Да не пара мы!

— Да не пара мы! — доказывает Юра. Мила кивает с многозначной улыбочкой, мол, пизди-пизди, мне голос твой приятен. — Вы живете вместе. — А чего ему снимать, если у нас с дедом квартира трехкомнатная? — И Отабек не спецом к тебе переехал? — Он диджеить хочет. — Это после того, как он пахал на льду? — Вот у него и спроси, чего ко мне пристала? — Плисецкий шумно сербает кофе. И еще раз напоминает: — Не пара мы. — Он есть тебе готовит. — Нам с дедом, на минуточку. Надо ж ему как-то проживание тута отрабатывать. На кухню заходит Отабек с веником и совком. — Убирает. — Отрабатывает. — Ноги подними, — говорит Юре Отабек. — Возится с тобой. — Эй-эй, не обметай! — А то замуж не выйдет, — комментирует Мила. — Хотя, по-моему, уже вышел. За тебя. Под смех Милы бровь Отабека ползет вверх, очень в стиле Спока. Хозяин брови воздерживается от реплики. Звякает на подоконнике мобильник Плисецкого. — Че там пишут? Отабек берет его телефон. — Реклама тарифного плана. — Хуйня, — изрекает Юра. — Он пароль твой знает, — заговорщически шепчет Бабичева. — Ты доверяешь ему свою мобилу. — А он не станет лазить, где не надо. Да, Оташ*? — Угу. — Оташ… — Мила хохочет еще громче. — Ты называешь его Оташ. — Мы друзья, — почти стонет Юра. От бессилия. Отабек относит веник. Возвращается и возится возле мойки. — Витамины ешь. — Кладет на стол перед Юрой персик и яблоко. — Кофе не пей — не уснешь. — Отбирает у него чашку. Плисецкий недовольно сопит, краснея, но молчит. Мила зажимает ладонями рот. — Опять за свое, бляха-муха? Мила отмахивается от Юры и обращается к Отабеку: — Вы правда не встречаетесь? Отабек смотрит на нее… как на идиотку? Или ей только кажется? — Правда. — А какого хуя им встречаться, если они живут вместе? — слышится из-за стенки голос Юриного деда. — Вот и я о том же, дядь Коля! — Ну ты вообще, женщина. — Юра складывает руки на груди и кривится как среда на пятницу. — Ну а секс у вас был уже? — не унимается Бабичева. Правда, потише, чтоб дедушка не услышал, мало ли что. — Не было, — неожиданно отвечает Отабек прежде, чем Плисецкий успевает слово молвить. Он стоит, опершись на стену и сложив руки на груди, как и Юра, — этакая оборонительная стойка. — Вы на себя посмотрите: два сапога — пара! Щеки Юры уже пунцового оттенка. Он вскакивает и разнимает Отабеку руки. Плисецкий открывает рот. Из хорошенького ротика извергаются потоки отборного русского мата в адрес Бабичевой. Отабек осторожно берет его за запястье — и о чудо — Юра замолкает. — Мне в клуб надо. — В клуб, куда он устроился диджеем. — Ага. Позвонишь утром. Очень характерно: Отабек действует на Юру как доза успокоительного. И как катализатор заботы. Отабек обувается в коридоре, пока Плисецкий агрессивно грызет яблоко. — Ушел. — Я закрою. — Юра выбегает в коридор. Отабек целует его в макушку. Плисецкий обнимает его и тянется к губам. Но успевает только коснуться губами его губ, потому что Отабек отстраняет его. — Кхм. — Он кивает за спину Юры. Юра медленно поворачивается и видит во все тридцать два ухмыляющуюся Милу.