I Will Keep You Safe

Ramin Djawadi — I Will Keep You Safe

Продолжая отражать бесконечные удары рыцарей, крупная фигура воина с оленем на фоне горящего сердца на груди скрылась за старой, осыпавшейся от воздушных ударов колонной. Станнис в последний раз бросает взгляд на солдат, которые храбро за него сражаются, и торопится наверх по старой деревянной лестнице. Дверь за ним громко хлопает, и шум битвы, лязг мечей и хлюпанье крови остаются позади. Он сделает то, что должен — перережет власти этого замка глотку, и половина дела будет сделана. Серсея Ланнистер умрёт от его руки, и он избавится от самого жестокого, глупого и непредсказуемого врага. Битва всё равно проиграна, так почему бы не забрать отсюда последний трофей? Ломая на своём пути старые, почти горелые доски пола, Станнис рвётся вперёд — в закрытую комнату в конце коридора, на которой даже висит замок. Полоска света дребезжит под дверью, голосов не слышно; он вовсе не знал устройства этого замка и понятия не имел, где спальня Серсеи или даже самого Джоффри, которого даже не оказалось на поле сражения. Станнис шёл вслепую, просто надеясь на удачу, хотя и знал, что в его деле она не всегда помогает. Он еле-еле пробрался сюда, отшывыривая прочь солдат с гербами Ланнистеров, Тиреллов и других — тех, кто его уже не интересует. Он уверен, что в конце коридора, в широкой комнате с треугольным окном, притаилась Серсея — а именно она ему сейчас и нужна. Расправиться с королевой-матерью, пока сын трусливо прячется в своих покоях — и дело сделано. Любой, кто хоть немного разбирается в политике, прекрасно знает, что Джоффри ничем не управляет, лёжа под каблуком своей матери. Как и его отец, впрочем. Джоффри ведь ему даже не племянник. Но, открывая дверь, он не видит Серсею. Рыжая девушка стоит к нему спиной, глядя из окна на Черноводный залив. Она резко оборачивается, и Станнис видит в её руках уродливую тряпичную куклу. Девушке, кажется, не больше 16 — и она вся дрожит, вцепившись ногтями в игрушку, исцарапанную нервными прикосновениями; её глаза темнеют от испуга, а лицо становится бледным как у покойника. Станнис стоит на месте, просто пытаясь понять, кто это. Девушка прекрасно одета и хорошо спрятана глубоко в коридорах замка — значит, она вовсе не служанка… Благородная леди? Но кто?.. — Леди Санса? — спрашивает Станнис и хмурится. Девушка сглатывает ком, и он делает шаг вперёд. Мысли о возможной выгоде тут же взрываются в его голове, и он подходит ближе, а меч кладёт на кровать, покрытую золотым покрывалом, поднимая руки вверх. — Я не причиню тебе вреда. Это бессмысленно. Но я могу вернуть тебя твоей матери и брату. — Обменяете меня? — спрашивает она, и в её голосе звучит резкая неприязнь. Полоснув по сердцу Станниса ножом, Санса вновь оборачивается к окну, лишь бы не видеть его лица. А ему кажется, словно эта странная девушка уже вовсе ничего не боится, и она была бы готова умереть, лишь бы больше не быть здесь. — Даже если и так, — согласно кивает он. — Ты ничего не теряешь. Я не вижу смысла в том, чтобы издеваться над принцессами — в особенности когда они этого не заслуживают. Санса вновь оглядывается на него, и Станнису хочется провалиться под землю. Почему он теряет время? Они проигрывают, он в этом почти не сомневается; войска Тайвина Ланнистера могут быть здесь в любую минуту. Но он тратит время на Сансу Старк — зная, что может ошибиться, что никогда не был изворотлив в словах, как Ренли, и никогда бы не применил к женщине силу, как Роберт. И что он должен был сделать — убить королеву или спасти принцессу? — Вы говорите обо мне, как о товаре, — произносит девушка, и Станнис чувствует, как пропитывается к ней уважением. Она не хочет терять своё достоинство, и он её прекрасно понимает; а поэтому волнуется ещё больше, ведь не хочет запятнать её честь или ущемить гордость — это было бы невосполнимой потерей. Но и отступать Станнис не намерен — и, ненавидя себя за подобное упрямство, он шагает ещё ближе. Санса отшатывается к окну, прижимая куклу к груди, и Станнис бросает на неё быстрый взгляд, случайно замечая и её тело. Ведь она ещё совсем девочка, без округлённых форм и без женской порочности, так хорошо известной взрослому мужчине; и зачем они её здесь держат?.. Санса дрожит от страха, хотя пытается не выдать этого, но с её приоткрытых губ предательски слетают отрывистые вздохи, а пальцы продолжают теребить игрушку. — Ты боишься меня, — вдруг понимает Станнис, поднимая взгляд на её лицо, и снова замечает, как девушка сглатывает. — Вы весь в крови, — отвечает она. — Вы привели сюда корабли с тысячами людей и солдат, которые убивают других. — Это война, — Станнис кивает. — Не приведёшь ты — приведут к тебе. — Вы и брата моего убьёте, — Санса сжимает куклу в кулак и почему-то решительно делает к нему шаг вперёд. Она перестала бояться — так быстро? Теперь их разделяет всего-ничего, и от взгляда её голубых, потемневших от злобы глаз, Станнис никуда не может спрятаться. — Поэтому у меня есть все права вас ненавидеть и бояться. — Ты