Белые розы

      Эррор медленно брёл по цветущему саду. Как он туда попал, Ошибка не помнил, но это его вовсе не смущало, даже наоборот, он был рад и прислушивался к ветру. Но звуков не было, даже когда ветер шевелил сочные зелёные листья деревьев, то ни одного шороха он не услышал. Эррор пожал плечами и пошёл дальше. И когда кончится этот сад! Скелету уже изрядно надоело бесцельно бродить по нему, и когда он уже хотел открыть портал в свою родную анти-пустоту, то услышал, а вернее почувствовал чьё-то присутствие. Эррор оглянулся: верно, за ним, присев на корточки, работал Инк.       Художник как будто не замечал глючного скелета: он аккуратно отрезал секатором длинные стебли белых роз, формируя большой и красивый букет. Инк потянулся к следующему стеблю и, кривясь от боли, отдёрнул руку. Он с удивлением глянул на выделившуюся на пальце капельку чернил, как будто он в первый раз поранился. Эррор довольно хмыкнул и открыл рот, чтобы прокомментировать неуклюжесть художника, но ни единого звука не вырвалось из его рта. Скелет испуганно схватился пальцами за шейными позвонки. Эррор не мог выговорить ни слова! Он попятился, хватая ртом воздух. В этот момент на него, наконец, обратил внимание Инк: художник с лёгкой улыбкой поднялся на ноги, нежно придерживая руками букет и остро заточенный секатор. — Эррор! Я так рад тебя видеть! — глючный скелет притих и с непониманием покосился на Инка. — А я букет приготовил для тебя! Правда, они прекрасны!       Эррор мотнул головой, ему что-то не нравилось в этом Инке. — Держи, — Ошибка отскочил от протянутых ему цветов, как от огня. — Как грубо! Ты должен их взять. Пожалуйста, Эррор.       Руки сами выхватили букет, не слушаясь своего хозяина. С цветов упало несколько капель холодной утренней росы, а весь воздух пропитался невероятным волшебным запахом. Этот дивный аромат сводил Эррора с ума: скелету захотелось танцевать от счастья. Но зачем ему цветы?       Как будто прочитав его мысли, Инк с хитрой ухмылкой зашагал прочь, поманив Эррора рукой. Ошибка недоверчиво косился на всё ещё бодро улыбающегося Инка, но продолжал смиренно идти, а разве у него есть ещё выбор, он ведь хочет разобраться в этой чертовщине!       Инк резко остановился. Они стояли на небольшой зелёной полянке. Из невысокой травы изредка торчали жёлтые головки одуванчиков, а в воздухе резвилось несколько бабочек. Умиротворённая идиллия этого места должна была успокоить Ошибку, но он ещё сильнее напрягся, когда увидел одинокий мраморный памятник захоронения. По костям пробежали мурашки, а руки невольно прижали букет роз к груди. Но Инк только весело рассмеялся, подскочив к могиле. — Прочитай, что здесь написано! — художник кивнул на монумент.       На гладкой поверхности медленно стали появляться буквы: Инк. Эррор открыл рот в безмолвном крике, но художник опередил его и нежно обхватил свободной рукой череп скелета. Инк мягко соединил их зубы, имитируя поцелуй. Ошибка хотел оттолкнуть художника, наорать на него, но он не смог отвести взгляда от красиво выведенных букв имени на блестящей хорошо отполированной поверхности памятника. Инк разочарованно фыркнул и обиженно отстранился. — Мог бы хотя бы притвориться, что любишь меня!       Эррор мотнул головой, но художник больше не смотрел на него. Инк внимательно рассматривал секатор. В глубине души Ошибка ощущал зародившееся предчувствие скорой беды, но он ничего не сделал, он не знал, как ему следовало поступать! А Инк с торжествующим видом поднял секатор на уровень своей груди, повернув лезвие к себе. Эррор бросился к скелету, уронив букет белых роз, но тот резко вогнал секатор себе в грудь, раздробив грудину. Чернила неестественно медленно пропитали футболку художника, а из приоткрытого рта скатилась тоненькая чёрная струйка.       Художник опустился на колени, всхлипывая и тяжело дыша, но продолжая улыбаться. Эррор подхватил Инка, но тот уже начал медленно рассыпаться в пыль, а по его скуловым костям стекали слёзы, искрясь на утреннем солнце. Художник кончиками пальцев дотронулся до гладкого черепа Ошибки и бессильно уронил руку, прикрыв глазницы. Эррор дрожащей рукой дотронулся до рукоятки, но Инк взвыл от боли. Скелет обречённо крикнул имя художника несколько раз, но ни один звук не смог вылететь из его рта. — Это ты меня убил, Эррор!       С этими словами последние песчинки разлетелись по всей поляне, кружа над могилой, как будто танцуя. И только маленькая часть пыли осела на разбросанные увядающие белые розы.       Эррор подскочил с кровати: он чувствовал, как к горлу медленно подступает ком, а из глазниц покатились слёзы. Скелет глянул на вторую половину кровати, но Инка на ней не было. Куда он исчез! Эррор бросился из комнаты и с невероятным облегчением услышал шипение раскалённого масла: на кухне Инк готовил завтрак. Он одним прыжком преодолел деревянную лестницу и влетел на кухню, чуть ли не сбив с ног художника. Инк, нахмурившись, покачал головой и отставил раскалённую сковородку, чтобы перевозбуждённый Эррор не свалил её. Ошибка, не вслушиваясь недовольное бурчание Инка, схватил его в охапку и крепко прижал к груди. — Что с тобой, Эррор? — Я тАк РаД! — Ошибка улыбнулся своему возлюбленному и поцеловал его со всей страстью, на которую он был способен. — Не СмЕЙ мЕнЯ пОкИдАТЬ!       А через час Инк был сильно озадачен появлением на обеденном столе большого букета приятно пахнущих алых роз, покрытых маленькими капельками утренней росы.