***
В следующий раз, до боли оскорбительные слова Юнги слышит лишь через два дня; он идёт к полю для Квиддича, готовый наблюдать за тренировкой Хосока. На голову надвинут капюшон, а лицо опущено вниз. — Ты ударил меня гребанным бладжером?! — Ох, заткнись, это Квиддич, ты должен был уклониться от него, — Юнги подходит к краю поля, надеясь увидеть Хосока, чья спина повернута к двору Слизерина. Подстрекателем, о котором сейчас идёт речь, является никто иной, как ученик факультета Равенкло — Ким Сокджин, седьмой год. Под его глазом крупная, синеющая отметина, удар, от которого «случайно» (хотя оба они знали, что всё это нарочно) пострадал он. — Просто признай, что ты сделал это специально, ты - придурок! Сокджин выбегает вперед с сумасшедшей скоростью, заставляя Хосока сделать тоже самое. Сейчас они находятся в опасной близости, и Юнги кажется бы начал ревновать, будь это при других обстоятельствах. Мин вздергивает бровь вверх, замечая, как лицо Сокджина становится красным от гнева, вот-вот готовый разорвать напротив стоящего в пух и прах. Но Юнги знает, что смотрит на седьмой год снизу вверх, поэтому вновь повторяет: — Прикоснешься к нему, и ты мертв. Сокджин закатывает глаза, расслабляет свои сжатые кулаки, опускает плечи и, качая головой, возвращается на место. Теперь у Юнги достаточно времени, чтобы ускользнуть вверх по лестнице, прежде чем Хосок обернется, заберет свою метлу и снова взлетит, чтобы продолжить практиковаться.***
Это происходит и в третий раз, и сейчас Юнги понимает, во что вляпался и что его чувства к Чон Хосоку не исчезнут, а значит, самое время сближаться с ним. Поэтому он внимательно следит за Хаффлпаффом; с кем он сидит, чтобы оказаться поблизости, изучать взглядом в классе, когда они практикуются вместе, и не сводить глаз, когда младший находится в воздухе. Ему следует беспокоиться о быстрых приближающихся, словно огромную волну цунами, чувствах, но тот приветствует их с распростертыми объятиями. Они в обеденном зале, когда Юнги внезапно замечает один изучающий взгляд, им оказывает Пак Чимин, самый горячий игрок Хаффлпаффа. Этот парень подходит к Хосоку, присаживая прямо напротив него и начинает разговор. Поскольку таблица Слизерина находится рядом с Хаффлпаффом, Юнги понимает, что общение будет не совсем дружеским. — Я слышал, что ты уродливый… и раздражающий, — до Мина доходит лишь несколько слов, но этого достаточно, чтобы разозлиться, прожигая смертельным взглядом Пак Чимина. Чимин слишком занят, пытаясь опозорить Хосока у всех на виду, выдвигая любое абсурдное оскорбление, которое может задеть именно сейчас Хаффлпаффа. Конечно, Чон не может промолчать, поэтому отвечает на все обзывательства. Они оба поднимаются с мест, сжимая ладони в кулак и стиснув челюсти, при этом наблюдая за тем, кто из «зрителей» потянется за своей палочкой и рискнет быть запертым на несколько недель в изоляторе под стражей. Никто не упускает возможности понаблюдать за представлением, кто-то сморит на развивающийся конфликт, что близок к драке, а кто на воинственного Юнги, что встал позади, продолжая глазами прожигать нахального Чимина. К тому времени, когда он, наконец, заставил смотреть Пака на себя, то вновь пробормотал те самые страшные слова; они не были услышаны Хосоком, но зато были услышаны теми, кто молча наблюдал. — Прикоснешься к нему и ты мертв. Каждый научился бояться Мин Юнги, спасаясь от надвигающегося проклятия темного прошлого его семьи, к тому же, его кожа была такой бледной, и кажется светилась, если сравнивать с зелёными элементами формы. Он чистокровный Слизеринец, предназначенный для великих дел, будь они хорошими или плохими. Чимин заносит кулак, и Юнги думает, что вот-вот случится драка, поэтому его рука сразу же опускается к палочке, что устроилась в петле пояса, но замирает, когда видит, как кулак с силой бьет по деревянному столу. Чимин выходит из столовой. Внимание всех падает на Юнги, за исключением того, чьего хотелось бы больше всего. Хосок вновь спокойно садится, даже не оглядываясь назад.***
Всем известно, кто такой Мин Юнги, что учится здесь пятый год, именно тот парень, который всегда оказывается волшебным образом рядом с Чон Хосоком, защищая, и фактически ничего не говоря вслух. Удивительно, что никто так и не сказал Хаффлпаффцу, заставляя считать, что это он тогда напугал Чимина. По крайней мере, Юнги надеется на это. Однако история снова грозит повториться в конце одного из матчей в конце года. Юнги занимает место на трибунах прямо возле входа, это его место, которое всегда остается нетронутым и свободным. Он никогда не идёт в самую толпу, желая остаться с краю, и быстро покинуть площадку в случае чего. Как и обычно, его глаза не перестают рассматривать Хосока; его черные волосы развеваются на ветру, когда он проносится мимо зрителей, спасаясь от бладжера и получая громкое приветствие от друзей со своего факультета. Конец игры близок, всего несколько очков, и обе команды понимают, что единственный способ выиграть — поймать золотой снитч. Все вокруг приветствуют, зная, что они выиграют, потому что: «У нас есть золотой ловец». Зрители наблюдают за тем, как Чонгук и Бэкхён, ловцы, мечутся по арене, глаза исследуют поле, пытаясь обнаружить предмет, что позволит выиграть. Что-то золотое летит