Все (не) в порядке

Когда входная дверь скрипит, Комаеде кажется, что ему почудилось. Потому что вряд ли кто-то придет проведать такого мусора как он. Даже Махиру-сан стала оставлять поднос (и еще Хинату-куна этому научила!) рядом с ним и уходить, закрывая дверь и оставляя его связанным здесь, словно он какой-то преступник. Нагито помнил — где-то здесь, под столом, был найден труп Тогами. Наверное, умереть здесь от голода было бы отчаянной смертью. В конечном счете, расследование этого дела не дало бы надежды, только отчаяние. Этого Счастливчик никогда не хотел. Поэтому Комаеда держался. Когда он слышит шаги — тихие, почти что беззвучные, словно кто-то крадется, Нагито невольно напрягается. Неужели его пришли убить? Ох, это было бы прекрасным исходом! От такого мусора тоже может быть польза? Однако когда он поднимает взгляд повыше и видит безобидную Нанами, не держащую в руках ничего, кроме листа бумаги, Комаеда пытается убедить себя в том, что не разочаровался. — Комаеда-кун… — Чияки стоит в дверях, хмурится. Ничего, кроме фамилии. Ты подаешь большую надежду на серьезный разговор, Нанами-сан! — Я не буду читать тебе нотации, — девушка теребит пальцами бумагу. — Ты итак знаешь, что поступил с Терутеру-куном плохо. Нет, не знал. Ведь это все было ради надежды. (А надежда не могла быть плохой). — Я верю, что ты исправишься, — неожиданно, Чияки улыбается и прикладывает руку к сердцу. В ее взгляде читается что-то безгранично теплое. — Поэтому, пожалуйста, давай когда-нибудь поиграем вместе. Ох. — Вынужден отказаться, Нанами-сан, — Нагито виновато улыбается. — В конце концов, я не уверен, что ты захочешь играть с таким мусором, как я. Можешь ли ты оставить меня здесь? Комаеде хочется не замечать, как выражение лица у СУСШ геймерши меняется. Она сминает альбомный лист в руках с неприятным резким звуком и смотрит на него как-то даже расстроено (в людях Нагито разбираться не умеет, книги не смогли научить нормальному живому общению). Проходит секунда и дверь закрывается. В помещении вновь тишина. (И только по приходу в свой коттедж, после второго суда он замечает помятый лист бумаги с нарисованным кроликом в почтовом ящике). (Комаеда письмо не читает, выбрасывая в мусорную корзину моментально). ~ — Комаеда-кун? — голос у Нанами спокойный, без лишних эмоций. На ее лице нет той паники, что совсем недавно присутствовала на лицах других студентов, когда он объявил о бомбах. — То, что ты делаешь — это плохо и бесполезно. Нет, Нанами, ты ошибаешься. Избавиться от отчаяния — единственное, что он сможет сделать на благо обществу. Такой мусор как он, Комаеда, никогда не сможет быть полезным обществу. И, поэтому, может быть, если он избавится от всего этого или хотя бы даст надежду им, отчаявшимся, он станет СУСШ Надеждой? (Пожалуйста, скажите ему, что все будет хорошо). Чияки хмурится (явно ждет ответа), как-то по-детски теребит пальцы. Но почему-то продолжает молчать. И Нагито не может не наслаждаться длительной паузой. Правда, ненадолго. — Комаеда-кун, ты должен доверять нам, — она говорит как-то вкрадчиво тихо, подходя все ближе-ближе, сокращая расстояние. — Мы должны работать сообща. Хината-кун и остальные хорошие ребята, ты должен пообщаться с ними. Так что пожалуйста, скажи где бомбы… И… Когда все будет хорошо, мы можем поиграть вместе? — Нет, Нанами-сан, — Комаеда резко обрывает ее, зачем-то улыбается. Он должен найти предателя. (Потому что тот должен жить). Так все будет в порядке. (На этих словах он уходит, стараясь не видеть лицо Чияки). ~ Когда он узнает, что тот Нанами Чияки всего лишь Искусственный Интеллект, он пытается держать улыбку. Хината смотрит на него как-то обеспокоенно, сжимает плечо покрепче, словно Счастливчик убежит. Но этого не происходит — Нагито остается стоять столбом. — Все в порядке, Хината-кун. Пойдем обратно, тебя ждут. Хаджиме знает, что ничего не в порядке — плечи и голос у Комаеды дрожат. Но сейчас он должен позаботиться о другом (чуть позже они поговорят на эту тему, будьте уверены). А Комаеде Нагито нужно о многом подумать. И о многом, по правде, сожалеть.