицом и лукаво улыбаясь при виде растрёпанного, раскрасневшегося, но довольного хёна.       - Если ты так будешь мстить каждый раз, когда я усну, я готов спать вечность, - сладко тянет макнэ и кончиками пальцев убирает мокрую чёлку с чужого лица. Старший забавно фыркает, но позволяет лёгонько чмокнуть себя в нос.       - Предоставь это Юнги, - шутит в ответ он и счастливо улыбается, "укутываясь" в родные тёплые объятия. Засыпая, парни даже и подумать не могли, что Юнги, устав слушать чужие стоны, свалил "от греха подальше", в комнату Чимина. И стоны слушает теперь именно его. end.