мимо Чонгука, и теперь две пары глаз следят за маленьким, движущимся с огромной скоростью, золотым шаром. Игра продолжается, но Юнги замечает, как Хосок летит прямо на двух ловцов, когда они почти хватают снитч, Хаффлпафф наклоняет свою метлу вниз, соприкасаясь кончиком с метлой Чонгука, заставляя того неуправляемо вращаться вокруг себя. Чон начинает опускаться, его высококлассная метла дезориентирована от падения и жесткого удара, однако кто-то возвышается над Бэкхёном, ловит заветный предмет и медленно оседает на землю. Все окружают Хосока, хлопают по спине и поздравляют. Юнги определенно может видеть пар, что стремительно выходит из ушей Чонгука от злости, поэтому он быстро пробирается к самому выходу, наблюдая, как команды начинаются уходить с поля. — Привет, Чон! Хосок оборачивается, смотря за тем, как Чонгук подходит к нему, передавая свою метлу одному из друзей с Слизерина по команде. — Хорошая игра, Чонгук! — Хаффплаффец ухмыляется, понимая, что сделал то, что определенно выводит оппонента из себя. — Ты нарушил правила, придурок! Тебе запрещено даже прикасаться к моей метле во время игры! — Чон громко кричит, заставляя обратить внимание большинства на себя. Опять же, Юнги пытается обратить внимание младшего на себя, но всё, что волнует сейчас четверогодника — нахальная усмешка Хосока. Затем всё происходит будто в замедленном действии. Чонгук заносит кулак над лицом старшего и бьёт прямо в челюсть. Чон падает на траву, что осыпала утренняя роса. Юнги вытаскивает палочку и на скорости направляет на грубого слизеринца, произнося первое заклинание, что приходит на ум. — Остолбеней! Чонгук замирает на месте, на глазах превращаясь в статую. Медсестра ахает, видя, что произошло, внимательно осматривая всех свидетелей и участников. Она быстрее бежит к Хосоку, по пути говоря двум случайным людям определить его в госпиталь, через какое-то время склоняясь над Чонгуком. Женщина поворачивается к Юнги и разочаровано хмурится. — Три дня заключения, и пятьдесят баллов минус Слизерину. Мина не волновало количество очков на данный момент, главное, чтобы с Хосоком было всё в порядке, поэтому он следует прямо за медсестрой в госпиталь, всматриваясь в мирное лицо Хаффлпаффца, успокаивая сердце, ведь он помог ему. Юнги улыбается, ловя на себе косые взгляды со стороны. «Мин Юнги улыбается?» и «Он сделал это с другим же Слизеринцем?!» Мин игнорирует слухи и взгляды, сидя на небольшом стульчике рядом с кроватью Хосока, вздыхая, потому что его чувства — это большой секрет, и он должен был сделать так, чтобы Хаффлпаффец узнал о них как можно позже. Черт, Юнги даже не знает, интересуют ли Чона парни?! — Он должен скоро очнуться, — медсестра тихо ходит где-то рядом, сообщая информацию о состоянии больного обеспокоенному Слизеринцу. Юнги медленно начинает вставать со своего места, сцепляя пальцы в замок на тонком запястье младшего. Он изучает бледного Хосока, посиневшая метка на скуле становится всё ярче, но его карие глаза, чтобы были до этого закрыты, неожиданно распахиваются, готовые кажется осветить всю эту комнату. — Юнги? — Ты знаешь моё имя? — старший медленно отходит назад, всё ещё находясь в шоковом состоянии. Сердце готово выпрыгнуть из груди, когда он замечает взгляд младшего на себе. — Конечно, ты милый Слизеринец в классе «Зельеварения», — Юнги чувствует, как его щеки становятся горячими и наливаются краской. — И тот, кто защищает меня. — Что? Как ты... — Мои друзья рассказали мне, но я никак не отреагировал, потому что, ну, стесняюсь и не знаю, делаешь ли ты это просто так или... — Нет, ты мне нравишься, Хосок, - старший перебивает Чона. — Серьезно.. - Мин смеется, глядя на свои пальцы, что продолжают сжимать запястье Хаффлпаффца. Юнги опускает руки и садится к младшему на колени, всё ещё состоя в неловком молчании. Ничего не происходит, старший хочется встать, но Хосок неожиданно прерывает его. — Я думал, что ты не хочешь, чтобы я возвращался. Это радует, - Чон улыбается, но осекается, замечая пристальный взгляд черных чарующих глаз на своём лице. — Юнги? — Хм? - они не отводят глаз от друг друга, потому что ничто не может заставить их перестать смотреть на яркие блики на радужке. Это самый длинный разговор старшего за последние несколько лет. — Ты будешь встречаться со мной? - с надеждой спрашивает Хосок, а Юнги не верит в происходящее, думая о таком только в своих мечтах. Он улыбается и оставляет краткий поцелуй на горячем лбу младшего. Его кожа такая приятная, Слизеринцу хочется поцеловать каждый дюйм загорелой кожи. — Я угрожал убить всех, кто притронется к тебе. Конечно, Хоби, - старший нахмурился, бросив эту фразу, как только вспомнил своего отца, и как тот будет в ярости, если узнает о том, что его сын встречается с магглорожденным Хаффлпаффов. Но прямо сейчас... Юнги счастлив насколько это только возможно. Неограниченный собственным отцом, способный смотреть Хосоку прямо в глаза и чувствовать себя спокойно. Он не знал, что когда-нибудь сможет спокойно смотреть этому Хаффлпаффцу прямо в глаза, видя там ослепительно солнце. — Ну, мы можем сходить на свидание, только через пару дней... Я применил заклинание на Чонгуке и получил три дня заключения, - они оба смеются, а Юнги понимает, что это самое лучшее, что он когда-либо слышал.