Ночное создание

Сынри осторожно отправил противень с хлебом в духовку и повернулся, вытирая руки фартуком. Он почти заорал, увидев на кухне появившегося из серого тумана Сынхена. — Сынхен! Кончай уже творить такое! Сынхен устроился на стуле и нахмурился. — Неужто не рад меня видеть? Сынри покачал головой и направился к столешнице вымесить тесто. — Рад, просто предупреждай заранее. А то мало ли. Енбэ влетел, держа в руках поднос с печеньем. — О, ты опять тут? Сынхен вздохнул с еще более недовольным видом. — Что? Ты тоже недоволен моим появлением? Енбэ глянул на Сынри, которой только молча закатил глаза. — Сынхен, а где Донук? Он в курсе, что ты здесь? Что ты сюда приходишь? Сынхен подскочил и зашагал по кухне. — Донук запер меня в своей квартире. Не пускает меня ни в клуб, ни на охоту. Я знаю, что это опасно, но… Сынри оторвался от работы и посмотрел на него. — Тебе просто скучно, да? Сынхен слегка улыбнулся и кивнул. — Я знал, что ты поймешь, Ри. А еще мне одиноко. Как бы ты себя почувствовал, если бы Енбэ заставил тебя постоянно торчать дома, да еще и не стал бы заниматься с тобой сексом? Сынри поднял бровь и сперва взглянул на бойфренда, а потом снова на Сынхена. — Знаешь, учитывая обстоятельства, я был бы рад. Сынхен сунул нос в миску и втянул аромат. — Значит, Енбэ не слишком хорош в постели, если ты радуешься такому. Енбэ оторвался от своего занятия и кинул на Сынхена яростный взгляд. — Эй! Сынри поднял руку, предупреждая развитие конфликта. Меньше всего ему хотелось получить у себя в пекарне скандал из-за скуки Сынхена и обидчивости Енбэ. Сынхен, может, и был пока слабее обычного вампира, но, при желании, он все равно мог разорвать Енбэ на кусочки. А если не сможет он, определенно сможет Донук, не моргнув глазом и ни на секунду не засомневавшись, если только решит, что Сынхена обижают.  — Тебе точно полегчало, раз ты снова стал задираться. Иди уже домой, хватит мутить воду. Тебе стоит поговорить с Донуком, а не нападать на Енбэ. Сынхен тяжело вздохнул и вокруг него заклубилась серая дымка. — Ладно, только больше я к вам не приду. Когда комната очистилась от тумана, Енбэ хмыкнул и кивнул Сынри. — Ты поверил ему хоть на минутку? Сынри ухмыльнулся и вернулся к вымешиванию теста. — Нет, совсем нет. И не поверю, пока Донук не станет брать его с собой на выход. Енбэ только успел выставить на витрину поднос с печеньем, как комната вновь наполнилась серой дымкой. — Да неужели… ты снова тут? И что случилось? Так соскучился по нам? Молодая девушка, появившаяся перед Енбэ лишь удивленно подняла бровь, уголки губ изобразили подобие улыбки. — Вижу, вы ждали другого гостя… Донукова птенчика, наверное? Догадавшись, кто это может быть, Енбэ отступил на несколько шагов. Сходства с братом было бы достаточно, но способ, которым она появилась, превратил догадку в уверенность. — Э… что… что тебе нужно? Мьок улыбнулась и медленно стала приближаться, напугав Енбэ до дрожи. — Хм. хочу? Интересный вопрос, — ее рука ухватила Енбэ ха подбородок, пригвоздив к месту. — Тебе уже говорили, что ты восхитительно пахнешь? Честно… просто слюнки текут, как подумаю о вкусе. Тут поверх ее плеча Енбэ увидел его. Он был, несомненно, прекрасен и изысканно одет, но он излучал тьму, ужаснувшую Енбэ больше, чем кто-то или что-то за всю его жизнь. Он решил, что это мог быть только Джеджун. — Мьок, дорогая, не играй с едой, это плохая привычка. Мьок облизнулась и посмотрела на Джеджуна. — Тут еще есть, мой господин Джеджун усмехнулся. — И правда. Не волнуйся, моя госпожа, я немедленно о нем позабочусь. Сердце Енбэ застучало как бешенное, он задышал тяжело, как после марафона… Сынри… эта тварь собирается схватить Сынри. Войдя в квартиру, Донук обнаружил лениво раскинувшегося на диване Сынхена, который даже не глянул в его сторону. — Вижу, ты все еще дуешься. Визит в пекарню совсем