Смена ролей

Холодные серые стены подвала только подогревали страх юноши, прикованного посреди этого мрачного помещения. Он уже устал ждать своего мучителя... своего возлюбленного... своего палача... Нет, он не боялся обычной боли или горьких, обидных слов, произносимых любимым - это все было частью их игры, больше всего он боялся неизвестности... Юноша никогда не был в силах предугадать, что приготовил для него Пьеро на этот раз! А тот с каждым разом становился все изощренней, словно он этим самым мстил Арлекину за то, что во всех спектаклях именно ему, Пьеро, приходилось играть роль забитого дурачка, которого пинают все кому не лень. Но разве Арлекин в этом виноват? Виноват в том, что у его любимого такое нежное, почти трагическое лицо? И ведь роли распределяет хозяин театра, а не он... но, по всей видимости, Пьеро это совершенно не волновало! Он вовсю отыгрывался на любовнике, и, казалось, был вполне этим доволен. - Заждался, - холодный голос заставил вздрогнуть и без того испуганного юношу. Его обнаженное тело покрылось мурашками, но даже он сам не смог бы сейчас сказать точно от чего это. От того, что в подвале было совсем не тепло или от ледяного, но самого любимого голоса, разорвавшего тишину. Арлекин поднял глаза на любовника и тут же получил ощутимый удар хлыстом по голым ногам. - Не смей смотреть на меня, пока я не прикажу тебе этого... ты понял меня? Арлекин поспешно опустил глаза в пол. - Да, господин. - Вот так-то лучше... - голос Пьеро казался довольным, но не потеплел ни на грамм, - Скажи мне, что ты сейчас хочешь? - Все, что будет угодно моему господину, - прикованный юноша слегка улыбнулся уголками губ. Темноволосый парень подошел ближе, схватил блондина за волосы и рванул назад. От этого голова Арлекина запрокинулась, открывая тонкую нежную шею в которую тут же впились губы любовника полупоцелуем - полуукусом. Арлекин застонал от ощущений - боль пополам с наслаждением. - Тебе это нравится, не так ли? - насмешливый голос Пьеро вернул его в реальность, - Тогда тебе понравится и вот это... Брюнет ловким движением застегнул на шее своей жертвы кожаный ошейник. Потом отошел на пару шагов, любуясь своим пленником. - Тебе так идет... - шепот, который обжигает. - Но это еще не все украшения, которые я приготовил для тебя... Арлекин замер, как завороженный следя за руками своего возлюбленного... поднять глаза на него он не смел. Он увидел, как ловкие руки прикрепили к его возбужденным, ставшим от этого еще более чувствительными, соскам металлические зажимы, соединенные между собой тонкой, но прочной цепью. - А это, чтобы ты не вздумал кончить раньше времени, - ледяной шепот вновь вызвал необычайную волну возбуждения и тонкие, изящные пальцы закрепили на основании его члена тугое латексное кольцо. В руках мучителя появилась еще одна цепь, которая также ловко соединила зажимы с ошейником и латексным колечком - теперь любое движение пленника отдавалось одновременно во всех чувствительных местах его тела. Пьеро еще раз окинул оценивающим взглядом хрупкую фигурку блондина и, по всей видимости, остался доволен своей работой. Он нежно скользнул губами по шее любовника и почти ласково прошептал: - Тебе холодно, мой хороший? Сейчас я тебя согрею... И резко, без всякого перехода спину Арлекина обжег удар кнутом. Потом еще и еще один... - Я не слышу слов благодарности, тварь... - прошипел Пьеро. - Спасибо, мой господин... - блондин постарался придать голосу побольше твердости... еще слишком рано просить о пощаде. А удары сыпались на его многострадальное тело не переставая... Со стороны, наверно, казалось, что они были хаотичны, но Арлекин знал каким искусным в этом деле был его любовник. Каждый удар приходился либо выше, либо ниже предыдущего и от этого становилось все труднее и труднее сдерживать подступившие слезы боли. - Кричи, сегодня я хочу слышать, как ты кричишь... Кнут гулял уже по всему телу: не только по спине и ягодицам, а по груди, животу, ногам, стараясь попасть по внутренней стороне бедер там, где кожа нежнее всего... - Раздвинь