Староста класса

Лиин во многом была способной, но кое в чем она разбиралась особенно хорошо — в шоколаде. Поэтому когда пришел День святого Валентина, она уверенно оккупировала мамину кухню и принялась творить чудеса. Приготовленный ее руками шоколад в результате этого уютно лежал в квадратной (никакие сердечки! ни за что!) красной коробочке, украшенной небольшим бантиком. Настроение было прекрасное, она с удовольствием предвкушала восхищение Бэкхёна. Но ее уверенность пошатнулась, когда она увидела девчонок, столпившихся у их класса. Они, перешептываясь и хихикая, заглядывали через окна в кабинет и кого-то высматривали. Садясь за свою парту, Лиин с холодком, пробежавшим по спине, подумала, что знает, кого именно. Она не стесняясь разглядывала их, но им, похоже, было все равно. Они ждали запаздывающего Бэкхёна. Лиин вдруг заметила, что многие из этих девочек держали в руках коробочки, очень похожие на ее. Она неуверенно подергала свой подарок, спрятанный в рюкзаке, но так и не решилась его достать. Вместо этого она раскрыла тетрадь и попыталась дорешать оставленную задачу. Ничего не вышло. Она продолжала напряженно прислушиваться ко всем изменениям в настроении поклонниц ее соседа по парте. До звонка оставалась всего пара минут, а Бэкхёна все не было. Неожиданно несколько девочек отделились от остальных и неуверенно вошли к кабинет. — Эй, ты же староста, да? — обратилась одна из них к Лиин. Лиин подняла голову и растерянно на нее посмотрела. — Если мы сейчас не уйдем, опоздаем на свой урок. Не могла бы ты предать Бэкхёну кое-что? Вы, кажется, неплохо ладите в последнее время. — Передайте ему сами, когда он придет, — холодно отозвалась Лиин и вернулась к своей тетради. Девочки возмущенно хмыкнули, но ушли. Прозвенел звонок, и толпа за окном, так раздражавшая Лиин, наконец, рассеялась. Бэкхён вошел в класс спустя пару минут, игнорируя замечание учителя, он тихонько помахал Лиин и сел за свое место. Лиин очень хотелось повернуться к нему и сказать что-нибудь едкое, но она сдержалась. «Прекрати, Ким Лиин, он же не виноват, что так популярен», — успокаивала она себя. Раздражение вернулось сторицей на следующей же перемене, когда незнакомая девочка, заглянув в кабинет, попросила Бэкхёна ненадолго выйти. Бэкхён, украдкой вздохнув, послушно пошел за ней. Лиин притворилась, что хочет что-то выбросить, и подошла к окну, из которого могла тайком подсмотреть, что происходит в коридоре. Густо покрасневшая девушка (кажется, на год младше) протянула Бэкхёну розовую коробку (гораздо больше той, что лежала в рюкзаке Лиин) с шоколадом, а парень ее с улыбкой принял. Девушки все приходили и приходили в их класс, все они были разные: от тех, кого даже лояльная к внешности Лиин считала дурнушками, до тех, чьей внешности и формам она могла бы тайком позавидовать. Нет, Лиин вполне понимала этих девушек, ведь сама не устояла перед очарованием Бёна, она и его понимала, ведь он создал себе образ милого дружелюбного парня, но это же не значит, что он должен принимать все эти подарки!!! От злости Лиин так надавила на листок ручкой, что продырявила несколько страниц тетради. «Дыши глубже, Лиин, глубже». Вскоре коробочек с шоколадом на парте Бэкхёна стало так много, что они перекочевали на пол и подоконник. И злость Лиин сменилась грустью. Она тайком сердито пинала рюкзак, в котором лежали ее несчастные шоколадные конфеты. Бён несколько раз окликал Лиин, пытаясь завести с ней веселый разговор, но она хмыкнула, что ей нужно доделать домашнюю работу и не отрывалась от тетради. Когда пришло время перерыва на обед, она воспользовалась тем, что его в очередной раз отвлекли, и сбежала вместе с вещами. Она спряталась на заднем дворе, усевшись под деревом прямо на ступеньках, ведущих к спортивному полю. Было не холодно, но она все равно замерзла и поеживалась и