***
- Чонгук, быстро спать! - раздается в помещении, а Гук, прикрыв рот, сидит в шкафу и хихикает. Лис фыркает и открывает деревянную дверцу, вытаскивая зайчонка с улыбкой до самых ушей. Он фыркает вновь, когда Чон выбирается из лисьих лап и убегает на кухню, протискиваясь в одну из дыр в стене. - Чон Чонгук! Младший обреченно вздыхает и выбирается, лениво направляясь в свою комнату и с головой накрываясь теплым одеялом. Сзади стоит раздраженный лис и нервно дергает хвостом, а затем молча выключает свет и уходит. Гук сразу же вылезает из своего укрытия и невидящим взглядом смотрит в потолок, пока из коридора доносятся чужие шаги и звонкий смех. У Чонгука сердце в разы сжимается; он рефлекторно прижимает длинные ушки к голове, вспоминает, как впервые оказался там, в доме (норе), и улыбается едва заметно. Потом резко начинает одним ухом дергать из-за того, что нелюбовь к Паку проснулась: как только тот зашёл в их дом, Чон сразу невзлюбил, а возненавидел, когда от Чима стало пахнуть тем, кого сам Гук долгое время трепетно хранит в сердце. Мин Юнги. Именно он подобрал и вырастил оставшегося без матери маленького зайчонка, и именно он заставляет Чонгука ревновать его к другому лису. Хоть Чон и понимает, что Юн - вовсе не заяц, мириться с этим он не хочет, особенно, когда под носом бегает счастливый бельчонок, а рядом с ним совушка жучка ловит. Вот у этих двоих - любовь, и они тоже разные, что им абсолютно не мешает. Гук выбегает из специально сделанной дыры в стене и натыкается на того самого бельчонка. Тэхен громко смеётся над чем-то, держась за живот и подергивая пушистым рыжим хвостом. Рядом, на земле, животом кверху валяется уставший Хосок и еле дышит. - Что делаем? - спрашивает заяц. - Он заставил меня по деревьям скакать! - крикнул Хо и перевернулся, отряхиваясь от веток и листьев. - И зачем? - удивленно подергивая носиком, проговорил Чонгук. - А я и сам пытался объяснить ему, что я птица, а не обезьяна! - на этом моменте Тэ вновь залился хохотом, а его ушки-кисточки смешно задергались. - А ты чего не дома? Чон резко помрачнел и повалился на землю, вздыхая так, будто сейчас расскажет грустную историю, но его грубо остановили. - ЧОН ЧОНГУК! - эхом разнеслось по лесу, а сам зайчонок весь вжался в землю, боясь гнева своего хёна. - Да успокойся ты, гуляет где-нибудь и всё! - послышалось следом, а Хосок с Кимом уже поняли причину позднего побега. - Что значит «успокойся»?! А что, если с ним что-то случилось? В этой местности полно любителей зайчатины! - поблизости раздался хруст сухих веток, а Хо уже не было рядом. Старший Чон начал пощелкивать клювом и издавать своеобразные звуки, на которые сразу же прибежал Мин и, рыча, подошел к младшему, что уже несколько минут неподвижно лежит в облике зайца и глаз не открывает от испуга. Чонгук чувствует, как лис его обнюхивает и за шкирку своими острыми зубами берет, как мамочка. Тэ смотрит на Чимина, который злобно фыркает и глаза закатывает, а затем переводит взгляд на Хосока, только что приземлившегося рядом и почесывающего коготками свою шею. *** - Какого черта мне тебя искать приходится?! - Юнги повышает голос и широко виляет хвостом, а у двери стоит Пак и хмурится из-за испорченного зайчонком вечера. - Я же беспокоюсь за тебя! - Если бы действительно беспокоился, то не стал бы приводить сюда этого наглого мудака! - Чон смело указывает пальцем на Чима, которому подобное явно надоело, а Юн в возмущении округлил глаза и хвост распушил, как кот, готовый атаковать. Гук не сразу понял смысл сказанных хёном слов, а когда дошло, то мигом стушевался весь и, гордо отвернувшись, ушёл к себе, хлопнув дверью. У него вновь в груди заныло от обиды, а из глаз непроизвольно хлынули слёзы, крупными каплями падая на белую рубашку и тёмные джинсы. Ушки были плотно прижаты к макушке, а сам зайчонок крепко обнимал себя руками, будто таким образом он получит хоть какое-то тепло, пускай и не от Мина. За дверью же два лиса горячо спорили и слышно было, как они рычат друг на друга, как вдребезги разбивается сделанная Чонгуком ваза, которую тот вручил Юнги в знак любви, что давным-давно топчут и в землю вбивают. Когда все стихает и шумно закрывается входная дверь, слышно, как Юн тихо всхлипывает, сидя рядом с тем, что осталось от любимого подарка. Лис носом шмыгает и аккуратно собирает мелкие осколки, но всё-таки ранит один из тонких пальцев. Так же, как и сердце Чона. Им обоим больно. Очень. Но, как всегда, никто ничего не делает, и парни страдают от невысказанных чувств друг к другу. Это их убивает: у Гука бабочки в животе давно задыхаются и, хоть до сих пор упорно порхают, уже совсем не так, как раньше, а Мин младшего не понимает, ведь нельзя любить того, кто лишил тебя семьи и дома. Flashback. 