Осознание

Империя пала! Новая "Звезда Смерти" была разрушена. Вместе с ней погиб и император. По этому случаю на маленькой планете, населенной смешными и дружелюбными эвоками, были устроены грандиозные празднества! Конечно же торжества устраивались везде - вся Вселенная радовалась освобождению от деспотии императора, но этот праздник был самым особенным! Во-первых, потому, что именно на орбите этой планеты строилась "Звезда Смерти", на ее орбите она и погибла. Во-вторых, именно здесь собрались самые главные виновники торжества: Лея и Люк Скайвокеры - недавно вновь обретенные брат и сестра, Хан Соло - в прошлом удачливый контрабандист, а ныне генерал войск повстанцев, командор Ведж Антиллес, Кальриссиан, который тоже сыграл немаловажную роль для победы и многие-многие другие, кто участвовал в этой последней и самой трудной битве. Хан Соло ни на шаг не отходил от своей невесты - принцессы Леи Органа. Он только что узнал, что она сестра-близнец Люка и недоумевал, как он раньше не обратил внимание на их потрясающее сходство? Хотя нет, это как раз он сразу заметил, только не придал этому большого значения. Хан перевел взгляд на Скайвокера и нахмурился: Люк улыбался, но его глаза оставались печальными. Контрабандист прекрасно понимал, что друг грустит по отцу, которого не знал в детстве и потерял, едва сумев найти. Его отец, в прошлом отличный пилот и могущественный джедай Энакин Скайвокер, в настоящем - внушающий ужас Дарт Вейдер, правая рука Императора Палпатина, погиб спасая собственного сына от гнева своего господина, и Люк, только что похоронивший отца по древнему обычаю джедаев, еще не пришел в себя от боли утраты. Соло не мог отвести взгляда от этого красивого, печального лица. За эти годы, что они провели вместе, сражаясь бок о бок против Империи, Люк заметно изменился. Он повзрослел, возмужал, превратился из нескладного, худощавого мальчишки в стройного и чертовски привлекательного мужчину. Хан улыбнулся, вспомнив их первую встречу на Татуине. Они с верным Чуббакой в то время ломали голову над тем, где бы раздобыть денег, чтобы заплатить Джаббе-Хатту за утерянный груз. Вот тут как раз и появились эти странные люди, Оби Ван Кеноби и юный Люк Скайвокер - им срочно нужно было лететь на какую-то забытую богом планету, и Соло сразу же почуял запах денег. То, что они не заплатят, Хан понял, увы, слишком поздно - "Тысячелетний Сокол" был уже на полпути к цели. Сказать, что контрабандист был в ярости - это не сказать ровным счетом ничего! Хан был готов выкинуть неплатежеспособных горе-пассажиров в открытый космос вместе с мусором, но потом чуть поостыл, бросив взгляд на притихшего в углу испуганного мальчика. "Ну что ж, - подумалось тогда Соло, - я все-таки получу свою плату! По-другому!" Он плотоядно улыбнулся Люку и поманил к себе пальцем. Парнишка робко приблизился к пилоту и вопросительно посмотрел на него. Странно, но в его взгляде не было страха, а лишь просто какое-то любопытство. - Я передумал, - начал Хан, - Я доставлю вас на Альдераан и не попрошу денег, но... - Соло сделал паузу и внимательно посмотрел на мальчика. - Что но? Ты попросишь чего-то еще? - спокойно спросил юноша. "Умный мальчик" - пронеслось в сознании Соло и он продолжил: - Ты сам расплатишься со мной, - перехватив удивленный взгляд Люка, добавил, - собой, своим телом. Он ожидал увидеть какую-угодно реакцию, от мольбы до угроз, но Скайвокер снова удивил его. - Хорошо, я согласен, - спокойно сказал он, - Но только и ты помни о своем обещании. Эту ночь Хан Соло не забудет никогда! Все эти годы видения дрожащего под ним юноши не покидало его. Раз за разом, он снова и снова переживал те мгновения: распахнутая постель и, лежащий на ней, юноша. Хрупкий, беззащитный, весь в его власти. Хан неторопливо, но настойчиво и жадно ласкал его тело, впивался в его пухленькие, еще совсем детские губы ненасытными поцелуями. Мальчик оказался очень отзывчивым на ласки и стонал так, что сносило крышу от нарастающей все больше и больше страсти. Люк выгибался ему навстречу, стараясь соприкоснуться еще теснее с телом мужчины. Он судорожно вздохнул, когда теплый, шершавый язычок прошелся