Choices

Глава 1 Кларк Лютор с раздражением вздохнул, наблюдая в зеркале, как его жена небрежно бросала свои вещи в чемодан, размещенный на скомканной простыне на их королевских размеров кровати. Небо за окном светлело. Рассвет нового дня. «Не знаю, что Уэйн скрывает, но через три недели, проведенные с ним, я буду читать его, как книгу», - сказала Лоис, бросая свой бюстгальтер и трусики в сумку. Волосы, завязанные в хвост, задорно подпрыгивали. Одета она была в футболку и узкие джинсы. «Хммм…», - издал он уклончивый звук, обращая внимание на лифчик и трусики, которые она побросала в сумку, и облегченно вздыхая, потому что это был белый хлопок, а не черное кружево. Но, может, плейбою Готэма нравится хлопковое белье? «Черт побери!» - он громко выругался, и Лоис остановилась на полпути и обернулась к мужу, стоящему перед зеркалом. На его потемневшем лице было отчаяние, когда он завязывал галстук. Она смотрела на него, прищурившись, прикусив нижнюю губу и скрестив руки на груди. «Проблемы с галстуком, красавчик?» - дразнила она его. Ее карие глаза начали искриться. И она подошла к нему. «Ничего, с чем бы я не мог справиться», - прорычал он, сдирая с себя галстук и бросая взгляд на окно, где было слышно подъехавшую машину. «Так…», - мягко сказала она, разворачивая его к себе лицом и вздыхая под его бормотание: «Нет, я могу сам это сделать». Она взяла галстук и подняла его воротник. Он вдохнул запах свежей вишни, лазурные глаза его затуманились. И она начала переделывать галстук с легкой улыбкой на губах. «Может все распаковать обратно, в пустыне так жарко. И мне, возможно, даже не понадобится пижама», - дразнила она его. И увидела, как грудь его стала вздыматься, мышцы затвердели, челюсть сжалась. «И всегда есть оазис, чтобы окунуться, это будет весело…» Лоис вскрикнула, когда он схватил ее одной рукой за талию, а другой за заднюю часть стройной и хрупкой шеи и резко притянул к себе. Их глаза встретились. Ее сверкающие и дразнящие, и его, потемневшие и с плохо скрытым смятением. «Почему бы тебе просто не т**ся с ним в самолете? Это сняло бы напряжение», - прорычал он, и она слегка поежилась от этих пальцев, впившихся в ее талию. Лоис смотрела на него и вдыхала его запах, такой мускусный, такой теплый, такой насыщенный, что всегда приводил ее к слабости в коленках. Кларк резко выдохнул с раздражением и тревогой, настолько чуждыми ему, тому, кто может изменить судьбы людей одним ударом своей руки. И закрыл глаза, когда почувствовал ее губы на своей шее. Мягкие, легкие поцелуи издавали сладкие звуки. Лоис обняла его и почувствовала, что тело его расслабляется от ее прикосновений, ритм сердца замедляется. Кларк Лютор, самое могущественное существо на планете, испытывал тревогу. Беспокойство из-за отъезда его жены. «Не уезжай», - услышала она и подняла голову, чтобы посмотреть на него. Его рука проделала путь от ее талии к груди, которая все еще ныла от его диких поцелуев, когда она кричала от удовольствия и боли всего несколько часов назад. «Это моя история, Кларк, и я хочу ее пройти», - прошептала она и начала дрожать, когда он медленно сжал ее грудь. «Но не с ним», - сказал он. Его глаза стали почти черными от мысли о темноволосом человеке из Готэма, который имел наглость пригласить жену Кларка Лютора провести три недели в горячей, знойной Африке. «О, Кларк!» - она усмехнулась в отчаянии: «Он мой босс, и что ты хочешь от меня? Послать его к черту, и сказать, чтобы он попросил разрешения у моего мужа?» - сказала она, начиная злиться. Кларк с раздражением вспомнил ту встречу с Брюсом Уэйном в Готэме, когда наследник миллиардов Уэйнов не мог держать свои глаза подальше от Лоис ЛейнЛютор. И Кларк был вынужден использовать всю силу воли, чтобы не взорвать его огнем из глаз. Кларк Лютор видел в этих темных глазах огонь желания, обещание сексуальной страсти, тепло сладкой любви. «Ты мне не доверяешь?» - спросила она, едва скрывая свое разочарование. Его рот переместился к ее шее, и он сосал нежную кожу, оставляя на ней след собственности. «Не тебе, ему я не доверяю», - пробормотал он и крепче сжал ее тело, двигаясь языком вверх, к ее лицу. «Кларк…», - простонала она, отталкивая его под призывный звук автомобиля за окном: «Кларк, мне надо идти», - прошептала она, быстро поцеловав его в губы, прежде чем подойти к кровати и забрать свой чемодан. «Я тебе позвоню», - сказала она с улыбкой, повернувшись к нему лицом от двери: «Люблю тебя», - прошептала она, послав ему воздушный поцелуй и вышла из комнаты. Кларк Лютор стоял