Зэ бойз

Они играют в доту. Нет, конечно, они ещё спят, едят, даже разговаривают, но, по-большей части, они играют в доту. Они, в конце концов, профессиональные игроки в доту, что же ещё им делать? Зай пытается не задаваться этим вопросом довольно часто. Дота уже давно стала частью его личности, занимая почти все мысли и отражаясь на внутренней поверхности век, когда он закрывал глаза. Он зовёт своих друзей-коллег-!зэбойз! по никам из доты(кроме, разве что, Артура), и в голове не звенит тревожный звоночек, когда сам он откликается на Зая. И когда пару раз не откликается на Людвига. Это нормально. Людвиг Уолберг знает, что он вполне себе заслуживает того, чтоб о нем думали, как об игроке. Не как о мальчишке с чуточку слишком серьёзным увлечением, а как о настоящем игроке. Поэтому совсем не обижается, когда его зовут Заем. Но он чувствует себя чересчур сложно, срываясь сразу после того, как кусающий его плечи Саид под ним на финальном протяжном стоне выдыхает его имя из трех букв. Засыпает он, долго и протяжно думая о то, правильно ли это. Не то, что он трахает звезду их команды, с этим он уже давно определился, ничего правильнее и быть не может, а то, что в постели над ним, видимо, тоже висит цветастая надпись из защиты древних. Просыпается от того, что костлявый локоть упирается ему прямо в мочевой пузырь и много думает матом, пока выползает из кучи перин до туалета. Потом снова ругается, уже просто тихо и себе под нос, перескакивая через завалы одежды обратно к кровати. На полу гостиничного номера темнеет пятно от энергетика, чемоданы и торчащие из них вещи напоминают античные развалины своим силуэтом, в номере пахнет дурацким парфюмом пакистанца и чуточку хлоркой. В окно уже брызгает солнце и Людвиг слышит, как в соседней комнате храпит Артур. В большой куче одеял торчат длинные конечности того, кто заставил Людвига пол ночи думать о собственном предназначении в этом ужасном мире и прочих крайне философских вопросах, Людвиг насчитал две руки и одну ногу до того, как не закопался обратно в этот одеяльно-подушечный мир, доставая оттуда чужую сонную голову и чмокая её в лоб. Голова попыталась спрятаться обратно. – Шпааааать! – изрекла голова, зевнув и ныряя в спасительную подушку. Людвиг нашёл под подушкой телефон, убедился в том, что шпать можно ещё целую пару часов, и покрепче обнял остальные части тела обладателя этой головы. На этот раз, засыпая, он думал о том, что все это слишком мило, чтоб быть правдой. Кроме, разве что, проклятых костлявых локтей, которые, к сожалению, были вполне реальны. О том, что локти костлявые и неудобные, он сразу же забывает после того, как просыпаясь второй раз, он не находит их рядом с собой. Как и остального Сумаила. Сумаил, судя по звукам, находится в комнате Артура, и вся сонливость невероятно быстро испаряется, натянув штаны и первую попавшуюся под руку футболку – футболку Сумаила, дурацкую и несуразную, Зай идёт вершить справедливость. Не то, чтобы он ревновал, но да, он ревновал, так, в общем-то, и начались отношения Зая и Сумаила. Зай взревновал в первый раз, потому что мальчик бегал за Артуром, как брошенная собачка, и это было !нечестно!, потому что это была прерогатива Зая, бегать за Артуром. Ноу хомо, конечно, но все равно обидно! А потом он взревновал второй раз, когда Артур начал как-то не совсем так реагировать, точнее, вообще начал реагировать. А потом Сумаил начал проявлять внимание уже к их тренеру, катаясь на его спине, в результате чего Зай пол дня ходил красный от ярости и не совсем себя понимал. А потом... Прошло немало времени и Заиных нервных клеток, пока он не понял, что Сумаил так !общается!, а ревнует он как раз таки этого Сумаила, а не остальных к нему. Потом был период, когда Зай старательно убеждал Сумаила, что ноу хомо это для педиков, и вообще, Зай круче всех, и Сумаилу обязательно надо верить исключительно в это. Сумаил был либо легкоубедимый, либо, по словам Артура, Зай был чуточку тупой и не замечал тяжёлых влюблённых взглядов на себе(особенно после того, как подстригся), но в общем и целом Зай преуспел. Но до сих пор начинал покрываться красными пятнами при виде Саида рядом с кем-то ещё, до того, как мозг включался и анализировал происходящее. Зай нашёл свою сбежавшую невесту, попивающую чай с крайне сонным Артуром. – Ты вчера пол ночи ворочался, и я решил дать тебе поспать! Но мне было скучно, поэтому я разбудил его, – осведомил его пакистанец. Артур жалобно вздохнул. – С добрым утром, дорогуша. Тут есть чай! Он вкусный. А ещё я выпросил у них мяты, а ещё... С одной стороны, Зай оценил то, что Сумаил не стал его будить, с другой стороны, он сбежал из кровати. Но тут есть чай. Но Артур тоже никуда не делся. Чай был вкусным, Саид болтливым, Артур был явно не выспавшимся, поэтому можно было над ним от души посмеяться, и в общем, все было совсем не так уж плохо. Потихоньку в номер к ним стянулись все утренние Злые Гении, и они просто сидели и обсуждали всё-всё-все и ещё чуть-чуть. Совсем неплохое начало невероятно важного события в мире продоты. За окном приветливо гудел Сиэтл.