ноги, шлюха... - выплюнули любимые губы. Юноша повиновался и сразу же гибкий хлыст опоясал его стройное бедро. Он взвыл от непереносимой боли, но еще рано... еще очень рано... ярость его возлюбленного еще не погасла. - Тебе нравится? - жестокий вопрос, но отвечать надо... - Д-да, пожалуйста... Хлыст прошелся по груди, содрав зажимы, до крови оцарапав чувствительную плоть. Арлекин посмотрел себе под ноги - там, на полу уже образовалась лужица его стекающей крови. - П-пожалуйста... - прошептали пересохшие, искусанные губы. - Пожалуйста, что? - Перестань... больно... очень... - светловолосый юноша уже умолял. Ноги уже не держали его, и он безвольной массой повис на цепях. Пьеро рукояткой кнута приподнял ему подбородок и заглянул в помутневшие глаза. - Это еще не больно, - слова жалили в самое сердце, - мне сегодня было больнее... ты знаешь это? Конечно, знаешь, и именно поэтому тебе доставляет такое удовольствие унижать меня на публике, так ведь? Брюнет наотмашь ударил его по лицу, и Арлекин почувствовал во рту привкус собственной крови. - Нет, любимый, ты же знаешь это... я никогда не сделаю тебе больно... это просто спектакль... - шептали разбитые губы. Щелчок замка, и юноша обессилено падает на пол, не сумев даже подставить перед собой руки. Его тело - сплошная рана, но это ничто по сравнению с тем, как кровоточит его сердце. " Пьеро ведь не думает так на самом деле? - Арлекин хватался за эту спасительную мысль, - Он не может так думать... Вот сейчас я произнесу это слово, и все кончится..." Грубые руки приподнимают его бедра, и он чувствует, как в его анус упирается что-то твердое. Но это что-то очень холодное и чужое... Юноша в ужасе распахнул глаза и непослушные губы шепнули: - Н-не надо... - Тебя, шлюха, никто не спрашивает, - насмешливый голос разрывает душу, а огромный предмет - анус, - Я сам знаю, что тебе надо, а что нет! - Все... хватит... публика!... -он не выдержал... он все-таки произнес кодовое слово. Пьеро зло ухмыльнулся за спиной любовника. - Какая ты все-таки неженка, Арлекин. Он осторожно снял оковы с возлюбленного и, бережно взяв на руки, понес в заранее приготовленную ванну. Опустив его в теплую воду, брюнет аккуратно смыл с тела Арлекина кровавые следы. Потом, лежа на мягкой постели, нежно целуя раны на любимом теле, он тихо шептал: - Прости меня, мой мальчик. Ты же знаешь, что не должен терпеть... ты должен был раньше сказать мне... А в ответ только: - Я люблю тебя... - Отдыхай, мой хороший, тебе нужно поспать... - ласковые слова, хотя он прекрасно знает, что его любовник не позволит себе уснуть, не удовлетворив его полностью. - Возьми меня... я хочу... - слышит он в подтверждение своих мыслей. Пьеро плотоядно усмехается и раздвигает ноги Арлекина, удобно устраиваясь между истерзанных бедер. Из ануса блондина все еще сочится кровь - он все-таки порвал его. "Зато не надо волноваться о смазке" - садистская мысль проскальзывает в сознании парня. Он резко входит в податливое тело и замирает на мгновение. - Я хочу видеть, как ты ласкаешь себя, - шепчет он, прежде чем начать двигаться. Ладонь Арлекина покорно оборачивается вокруг собственного члена и... игра продолжается. Пьеро безжалостно вбивается в дрожащее под ним тело, не отводя жадного взгляда от, движущейся по члену, руки. Толчок, еще и еще... крики.. стоны... освобождение... - Я люблю тебя... - выдох в губы. - Я тоже... спи, - Пьеро никогда не произносил признание до конца. Слушая размеренное дыхание Арлекина, брюнет еще долго не мог уснуть. Он думал. Думал о том, что ему очень повезло с любовником, который готов терпеть все его амбиции, выносить всю его ненависть. Любил ли он его? Наверно любил, но какой-то странной диковатой любовью. Пьеро получал нескончаемое удовольствие, видя мучения Арлекина, его боль, которую тот так и не научился прятать, вызывала в нем дикий, животный восторг. Когда-нибудь он переступит черту, и все безопасные слова полетят к черту. Когда-нибудь... обязательно... но он должен увидеть в этих глазах страх. И он его увидит... когда-нибудь. Конец...