посреди спальни, глядя на смятую постель, где только вчера вечером состоялась их дикая любовь, ее одежду на кровати, ее ботинок, валяющийся на роскошном ковре, который она не могла найти, фотографию на ночном столике, где они смеялись вдвоем. И в окружении шлейфа ее духов, который наполнил воздух и обволакивал его, как поцелуй любимой. Он подошел к кровати и сел, взяв в руки шелковый платок, который тут лежал. Он закрыл глаза, сжал платок и поднес его к лицу. И тихо застонал, когда вдохнул ее аромат и почувствовал, что сердце его заполнила чернота, которая постоянно присутствует в нем. Всегда ли так будет? Каждый раз, когда она уходит, всегда он будет так себя чувствовать? Откуда этот страх? Настоящий, отчетливый, явный страх. Который обострялся с каждым ее уходом от него, его рук, его любви. Который увеличивался каждый раз, когда он поворачивался на кровати и не находил ее, только слабый аромат на простынях, каждый раз, когда он открывал дверь в пустой холодный дом, лишенный ее смеха, и золотой, светлый в ее присутствии. Кларк Лютор глубоко вздохнул, поддавшись страху. Сильному, глубокому, темному и вечному страху потерять ее. Лоис сидела на кожаном сиденье лимузина, который увозил ее от особняка Люторов. Шины хрустели по гравию. Она поворачивала голову, чтобы посмотреть на особняк, свой дом, медленно выезжая из высоких черных чугунных ворот. Она вздохнула, потерла шею, то место, где его рот поставил метку собственности, зная, что небольшой синяк будет в ближайшее время выставлен напоказ для всего мира, чтобы все видели и знали. Чтобы рассказать всему миру и особенно Брюсу Уэйну, что она принадлежит Кларку Лютору безоговорочно и бесповоротно. Лоис развязала свой хвост, ее длинные темные волосы упали вниз, немного скрывая знак его любви. И откинулась на спинку сиденья, закрыв глаза, думая о своем муже, которого оставила в их комнате, в их доме. «О, Кларк…», - прошептала она, как всегда немного расстроенная, когда думала о нем. Лоис знала, что брак с Кларком Лютором никогда не будет ложем из роз. Это скорее дорога, вымощенная шипами. Жизнь, в которой он твердой рукой управлял теми, кто служил ему, миллиардами Люторов, династией Люторов с презрением, с чувством превосходства, безжалостно. И люди его боялись, она ясно это видела. Видела в их глазах. И каждый раз это приводило ее в дрожь от непонятного страха. Кларк Лютор встретил Лоис Лейн на обочине дороги, когда она боролась с двигателем своего любимого красного Кадиллака, в рваных джинсах и грязной рубашке. Он был поражен ее отказом на его помощь, ее независимостью. Глаза его потемнели, когда она смеялась над ним. А потом она села в лимузин. И он смотрел на ее лицо, ее тело, ее тяжелую полную грудь. Его член затвердел, и ему пришлось сидеть в машине целых пять минут, прежде чем он был готов идти на встречу. И он крикнул своему водителю, чтобы тот узнал все, что можно о Лоис Лейн. А потом он преследовал ее, как одержимый. Оказалось, что цветы не работают, шампанское не прельщает, а лесть падает на глухие уши. Он хотел ее так сильно, что дрожал от вожделения каждый раз, когда она была рядом. Он кричал ее имя, когда удовлетворял себя с мыслями о ней. Никакой другой женщине он не позволял теперь делить с ним постель, сохраняя себя только для нее, для них двоих, изнуряя себя, оставляя на потом каждый момент нежности. Так судьба сыграла с ним шутку. Он открыл свое сердце и позволил ей проникнуть. Позволил ей проникнуть в жесткое, черное сердце, воспитанное властным отцом, который жил в смертельном страхе перед собственным сыном, лишив его матери. Его собственное сердце было холодным и мертвым, с жестокостью, которая просачивалась из великого ЛайонелаЛютора, как яд. Маленький мальчик с вечным страхом и недоверием в душе, один, всегда один. Маленький мальчик с великой силой остался тлеть в ненависти. Маленький мальчик, который превратился в человека без границ, без ограничений, который брал то, что хотел, только одним, известным ему способом. С жестокостью и болью. И Лоис увидела, что внутри у маленького мальчика с другой планеты, который открыл ей глаза на странное и необъяснимое, который искал любовь. Его сердце было наполнено далекими мертвыми голосами его родителей, которые сопровождали его в долгом пути, прежде чем свет внутри него был уничтожен силами человеческой жестокости. То хорошее, что было в нем, выходило на поверхность только тогда, когда он был с ней, когда его голос смягчался, глаза сияли. Она знала, что внутри него скрыта способность, что она все же