14 лет назад. Юнги который день в изнеможении бродил по лесу в поисках еды. Кости едва не вспарывали тонкую кожу, а лапы отказывались слушаться хозяина. Заприметив зайчиху, лис сразу же позволил разуму уступить место голым инстинктам, и он пригнулся к земле, выслеживая добычу. Ползком пройдя до маленькой норы, Юн бесшумно полез внутрь, но, поняв, что вход слишком узкий, он начал спешно раскапывать рядом лежащий снег, что не осталось незамеченным. Заяц с зайчихой тут же выбежали и набросились на голодного хищника сзади. Мин же только разгневался из-за этих белых комков шерсти и, рыча, вгрызся сначала в первого, а затем и во второго зверька. Отдышавшись, он принялся сдирать пух со своего обеда, а также похрустывать, разгрызая податливые косточки. У норы довольный лис остался до заката, сладко посапывая и переворачиваясь с одного бока на другой. Проснулся Юнги лишь к ночи, сытый и счастливый. Возле него валялись белые комки шерсти да обглоданные кости. Он потянулся и было собрался уходить, но застыл, услышав тонкий писк и копошение рядом. Обернувшись, Юн уставился на маленького зайчонка, что безуспешно пытался встать на лапки. Мин склонил голову на бок, рассматривая очаровательное создание. У Юнги к нему был лишь интерес, поэтому, навострив ушки, первый слегка подтолкнул зайчонка лапой, отчего тот пискнул и неуклюже завалился на землю, вызвав смешок со стороны лиса. Пушистый комочек вновь приподнялся и тут же упал, а у Юна стало тепло на сердце, будто это не заяц вовсе, а его собственный малыш тут встать пытается. У старшего что-то безумное в голове щелкнуло, и он, схватив несуразное существо зубами, понес его в сторону своей норы, у которой развалился крупный волк, греющий брюхо на солнышке. Серый даже не заметил ловкого лиса, который уже лежал у себя на кровати, прижимая милого зайчика к себе. На утро неизбежно возник вопрос о питании детеныша, на появление которого все удивленно хлопали глазками. Джун - тот самый волк - предложил найти ему другую маму, что было сразу же отклонено. Хосок, мирно сидящий на дереве над двумя спорящими, предложил просто кормить мелкого молоком Джина, на что Нам начал рычать и взглядом разделывать пернатого. Мину же эта идея понравилась, и он вихрем бросился в сторону логова, а за ним и Намджун с Хо. Сокджин был найден лежащим на боку и спящим, пока трое щенят шумно играли и «дрались» друг с другом. - Джин-и~, угостишь молочком? - и у Кимов глаза на лоб лезут от такого вопроса. Джин, или как его ещё называют, мамочка, неторопливо поднял голову и завилял хвостом, будто спрашивая, в чем дело. - Наш ворчащий дедуля стал опекуном зайца, - шутливо ответил Чон, а старший Ким все ещё решительно не понимал своей роли в этой ситуации, - и собирается кормить его твоим молоком. - он закончил и перелетел на рядом стоящий булыжник. Джин задумчиво уставился в одну точку, а затем попросил подождать и ушёл. Вернувшись, он уже держал в руках две большие баночки и маленькую бутылочку и щедро протянул все это лису. Юнги хвост в удивлении поднимает и рассматривает предметы. - Инструкция есть, разберешься. - Мамочка заботливо хлопает по чужому плечу и, позвав Джуна, уходит обратно. Flashback end. Чонгук проснулся очень рано от быстро распространяющегося по норе резкого запаха шиповника и клюквы, повёл носом и услышал, как что-то с грохотом падает. Чон выскочил из комнаты и взволнованно посмотрел на хёна, что одной рукой держался за живот, а другой - за полку, пытаясь встать. Ушки Юна прижаты к голове, а хвост обвивал бедра и постоянно подергивался. Мин скулил и вздыхал со стонами, отчего уже заячьи уши как-то странно напряглись. Гук впервые слышит такой запах у лиса и очень беспокоится за него, но подойти не осмеливается. Дверь неожиданно распахивается и в дом заходит Пак, от которого у младшего от злости шерсть дыбом встает. Чим прогоняет Чонгука и забирает Мина, утаскивая того в комнату. Чону это совсем не нравится, особенно, когда он слышит, как его любимый хён просит гостя уйти, чего тот делать явно не собирается. У Гука вены на шее сильно вздулись, и кажется, что скоро вообще лопнут. Заяц забегает в комнату Юнги и грубо оттаскивает от него Чимина, который от такого отношения сразу же животное включает и набрасывается на мелкого в ответ. Юн ничего сделать не может и лишь затуманенным взглядом смотрит, как тот, кого он воспитал, бьёт Пака аккурат в солнечное сплетение и куда-то утаскивает. Мин приподнимается через силу и зовёт Чонгука, а затем слышит глухие удары и хлопок дверью. Все