Мириады звёзд

Хонерва всегда захлопывает двери. На входе в её кабинет висит табличка «не входить без стука», но даже при огромном желании войти без него, ты не попадёшь к ней – она запирается на тысячи замков. У неё в квартире всегда душно, потому что она никогда не распахивает окна, даже не приоткрывает форточку – возможно, боится, что Кова сбежит через них или прыгнет за воробьём и разобьётся. У неё в квартире Заркон ощущает себя как в ловушке – однако, ловушке прекрасной. Хонерва не враг ему, как раз наоборот. И у неё в квартире так душно, что они оба стягивают с себя футболки. Однако, в противовес дверям и окнам, шторы у неё всегда распахнуты, и в окно постоянно льётся свет – то солнечный, то звёздный. Иногда небо заволакивают облака, иногда тучи проливают тонны воды, которые бьются в стекло – и от них хочется спрятаться, чтобы не видеть. Но когда ночное небо очищается, звёзды сияют ярче прежнего, ярко-ярко, словно целая галактика раскинулась у них за окном. Заркону трудно побороть смятение в их первый раз – кажется, что все соседи сбежались к окнам, чтобы посмотреть на них сквозь распахнутые шторы. Хонерва похожа на свою квартиру: через её глаза-окошки видны мириады звёзд – её светлые мысли и идеи, но стоит попробовать распахнуть дверь, как на тебя огрызнутся – «без стука не входить!» - и тебе придётся долго и муторно подбирать ключи ко всем её замкам. Хонерва смущённо улыбается Заркону. Её ладони в его пальцах кажутся миниатюрными и хрупкими, однако на самом деле, она вовсе не такая. Хонерва – самая сильная девушка, которую он когда-либо знал. Заркону иногда кажется, что Хонерва крепче него. Она сделана из камня, из алмаза – тогда как он ощущает себя статуей из стекла рядом с ней. Она двигается в такт музыке – ей ужасно нравится рок-н-ролл - и дёргает его, пытаясь вовлечь в свой причудливый танец. Заркон поддаётся с трудом, всё ещё ощущая на себе тяжёлые взгляды соседей сквозь не зашторенные окна. Но пусть – такую звезду, как она, заслуживает увидеть каждый. Кова постоянно путается под ногами, но Хонерва не думает прогонять его: кот для неё – частица души, и если Заркон хочет танцевать с ней, то кот обязан присутствовать. Хонерва бы не пережила, если бы с ним что-то случилось. И когда Кова начинает терять шерсть, меньше есть и чаще шипеть на людей, с ней происходит тоже самое. Хонерва сутулится, щурится, а иногда спит по половине суток. Со стороны кажется, что это – обычная усталость, вызванная напряжённой работой. Однако Заркон знает, что это не так. У Хонервы дрожат руки, а в глазах умирают сверхновые – она говорит и говорит, иногда о какой-то ерунде, а иногда наоборот – пугающие вещи. Однажды, заливаясь кофе, она говорит Заркону, что хочет сына, и добавляет, что уже выбрала замечательное имя – Лотор. Однако, это ни к чему не приводит. Хонерва не отвечает на звонки, и Заркон прослушивает её автоответчик – оттуда её коллега Алфор, их общий друг, умоляет её прекратить эксперименты; он говорит, что это опасно, что это черевато ужасными последствиями. Заркон всё пытается добиться от неё ответа, но она странно улыбается, и повторяет, что всё в порядке, всё хорошо. Хонерва добилась просветления, увидела тайны вселенной; их разработки – вовсе не опасное вещество, а лекарство от всех болезней. Их квинтэссенция – жизнь, их квинтэссенция – залог бессмертия. Заркон, наверное, почти ведётся на это. Зрачки Хонервы расширены, и звёзд почти не видно – они тихо гаснут. Хонерва ходит ссутуленная, её кожа сереет. Иногда она жадно глотает воздух, скребёт руками горло и повторяет какие-то глупые формулы. Заркон не выпускает её из дома, - да она и не выходит. Алфор заходил к ним пару раз, с цветами и глубочайшими извинениями. Однако Хонерва, словно взбесившись, кинула ему букет в лицо, и самое страшное, что Заркон был готов сделать тоже самое. Никто не смеет приходить к ним в дом и оскорблять его жену. Заркон собственноручно закрывает шторы в комнате – Хонерва шипит, когда яркий свет озаряет комнату, - и распахивает форточки. Хонерве становится всё хуже и хуже, она словно забывает слова, повторяя одно и тоже чуть ли не постоянно. Она запирается в комнате по несколько часов, и Заркон не решается выломать дверь; она не соглашается выходить из дома, но в минуты ясности ума просит вывести её, довести до лаборатории. Она смотрит на Кову, который выходит через распахнутое окно гулять по карнизам, и завистливо вздыхает. В такие моменты в её глазах светят отголоски былого ума, но потом она снова и снова проваливается в беспамятство. Однажды кот не возвращается. Алфор не раз пытался заявиться к ним с врачами, но Заркон продолжает прогонять их прочь. Хонерва не пускает никого к себе, запирается, едва заслышав дверные звонки или шаги. Они говорят, что она сошла с ума. Однако, каждый вечер заглядывая ей в глаза, прося и умоляя её остановиться, он видит отблески былых мириад звёзд, и засыпает, окутанный ложной надеждой.