тебя не взбодрил? Сынхен медленно поднялся и заинтересованно поднял глаза на Донука. — Ты знаешь, что я там бываю? Донук усмехнулся уголками губ. — Я слежу за тобой с того момента, когда впервые увидел. А теперь, после обращения, это еще проще. И ты тоже так можешь. Сынхен удивленно поднял брови, осознавая новую информацию. — Почему ты мне раньше не сказал? Донук подошел и обняв любимого за талию, нежно поцеловал. — Я не выдаю все секреты сразу. Если не останется никаких тайн, будет скучно. Сынхен провел языком по губам, смакуя на вкус кровь, оставшуюся на губах Донука. — Никакого веселья, ты прав. Их губы снова нетерпеливо встретились.  — Донук… пожалуйста… Сынхен провел клыками вдоль его шеи, аромат свежей охоты и собственный запах Донука сводили его с ума от желания. Сынхен жаждал ощутить каждый дюйм его тела, испить его, наполниться им всемерно. Донук уже почти готов был сдаться. Ему так хотелось порадовать своего юного любовника, снова ощутить его под собой… пить его кровь, упасть в его объятия. — Сынхен… ты еще не достаточно окреп… Язык и губы Сынхена старательно обрабатывали холодную плоть Донука, ослабляя его решимость выстоять. — Я чувствую себя нормально… даже замечательно. Ты мне нужен… прошу… я люблю тебя. У Донука перехватило дыхание, когда клыки Сынхена вонзились в него, он почти болезненно сжал его за талию и в следующий момент Сынхен оказался изо всех сил вжат в стену, а оба они лихорадочно избавлялись от одежды. — Черт… Донук без предупреждения ворвался в него и Сынхен был совсем не против. Они оба нуждались в страстном соитии, что вернет ощущение нормальности в их отношения. Когда старший вампир вонзил клыки в его шею, Сынхен закричал от наслаждения и тоже приник к шее любовника. Возбуждение было невыносимым, они оба явно были на грани, страстно желая разрядки. Они рухнули в постель только на рассвете, все еще покрытые кровью, но крайне довольные и счастливые. — Выглядишь, как напуганный крольчонок… это так мило. Енбэ содрогнулся, когда Мьок провела ледяными пальцами по пульсирующей на сонной артерии. — Когда-то мне нравились блюда из кролика… так что и тебя отведаю с удовольствием. Енбэ прерывисто вздохнул и попятился, пока не уперся спиной в стену. Он вытащил из-за пазухи крестик и выставил перед собой. — У-уходи. При виде креста Мьок вскрикнула и закрыла лицо ладонями. Енбэ, ободренный ее реакцией, шагнул вперед. — Убирайся! Внезапно Мьок выхватила у него крест и сорвала с шеи, посмотрев на него полным сарказма взглядом. — Хорошая попытка, только это все чушь собачья. Видишь? — она нацепила крестик себе на шею. — Довольно безвкусная вещица, должна сказать. Сынри проверял, как там хлеб в духовке, когда Джеджун подошел к нему со спины. Вампир помедлил и огляделся, принюхавшись к ароматам кухни. — Ага, я сегодня не единственный посетитель. Удивленный Сынри резко обернулся на звук его голоса. — Кто… где Енбэ? Губы Джеджуна искривила насмешливая улыбка. — Твой любовник уже занят. Скажи-ка, как часто здесь бывает Донуков птенчик? Взгляд Сынри метнулся к дверям, ведущим в магазин, тело хотело последовать за взглядом. Он даже сделал пару шагов по направлению к выходу, но Донук ухватил его за горло с нечеловеческой силой в печатал спиной в стол. — Отвечай! Как часто он здесь бывает? Енбэ услышал крик боли Сынри и попытался прорваться мимо вампирши. — Сынри! Я иду, малыш, держись! Лицо Мьок изобразило притворное сочувствие. — О, не волнуйся… вы скоро увидитесь… на том свете. Енбэ тщетно старался вырваться из ее неожиданно крепкой хватки и увидеть Сынри. На лице Сынри застыло выражение боли и страха, когда Джеджун склонился над ним с выдвинувшимися клыками и леденящим дыханием. — Я… я… о ком ты? Рык Джеджуна подсказал Сынри, что тот был не самым терпеливым и не самым добродушным существом на свете. — Птенчик… твой милый друг… Сынхен. Как