На расстояние вытянутой руки

Идя по острому лезвию судьбы важно держать равновесие, чтобы не упасть в бесконечную пучину темноты, что медленно окутывает твое тело стальными оковами страха, а затем пробирается глубоко в подсознание и верными и аккуратными движениями вырезает здравый смысл рассудка. Волей или неволей ты начинаешь терять прежний свет в глазах и стальной характер, ты ломаешься, словно фарфоровая ваза из самого тонкого стекла на земле. Вера и надежда в светлое будущие покидают тебя, обрубая крылья, забирая последние блики света в глазах. Дальше идет потеря равновесия и нескончаемое падение во тьму. Кушина Узумаки с самого раннего возраста помнила эти слова, рассказанные ей некогда великим воином и по совместительству одним из основателей ее родной деревни — Узушиогакуре но Сато. За день до отправки Кушины в Коноху ее вызвали к одному из основателей. Красноволосая никогда не забудет обеспокоенный и в тоже время злобный взгляд старейшины клана. Именно в тот день Узумаки услышала то, что прежде не слышала от других ее соклановцев… гневные отзывы о Конохе. Коноха с Узу были дружны с самого основания обоих деревень в частности кланы Сенджу и Узумаки. Такой феномен можно было объяснить тем, что Шодай Хокаге и Шодай Узукаге были знакомы с раннего возраста во времена клановых войн, да и спустя некоторое время, когда деревни всех Пяти Наций окрепли, а затем подписан мирный договор Хокаге взял в жены химе клана Узумаки, что только укрепили узы дружбы между деревнями. Но один из отцов-основателей Деревни Скрытого Водоворота отрицал эти узы, стараясь не замечать, словно их и нет. Кушина устало вздохнула, устраиваясь на стуле у окна, как можно удобнее, переведя взгляд в окно за которым светило яркое и теплое осеннее солнце, Узумаки невольно улыбнулась, но улыбка с ее лица быстро сошла, уступая место задумчивости. Казалось бы, осень, яркое и теплое солнце, что своим теплом греет сердца, не может не радовать и это правда, только дико-воющие чувство тревоги не дает насладиться теплом, сковывая страхом перед неизвестным. Рука на автомате потянулась к достаточно круглому животу. Кушина вновь засияла счастливой улыбкой. Все будет хорошо.

***

Злобное рычание Кьюби, звуки горящего дерева, беспомощные крики шиноби и запах крови, казалось всего этого нет, есть только яркие голубые глаза от отца, яркая копна красных волос от матери, а остальное не важно. Даже то, что счастливые родители, вот-вот умрут в день рождения их маленькой девочки, что вырастит хорошей хозяйкой, по словам Кушины и сильной куноичи, по словам Минато. Сделать своего новорожденного ребенка джинчуурики значит обрести его на одиночество и публичную ненависть со стороны взрослых, а что самое главное так это сложность сдерживать в себе злобно-ядовитую чакру хвостатого. Только за то время, что Намикадзе провел в битве против Девятихвостого, ему показалось, что чакра зверя не такая злобная, как говорили многие. Взглянув на свою новорожденную дочь, Минато приступил складывать печати для ритуала запечатывания второй половины Кьюби при этом, не забыв поместить в печать малое количество своей чакры на случай непредвиденной ситуации и чуть больше чакры Кушины. Намикадзе не сомневался в том, что в будущем это поможет не только предотвратить полное высвобождение хвостатого, но и встретиться Кушине с Наруто, возможно уже повзрослевшей, но, так или иначе, с родной дочерью. Сложив последнюю печать, Минато последний раз посмотрел на маленький комочек счастья, что смотрел на него в ответ. Кушина плакала, но не от боли, а от счастья. Это маленькое чудо они с Минато ждали целых десять месяцев и сейчас это самое чудо смотрело на них улыбаясь своим беззубым ротиком, как жаль, что она с Минато не может остаться еще на чуть-чуть, чтобы хоть еще немного посмотреть и понаблюдать за дочерью, что заразительно-искренне улыбалась. Девятихвостый лишь смотрел завороженным взглядом на своего следующего джинчуурики, дожидаясь пока печать не поглотит его, запечатав в новорожденном сосуде. Переведя взор на Хокаге и его жену проткнутых его когтем Лис ухмыльнулся, вспоминая слова некогда его первого джинчуурики, как ни странно, но тоже из клана красноволосых.