Инквизитор.
Всю свою жизнь, относительно недолгую, меня привлекали женщины. Такие, как Касс. Она довольно сильная, красивая и умная женщина, которой, как мне показалось, не хватает романтики в жизни. Я был готов начать с ней отношения, как я думал. Начал флиртовать с ней, она отвечала. Пусть ей это казалось игрой, но она отвечала. Но что-то пошло не так. И этим «что-то» — являлся никто иной как Павус. С первых секунд нашего знакомства, ну, точнее, вынужденного знакомства, ведь он прибежал к Убежищу, чтобы предупредить нас об опасности, я почувствовал какую-то нить между нами, которая соединила нас. Возможно, мне просто показалось, но, когда наши взгляды пересеклись, между нами словно пробежала искра. В тот момент, я, конечно, думал о том как спасти жизни невинных людей, но… Следующий наш разговор состоялся уже в Скайхолде. Он изъявил желание остаться. Я был не против. К тому же, нам нужны были все возможные и невозможные союзники. После, я нашел его в библиотеке. Он начал рассказывать о своей жизни в Тевинтере, о магии в целом и, конечно же, не забывал восхвалить себя между делом. С улыбкой на лице, я соглашался с ним, видя, как его гордое «я» — становится довольнее. Ради забавы, я иногда флиртовал с ним, он отвечал мне, так же, как это делала Кассандра, но Дориан делал это более… Милее, что ли? Да, именно так. Тогда я в действительности задумался о том, что я к нему чувствую. Я не был из разряда тех, у кого при мысли о «предмете воздыхания» трясутся колени, начинается несвязная речь и так далее. Нет. Я не был романтиком. По своей натуре, я всегда получал то, что хотел. Помнится, я даже побывал на встрече Павуса-младшего и Павуса-старшего. В тот день, я многое узнал о Дориане. К примеру, о том, что он предпочитает общество мужчин. Сей факт порадовал меня. Ведь в тот момент, я понимал, что мой интерес к этому человеку больше, чем просто к другу. Расстались они с отцом не друзьями, но и не врагами. Павусу было сложно. Оно и понятно, после стольких лет кошмара. В переносном смысле. Он поблагодарил меня за помощь, на что я лишь отмахнулся, типа: пустяки.***
Этим утром, я поднимался к Лелиане за подробным отчетом о прошедшей операции, как вдруг, меня привлекли голоса Матери Жизель и Дориана. Не спеша я подошел к конфликтующей паре: — И что за шум вы устроили с утра? — Сложив руки на груди, спросил я. — Понимаете ли, Инквизитор, про вашего товарища ходят неприятные слухи. — начала женщина. — О, правда? И каких же? — Я… Не могу повторять их. — Повторять? Уже с кем-то поделились ими, а, Матерь Жизель? — ухмылка тронула мое лицо. — Поняла. Больше повторять не нужно. Позвольте откланяться. — Уф… Неприятная история. — заговорил до этого молчавший Павус. — Еще бы. Так о чем это она? — Ты же знаешь, я — тевинтерец, а про таких тут слухи ходят разные. Слава Создателю, что еще не говорят, будто я обряды во славу Дьяволу при помощи магии крови и крови девственниц творю, — альтус усмехнулся, — А ведь, слухи не только одного меня коснулись. Ты вообще знаешь, что поговаривают, будто мы близки? — Тебя это напрягает? — А тебя? — Некрасиво вопросом на вопрос. — Хочешь услышать другой ответ? — Ну, — начал я, подойдя к Дориану и переходя на шепот, приблизил свое лицо к его щеке. — Если ты можешь. Обхватив своими ладонями мое лицо, он приблизился ко мне. Оставалась пара сантиметров до соприкосновения наших губ. Я чувствовал быстрое биение его сердца. Пару секунд и его губы коснулись моих. — Ну ты и скажешь. Порой ты чушь несешь, — отстранился парень. — Что-то же должен нести. Ты понимаешь, что сейчас сам подтвердил слухи. — И ничуть не жалею, — улыбнулся Павус. — Я хочу поговорить с тобой, вечером, но только в твоей спальне. — Я тебя услышал.***
Надо ли говорить, чем закончился сей визит? Я думаю, что и так понятно. На улице похолодало. Даже в утепленном снаряжении ходить было прохладно, не говоря уже о простой одежде. Перебирая свои вещи, я нашел один очень интересный предмет — голубой шарф. Его моя мать связала своими руками. Он был очень теплый. Вся ее любовь передалась мне через этот шарф. Из воспоминаний меня вырвал голос альтуса. Пока я был сосредоточен на шарфе, я не слышал, как он вошел. — Аматус, ты занят? — смотря на гору вещей, спросил Павус. — Дориан, нет, — покачал я головой. — Иди сюда, — поднялся с пола. — У меня есть кое-что. — И что же? — с интересом Дориан глянул сначала на меня, потом на мои протянутые к нему руки. — Шарф? — Ага, — я закинул его ему на шею и принялся обманывать его вокруг. — Его связала моя мать, помнится, она сказала подарить его тому человеку, который станет мне дорог. Вот, я и дарю его тебе. — Ты меня балуешь, — улыбнулся Павус. — Позволь мне поблагодарить тебя за подарок. Он притянул меня к себе и поцеловал. Этот поцелуй переходил из нежного в страстный. Я слегка прикусил его нижнюю губу. Он провел рукой по моей спине. Чувства накрыли с головой, что меня, что его. Эта ночь выдалась бессонной.***
Вот и закончилось все. Закончилась война. Корифей пал. Солас исчез. Мы, конечно, отправили агентов на его поиски, но все было безрезультатно. Жозефина устроила праздник по этому поводу. Но праздник для меня был совсем невесёлый. Я никак не мог найти Дориана. Как только закончил обмен любезностями с гостями, я отправился к себе в комнату. Устало вздохнув, я хотел было выйти на балкон, но меня привлек голубой кусок ткани и лист. Я взял листок в руки и начал читать. Это была записка от Дориана: «Прости, что исчез ничего не сказав. Мне было трудно. Я возвращаюсь на родину. Об этом меня попросил отец, ему нужна моя помощь. Знаешь, всегда хотел тебе сказать, что в тот день, когда ты сказал, что хочешь серьёзных отношений со мной, я думал, что ты шутил. Но оказалось, что это я хотел верить в это. Несмотря на столь короткий срок, я привязался к тебе. Сильно. Я полюбил тебя. Еще сильнее. Мне тяжко находиться сейчас так далеко от тебя, аматус. Я обязательно вернусь. Мы снова будем вместе. Ведь теперь ты от меня не отвертишься. P. S. И еще. Шарф останется в залог. За забытыми подарками я всегда возвращаюсь.» Мой взгляд упал на шарф. Я положил записку на стол и взял в руки мой подарок Дориану. Подержал его пару минут, а затем прижал к лицу. Он пах очень сладко. Ведь этот запах нравился мне все больше и больше. Он пах Дорианом.