есть. Способность творить добро. Сначала его потрясло то, что она не испытывала ужаса перед ним. Но потом это чувство уступило место такой сладости, такой теплой нежности, что он сделал ей предложение, боясь в душе услышать ее ответ. И она сказала «да». Это было весной два года назад, когда они шли среди розовых и белых цветов. Золотой свет освещал его черты, глаза его сияли. И страсть отразилась на ее лице, когда он нежно взял ее за руки, ласково шептал и целовал в губы. И тогда Лоис почувствовала надежду в своем сердце, что она сможет сделать его лучшим человеком. Человеком, которым он рожден быть. И она чувствовала, что его сердце открывается ей, начинает оттаивать от нежности. А потом была первая брачная ночь, когда Лоис Лейн по-настоящему влюбилась в своего мужа. Его любовь и потребность в ней боролись с Лютором внутри него. Лютором, который был возмущен такой зависимостью, такой любовью. Борьба, которая показала, что он был вполне себе человек, и что он способен пленить женщину, которая видела его насквозь и чувствовала необходимость сделать его счастливым. И тогда ласковый и осторожный мужчина, каким он был в течение нескольких месяцев, бросил ее на их супружеское ложе, усыпанное розами, сдирая с нее свадебное платье. И она покраснела, вспоминая его великолепное тело и его большой твердый член, готовый взять ее. И тогда свершилась их любовь. С дикой энергией он исследовал все изгибы ее обнаженного тела. Его горячий рот и язык сосал и лизал. Его рычание громко раздавалось в полумраке комнаты, когда он вонзил в нее свой набухший член, разрывая ее душу. Его большие руки сжимали ее тяжелые груди. И она держалась за него, расслабленная от удовольствия и блаженства. Он владел ее телом и ее душой. Хриплый стон его заполнил ночной воздух, лицо его покраснело. И она смотрела, как он спит на ее руках, слегка прикоснувшись губами к ее соску. Испуганный маленький мальчик в борьбе с сильным влиятельным человеком, в борьбе, пропитанной тонким слоем угрозы и жестокости. И это был все он, мужчина, который мечтал о ней, об их первой брачной ночи. Который проснулся в страхе, затихшем только тогда, когда он любил ее еще раз в бледном утреннем свете. И Лоис все сильнее, каждой клеточкой своего тела погружалась в семейное счастье. И тогда она осознала. Стыдно было признаться даже самой себе, как она погрузилась в его жесткую жизнь, в его дикую любовь. Ночь за ночью, когда он доводил ее до изнеможения, до слез, сжимая ее в своих объятиях, шепча слова любви, нежно целуя, чтобы утешить ее, пока она не заснет сладким сном без сновидений. Она глубоко вздохнула. Она любила Кларка. Больше, чем она когда-либо признается даже самой себе. И все же. Она закрыла глаза, потому что знала – время от времени темный монстр внутри него вырывается наружу и становится сильнее. Пожирая страстную любовь мужчины, который спал на ее руках, крепко обнимая ее, как будто не мог насытиться ею, шепча ее имя. Монстр, который пожирал человеческое в ее муже, человека, которого она любила. И сейчас она плакала. В страхе потерять мужчину, который любил ее, делал ее слабой от желания и нежной страсти. Лимузин с Лоис, занятой мыслями о своем муже, удалялся от особняка. Кларк Лютор продолжал одеваться с темными мыслями о своей жене, оставив ее на три недели со своим соперником. В это мгновение небо потемнело, полосы белого света опустились вниз, с грохотом раскалывая коричневую землю. Птицы закричали от внезапного изменения воздуха, лошади заржали в конюшне, в страхе топая копытами. В земной расщелине лежал высокий мужчина. Его синяя куртка была чуть темнее, чем лазурные глаза, которые медленно открылись. Длинные ноги в джинсах пошевелились. Он поднялся, фокусируясь на происходящем, и вдохнул воздух, прислушался к звукам окружающего его мира. Он достал из кармана куртки небольшую фотографию. Она смотрела на него со сверкающей улыбкой, замороженная во времени на снимке одним нажатием кнопки. Она прижималась к его груди, и сине-зеленые глаза мужчины глянули на свое лицо на фотографии, где он смотрел на нее с любовью и немного удивленно. Он усмехнулся, вспоминая ее комментарии, когда с наслаждением смотрел на нее сегодня утром, полулежа в постели, закинув руки за голову. И хотел бы видеть ее снова в офисе за столом напротив, пытаясь урвать ее милую улыбку. Наслаждение, пока недоступное. «Жди меня», - тихо сказал он, погладив пальцами ее лицо. «Я скоро буду дома, Лоис, обещаю», - прошептал он перед тем, как глубоко вздохнуть и уйти в заросли вокруг Метрополиса.