Хочу

Джек был странным ровно настолько, насколько и гениальным. - Это, видимо, напрямую зависимые друг от друга величины, - так думал умудренный опытом Гектор Барбосса, волей случая оказавшийся на корабле в подчинении у Воробья. Несмотря на все то, что Джек сделал для него, Барбосса считал того отменнейшим кретином. Даже отбросив суеверность Воробья и его бессмысленный треп про какое-то там проклятье. Постоянные ужимки, ухмылки и неограниченная фантазия. Вот уж действительно неограниченная. Джек старательно изощрялся, придумывая различные варианты того, как можно обратиться к старпому. Чисто из спортивного интереса Гектор сначала начал считать: сколько раз капитан обратится к нему, старпому, по имени. Или хотя бы по званию. Впрочем, данное развлечение – за неимением того, что надо было бы считать – уступило место другому: простому учету тех ласковых обращений, которыми капитан сыпал постоянно. Поначалу Барбосса просто потешался над моряками, которые как по команде вспыхивали от снисходительного «зайки», «котика» или «малыша». Сначала. Затем старпом, поражаясь словарному запасу неотесанного на вид Воробья начал запоминать особо… интересные прозвища и вообще подсчитывать их количество. Сбиваясь раз за разом и начиная снова-снова-снова, Гектор решил, что этого достаточно, и прекратил подсчет. Да и пыл Воробья начал потихоньку угасать. Джек остановился лишь на «цыпе» и еще паре прозвищ - что-то типа «тыковки» или «кексика». Обилие прозвищ капитан начал замещать едким сарказмом и частыми шуточками. Закончив с подсчетом, Гектор словно почувствовал себя более свободным, словно гора с плеч свалилась. Однако потом навалилась обратно. Сначала пришла мысль о том, что негоже ему подобной чепухой заниматься. Затем – осознание того, что это - кроме, естественно, споров со все еще лепечущим про проклятия Джеком – чуть ли не единственное развлечение на Черной Жемчужине. У богов настроение явно было отличным – погода не бунтовала. Государственных кораблей поблизости видно не было, сражений не предвиделось. Да и Джек, скорее всего, предпринял бы тактику тактических отступлений. Будучи трусом и интриганом этот черт получил и корабль себе подстать. «Черная Жемчужина», несомненно, прекрасное судно. Самое быстроходное с одной стороны, удобно удирать – с другой. Иными словами – скука смертная. Но в один «прекрасный» день все пошло по одному детородному органу. Корабль пришвартовался у некоего острова, наполненного разными деревьями и кустарниками. Приказав команде отправиться вглубь острова, Джек вместе со своим старпомом и его обезьянкой Джеком отправился гулять по пляжу. - Знаешь, Цыпа - внезапно мурлыкнул Джек, - мне кажется, твоя макака меня недолюбливает. - Это не макака – раз, – не поворачивая головы к капитану ответил, Гектор. – Два, с чего такое решение? - Она рычит на меня постоянно, знаешь… - Джек, не надо… - Капитан! Джек Воробей. - Хорошо, Джек Воробей! Так вот, я… - Капитан, капитан! – до мужчин донесся оклик. – Капитан, эти… - Там… - Они атакуют! - Что? – из сбивчивых речей перебивающих друг друга Пинтеля и Раджетти было понятно ровным счетом ничего. Однако ответ и не требовался. В этот момент из джунглей за двумя пиратами выбежала вся команда с различными фруктами наперевес. Следом за ними орава аборигенов наперевес с копьями и луками. Среагировали Джек с Барбоссой мгновенно. Дали деру, как только могли. Добежав до корабля, оба достали шпаги и дали бой. Отбиваясь от нападающих, они посматривали на то, как пираты затаскивают «натасканное» на борт. Еще пара минут боя, и Джек бросается к кораблю, утаскивая за собой старпома. Гектор, почувствовав, как его что-то тянет, отреагировал не сразу и решил защищаться. Взмах мечом и на щеке Джека остается ранка. - Спасибо, конечно. Но удовлетворишь жажду крови потом, – ухмыльнулся Воробей. – А теперь бежим! Дважды повторять не пришлось. Оба мигом влезли на борт, и судно отчалило. - Ну, что, Гектор, - думал Барбосса, оглядывая пятна крови на рубахе и сетуя на проявившуюся боль. - Жаловался на скуку, получай веселье. - Сюда. Джек схватил старпома за предплечье и под шумок утащил в капитанскую каюту. Пыл битвы еще не остыл. Тело слегка трясло, адреналин в крови кипел. - Знаешь, я хочу… - горячим шепотом, прижав к стене. Джек, бывало, совершал нелогичные поступки лишь потому, что хочется. Лишь потому, что он Джек. Воробей старался жить на полную катушку, не упуская ни единого своего «хочу». Пальцы щуплого на вид капитана впились в плечи так, что руками и не пошевелить. На мгновение Гектора посетило желание прошипеть что-то наподобие «отойди, ублюдок» или «руки убрал». Но все слова разом пропали вместе с воздухом из легких, стоило старпому ощутить ладонь Воробья, активно хозяйничавшую в штанах. Боль в ранах раздражала, но волновала явно меньше, чем сильнее сжавшийся на члене кулак. Пара длинных движений, одно короткое резкое, плавно вверх, поглаживание пальцем по головке... заново. Мысли зациклились в голове Барбоссы всем своим существом отслеживающего движение ладони. - Ты хорошо справился, старпом – мурлыкающий, но по интонациям явно серьезный, шепот. Гектор распахнул глаза, глядя в чайные глаза напротив. Джек как-то загадочно улыбался, глядя на лицо старпома немного отстраненно. Барбосса же в чужих глазах, словно в зеркале, видел собственное расслабленное, с поволокой от удовольствия в глазах удивленное лицо. Почему Джек хвалит его так? Имеет ли какое-то это значение? Старпом понимал, что вопросы все его бессмысленны как минимум потому, что Джеку никогда не была нужна причина для совершения какого-либо действия. Вот и сейчас Джек, просто потому что хочет, склоняется над ухом Барбоссы, опаляя то теплым дыханием. Кусает, потому что хочет. И тянет шепотом. - Молодец, Гектор, - повторяет пират, задевая, словно случайно, ушную раковину губами. Старпом шипит, чуть прогибаясь и жмурится, пропуская волну оргазма по телу. Когда Барбосса открывает глаза, Джек вытирает руку о какую-то тряпку. - Три, Барбосса. Три, что? До обессиленно опустившегося на доски старпома дошло не сразу. Пришлось объяснить. - Три раза, продолжай считать. - Как ты? – постепенно приходило понимание. - Не столь важно. Продолжай считать свое имя, Гектор. - Четыре… - саркастично, рыча и поднимаясь, осознание сложившейся ситуации вызывало приступы гнева. - Умница, Цыпа, - Джек ухмыльнулся как обычно. – Хочу, чтоб ты считал. - И да. Следи за своей обезьяной лучше, - усмехнулся Воробей, толкая дверь на палубу. – А то еще увидит, чего непотребного… встретимся снаружи, Цыпа. Гектор лишь ошалело от такой наглости натянул штаны и, поймав на руки непонятно откуда выползшего Джека, поймал себя на мысли о том, что неплохо было бы когда-нибудь дать Воробью прогуляться. Желательно за борт.