Еще немного

      Я пробиралась сквозь толпище людей, чтобы увидеть его.       Того единственного, при виде которого сердце замирало и падало в пятки, дыхание прекращалось, а способность мыслить рационально навсегда отключалась.       Я сделала то, чего не должна была делать - я пришла. Я здесь, стою неподалеку от света софитов, которые то и дело оставляют блики на лицах знамениnостей, во всей красе позирующих на ковровой дорожке. Я пришла, хотя сердечно клялась, что не сделаю этого, что буду максимально осторожна, чтобы сохранить чувства, которые на данный момент имела.       Он ведь сам пригласил меня.       Сказал, что будет ждать.       В фанатской зоне было тесно. Девушки то и дело толкались, чтобы занять самые выгодные места, получив селфи со звездой и поделившись им в инстаграме. Я не была одной из них, хотя и выглядела вовсе непримечательно - мятного цвета футболка, джинсы с завышенной талией и удобные кроссовки - это все, что я надела на премьеру «Дюнкерк». Другой девушке это показалось бы сумасшествием быть на моем месте и напялить на себя настолько неприметные шмотки, но я не хотела выделяться.       Услышав за спиной несколько недовольных возгласов, я пробралась практически к самому забору. Передо мной был всего один ряд девчонок - все они визжали и энергично дергали руками, пытаясь привлечь внимание.       Почему они не могут понять, что со стороны выглядят одинаково и никогда не смогут заполучить ни одного из этих парней из-за своего неадекватного поведения?       В общем, не мне об этом говорить.       Я смотрела через открывающийся вид из-за спин поклонниц, ожидая пока парни приблизятся к самому краю дорожки, где и стояло мое изнуренное тело, которое служило для некоторых боксерской грушей: его постоянно лупили локтями. Но я ждала, потерявшись во времени из-за вида уложеных кудрей.       Его кожа блестела словно на нее вылили тонны хайлайтера, мерцающего звездами в глазах людей. Его костюм сидел настолько хорошо, что не хватило бы слова «идеально», чтобы в полной мере описать, насколько было это «хорошо». Его душа излучала свет и уверенность, которая передавалась мне - я здесь, это не зря и это не ошибка.       Я надеялась, что все будет по плану: пришла, увидела, ушла. Но вдруг каждый из актеров начал подходить к поклонникам, раздавать автографы и делать с ними фото. Мое тело неожиданно напряглось, и это было не напрасно - Гарри Стайлс прямо сейчас уверенно вышагивал в нашу сторону с теплой улыбкой на лице.       Мой счастливый мальчик. На душе становилось тепло от переполняющей меня гордости за него, за того человека, которым он на самом деле являлся.       Захотелось его обнять.       Прижать к себе и не выпускать из рук уж точно в течении нескольких часов. А может быть и никогда.       Сердце остановилось - и вот он здесь, полуобнимает, расписывается и желает получить лучших впечатлений от фильма. Я просто стою и пытаюсь уловить нотки его глубокого голоса среди всех этих криков, но я почти в аквариуме, лишь гул доносится до моих ушей, а из-за тянущихся рук практически не видно его лица.       Может это и к лучшему.       Пока я пытаюсь прийти в себя, меня резко кто-то хватает за руку и обнимает. Проходит всего две секунды, как я успеваю понять: это он.       Кажется, принял меня за очередную поклонницу, но я не обижаюсь. Не в моих это силах. - Через 3 минуты у тех стоек за камерами, - его чуть томный голос прошептал в моё ухо. Все органы сжались, и я пробежалась глазами по камерам. - И да, я, конечно, рад тебя видеть... - продолжил он, резко отстранившись и перейдя к другой поклоннице.       Я не была уверена, зачем это делаю, тем не менее я тут же попыталась выбраться из толпы, ища выход. В голове вновь и вновь звучал его голос, от которого по всему телу разбегались мурашки.       Я ненавидела это чувство, но и любила его с такой же силой.       Любовь всегда побуждает тебя вытворять дикие штучки. И это была как раз одна из таких вещей.       Встретиться с Гарри при таком количестве глаз и камер было абсолютным безумием. Но, я уверена, он бы не потерпел отказов. Его голос звучал настолько твердо, что эту просьбу можно было бы с легкостью принять за приказ.       И я повиновалась этому приказу, как собачка, которой бросили мячик в репейник.       Уже через несколько минут я была там. Стояла неприметно настолько, насколько это вообще возможно, пялясь в свой телефон. Гарри почти закончил взаимодействовать с поклонниками, всего раз бросив взгляд в мою сторону.       Но и этого взгляда хватило сполна, чтобы понять, что он был не к добру. По крайней мере, это то, что мне удалось в нем разглядеть. Становилось страшно, что могло произойти в следующую минуту, но я тщательно пыталась стереть нелепое волнение со своего лица.       Он начал приближаться. Фанаты стали разбегаться в сторону выхода, поэтому никому не было интересно смотреть за удаляющимся Гарри, который все равно рано или поздно пропадет из вида. - Это что за выходка? - пылко произнес он, проведя рукой по волосам. - Какого черта, Ванесса? - продолжил Гарри, посмотрев мне прямо в глаза.       