часто он сюда заявляется? Сынхен сглотнул и попытался выдавить из себя ответ. — Он. он не… я… я не… Джеджун сжал его горло сильнее, почти перекрыв кислород. — Не стесняйся. Я чую его запах и чую в нем запах Донука. Вампир приник еще ближе, его вид пугал до смерти… пустые черные глаза… сверкающие острые клыки. Никогда раньше Сынри не было так страшно, Донук по сравнению с этим чудовищем казался почти ангелом. — Я… я… — Мой Господин… — Мьок появилась рядом с Джеджуном как будто из ниоткуда, — уже рассвет. Джеджун разочарованно зарычал и в последний раз стиснул шею Сынри. — Не думай, что это конец. Неспособный шевельнуться, потрясенный Сынри пытался отдышаться, а вокруг рассеивалась серая дымка. Вдруг он осознал… Енбэ! Корчась от боли, Сынри сполз со стола и направился в торговый зал. Енбэ лежал на полу, однако на вид был цел и невредим. — Енбэ… Енбэ… скажи что-нибудь. Услышав голос Сынри и ощутив его прикосновения на лице, Енбэ с трудом открыл глаза. — Ри… малыш… Боже… ты в порядке… он не… Сынри разрыдался от страха и облегчения и покачал головой. — Нет, он ничего не сделал. А как ты? Она… Енбэ тоже покачал головой и обхватив лицо Сынри ладонями, поцеловал его. — Нет, ничего. Но она пыталась. Думаю, нас спас только рассвет. Рыдая и смеясь, Сынри рухнул на Енбэ. — Похоже на то. Через некоторое время он выпрямился и серьезно посмотрел на бойфренда. — Он спрашивал о Сынхене. Нам нужно предупредить его. Енбэ так же серьезно кинул. — Знаю, но мы ничего не сможем сделать, пока не сядет солнце. Сынри осторожно поднялся. — Было бы здорово устроить себе выходной. Енбэ встал рядом. — Дааа… я бы тоже хотел, но пока что мы в безопасности. Пойдем, скоро уже подойдут сотрудники. Донук открыл глаза на рассвете и впервые за долгие недели он проснулся ощущая покой. Следы вчерашних занятий любовью все еще виднелись на их телах и в воздухе по -прежнему висел сильный аромат кровавого секса. — Донук… — прохрипел рядом Сынхен, его рука потянулась к покрытым кровью губам любовника. Донук лениво улыбнулся. — Да, милый? Пальцы Сынхена пробрались между его полными губами. — Прошу, Донук… я люблю тебя… Донук с ухмылкой втянул непоседливые пальцы, тихо посмеиваясь про себя. — О, нет… сегодня это не сработает. Ты совершенно точно не готов возобновить занятия любовью. Сынхен надулся и убрал руку с губ старшего. — Обломщик. Донук издал смешок и, поднявшись, потянул за собой любимого. — Зато я приму вместе с тобой душ и возьму с собой на охоту. Как тебе? Вытащенный из постели Сынхен вздохнул, он то был готов попробовать еще разок. — Это лучше, чем ничего, наверное. Донук внезапно замер и повернул голову в направлении гостиной. — Здесь кто-то есть. Сынхен тоже озадаченно обернулся. — Что? В квартире? Я никого… Донук посмотрел на него уже не игриво и не слишком спокойно. — В здании, в холле внизу. Сынхен неуверенно потер шею. — Это…? Донук сделал долгий выдох и покачал головой. — Это не Джеджун. Он бы уже был здесь. Он бы не стал терять время и входить с улицы… Так же, как и Мьок. Пойдем, быстренько ополоснемся и оденемся. Должно быть что-то важное, раз они решились побеспокоить нас так рано вечером. Он снова потащил Сынхена, теперь в ванную. — Думаешь, это Сынри и Енбэ? Донук включил воду и первым вошел в душ. — Я знаю, что это они. И если бы ты на секунду задумался, то тоже понял бы это. Когда через пятнадцать минут Донук открыл входную дверь, Сынри ошарашил его внезапными объятиями. — Беру назад все гадости, которые говорил или думал про тебя. Вампир вопросительно посмотрел на Енбэ, который просто прошел мимо, пожав плечами. — Это было довольно ужасно, приятель. Где Сынхен? Сынхен как раз вошел в комнату, успев одеться, но с еще влажными волосами. — Я тут, Енбэ. Вы застали нас прямо в душе. Что такого срочного? Сынри, гораздо более бледный, чем обычно, подскочил к