делать с этим ничего не собиралась. Из школы доносились оживленные голоса. Еще ни один из Дней влюбленных, даже из тех, которые она провела одна, не был для нее таким паршивым. На душе скребли кошки. Она знала, что не должна ревновать, но не могла это контролировать. Лиин достала приготовленный подарок и разом пихнула в рот большую конфету, которую было даже трудно так прожевать. — Почему ты ешь мой шоколад? — донесся сзади нее голос Бэкхёна. Он набросил на нее свою куртку и сел рядом, улыбаясь и протягиваю руку за конфетой из подарка, лежащего на коленях девушки. — Он не твой, — пробурчала Лиин, закрывая коробку и убирая ее подальше от рук Бёна — Разве ты приготовила его не для меня? — рассмеялся Бэкхён. — Для тебя, — честно призналась девушка, — но я его тебе не подарила, он не может считаться твоим. — Но я хочу конфету, отдай мне. — Иди поешь одну из тех, что лежат в твоей горе, — проворчала Лиин и тут же пожалела о сказанном. — Так вот, почему ты злишься, — обрадовался Бён. Вообще он был как-то чересчур весел для парня, чья девушка метала глазами молнии. — Я не злюсь, — процедила Лиин. — Нет, злишься. Ты весь день меня игнорируешь. Думала, я не замечу? — Бэкхён легонько стукнул ее пальцем в кончик носа и резким движением отобрал коробку. — Но ты же знаешь, что я ничего не мог с этим поделать. — Так уж ничего… — Лиин не могла перестать бурчать слова себе под нос. Вместе ответа Бэкхён взял одну из конфет и стал внимательно ее рассматривать подозревающим что-то взглядом. — Что ты делаешь? — спросила Лиин. — Ищу в конфете яд, — отозвался Бён. Лиин ударила его локтем в бок, парень охнул, но рассмеялся и отправил шоколад себе в рот. Учитывая то, как он ее сейчас бесил, яд в конфете вполне мог бы и оказаться. Лиин улыбнулась этой мысли, но ее улыбка тут же растаяла, когда она услышала доносящееся из школы визжание девочек. — Конечно, не мог, — продолжил Бэкхён прерванный разговор. — Я всегда принимал подарки, потому что они старались, когда готовили их. Если бы я отказался, они бы точно спросили, в чем причина, а ты сама не хотела раскрывать наши отношения. Лиин тут же ощутила укол совести. Он был прав, она сама попросила об этом. Она вспомнила их первую встречу после его признания и того, как она его поцеловала… Тогда все самые длинные и одновременно короткие выходные в ее жизни Лиин провела за самобичеванием и мыслями о том, как ей вести себя дальше. Как она могла так напиться? Как могла взять и поцеловать его? На ум лезли воспоминания о его мягких губах и нежности, с которой он ее обнимал под тем фонарем… Бён Бэкхён признался, что она нравится ему! Как можно поверить в это? Она думала об этом все выходные, но единственное, что сделала в понедельник, увидев его — сбежала. Она пряталась от него за колоннами в коридоре, в женском туалете, во всех укромных уголках школы, которые знала, она даже решилась прогулять урок физкультуры, чтобы у него не было возможности подойти к ней в спортзале, но он все равно ее нашел. Он настиг ее на площадке безлюдной боковой лестницы. — Ким Лиин! — ну почему почему именно в такой ситуации он впервые (с тех пор, как она накричала на него в столовой) назвал ее по имени? Девушка вздрогнула и неосознанно прижалась к стенке, сжала голову в плечи и зажмурилась. — Что за дела? — возмущался Бэкхён. — Сначала целуешь меня, а потом избегаешь? Ты решила посмеяться надо мной? — Нет, совсем нет, — прошептала Лиин, сжавшись еще больше из-за напора парня, который уже возвышался прямо над ней. — Мне… просто… просто ужасно неловко! — Неловко? Почему? — удивился парень. — Ну, ты видел меня такой пьяной, — щеки Лиин кошмарно горели. — И я сама тебя поцеловала… Со мной не случается такое каждый день! Бён облегченно рассмеялся. — Ты переживала из-за этого? Но я ведь первый тебе признался! Так что твой поцелуй был всего лишь