Morning

      Если вы когда-нибудь захотите переехать в Нью-Йорк, то вам стоит знать об этом городе одну вещь: он беспощаден. Он не спит никогда: ни днём, ни, тем более, ночью. Он шумит, гудит, словно пчелиный рой, сверкает вывесками и не затихает ни на минуту. Он воплощение самой жизни во всех её проявлениях.       И конечно, в этом муравейнике совершенно невозможно жить, поэтому Алеку снится какой-то богом забытый английский городок, в котором домики с красными крышами, цветы на подоконниках, маленькие булочные, кофейни, тихие улицы и почему-то коты. При чём тут коты?.. Они в беспорядке расхаживают по дорогам, время от времени требовательно поглядывая на Алека и недовольно мяукая.       Охотнику требуется какое-то время, чтобы абстрактные коты превратились в одного вполне конкретного Председателя Мяо, мокрый нос которого обнаруживается прямо у Александра перед глазами.       Комната утопает в тёплых лучах золотого солнца. За окном гудит клаксон, где-то вдалеке раздаётся рокот мусорной машины. Раннее утро. Нью-Йорк.       Алек, категорически не желая возвращаться в реальность, закрывает глаза и намеревается вернуться в мир снов, но неугомонный кот Магнуса вновь тычется холодным носом ему в лицо, и охотник просыпается окончательно. Который час? Наверняка, и шести ещё нет, ведь…       Стоп.       Кот Магнуса?       Магнуса. Магнуса, с которым они вчера, то есть уже сегодня, но впрочем не важно…       Чёрт.       Алек совершенно уверен в том, что не хочет открывать глаза – он просто-напросто сгорит от стыда (и как он умудрился дожить до утра, интересно?).       Он слышит размеренное дыхание мага совсем рядом и изо всех сил желает оказаться где угодно, хоть в кошачьем городке из сна, хоть у самого Валентина, но только не в Бруклине и не в постели Магнуса Бейна.       Председатель Мяо снова заявляет о себе, протяжно мяукая и обнюхивая охотника. Алек осторожно открывает один глаз.       Кот сидит у него на груди с самым осуждающим видом и явно требует еды. Лайтвуд вздыхает. Мяо прожорлив как чёрт знает что. Магнус как-то рассказывал историю о том, как его кот…       Магнус.       О, ангел.       Алек опять шумно вздыхает и поворачивает голову вправо.       Магнус спит. Его глаза, лишённые косметики и бесконечных блёсток, закрыты; он тихонько улыбается и обнимает одну из многочисленных подушек.       Алек едва ли может дышать. Его маг совершенно невероятный, и у охотника нет других слов, чтобы описать его. Солнечные лучи освещают его лицо, и вкупе с золотым одеялом создают впечатление, будто маг сам – сплошной свет.       Алек вдруг с ужасом осознает, что ещё немного – и беспощадное утреннее солнце разбудит мага. Охотник уверен в том, что его взгляда он не выдержит. Не после вчерашнего. Сегодняшнего, то есть.       Снова мяукает кот, и его усы лезут Алеку в глаза. Тот морщится.       – Чего тебе, создание? – вполголоса, чтобы не разбудить Магнуса.       Во взгляде кота появляется что-то снисходительное. Алек мучительно вздыхает и закрывает глаза.       Мяо хочет есть. Это очевидно. Минувшим вечером про него благополучно забыли, и он был явно не в восторге от такого к себе отношения.       Александр вздыхает ещё раз – если животное не покормить, то оно разбудит Магнуса ещё раньше брызжущего золотом солнца, и тогда Алеку точно придёт конец. Он задохнётся, запутается в словах, успеет тысячу раз пережить небольшой инфаркт от смеющегося взгляда мага, а потом ещё тысячу раз проклянёт себя за собственную стеснительность. Нет, это всё надо оттягивать настолько, насколько возможно.       Лайтвуд спихивает кота с кровати, а затем встаёт сам. Взгляд тут же падает на разбросанную по полу одежду, и Алек отчаянно краснеет, очень хочет сгореть, а потом на всякий случай провалиться сквозь землю. Но кто ему это позволит, правда?       Мяо требовательно орёт у двери. Алек мысленно проклинает кота и выходит из спальни.       Солнечный свет разлит по всей квартире. Он хозяин этого золотого утра. Он проникает сквозь окна, превращая дорогие ковры на полах в шахматные доски. Он выхватывает пылинки в воздухе, и они почти блестят в его лучах. Он слепит глаза и будто смеётся.       Алек останавливается на секунду. Это магически красиво. Этот свет, эта квартира и её хозяин.       Нью-Йорк вдруг умолкает. Как специально. Будто сговорившись с самим солнцем. Будто они вдвоём – город и звезда – решили во сто крат усилить каждый звук и осветить золотом каждое воспоминание о минувшей ночи.       Алек ступает босыми ногами по тёплым коврам и думает, что это, вероятно, самое спокойное утро за последнее время. Без тревог, демонов, миссий, стрел, без кожаных курток, без мечей, без вездесущих воплей Клэри.       Только свет, Алек и Магнус.       И кот, конечно же. Чтоб его.       Шуршит упаковка баснословно дорогого кошачьего корма. Гранулы стукаются друг о друга и в тишине квартиры чересчур громко падают в тарелку. Александр шумно втягивает воздух. Ему кажется, что даже дыхание сейчас способно разбудить Магнуса.       Мяо мурлычет и благодарно трётся о его ногу.       Алек возвращается в спальню и застывает на пороге. Перед глазами проносятся картинки вчерашнего вечера, золотые зрачки, дьявольская улыбка, взъерошенные волосы. Он почти наяву слышит шёпот Магнуса и собственное сбившееся дыхание.       Чёрт.       Взгляд останавливается на маге. Он всё так же обнимает подушку. Алек вдруг обещает себе при первом же удобном случае выкинуть из спальни все лишние подушки и тут же усмехается       Ревновать к подушкам – это уже слишком.       Лайтвуд почти что на цыпочках подходит к окну, старательно огибая разбросанную одежду и не забывая отчаянно краснеть; задёргивает тяжелые шторы.       Солнце смеётся и отступает.       Охотник возвращается под тёплое одеяло и долго-долго смотрит на Магнуса, совершенно не представляя, что будет делать, когда тот проснётся. Что люди говорят друг другу после… такого?       Чертовски не хватает Иззи с её советами. Что бы она сказала?       «Прекращай валять дурака и успокойся. Вы оба этого хотели. Вы любите друг друга. Совершенно нет причин для паники».       Алек берёт руку мага в свою. Тепло струится по венам от одного прикосновения. Охотник судорожно вздыхает. Это утро магически совершенно.       Он не может сказать, сколько пролежал вот так, разглядывая Магнуса и держа его руку в своей.       Вероятно, проходит целая вечность прежде, чем идиллию снова нарушает Мяо, запрыгивая на кровать и начиная топтаться в ногах Магнуса.       Сердце Алека пропускает удар. У Мяо есть все шансы разбудить своего хозяина и…       «Алек, он не будет спать вечно», – звучит в голове угрожающий голос Изабель.       Ладно. Спокойствие.       Мяо продолжает вертеться, и Магнус, втягивая воздух, вдруг открывает глаза. Алек перестает дышать. Это длится всего мгновение.       Ещё секунда – и маг снова закрывает глаза, откидывает разонравившуюся подушку, обнимает охотника и шепчет в полусне:       – Доброе утро, Александр.