другу. — Сынхен… я… я… Сынхен озабоченно посмотрел на него и стиснул в объятиях. — Что такое, Ри? Расскажи, что случилось? В глазах Сынри показались слезы и он уткнулся лицом в грудь Сынхена. — Джеджун… и Мьок. В мгновение ока рядом оказался Донук. — Вы их видели? Где? Что случилось? Голос Енбэ, стоявшего неподалеку, пробился через всхлипы и рыдания Сынри. — Полегче, ладно? Ему нелегко пришлось. Они просто появились в пекарне сразу после ухода Сынхена. Сынхен тихо чертыхнулся и снова притянул к себе Сынри. Донук повернулся к Енбэ, пристально изучая его. — Ему пришлось нелегко? А что насчет тебя? Что именно произошло? Енбэ даже не дрогнул. — Много чего. Сынхен поцеловал Сынри в макушку. — Как же вы спаслись? Сынри поднял голову и посмотрел ему в глаза, Сынхен увидел в нем страх. — Рассвет… но, Сынхен, они знали, что ты был там. Они спрашивали о тебе. Вспомнив обо всех ужасах, Сынри снова уткнулся в Сынхена. Сынхен погладил его по голове и поцеловал еще раз. — Все хорошо, Сынри, теперь ты в безопасности. Донук изо всех сил пытался не потерять самообладание, он так сжимал зубы, что прокусил губу до крови. Его глаза потемнели, он едва мог видеть от ярости. — Сынхен… — услышав повелительные интонации в голосе любовника, Сынхен немедленно поднял голову и посмотрел ему в глаза, — на пару слов, пожалуйста. Сынхен моментально выпустил Сынри и оказался рядом с Донуком. — Конечно. Он посмотрел на своих друзей, один из которых был явно потрясен, а второй собран и спокоен. — Мы скоро вернемся. Донук развернулся, не сомневаясь, что Сынхен последует за ним. За закрытой дверью спальни Сынхен посмотрел на любовника. — Если ты про объятия и поцелуи с Сынри… Донук удивленно поднял бровь. — Ты утешал ужасно напуганного друга, я понимаю. Я знаю, что ты никогда не станешь мне изменять. Сынхен облегченно выдохнул и уселся на кровать. — Здорово, потому что так и было и потому, что я правда бы… ни за что. Донук сел рядом и похлопал его по бедру, Сынхен опустил голову ему на плечо. — Ну конечно, нет. Но если ты только подумаешь в эту сторону — я вырву твое мертвое сердце и съем его. Сынхен посмотрел ему в глаза и понял, что тот говорит чистую правду. — Очень странно, что меня так заводят твои слова? Донук ехидно усмехнулся и крепче сжал бедро любимого. — От тебя я другого и не ждал. Сынхен содрогнулся, в нем поднимались страсть и жажда крови. — Я тебя очень люблю, ты же знаешь. Донук усмехнулся и почувствовал, как утихает ярость. — Знаю и люблю тебя не меньше, — он ухватил сынхенову руку и поцеловал. — Я… если бы ты вчера остался там подольше… Сынхен обхватил лицо старшего вампира руками. — Меня там не было и я в порядке. И Сынри с Енбэ, к счастью, тоже. Выражение лица Донука сменилось с нежного на серьезное и озабоченное. — Сынри в порядке, а вот насчет Енбэ я не уверен. Сынхен отпрянул, глядя вопросительно. — О чем ты? Думаешь, он пострадал больше Сынри? Донук покачал головой и тяжко вздохнул. — По опыту общения с этими двумя — Енбэ всегда был более рассудительным, менее эмоциональным. Однако по отношению к тебе или Сынри я всегда видел от него защиту и заботу. Сынри согласно кивнул. — Бэ очень славный, но в кризис всегда рассуждает здраво. Не понимаю, что тебя смущает. Донук многозначительно глянул на бойфренда. — Сынри отреагировал на встречу с Джеджуном и Мьок вполне предсказуемо и нормально для него. А вот Енбэ кажется совсем не взволнован. Как так? Сынхен потер шею, в его душу закрались сомнения. — Люди по разному реагируют на сильный стресс. Ты уже давно не человек, не обижайся, но может, ты просто не замечаешь реакцию, если это не истерика? Донук успокаивающе погладил его по голове. — Я не обиделся, сладкий. Я уже давно примирился со своей нечеловеческой сущностью. Но я хорошо считываю человеческие эмоции, не говоря уж о том, что его запах изменился. Я уверен, что