Всеобщая звезда

       Стас Конченков это блядство, наркотики и мечты.        Тонкие пальцы с засохшей краской на них, выступающий острый кадык и тонкая шея в синих разводах от рук.        Он мечтал стать известным, он мечтал сиять как звезда.        Изрезанные кривыми шрамами предплечья, что никак не уродуют, выступающие вены с заметными следами от уколов где только можно, большие глаза с пышными ресницами, зрачки заполняющие радужку своей темнотой, яркая марка на кончике языка.        Он хотел, быть кем то важным. Чьё имя будут кричать миллионы людей. Но у него не выходило без вспомогательных веществ.        Поджатые тонкие бледные губы, узкие бедра в обтягивающих рваных джинсах.        И он смог, он добился. Ведь, "кто если не мы" да? Даже если через трип.        Острые как лезвия ключицы с алеющими от крови укусами, большая грудная клетка вздымающаяся при каждом глубоком вдохе, гибкая спина выгибающаяся при любом прикосновении, худые напряженные икры.        Яркая звезда для миллионов, шлюха для многих других. Он общий, он принадлежит всем но не Игорю. Они коллеги, может быть друзья и больше никто.        Не так давно, Стаса забрал героин.        Игорь так хотел бы быть ЕДИНСТВЕННЫМ кто проважает с ним закат и встречает рассвет, тем на кого будут смотреть такие большие глаза с чёрной дырой вместо радужки, он бы так хотел быть тем чьё имя словно мантру повторяют бессонными ночами, он бы так хотел быть тем самым очень важным для него, он бы так хотел чтобы этот задыхающийся смех был только для него, он бы так хотел чтобы все томные взгляды с пошлой искрой внутри были брошены ему, он бы так хотел быть в нем внутривенно, он бы так... не хотел вызывать скорую из-за передозировки, он бы так не хотел держать его в запертом подвале, он бы так не хотел выслушивать весь поток ненависти и "это последний раз! Дай ещё разок", он бы так не хотел однажды увидеть его холодное тело, он бы так не хотел быть тем из-за кого оно стало холодным ведь он больше так не может, он не хотел плакать перед ним, он не хотел слышать его хрипы под своими крепко сжатыми на его мягкой шее руками. Он не хотел слышать своё имя из его уст при таких обстоятельствах.        Его самая яркая звезда, потухла с широко открытыми глазами смотрящими только на него.