по его соскам, затаил дыхание, когда он проник во впадинку пупка, всхлипнул, когда неимоверно горячий и нежный рот накрыл его пульсирующий, возбужденный до предела, член. Он почти пропустил тот момент, когда Хан, продолжая сосать его, вставил один палец ему в анус. Боли не было, просто небольшой дискомфорт, с которым помогал смириться умело работающий язычок. Соло вставил еще два пальца и стал осторожно растягивать узкий вход, не переставая ласкать член мальчика. Люк слегка скривился от небольшой боли, но даже не попробовал отстраниться от терзающих его плоть пальцев. Наконец мужчина остановился и навис над ним, вопросительно глядя ему в глаза. - Не тяни... давай же... - прошептал Скайвокер непослушными губами. Хан, не отрывая взгляда от лица юноши, приподнял его бедра и резко, одним толчком, вошел в него на всю длину. Мальчик, как ни старался, а все-таки не смог сдержать крик - вот это уже было больно. Соло замер, краем сознания понимая, что он слишком поторопился овладеть желанным телом и совершенно забыл, что для Люка это впервые. - Тш-ш-ш, прости, мой хороший, сейчас все пройдет... расслабься... больше не будет больно, я обещаю... Все еще не двигаясь, он наклонился и стал нежно собирать губами слезы, стекающие по щекам мальчика. Постепенно Люку удалось немного расслабиться, и он с удивлением почувствовал, что боль действительно стала отступать, изменяясь на абсолютно иные ощущения... - Можешь продолжать... - прохрипел он. И Хан начал двигаться. Теснота и жар внутри юноши лишали его последних капель самоконтроля, движения стали быстрее, резче, глубже. Ему хотелось полностью заполнить мальчика собой, влиться в него, стать единым целым. Он продолжал толкаться в эту восхитительную тесноту, с восторгом ощущая, как Люк отвечает ему, приподнимая свои бедра ему навстречу. - Хороший мой... мальчик мой... мой... мой... - бессвязно бормотал Хан между поцелуями. Он почувствовал, как юноша под ним напрягся и замер - Соло чуть приподнялся, жадно вглядываясь в черты лица Люка, боясь пропустить момент кульминации, желая навсегда запомнить самое прекрасное зрелище на свете! Почувствовав, как тело под ним мелко задрожало и расслабилось, ощущая, как его руку, грудь, живот заливает теплое семя Скайвокера, как сокращаются мышцы вокруг его члена, контрабандист не выдержал - миллионы звезд и причудливых соцветий унесли его на вершину блаженства... - Обещай, что больше не прикоснешься ко мне, - проговорил Люк, покидая его каюту. - Обещаю... Хан тряхнул головой и отвернулся, отгоняя от себя навязчивый образ. Он вдруг совершенно четко осознал, почему его так тянуло к Лее. Да, именно потому, что она и Люк были близнецами. Но была одна, но существенная разница - Лея была доступна для него, а Люк... Они никогда не вспоминали об этой ночи, как-будто ее и не было, никогда не заговаривали об этом, но Соло знал, что Люк все помнит, и это пугало его. Только сейчас он понял, что это не страх, а чувство вины... Скайвокер никогда не простит его за то, что тогда он так подло воспользовался безвыходным положением мальчика... И от этого Хану становилось еще страшней, потому что он понял, что любит Люка, любит всем своим естеством, любит с той самой первой встречи... первой и последней ночи... понял, что ему не нужна Лея Органа, что он больше не хочет... не может довольствоваться суррогатом. Хан Соло, бывший контрабандист, нынешний генерал и герой, предположительно в будущем счастливый муж одиноко брел вглубь леса, петляя среди деревьев. - Хан, - теплая рука легла на его плечо. Он вздрогнул, так как узнал этот голос. - Люк? Что ты... ты что-то хочешь? - Соло не узнал свой дрожащий голос. - Хочу. Хочу, чтобы ты нарушил свое обещание... - и мягкие губы коснулись губ мужчины в робком поцелуе. - Почему? - Потому, что... я... я люблю тебя, Хан... - О Боже... - только и смог произнести капитан "Тысячелетнего Сокола". Где-то высоко в небе вспыхивали искры фейерверка... где-то на большой поляне продолжались дикие пляски радости победы... где-то далеко в лесу, два абсолютно счастливых человека слились друг с другом в самом красивом танце любви... - Я люблю тебя, Люк. Конец.