ответом на мое признание. — И… — И мы теперь с тобой встречаемся, — было похоже, что Бён объясняет простейший урок нерадивой школьнице. Он, наконец, отодвинулся от нее и, проговорив: «Давай лучше уйдем отсюда», потянул Лиин прочь, но девушка остановила его. — Подожди! Давай… — неуверенно начала она, — давай пока не будем показывать это всем остальным. — Хочешь скрыть от всех, что мы пара? Почему? — такая идея не понравилась Бэкхёну. Лиин напряглась из-за его реакции, но все же продолжила: — Ну, знаешь… Скоро контрольные, и учителя очень строго следят за всем… Они внимательно относятся ко мне… потому что родители… Я не знаю, как родители отреагируют на эту новость, я хочу сама им сказать, а если по школе пойдут слухи, кто-нибудь из учителей обязательно проговорится… Все эти девушки, которым ты нравишься… Все как-то слишком сложно… Да, она сама говорила это и просила его не вести себя слишком открыто в школе. Благо он уже давно начал проводить рядом с ней много времени, и никто не заподозрил неладное даже сейчас… Но с того разговора прошло почти два месяца! Она уже немного привыкла считать его своим… — А может, я передумала… — прошептала Лиин, глядя как Бён уплетает ее конфеты. Он даже подавился. — Что ты сказала? — прохрипел он, откашливаясь. — Ничего… Предательский румянец все равно выдал смущенную Лиин, и она с удивлением наблюдала, как выражение лица Бёна меняется на хитрую довольную ухмылку. — Не смотри так, ты меня пугаешь, — пропищала она. Бэкхён рассмеялся озорным смехом. Она легонько стукнула его и убежала, все еще красная от смущения. Когда Бэкхён пришел за ней в кабинет, она уже сидела за своей партой и успокоилась. Даже лежащие под ногами розовые коробочки ее не раздражали. Она только чисто случайно раздавила одну или две. Но все же ей не давала покоя ухмылка Бёна. Что бы она могла значить? Он же не сделает ничего шокирующего, правда? Он вошел в класс, и она автоматически подняла глаза. Таинственная ухмылка все еще играла в уголках его губ. В руках он держал пустую коробку от приготовленного ею шоколада. Он медленно подошел к ней, привлекая тем самым больше внимания, оперся руками о ее парту и навис над ее лицом. — Лиин, твой шоколад — самый вкусный на свете, — прошептал он достаточно громко. А потом… с улыбкой приблизившись к ее лицу, нежно потерся носом об ее носик, сморщил его от удовольствия и уселся на место, довольный собой. Все так и ахнули. Лиин перевела растерянный взгляд на класс, который рассматривал их с самым шокированным видом. А Бэкхён весь светился от счастья. Напряжение, повисшее в классе, еще больше усилилось, когда в него вошла смущенная школьница и протянула Бёну очередной шоколадный подарок. Даже Лиин обернулась узнать, что же он ответит. Продолжая сидеть, Бён с сожалением посмотрел на свою поклонницу: — Прости, теперь я не могу их принимать. Моей девушке это не нравится. Весь класс дружно выдохнул и принялся перешептываться. «Они встречаются?», «Бён Бэкхён и староста? Не может быть», «Почему мы не заметили?», «Офигеть», «Он слишком красивый, чтобы с кем-то встречаться» — фразы в этом роде долетали до слуха Лиин со всех сторон. И Бён не собирался останавливаться, он будто задался целью показать всему свету, что встречается с ней. Держал при всех за руку, остался помочь ей с обязанностями после уроков, даже журнал не дал ей нести: забрал и вместо него вложил в ее руку свою ладонь. Так они и ходили по школе, провожаемые взглядами расстроенных школьниц. Когда день, наконец, закончился и они вместе вышли из ворот школы, Лиин с облегчением выдохнула. Она не знала, что будет дальше и чем закончатся их отношения, но, сжимая сильную и нежную руку Бэкхёна, подумала, что беспокоиться об этом слишком рано. Вполне возможно, что ее первая любовь, пришедшая вместе с первым снегом, станет последней в ее жизни.