Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Фердинанд фон Шилль
От долгой ходьбы по запутанным коридорам у Василисы начала кружиться голова. Она всё чаще спотыкалась, задевала плечом выступы и углы каменных стен и кусала губы до крови, когда стражники, стоящие сзади толкали её острыми копьями. Замедлив шаг от усталости, но не получив удар в спину, девушка обернулась. Стражников уже не было. Сзади шёл только Драгоций, пристально следя за ней. — Поторапливайся, ведьма, — спокойно сказал он, не сводя с рыжеволосой взгляда. Василиса возмущенно цокнула языком, но всё же выполнила приказ. Её всё-таки считают ведьмой и менять решение не собираются. Но ведь это несправедливо! Хотя, что тут докажешь? Её мнение никого не волнует. Жесткий и шершавый пол, выложенный из камней, нещадно царапал ступни ног. Рыжеволосая уже задумывалась о мысли просто упасть и умереть прямо тут, даже не дойдя до настоящей причины смерти. Рядом раздавались слабые и хриплые голоса из камер. Видимо, они заперты здесь навечно. Уставшие и дряхлые, они пытались задеть своими пальцами хотя бы подол платья девушки, просовывая руки сквозь решетку. Но при появлении хладнокровного Драгоция, заключенные прекращали свои тщетные попытки дотронуться до девушки и начинали метаться из угла в угол, будто в истерическом припадке. Шатен производил впечатление веселого и симпатичного парня под маской холодного безразличия. В людях Василиса умела разбираться еще с детства, когда читала множество книг на эту тему в домашней библиотеке. Она видит — его дьявольский огонь в глазах давно потух, но искры продолжают тлеть на пепелище. Она видит и понимает, что искры уже не загорят вновь. Не загорят так, как это было когда-то. «После работы в Святой Инквизиции и не таким угрюмым станешь» — почему-то подумалось девушке, и она вздрогнула. Да, Святая Инквизиция вовсе не была святой. Людей, обвиняемых в чем-то даже не допрашивали, а просто убивали. Другое дело — изменники и засланные на Осталу шпионы. Им оказывали особые «почести». Изменников и шпионов пытали, морили голодом, морально уничтожали, и так — на протяжении всей жизни. Ужасно ведь, да? А достаточно просто намекнуть Святой Инквизиции об изменнике, и даже разбираться не будут. Многие не выдерживали и сходили с ума, другие — сидят в этих тюрьмах и молят о помощи. Всё-таки любопытство взяло верх, и девушка посмотрела сквозь решетку. На полу сидела грязная и лохматая женщина с большими уставшими глазами. Она была так ужасно худа, что без труда смогла бы выбраться из тюремной камеры. Но она даже не пыталась выбраться, а просто сидела на полу и смотрела куда-то в сторону туманным взглядом. Рядом лежала девочка лет девяти, совершенно неподвижная. Она выглядела опрятно, даже слишком опрятно. Волосы были более-менее причесаны, голубое платье красиво сидело на ней. Василиса нахмурилась. Девушку бросило в дрожь. Девочка была мертва. Большое кровавое пятно пропитала ткань платья на груди. Заметив ее интерес, Драгоций смерил девушку пронзительным взглядом. — Их тоже обвинили в колдовстве. Кстати говоря, никто даже не разбирался. Народ взбунтовался, поэтому на эшафот их не поведут. Девочку убили сегодня. Скоро очередь матери, — шатен вновь легонько подтолкнул Василису идти дальше. Молчание сильно затянулось. В тишине слышны были лишь прихрамывающие шажки девушки и твердые шаги Драгоция. Каждый, видимо, думал о своём. Василиса уже начинала думать, что этот лабиринт из темных и долгих коридоров никогда не кончится. Совсем уж задумавшись, она не заметила поворота и сильно задела локтем каменную стену. С руки на пол начали стекать тоненькие струйки крови. Рыжеволосая стиснула зубы и пошла дальше, не проронив не слова. — Такими темпами вы действительно не дойдете до костра, а помрете прямо здесь, — саркастично заметил шатен, иногда бросая странные взгляды на камеры заключенных. Василиса поморщилась при упоминании скорой смерти и чуть не подвернула ногу, наступив на грязь. Драгоций ухмыльнулся, намекая на то, что он сказал правду. Заключенных больше не было, и даже стало комфортнее. Смрадный запах прошел, но грязь по-прежнему была. Девушке приходилось ловко обходить её и не забывать идти быстро, ибо получить толчок в спину ей не хотелось. По сторонам коридора располагались такие же камеры, только пустые и более аккуратные. Тут даже были подвесные кровати. В камере у Василисы вообще была только ужасная солома