Кто сказал "эльф"?

Фенрир нервничал. Сильно. Очень сильно. Родители умудрились поссориться, и любимая матушка, громко хлопнув дверью, покинула Асгард. И никто её не может найти уже несколько лет (уже третья сотня пошла). Вообще. Отец рвал и метал, но ничего не мог поделать с тем, что она просто ушла. Видимо, фраза о том, что матушка так или иначе перебесится и вернётся, была лишней. С учетом того, как родители любят друг друга, Фенрир вообще не понимал, как такое могло произойти. Отец отмалчивался, только с каждым прошедшим годом становился мрачней, и многим уже начинал мерещиться призрак приближающегося «праздника» под названием Рагнарёк. И он их понимал. Не мог не понимать. Даже ему порой становилось жутко от взгляда отца. И Фенрир искал матушку, как и все. И даже сумел найти, но… — Матушка? — растерянно спрашивает маг, разглядывая стоящую перед ним черноволосую красавицу, смотрящую на него со смертельной тоской в зелёных глазах. — Рада видеть тебя, сын мой, — говорит она с печальной улыбкой. На её правой руке, на безымянном пальце сверкает золотом незнакомое кольцо. Одна из величайших волшебниц Мидгарда восседает на сияющем троне огромного зала поражающего своей полной изящества и гармонии красотой. — Ты счастлива здесь? — Счастлива, — говорит королева, сидящая по правую руку от своего короля в окружении вооруженной до зубов свиты, глядя на сына. Фенрир понимает, что отец никогда не простит подобного предательства. *** — Идея устроить себе небольшой отдых была великолепной, но кажется, что-то пошло не так, — задумчиво говорит Дорея рисуя пальцем узоры на груди своего мужа. — Что-то пошло не так, когда ты увидела этот мерзкий артефакт и нацепила его на руку. — Ну кто же знал, что так получится? Это кольцо по всем его описаниям должно было стать чем-то вроде крестража! — Я всегда знал, что твоя страсть к артефактам доведёт тебя до чего-то подобного. — Может бросим эту гадость в Ородруин? Я думаю, ни тебе ни мне острые уши не идут. Мне бы не хотелось, чтобы Саурон в твоём теле навредил нашим родным, да и ту эльфийку сбрасывать со счетов я бы не стала. — Он не сможет. И ты не забыла, что если уничтожить кольцо мы оба погибнем? — спрашивает Локи свою супругу. — У тебя есть план, — констатирует очевидный факт фея запертая в чужом теле. — Думаю, ты не достаточно еще осознала степень своей вины, — лукаво усмехается бог Обмана. — Что ж, думаю, если моя вина настолько огромна стоит ужесточить условия содержания. — И каким же образом? — Переберусь спать на кушетку. — Там едва хватит места для тебя одной. — В этом вся суть, любимый мой, в этом вся суть.