Комок к горлу подступил так быстро, что я не успела заметить. Закрыв устало глаза, я притворилась, что меня вовсе не ранили его слова. - Я же просил не скрывать от меня своих эмоций, - подметил он, в который раз раскусив мое состояние. Голос оставался таким же твердым, как свинец, и теперь в нем едва ли можно было распознать лучезарного Гарри пару минут назад.       Я открыла глаза, виновато посмотрев на него. В душе затаилась легкая обида, а действия, в которых я была уверена в прошлом, теперь казались ошибкой. - Я, блять, просто не понимаю. Я дал тебе пропуск на площадку, чтобы ты была сопровождающей, но вместо этого ты просто не пришла... А потом оказалось, что ты стоишь в зоне фанатов, у которых на время отключается мозг и они начинают сходить с ума, - он медленно потер переносицу пальцами. - Почему ты вечно заставляешь меня волноваться, Ванесса?       Теперь его вгзляд снова был на мне, слегка осуждающий и даже немного злой. Гарри всегда становился таким, когда что-то шло не так. И почему-то именно я стала тем человеком, который время от времени создавал это «не так». - Просто в последний момент решила, что хочу видеть тебя здесь... Это... Это же важное событие в твоей жизни... Просто хотела видеть твои эмоции, - неуверенно произносила я, смотря в пол.       Еще никогда я не чувствовала себя перед Гарри провинившейся школьницей. Было стыдно за свои действия и одновременно было больно. - Давай за мной, - вдруг резко сказал он, развернувшись в сторону близлежащего здания.       Но мне было так плохо, что хотелось разрыдаться. И последнее, чтобы я хотела сделать перед Гарри-- это расплакаться как маленькая девочка, нуждающаяся в любви и объятиях.       Тем не менее, слезы все сильнее давили на веки, и я из последних сил боролась с ними, держа лицо в состоянии «Драко Малфой». - Наверное, мне лучше вернуться домой, - голос чуть сорвался, и Гарри обернулся.       Подошел, схватил меня за руку, зашагал и резко завел в здание, предварительно сообщив охраннику, что я с ним.       Слезы все-таки полились по моим щекам, и мне на секунду стало противно от самой себя. Свободной рукой я вытерала бегущие капли, пытаясь безуспешно стереть проявление слабости.       Но у меня совсем вылетел из головы тот факт, что перед ним я всегда становилась слабой.       Гарри распахнул одну из дверей длинного коридора, протолкнув меня вперед.       Мы оказались в небольшой темной комнате, где парень тут же включил свет. Похоже на чью-то гримерку. Но точно не Гарри Стайлса, уж слишком много в ней женских вещей.       Я все еще плакала, а он стоял в метре от меня и все это видел. Я попыталась отвернуться, но он тут же приблизился, взяв меня за подбородок и вернув ее в обратное положение. - Я просил тебя не скрывать своих чувств, - в очередной раз повторил он, смотря на меня.       Грубо. Как-то бесчеловечно. И больно. Снова. Снова больно. - Посмотри на меня, - приказал он, все еще не оторвав своей руки от моего подбородка.       Я не послушалась, потому что было и так стыдно просто находится рядом с ним в таком состоянии, не то что смотреть на него.       Но Гарри повторился. - Посмотри на меня, - чуть ли не с рыком отчеканил он, а сердце, кажись, отдало свой последний удар.       Я медленно подняла глаза, встретившись с его зелеными. Они смотрели настойчиво и сильно, прямо намекая, что он очень недоволен мною. - Перестань плакать, ты же знаешь, как я не люблю все эти слезы, - бросил он, не отрывая взгляда.       Но это не сработало, Гарри, ты, чертов идиот. Они лишь хлынули новой волной, и я опять попыталась отвернуться.       Резко дернув мой подбородок, он прислонился своим лбом к моиму и шумно выдохнул. - Ты такая заноза в заднице, Ванесса Нэвилл. Но я слишком влюблен в тебя, чтобы выразить все свое недовольство твоим поведением.       После этих слов он медленно коснулся моих губ своими, растягивая момент. Его дыхание обжигало кожу нижней части лица, смешиваясь с холодными слезами, и превращая все это в безумный микс покалывания. Мне нравилось, но обида камнем залегла в сердце.       От легкого и невинного поцелуя через мгновение ни осталось ничего общего с тем, что было сейчас. Он кусал мои губы так грубо, что я начинала плакать еще сильнее, успевая при этом наслаждаться новым пробуждающимся чувством.       Такой Гарри был вновинку для меня, таких дерзких поцелуев в своей жизни я еще не помнила.       Было мокро и жарко одновременно.       Его поцелуи стали перемещаться все ниже и ниже: по подбородку, потом на скулу, а в следующий момент и вовсе сползли на шею. Я вздрогнула.       На самом деле, всегда вздрагивала, когда он делала это. Страстно прикасался губами к шее, заставляя колени поджаться и отдать все свое тело в его распоряжение. - Ты обещал, что наш первый секс будет особенным, - найдя в себе последние капли самообладания, произнесла я. - Кто сказал, что мы собираемся заняться сексом? - он на время отстранился, посмотрев на меня снизу вверх. - Еще немного поцелуев в шею, и нам нужно попасть в кинотеатр. - Да. Еще немного, - согласилась я, со стоном выдохнув, когда он снова коснулся меня. Еще немного.