стихло, и Юнги уже был готов встать и на ватных ногах дойти до коридора, но в комнату возвращается Чон и ухом дергает: он рад, что наконец-то смог выгнать наглого лиса. Гук подходит к кровати и смотрит в чужие глаза, пытаясь понять, что с Юном не так и как ему помочь. Все пропахло диким шиповником и клюквой, от которых у младшего внизу живота сладко тянет. Чонгук слегка склоняется над хёном и принюхивается, вспоминая слова Нама о том, что когда-нибудь заяц найдёт свою омегу и у той в определённое время будет течка. Он вспоминает и то, что в этот период омеги более чувствительны и пахнут сильнее, чтобы их могли почувствовать альфы. У Чона в голове проскальзывает фраза Чимина: «Да в течку они на любого залезть готовы!», и он уже понимает, о чем шла речь, и что такое эта течка. Гук ещё раз жадно вдыхает запах лиса, а затем неторопливо проводит языком по плечу Мина, вызывая мурашки у старшего. Юнги бы давно выгнал мелкого и напичкал бы себя таблетками, но тот настойчиво гладит бока и губами по шее проводит, отчего сознание уже где-то в районе космоса, а сдержанность летит прямиком на Марс. Юн дышит тяжело, когда его нетерпеливо переворачивают на живот и лапают за аппетитную задницу, почти стонет, когда кожей чувствует возбуждение Чонгука, что несильно кусается и вылизывает всего хёна. У Чона в голове лишь образ сексуального раскрасневшегося Мина, а его стоны ласково бьют по ушам и посылают мелкую дрожь по всему телу, доходя до паха. Младший даже рубашку снял, потому что температура явно поднялась, и если не в самой комнате, то внутри у парня точно разгорается пожар. Юнги покорно выгибается и убирает мешающийся хвост в сторону, пока Гук стягивает с них оставшуюся одежду. Лис приподнимается на локтях и пытается собраться с мыслями и что-то сказать, но у него не выходит, и он просто валится обратно, выпячивая зад, из которого струйками течёт естественная смазка. Чонгук решает делать всё так, как подсказывает ему природа и собственное желание, поэтому до крови прокусывает тонкую шею старшего и мягко толкается внутрь, выбивая из груди Юна низкий стон и заставляя выгнуться сильнее. Младший сразу берет быстрый темп и даже не думает останавливаться, а Мин лишь хрипло постанывает и цепляется за простынь острыми коготками. В глазах у обоих весёлые черти пляшут победный танец, а бабочки бархатным крыльями щекочут внутренности. Пока Мин слюни в подушку пускает от неповторимых ощущений, Хосок с Кимом у врача Пака сидят и поверить результатам не могут. - Чон… Гуки… - томно простонал Юнги, изливаясь на мятую простынь. Альфа кончает следом и дыхание переводит, пока в старшем набухает узел. Лис фыркает на это, потому что не смог предупредить Чона о сцепке. Юн заснул сразу же, как только Гук нежно приобнял его сзади, и проснулся через несколько часов, когда младшему снова снесло голову от течного омеги, а Мин и не против. *** - Ты каждый раз кончал внутрь! - рычал Юнги, тыча пальцем в счастливого зайца, который улыбался во все зубы и уже позабыл о том, что старший его в лёгкую съесть может. Эту сцену невольно наблюдают НамДжины, впрочем, происходит это все именно у них дома. Хосок сидит и пьёт сладкий чай, но как только Ви его подзывает, тут же подпрыгивает на месте, унося свою тушку туда, где сейчас Ким селедки желает, хоть и понимает, что её не принесут. Чим фыркает, как обычно, и скрывает свою радость за двух будущих папочек, у которых в результате странного стечения обстоятельств дети появятся. У самого Пака обследовалось много омег, но чтобы появлялись дети от двух разных видов - редкость, граничащая с исключительностью. Юн не перестаёт показывать свое недовольство, и снова в ход идёт нецензурная брань, потому что можно: щенят с первым миновым «Блять» и выгнали. Ещё одно оскорбление, и Чонгук со счёту сбивается. Младшему надоедает кормиться матами, поэтому он резко притягивает к себе Юнги и целует нежно, невесомо, но со всей своей любовью и обожанием, отчего лис тает в сильных руках, хвостом немного виляет и краснеет, как девчонка, на что Джин хлопает в ладоши и заливисто смеётся. Кажется, лес ни капельки не изменился внешне, но теперь в нем теперь бегает не только неугомонная тройня альф с волевым характером, но и черноглазая девочка-бета с пушистым хвостиком и крыльями цвета теплого шоколада и, конечно, маленький лисёнок с очень длинными для своего вида ушками. Рядом с молодым омежкой - его родители: Чон, что был очень рад появлению первенца, а также рыжий лис со сложным характером; Мин даже не заметил, как обрёл прекрасную семью, которой когда-то лишился сам и подарил тому, у кого отобрал.И они действительно счастливы