Не надо больнее...

Лихт всегда оставался ребенком. Маленьким наивным ангелочком, прошедшем через многое. Он любил сидеть под деревом, размышлять. Чаще всего он думал о своей жизни. О том, какой он, о своих чувствах, о Лоулесе, в конце концов! Ведь ангел время от времени путался в том, кто для него Жадность. Безмозглая, слащавая и лукавая крыса или все-же нечто большее? Может, Тодороки любит своего слугу? Или хочет убить его, а все эти сладкие ощущения внизу живота при касаниях к блондину всего лишь ложь? Всего лишь выдумка, чепуха, пришедшая на ум кому-то свыше? А что вообще значит любовь? Возможно, это привязанность. Либо слишком крепкая дружба. Но ведь Лихта и Хайда нельзя назвать друзьями... Разве что дружба - это вечная попытка убить друг друга, поколечить, причинить боль. Вот так и в этот момет Лихт сидел под большим, могучим деревом сакуры. Волосы колыхал легкий ветерок, в глазах было темно, в носу защипало, а к горлу подкатил горький, такой ненавистный ком. Да, ангел был готов расплакаться. Ведь только наедине с самим собой парень мог быть искренним. Сквозь сжатые до скрежета зубы Джекилланд прошептал: -Не надо больнее... Пожалуйста... Лихту и вправду было больно. Не столько от ран после очередной перепалки с Хайдом, сколько от того, как Беззаконие к нему относится. Ведь юноше казалось, что для сервампа он всего лишь игрушка, поиграть и на свалку. К дереву незаметно подошел виновник этих мыслей. Незаметно сев в тень к Тодороки, приняв человеческий облик, Лоулес склонил голову к плечу ангела, не решаясь прикоснуться. - О чем думает Ангел-чан? -лукаво произнес Жадность. Ответом ему послужил всхлип и еле заметный шепот: - О нас.