он отведал крови. Сынри серьезно взглянул на возлюбленного. — Как Сухек. Донук поднялся со столь же серьезным видом. — Да, как Сухек. Нужно поговорить с обоими, рассказать, что случилось. Они оба в опасности, пока вокруг бродят Джеджун и Мьок. Сынхен нахмурился, он беспокоился о своих друзьях. — Разве Енбэ не знает, что его укусили? Я всегда помнил твои укусы. Донук нежно погладил любимого по щеке и улыбнулся. — Это потому, что я хотел быть твоим возлюбленным, а не хозяином. То ли от голода, то ли от полноты чувств, Сынхен покачнулся. — Донук… Старший вампир удержал его от падения. — Когда все закончится, у нас будет все время мира насладиться друг другом. Но сейчас нам нужно разобраться со всеми неприятностями. Сынхен вздохнул и снова подумал о своих друзьях и о вампирах, собирающихся уничтожить их. — Это обратимо? Ведь еще не поздно? Донук положил руки ему на плечи, стараясь утешить. — Конечно, обратимо… только если процесс не зашел слишком далеко. Нам нужно наблюдать за ним и не упустить момент. Но гарантий тут нет… люди иногда реагируют непредсказуемо… понимаешь? Сынхен провел языком по губам, он вспомнил о Сухеке. — Да, понимаю. Когда вампиры вернулись из спальни, Сынри по прежнему выглядел подавленно. — Что случилось? Все… все в порядке? Зная, как нелегко приходится Сынхену в данных обстоятельствах, Донук сказал. — Мы обсудили происшедшее и решили, что вам лучше остаться пока у нас. Здесь вам гораздо безопаснее, чем дома. Енбэ несогласно сощурился. — Разве здесь мы, наоборот, не окажемся в еще большей опасности? Ведь это вы их цели? Донук приподнял бровь, глядя на коротышку-пекаря. — Вообще-то, сейчас для нас более опасны именно вы… и мне это не нравится. Честно говоря, если бы вы не были так важны для Сынхена, я бы легко пожертвовал вами. Это огромное одолжение с нашей стороны — позволить вам остаться здесь и с вашей стороны будет очень глупо отказаться. Пока двое препирались, Сынри вопросительно посмотрел на Сынхена. — Сынхен, что происходит? Почему Донук ведет себя с Енбэ, как с врагом? Сынхен ответил. — Потому, что возможно, так и есть. Он отведал крови, Ри. Скорее всего крови Мьок. Поверь, я понимаю… Сынхен затряс головой и подошел к бойфренду. — Нет! Раз Енбэ говорит, что ничего не случилось… ему я верю больше, чем Донуку. Откуда он вообще знает? Откуда ты знаешь, Сынхен? Вас там не было. Сынхен с печальным видом подошел к возлюбленному. — Раз Донук сказал, значит, это правда. Мне жаль, но запах Енбэ изменился… Сынри обернулся и понюхал шею бойфренда, пока смущенный Енбэ наблюдал за происходящим. — Ты не сможешь заметить, Сынри. У тебя недостаточно чувствительный нос. Енбэ скрестил руки на груди, он не поверил ни слову. — Разве я бы не знал, если бы… такое случилось? Почему вы ждете, что я поверю, будто пил кровь и не помню об этом? Донук тоже скрестил руки и посмотрел искоса. — До превращения Сынхена ты вообще не верил в существование вампиров. Поверь, если Мьок призовет тебя, ты пойдешь… без возражений. И набросишься на любого из нас, у тебя просто не будет выбора. Сынри уставился на Донука, отказываясь верить в подобное. — Я ошибся, ты ужасен. Енбэ бы никогда… Теперь Енбэ засомневался, он потер шею. — Нет, детка… он просто пытается защитить нас… защитить тебя. Нам стоит прислушаться к нему, что бы он не велел нам делать. Напуганный Сынри повернулся к бойфренду. — Что ты такое говоришь, Енбэ? Енбэ вздохнул и ухватил Сынри за предплечье. — Я говорю, что люблю тебя, но если что-нибудь случится, если я как-либо наврежу тебе… Сынри замотал головой, его глаза наполнились слезами. — Нет, ты не станешь… ты не будешь… Енбэ печально улыбнулся. — Да, нормальный я не стал бы. Но если вдруг — убей меня. Донук кашлянул, прерывая их разговор. — Подобные мысли непродуктивны. Нам нужно подготовиться. Енбэ решительно кивнул. — Он прав… они идут.