права, — он снова соглашается и, забывая обо всех правилах приличия, упрямо таращится в её глаза, и Санса, смело отвечая той же монетой, не торопится отводить взгляд. Она ведь думает, что он враг, и хочет доказать, что не сдастся просто так. Станнис это очень ценил. — Но мы с твоим братом ещё не встречались на поле боя. Судя по всему, времени у нас мало, и мне придётся отступить с большими потерями, восполнить которые может лишь сильный союзник… Сдаётся мне, союз Старков и Баратеонов не был бы так уж плох, хотя мой брат однажды и отверг его. Время от времени союзников нужно выбирать. И если твоё возвращение будет условием заключения союза, ты можешь изменить судьбу своего брата, семьи и даже севера. — Робб воюет за нашего отца, — продолжала настаивать Санса. — Джоффри убил его, хотя это Илин Пейн отрубил ему голову, но… — Я бы никогда так не поступил, — перебил девушку Станнис. — Твой отец был глупцом, но достойным человеком — честолюбивым, и всегда помнил о своём долге, сохраняя верность принципам… — он прошёл мимо Сансы, к окну, ведь, как ему показалось, снаружи начали доноситься какие-то крики, словно на поле боя прибыло подкрепление. Стоя к девушке спиной, он надеялся, что она не достаёт спрятанный в чулках кинжал, ведь ему ужасно не хочется драться с ней. Но Санса стоит, не двигаясь, продолжая сжимать куклу, и вытягивает из её головы жёсткие волосы. — Я стараюсь не совершать его ошибок. Твой отец поддержал мои притязания на трон, ты об этом знаешь? Он обернулся, надеясь услышать ответ, но девушка молчала, а в её глазах, играя с трескучими бликами свечей, блестели слёзы. — Ты всё ещё можешь выполнить его последнее желание, — коротко произнёс Станнис и, оставив её в раздумьях, вновь посмотрел на зелёное зарево горящих кораблей под его парусами. Он разгромлен, в этом нет никаких сомнений, а белый конь Тайвина Ланнистера уже скачет в самом очаге сражения, уже забрызганный кровью и летящей во все стороны грязью. — Я проиграл битву за столицу, но всё еще могу выиграть войну. Но без тебя у меня ничего не выйдет. Оставайся здесь, если хочешь, моё время кончилось. Последнее слово должно быть сказано так, чтобы Санса почувствовала его силу, поняла; затем у неё будет несколько секунд, чтобы обдумать свой ответ. Знает ли Станнис, как убеждать? Старые и новые Боги, о, нет, он даже понятия об этом не имеет! Единственное, что ему ясно, как полдень — это то, что Санса Старк не может оставаться здесь в одиночестве, и что никто, кроме него самого, не в состоянии её спасти. Ведь если это не сделает он, погибнет ещё столько людей, произойдёт столько битв — и всё это случится, если она просто не согласится пойти с ним. Несколько секунд Санса смотрела на него, продолжая поджимать губы и даже не вытирая слёзы. — Вы не тронете меня? — наконец спрашивает она, и Станнис, понимая, что медлить больше нельзя, отходит от окна и быстро шагает к выходу. — Не каждый, кто убивает, способен причинить тебе боль, — произносит он, слыша, как Санса всё-таки срывается с места, шуршит юбками и идёт за ним. Он всё же останавливается, напоследок оглядывая её комнату, а потом смотрит на саму пленницу. Глаза не спеша скользят по открытой ключице и тонкой шее, едва прикрытой рыжими локонами, свисающими с растрёпанной причёски… Ему отчего-то становится страшно, непривычно и неловко говорить, и он не поднимает взгляда на Сансу, произнося: — Я уберегу тебя. — Хорошо, — кивает девушка и улыбается, хотя изогнутые губы и напоминают подобие нервной усмешки. Станнис смотрит на неё с неуверенностью или презрением, если не сказать смущением, и у него мелькает глупая мысль, будто он напугал её, это наивное, обездоленное создание. — Я и так уже натерпелась. Они медлят, всё еще стоя в комнате и просто глядя друг на друга, ещё несколько секунд, и оба не знают, чего ждут, но, заслышав с улицы звучный голос военного рога, Станнис всё же хватает Сансу за руку и несётся туда, где, как он знает, не будет никого, кто преградил бы им путь, и пытается осмыслить, что только что натворил. Отказался от города — от столицы, в которой хочет править! — чтобы девчонка, которая казалась ему глупой и несмышлённой, крепко держала его руку и бежала следом, продолжая сжимать тряпичную самодельную куклу… или не ради этого? Как знать… Пыль летит обоим в глаза, когда они выбегают из замка и на последнем издыхании несутся к причаленным лодкам. Станнису хочется верить, что никто их не видит. Он ненавидит себя за то, что с поля боя приходится бежать, но победители самых крупных войн проигрывали и в более масштабных сражениях. К тому же, он уверен, что, не обнаружив Сансу в Красном Замке, Серсея будет раздосадована, лишившись ценного заложника, и ничто не помешает Старкам рано или поздно помочь ему в захвате Королевской Гавани… он дарует им независимость, конечно… или нет… Санса старается не думать ни о чём, ведь, по сути, ничего не смыслит в военной стратегии и просто надеется, что Станнис Баратеон её не тронет… и, почему-то, она уверена, что так и будет.