и грязь, а тут прям царские хоромы. «Интересно, кто же тут должен находиться? Скорее всего, не последние люди в государстве, но чем-то не угодившие правительству», — пришло на ум девушке. — Здесь размещаются полезные Святой Инквизиции люди. Их сначала допрашивают и говорят, что отпустят, а потом, когда получают нужное убивают, — словно прочитав мысли рыжеволосой, прервал молчание парень. — Не надо делать такие глаза — всё у тебя на лице написано. Василиса сжала кулаки. Какие же они звери! Пользуются людьми и их доверием как игрушками, а потом просто убивают. Но зато говорят что-то о чести и морали и называют себя «Святыми». — Чёртовы Святоши, — процедила девушка сквозь зубы, зло сверкнув глазами. Драгоций никак не отреагировал на её высказывание. Либо он не услышал, либо хорошо притворился. Теперь окончательно камеры прекратились, и начали появляться дубовые двери. Коридор стал столь светлым и тёплым, что девушка даже зажмурилась от удовольствия. Впереди слышались громкие и четкие голоса. По спине девушки пробежал холодок. Скоро она лишится жизни. Далее стали появляться стражники. Они были с хмурыми и усталыми лицами, ничуть не лучше заключенных. В свете солнца сверкали начищенные до блеска мечи и доспехи. Мужчины гордо вышагивали по коридору, выпрямляясь стрункой при шатене. Они уважительно здоровались с ним, кивали и обращались на «Вы». При таких обстоятельствах Василиса узнала, что Драгоций уважаемый человек в государстве. Девушка услышала краем уха, как шатен остановился. Василиса насторожилась, намереваясь повернуться и выяснить в чём дело. Но в следующую секунду кто-то грубо толкнул её вперёд и скрутил руки за спиной. Рыжеволосая уже смекнула, что это был не Драгоций и принялась брыкаться — умирать ей не хотелось. Скорее всего, это был стражник, который проведет её к костру. — Да хватит дёргаться, ведьма! — зло крикнули сзади и гневно ударили в затылок, от чего Василиса потеряла сознание***
*** На улице было ветрено. Ледяные потоки воздуха пронизывали всё тело и заставляли беспомощно сжиматься от холода. Несмотря на всю скверность погоды, на главной улице города оживленно толпились люди и возбужденно перешептывались. В самом центре находилось место, куда молчаливые и хмурые стражники лениво бросали ветки и сучья деревьев, делая огромный костёр. — Сегодня сожгут ту самую, — деловито протянул мужчина лет сорока в толпе, но его выдавали с потрохами поджатые губы и потные от волнения ладони, которые тот старательно вытирал об штаны. Люди нетерпеливо толкались, ворчали и вставали на цыпочки в попытках разглядеть что-нибудь спереди, но разочарованно вздыхали и опускались обратно, видя лишь костёр и стражников, неторопливо бродивших вокруг. Но тут раздался перезвон церковных колоколов и, как по команде, все мигом замерли. Рыцари приосанились и застыли словно статуи, строго устремляя взгляд куда-то вперёд. Местные резко замолкли и переглянулись, с явным интересом подойдя ближе, еще плотнее сделав кольцо вокруг костра. Раздались звуки четких и грозных шагов, и люди вовсе перестали двигаться. В центр костра вели рыжеволосую девушку, бессильно повисшую на руках охранников. Её ноги волочились по земле, иногда цепляясь за небольшие камни. На неё все смотрели с неким страхом и любопытством, даже прикрытым восхищением, можно сказать. Так смотрят маленькие дети на диковинку, ранее не виданную. Они боятся, страшатся чего-то ранее неизвестного, но им ужасно интересно, и дети во все глаза таращатся на эту удивительную вещь. Так наблюдают посетители зоопарка за интересным животным, инстинктивно поддавшись ближе к клетке, чуть ли не падая туда. Именно таким взглядом сейчас провожали пленницу к костру любопытные горожане, настороженно разглядывая рыжую. Девушку нелюбезным и дерзким жестом заставили подняться, и мгновенно привязали её руки к столбу. Ведьма слабо приоткрыла глаза, что-то зло прошептав губами. После под торжественную мелодию вышел блондин в официальном костюме, фальшиво-небрежно расправив ворот пиджака. Его губы скривились в усмешке, когда тот посмотрел на обездвиженную девушку. Повернувшись к ней спиной, парень надменным взглядом осмотрел присутствующих. — Здравствуйте, жители великой столицы, — слащаво начал он, и рыжеволосая подавила смешок. — В этот прекрасный день наконец-то свершится правосудие! Подлая и безумная колдунья, проклявшая несколько невинных людей, скоро сама же умрёт! Девушка, в