Тихо-тихо

— Почему вы так смотрите? — Извините, я просто задумалась. Тихо-тихо, бесшумно падали листья. Большие или маленькие, в крапинку, пестрые или желтоватые. Одни, кружась в вальсе ветра, медленно и как-то подозрительно осторожно опускались на уже устланную разноцветным ковром холодную землю. Другие, без какой-либо грациозности, просто падали, валились, несуразно и неуклюже. Ася почему-то всегда отождествляла листья с людьми. Такие же разные, непохожие друг на друга. Ведь нет же абсолютно одинаковых листочков. Как и совершенно идентичных людей. Близнецы не считаются, речь идет не только о внешности. Так и падают листья по-разному. Это можно сравнить с человеческими судьбами. Ася посмотрела под ноги. Непонятно только, как сравнить с человеческим миром устланную листьями землю. Не кладбище же это, в самом деле. Это был очень красивый парк. Наверное, самый красивый во всем городе. Здесь всегда было тихо, уютно и при этом потрясающе красиво, живописно даже. В Желтом парке часто проходили фотосессии. Это когда девушка среднестатистической внешности надевает свое самое нарядное платье и стыдливо принимает позы памятника. — Это место называется Желтым парком. Так справедливо, правда? Впервые вижу, чтобы название места так точно передавало его суть, — Ася как-то по-детски качалась из стороны в сторону, сидя на скамейке и ногами шевеля упавшие листья. — Почему? — незнакомка была настроена враждебно или она просто не понимала, зачем вообще нужен этот разговор. — Потому что здесь растет много клёнов. А листья у них почти всегда желтые, — Ася улыбнулась. — Не всегда, — незнакомка подняла с земли темно-красный, багряный огромный лист. — Ну, я же сказала «почти»… Когда падают листья, всегда становится немного грустно. То ли оттого, что закончилось лето, то ли от увядания природы. А Асе всегда было весело в такое время. И объяснения этому не было. — У вас что-то случилось? — Да нет, — незнакомка замялась. — Это просто смешно. Мой бывший муж нашел себе новую любовь. — А вы до сих пор одна? — Нет, я с человеком, которого люблю по-настоящему. Асе хотелось смеяться. Люди выдумывают проблему на пустом месте. Высасывают из пальца. У нее под ногами такой прекрасный ковер, а она расстраивается из-за пустых воспоминаний. — Тогда это очень глупо. Незнакомка вздохнула. Она не смотрела ни на ковер, ни на Асю, а куда-то вдаль. Сквозь людей, деревья и даже сквозь небо. Асе хотелось радоваться. Здесь такой воздух, такая атмосфера, что казалось очень глупым вот так сидеть, вздыхать и чуть ли не плакать. Хотелось взять мольберт и кисти и нарисовать самую красивую картину из всех существующих. Хотелось писать музыку: вальс или что-то вроде него. А потом танцевать. Сразу же, здесь, ногами задевая опавшую листву и заставляя ее вновь подниматься в воздух. Хотелось писать стихи и «родить на свет» что-то живее, чем «Уж небо осенью дышало». А потом встать на скамейку, которая непременно пошатнется в этот момент, и зачитать. Вслух. Громко. Жаль, но ничего этого Ася не умела. Она умела вздыхать и грустить, но этого не хотелось. Так странно. — Может быть, вы хотите чаю? Я недалеко живу, пару шагов, — незнакомка, наконец, смотрела не в никуда, а прямо на Асю. А рядом все падали и падали листья. Красивые или не очень, совсем увядшие или еще свежие. Падали, кружась, на скамейки, на дорожки, на траву. Некоторые опускались прямо на людей, стоявших под ветками раскидистых клёнов. Но люди, как правило, стряхивали их на землю. А листья все падали. Тихо-тихо.