***
— Папуля, просыпайся! — я чувствую, как продавливается кровать с левой стороны от меня. — Папочка, ты обещал нас сегодня сводить в зоопарк! — с правой стороны слышится другой голос. Я совсем не тороплюсь открывать глаза, боясь потерять взгляд любимой женщины. — Гленн, ну сколько можно? Я вижу, что ты притворяешься! — На лбу остается отпечаток от горячих женских губ. — Вставай, иначе мы пойдем без тебя! Я слышу, как дети выражают свое недовольство, расстроенные тем, что и эти выходные они проведут без папы. Как только голоса перемещаются в другую комнату, я, наконец, решаюсь открыть глаза. Обычная спальня, практически без какого-либо декора, кровать со множеством подушек и большое окно. К нему я и направляюсь в первую очередь. На улице жизнь кипит ключом — ездят машины, гуляют дети, выгуливают собак. Я закрываю глаза и облегченно выдыхаю, осознавая то, что всё было сном. Все ходячие, все смерти, все тяготы жизни в разрушенном мире — все было сном. Но потом внутри меня что-то обрывается. Мэгги. Она даже не знает о моем существовании. А возможно, её даже и нет. Возможно, она является лишь плодом моего воображения. Внутри разрастается пустота, когда я понимаю, что её никогда и не было в моей жизни. Я трясу головой, пытаясь прогнать остатки своего сна и несуществующей любви.***
Мне становится страшно, когда я вижу свою семью. — Милый, ты сегодня какой-то странный, — женщина подходит ко мне, нежно обнимает и целует в нос. — Это всё из-за работы? Я киваю и сажусь за стол. Не могу же я признаться, что не узнаю жену и собственных детей? Я смотрю на них и понимаю, что совсем не знаю их, что это для меня незнакомцы.***
Мы находимся у вольера с белыми медведями, когда слышим крики. Я вижу, как около ближайшего выхода появляется несколько человек, ведущих себя несколько странно. Позади них на земле лежит молодая работница зоопарка, а над ней склонились еще несколько человек, запуская в её разорванный живот свои руки. Сначала на меня нахлынывает несколько приятное чувство дежа-вю, а затем меня тянут к дальнему выходу, где уже столпилось множество людей, пытающихся избежать смерти. Я беру за руку свою дочь, практически не осознавая происходящего. Как-будто это очередной сон. Подхожу к паникующей толпе и встаю в самом конце. Затем оборачиваюсь на пронзительный вопль и вижу, как один из ходячих хватает мою жену и вгрызается ей в шею. Другой цепляет сына, который поспешил на помощь матери, и проделывает с ним то же самое. Паника вокруг меня нарастает, кто-то сильно толкает мою дочь, отчего ее рука вылетает из моей. На нее мгновенно набрасывается толпа ходячих. Она просит меня помочь ей, кричит, что ей очень больно. Но я не могу. Это всего лишь чужая девочка, притворяющаяся моей дочерью. Это даже не реальность. Всё, что я сейчас чувствую — это жалость к только что погибшей семье. Но ведь наверняка у них и не было шансов на выживание. Возможно, это даже к лучшему, что они ушли из жизни так быстро… Меня за руку хватает боец национальной гвардии и что-то кричит об эвакуации. «Мэгги, любовь моя… Я найду тебя…» — проносится в моей голове и я улыбаюсь.