Голубятня

Голубятня обосновалась на крыше старого обветшалого домика, который вот уже полгода как должны были снести. Нельзя сказать, что она являла собой нечто примечательное — так, простая шестиугольная надстройка, к которой ведёт узенькая винтовая лестница. Не больше, не меньше. В ней никто не жил, кроме стаи диких голубей — даже городские бездомные обходили такую небезопасную конструкцию стороной: стены дома обросли трещинами, во многих комнатах обвалился потолок, а пол порос травой. Казалось, весь город ждал, пока дом, а вместе с ним и голубятня, рухнут сами собой. И мало кто знал, что у этого места есть своя маленькая, но очень важная особенность, которая отличала его от остальных заброшенных развалин. Она была настолько незаметной, что разглядеть её смог один единственный человек. Когда Ирму исполнилось четырнадцать, все его тайные проблемы разом вскрылись, словно раны, которые должны были сами зажить, но почему-то этого не сделали. Родители развелись, отец уехал за границу со своей секретаршей, мать целыми днями торчала на свиданиях. Ко всему прочему натянутые отношения с классом окончательно порвались, и с тех пор его ненавидели все и по любому поводу. Правильно ответил на уроке? Ботаник. Облажался? Идиот. Не ответил совсем? И того хуже. Не облегчил жизнь и приход новенького — здоровенного Александра, которого все называли Алексом. Как-то на перемене Ирм обронил тетрадь с начатым рассказом, её нашёл Алекс, и когда Ирм вернулся в класс, новенький декламировал его творчество всем собравшимся. С тех пор и так замкнутый Ирм окончательно закрылся в себе. Матери не было дела до его внутренних коллизий, и всё, что она спрашивала, не получил ли сын двоек. Как-то Ирм шёл по городу в поисках места, где он смог бы почувствовать себя в безопасности. Где он смог бы писать, не опасаясь ни Алекса, ни матери, ни кого-либо другого. Улицы казались одинаково серыми, особенно в этот прохладный октябрьский день с небом, затянутым плотными серыми тучами. Когда впереди замаячил Дом, Ирм не обратил на него особого внимания. Лишь подойдя поближе, он увидел голубятню, из которой доносилось тихое копошение и перекурлыкивание. Ирм не мог сказать, что он почувствовал при виде обшарпанной постройки многолетней давности, но сразу понял — это именно то место, которое он искал. Ирм поднялся вверх по пошатывающейся лестнице, дверь никто не запирал. Внутри было на удивление тепло, пахло сыростью и помётом. Стоило Ирму войти, как дикие голуби сорвались с насиженных мест и рванулись прочь. Ирм смотрел в окно, на стаю птиц, устремившуюся ввысь, и чувствовал себя в полной безопасности. Голубятня стала для Ирма порталом в другую реальность. Мир там строился по другому. Там были другие города, другие страны, другие правила, другие обычаи. И люди там были… другими. По крайней мере те, которых знал Ирм. Сначала Другая Реальность была расплывчатой, смазанной, неясной, но чем больше Ирм проводил в ней времени, тем чётче и понятней она становилась. Настоящий Мир и Другую Реальность связывала дорога, которая проходила через серое ничто. Она начиналась в старой голубятне и заканчивалась в любой точке Другой Реальности. Иногда Ирм брал с собой диких голубей — они привыкли к нему и больше не боялись. С ними было куда легче. Как в неизвестном городе найти проводника, так и здесь. Вот только у Ирма было сразу двадцать два проводника. Так день шёл за днём, месяц сменял месяц. Всё свободное от школы время Ирм проводил в голубятне, а если быть точнее — в Другой Реальности. Он возвращался домой намного позже заката и всю ночь описывал то, что видел, слышал, чувствовал. Жизнь наполнилась смыслом и, казалось бы, вернулась в прежнее русло, вот только…  — Что значит переезжаем? — что-то внутри Ирма со звоном разбилось, оглушив его и дезориентировав. Прошло два года. Всего лишь два года из множества лет, которые ему предстояло посвятить Другой Реальности, а тут…  — Я же тебе говорила. Алексей в этом городе проездом, он живёт в столице. И теперь мы будем жить с ним.  — Но я не хочу уезжать.  — Милый, я понимаю, что ты пытаешься остаться в прошлом, где ты, я и твой отец — крепкая нерушимая семья, но это всё иллюзии. Твой папа не вернётся, нужно жить дальше. Тебе не нужно бояться. Ну сколько раз повторять?  — Ты не понимаешь… — разочарованно прошептал Ирм, но спорить не стал. В квартире пахло кофе и чем-то чужим. Александр готовил свой фирменный завтрак из яичницы и тостов. Марта неспешно потягивала чай с молоком. Часы показывали без пяти минут семь, когда на кухню вышел Ирм. Он грустно огляделся, подошёл к окну, уставился на «прекрасный вид». Столица чем-то напоминала ему один торговый город Другой Реальности. Высоченные многоэтажки из стекла, в котором отражается мутное небо. Множество машин, улиц, ореол звуков и ни миллиметра тишины. Даже роскошная звукоизолированная квартира, в которой жил Александр, и то полнилась едва уловимым шумом. Ирму не нравился этот город. В нём не было покоя. В нём не было размерности. В нём не было Голубятни. Ведь и она, и Другая Реальность остались в небольшом провинциальном городке. Пройдёт ещё немного времени, и старый обветшалый домик снесут, под обломками похоронив целый мир.  — Доброе утро.  — А?  — Доброе утро. Завтрак будет готов через две минуты. Ирм поправил кофту и закинул рюкзак на плечо:  — Обойдусь.  — Слушай, я хотел поговорить с тобой. Ты в последнее время ходишь весь потерянный. Всё в порядке? Ответом стала хлопнувшая дверь.  — Не обращай на него внимания, — посоветовала Марта. — Он после моего развода всегда такой. Ему просто нужно время. Уж чего-чего, а времени у Ирма было предостаточно. Он целыми днями бесцельно бродил по городу, возвращаясь домой затемно. Говорил мало. Постоянно думал. О чём? Что ж, он мог думать лишь о Другой Реальности. Но в столице голубятен не было, а других порталов он не нашёл. Пока не нашёл. Ирм знал, что будет искать, пока не наткнётся на новую дорогу. Ирму понадобилось примерно четыре месяца, чтобы понять: помимо основной дороги к любому городу ведёт ещё миллион других дорог-ниточек. Так и с Другой Реальностью. Даже если основная дорога выходила из голубятни, то есть ещё дороги-ниточки, разбросанные по всему свету. И одна из этих ниточек — он. Ирм, сам того не подозревая, был тем самым порталом, который так искал. Ирм сидел на скамейке в небольшом скверике. Здесь было не так шумно, как в остальной части города, меньше машин, меньше людей. Он закрыл глаза. Ирм балансировал на тонкой серебристой нитке, через серое ничто протянувшейся к Другой Реальности. А вокруг него кружили дикие голуби. Ирм улыбнулся. Он знал, что если откроет глаза, то окажется в Голубятне. У входа в одну из известных редакций собралась огромная толпа журналистов, телеведущих и прочей нечисти из СМИ. Прошла минута, и под моросящий дождь в сопровождении нескольких охранников в чёрных костюмах вышел молодой человек лет двадцати пяти — двадцати семи, одетый в помятые джинсы и старую футболку, поверх которой была небрежно накинута поношеная куртка. Он скользнул взглядом по взбудораженной публике и пошёл вперёд, направляемый верными телохранителями. Ему не было дела ни до щелчков фотоаппаратов, ни до доносящихся со всех сторон слов «успех», «гений» и «невероятно», ни до града вопросов. Казалось, он был не здесь. Просто где-то в сером ничто, окружённый стаей диких голубей по тонкой ниточке между мирами Ирм шёл на очередную встречу с Другой Реальностью.