Жертва

- Вот почему Светке все за так дается? - жалобно вопрошала Манюня, мусоля в пухленьких пальчиках облезлую скрепку. - Она и умница, и красавица, и мужики все ее! И ведь ни ногтем не шевелит, никакого тебе фитнеса-шмитнеса, диет всяких... - И, главное, как собака на сене, - поддержала ее Ташка, пододвигая печенье поближе. Манюня с благодарностью пихнула в рот бисквит: диета у нее уже который месяц откладывалась на завтра. - Все ей какие-то не такие, мужиками крутит, а никого не берет. За стенкой послышался характерный цокот каблуков, дверь распахнулась, и Таша с Манюней мгновенно отъехали на креслах к своим рабочим местам, делая невинные глаза. - Светочка, доброе утро, - заискивающе протянула Таша, с завистью пожирая глазами высоченные шпильки, осиную талию и волосы, затянутые в узел так туго, как бывает только у бальных танцовщиц. Света холодно кивнула ей, и Таша, дождавшись, пока она отвернется, скорчила ее спине рожу. - Светочка, а поделись секретиком, как ты такую красоту наводишь? - пропела Манюня. Света через плечо уколола ее безразличным взглядом и вдруг улыбнулась, как-то незнакомо искренне и печально: - Любовь. - Манюня и Таша многозначительно переглянулись: мол, ага, как же. - Любовь требует жертв, - вздохнула от окна Елена Павловна. - Красота требует жертв, - сварливо поправила Нина с другого конца офиса. Она была тощая, как жердь, и от очередной диеты у нее начали ломаться ногти. - Любовь тоже! - возмутилась Манюня и закатила глаза: - Вот я, например... - Девочки, ну дайте поработать, а? - взмолился Игорь из-за фикуса, и Манюня оскорбленно надулась. - Я за кофе, Крязин, тебе сделать? - поднялась с места Света. Игорь благодарно кивнул. - Снежная Королева, - процедила Таша, стоило двери закрыться. - Да нет, - задумчиво протянул Игорь, - тут какая-то другая сказка, точно тебе говорю. *** Света повернула ключ в замке и шагнула в квартиру. Раздался хруст, она рухнула на пол, нелепо взмахнув руками, и мгновенно разревелась, подтягивая к себе ноги и сквозь слезы счастья глядя на сломавшийся каблук. Свете показалось, что разбухшая внутри радость подбросила ее к потолку, но на деле она лишь с трудом встала на карачки, не имея сил подняться на разламывающиеся от боли босые ноги. Доползла до гостиной, нашарила в ящике у стены молоток. Когда она приколачивала к стене второй каблук, по батарее яростно застучали, но Свете было все равно: она взяла маркер и жирно намалевала рядом с торчащими из стены каблуками номер. Пять. Оставалось всего две пары.