Mon copain de YouTube

На первом этаже дома, где жил Юлиан, располагалось маленькое кафе из тех, что принято считать «типично парижскими». Вывеска с названием крепилась над навесом в красно-белую полоску, а под ним находилась летняя терраса — три столика, которые на время холодов убирали внутрь. Здесь никогда не было больших скоплений народа — соседство огромного «Парк де Пренс» подразумевало то, что его посетители предпочтут кофе и мягким круассанам разливное пиво из многочисленных баров. Это полностью устраивало Юлиана. Впрочем, нельзя было сказать, что он часто захаживал сюда вечерами, когда толпа фанатов в футболках и шарфах с эмблемой «Пари Сен-Жермен» вываливалась из ворот стадиона и растекалась по округе. Он бывал здесь по утрам — далеко не каждый день и даже не каждую неделю. Только когда было настроение и желание выбраться из кровати чуть раньше и выпить чашку кофе не дома; а подобное случалось достаточно редко. Номером, который прислал ему Марко, он так и не воспользовался, хотя с того момента прошло больше месяца. Время от времени Юлиан пролистывал список контактов, цеплялся за подпись «Кевин Трапп», заносил палец над строчкой с номером телефона… и ничего не делал. Что удерживало его от звонка — сказать было трудно. Он списывал всё на занятость по учёбе и в доставке, где приходилось метаться из одного района Парижа в другой с сумасшедшей скоростью, а Марко в перерывах между болтовнёй о «bello ragazzo Ciro» и обо всём на свете регулярно интересовался, как у него успехи. В ответ Юлиан лишь отшучивался. Отшучивался и молчал о том, что уже несколько недель засыпал с голосом Кевина в наушниках. Небо за окном затянуло тонкими блеклыми облаками, и сквозь них просачивались мелкие капли дождя. Было воскресенье, на работе его ждали только во второй половине дня, и Юлиан долго валялся в кровати, прислушиваясь к неровному стуку по жестяному отливу. В такую погоду было бы идеально сидеть в каком-нибудь уютном месте с чашечкой ароматного кофе и глядеть сквозь стекло на серую пустынную улицу. Так Юлиан подумал — и, лениво потянувшись, выбрался из постели, чтобы неспешно собраться и спуститься на первый этаж, под красно-белый полосатый навес. Несмотря на то, что стрелки часов должны были с минуты на минуту показать полдень, в кафе было тихо и пусто. Юлиан подошёл к стойке и заказал латте с карамелью; в свой первый раз здесь он пробежал глазами меню и выбрал кофе наугад, после чего не счёл нужным пробовать что-то ещё — латте здесь подавали отменный. Бариста, до этого подпиравший щёку кулаком и бездумно глядевший в экран телефона, ожил и принялся колдовать над кофе-машиной. А Юлиан направился к любимому столику у окна и сел на мягкий диванчик. Ожидая свой кофе, он медленно скользил взглядом по залу. Ничего необычного — всё те же круглые отполированные столы, те же стены с ненавязчивым узором и лампы, от которых разливался приятный рассеянный свет. Когда Юлиан переступил порог кафе, ему показалось, что он был единственным посетителем; однако это было не так. За столиком у дальней стены сидел молодой человек — поставив локти на столешницу и сцепив пальцы в замок, он опустил на них подбородок и расслабленно прикрыл глаза. Видимо, ждал, пока принесут заказ. По отношению к Юлиану он сидел вполоборота, и свет падал так, что как следует рассмотреть лицо не было никакой возможности. Но когда бариста подозвал официанта, и тот взял со стойки две кружки ароматного кофе, чтобы нести их в зал, молодой человек зашевелился и на долю секунды повернулся к свету. Всего лишь на долю секунды — однако этого оказалось достаточно, чтобы Юлиан узнал в нём Кевина Траппа. Позже Юлиан задавался вопросом, какова была вероятность того, что он выберет именно тот день и то время, чтобы спуститься в крохотное кафе на подступах к стадиону «Парк де Пренс» и увидеть там популярного видеоблогера. Того самого, чьи футбольные обзоры он засмотрел до дыр и местами даже мог цитировать практически дословно. Того самого, чей номер уже больше месяца болтался в его телефонной книжке, мозоля глаза и оседая на подкорке мозга неприятным сознанием собственной нерешительности. Слишком много обстоятельств должно было сойтись для того, чтобы в своём единстве родить этот шанс. Шанс, отбросить который было бы преступлением. И Юлиан понял: сейчас или никогда. Над белёсой пенкой с причудливым рисунком из корицы поднимался пар. Из-за своего столика Юлиан искоса наблюдал, как Кевин вертел кружку с кофе так и эдак, ставил на кружевную салфетку сахарницу и укладывал рядом с ней ложку. А после окинул взглядом получившуюся композицию и взял телефон. В то же мгновение пальцы Юлиана забегали по экрану, стремительно набирая текст сообщения. «За моим столиком освещение лучше. Не хочешь переместиться?» На самом деле Юлиан прекрасно отдавал себе отчёт в том, что ситуация не просто выглядела странной — она действительно была странной, если не сказать больше. Насколько нужно быть отбитым — сумасшедшим, идиотом, называйте это как угодно, — чтобы не заподозрить за подобным вопросом слетевшего с катушек фаната-сталкера или даже маньяка? Нажимая «отправить», он вполне допускал, что едва сообщение достигнет адресата, тот сорвётся с места и сбежит куда подальше, не расплатившись за кофе. В конце концов, это было бы нормальным. Сигнал о новом входящем сообщении подавился щелчком камеры. Через секунду Кевин поднял глаза и заозирался вокруг. Через две — столкнулся взглядом с Юлианом. Через пять — улыбнулся ему и сунул телефон в карман своего стильного пальто, чтобы аккуратно, обеими руками взять кружку с кофе и направиться к его столику. Кевин Трапп оказался именно тем, кого Юлиан в нём боялся и хотел предположить — отбитым, сумасшедшим, попросту идиотом. Идиотом с безупречно-бархатным французским, пусть и не без лёгкого акцента, обворожительной улыбкой и глазами теплее сладкого карамельного латте.