бешенстве сузив зрачки, зарычала. Она никого не проклинала! Льстивый лжец лишь завораживал народ сладкими речами, скрывая правду. Надо отдать должное, делал он это искусно. Горожане очень внимательно слушали, будто под гипнозом. — Сжечь ведьму! — крикнул кто-то, и все разом подхватили. — Сжечь её! У Василисы пробежал холодок по спине. Неужели конец? Она умрёт сейчас, как её мать, и даже не увидит отца? А у девушки были давние планы насчёт этого. Она не хотела злится и кричать на него при встрече, не хотела в истерике и со слезами на глазах бить его со всей обидой, нет. Она просто молча посмотрела бы ему в глаза и ушла, потому что ничего уже не изменить. Мама умерла, так же сильно любя его всю жизнь, а он просто нагло бросил их, даже не напоминая о своём существовании. Но, может, он тоже погиб? Поэтому и не приходил, не отвечал на мамины письма, не увидел свою дочь? Нет. Василиса знала точно — он жив. Его имя Нортон, это всё, что девушка знала. Рыжеволосая слегка улыбнулась и закрыла глаза. Да уж, она уже сходит с ума. Ну, а чего плакать и умолять пощадить, когда всё подходит к завершению. Её сожгут, это факт. Надо достойно принять это. «Слабачка», — отозвался в душе кто-то, и Василиса поморщилась. Девушка всегда была упорной и добивалась своих целей, выходила из самых безвыходных положений. А сейчас в конец отчаялась. — Нет, — прошипела она сквозь зубы. — Я справлюсь. Рыжеволосая нащупала под платьем кинжал и удивленно склонила голову. Догадка промелькнула слишком быстро — Николь! Мысленно поблагодарив подругу, девушка встала на цыпочки и немного неуклюже покачнулась, но оружие было уже в руках. — Пираты прибыли в порт! Всем убегать куда подальше! — неожиданно прохрипел полуживой стражник, прискакавший на лошади. На площади воцарилась паника. Горожане толкались, грубили и чуть ли не пинали друг-друга, в попытках быстрее спрятаться. Раздались крики и громкие возгласы: началась давка. «Пираты?» — усмехнулась Василиса, и потеряла сознание. *** — Может, ткнём её? — предложил скучающий голос девушки. — Или скормим акулам? — Ты что? Так нельзя, Захарра! Отец нас прибьёт! — испуганно зашептал парень, судя по всему, во все глаза уставившись на собеседницу. Василиса нахмурилась. К акулам особо не хотелось, да и в целом плавать она не умела. Но она потеряла сознание, когда её собирались сжечь, и все ещё жива, значит, эти люди её спасли. «Как же трудно бывает открыть глаза», — мысленно пожаловалась она, но всё же устало приоткрыла их и закашлялась. — Смотри, Ник, — она жива, — прокричала Захарра, быстро приподняв рыжеволосую и протянув кружку. — Пей давай, не отравим. Это вода. Василиса послушалась и ей заметно стало легче — горло больше не пересыхало. Спасительницей оказалась девушка с короткими каштановыми волосами, заплетенными в два хвостика. На ней были штаны, заштопанные несколько раз и белоснежная блузка с рукавами, застегнутая на черные пуговицы. Задорно улыбнувшись, она попросила быть тут и убежала, крича проклятия в сторону того самого Ника. В скором времени к рыжеволосой вновь пришла эта девушка с красным от возмущения лицом. — Ник вконец сошел с ума от своих изобретений! Вместо того, чтобы исполнить желаемое, возится со своими шестерёнками, как идиот! — девушка рвала и метала, разъярённо блуждая туда-сюда. — Ой, прости. Я не представилась. Захарра — первый помощник капитана и шкипер, собственно. И да, ты на пиратском корабле, можешь не вопить. Мы редко заезжаем в твой городок, ибо имеем довольно скверную славу там. Ничего личного, ты была выбрана случайно, нам нужна была ведьма. Я сейчас отвечу на все вопросы, хорошо? Первое, отмазки типа «Я не ведьма!», «Меня незаслуженно хотели сжечь» не принимаются. Давай без театральных слёз. Второе, сделаешь одно дельце без лишних вопросов — и можешь идти на все четыре стороны. Третье, при невыполнении нашего задания пеняй на себя. Учти: никто с тобой ласково разговаривать не будет — не в наших интересах. — А что сделать надо? — процедила сквозь зубы Василиса, прищурив глаза. Ей не очень-то нравилась перспектива работать на кого-то, даже если это — собственные спасители. Кроме того, рыжеволосую очень напугали слова Захарры, ибо «пеняй на себя» звучит слишком угрожающе. — Пункт второй забыла? - изогнула одну бровь шатенка. — Капитан скоро будет свободен. Он ответит на этот вопрос. «Ведьма» обреченно вздохнула. Да-а, похоже она влипла. И надолго.