Личный Вегас для ангела

Однажды, солнечным летним днем, головы всех присутствующих в кофейне одновременно повернулись к распахнутой двери, через которую в здание вошел черноволосый юноша, приветливо улыбаясь каждому. По залу пронеслось аханье. Сычен довольно тряхнул белоснежными крыльями, словно павлин, красующийся своим пестрым хвостом, но тут же с грустью вздохнул. «Точно, они ведь не могут видеть мои крылья… Какая жалость!» Симпатичный японец-бариста восхищенно рассматривал Сычена, затаив дыхание. - Можно мне… порцию фраппучино с песочным печеньем? – пропел Сычен, ещё обворожительней улыбаясь. - Да, конечно! Одну секундочку! – непослушные пальцы взволнованного японца мазали мимо нужных клавиш на экране, парень то и дело поднимал свои большие изумленные глаза на посетителя – он впервые видел такого красивого человека. - Как ваше имя? – смущенно поинтересовался бариста, взяв в руки стаканчик кофе и маркер. - Вин Вин, - ответил брюнет и, когда японец принялся аккуратно выводить буквы на стаканчике, добавил. – А твоё? Август вступил в свои законные права, распространяя липкую жару и проливные дожди, что Сычену не особо нравилось – крылья, конечно, можно было использовать как веер, но окружающие странно косились на парня, вокруг которого дует персональный, непонятно откуда взявшийся ветер. Впрочем, люди готовы были простить ему любую странность, лишь бы Сычен осчастливил их своим присутствием, а еще лучше – улыбкой. Такой сладкой и поистине ангельской. 2 года и 3 месяца. Столько Сычен уже провел в мире людей, свято убежденный в том, что он явился подарить людям счастье и благословение, коего они были лишены, а не «бить баклуши, да творить непотребства», как высказывался по этому поводу его отец. Старик слишком долго жил и уже забыл, каково это, когда люди теряют дар речи при виде высшего существа, когда богатейшие и влиятельнейшие люди не могут совладать с собой, готовые отдать всё до последней акции крупной компании, лишь бы завоевать расположение неземного прекрасного юноши. Разумеется, никто из них не догадывался об истинной сущности парня, за спиной у которого гордо распахнуты невидимые крылья, серебрящиеся при свете луны, если Сычен был счастлив, и теряющие перья, если ангел грустил, что, впрочем, случалось не часто. Поводов для грусти у него и впрямь находилось не много, разве что в редкие одинокие бессонные рассветы, когда Сычен любил забираться на самое высокое здание или гору, смотря на людей свысока, словно раньше, когда он был еще на Небесах. Он долго упрашивал отца спуститься в мир людей, убеждая, что только так сможет понять их природу, их желания, их пороки. Отец со скрипом отпустил его, но с некоторыми оговорками: срок пребывания на земле – ровно три года. Ни днем больше и ни секундой меньше. Потому от крыльев, служившим своего рода транспортом между мирами, было больше пользы в качестве веера и аксессуара, видимого, правда, лишь неземным существам. Люди не разочаровали Сычена, потешая его юношеское самолюбие, превознося его исключительную красоту, готовые бросить все ради него, но по утру обнаруживающие лишь серебристую пыльцу на постели. «Как же его звали…» - пытается вспомнить Сычен, глядя на японца-баристу через окна кофейни. Юта… Перед глазами вновь смущенное лицо парня, стонущего от в прямом смысле райского наслаждения, так же ясно, как если бы это было вчера, хотя с той ночи прошел уже год. Сычен никогда не встречается с кем-то дважды, это против его собственных правил. Поэтому он в последний раз смотрит на смеющегося баристу и уходит, жалея о том, что не сможет ещё раз выпить тот чудесный фраппучино. Тогда, на Небесах, Джехен не был его близким другом, скорее просто знакомым парнем, чья мать всегда была очень добра к Сычену. Джехен появился на земле годом позже, уговорившим мать отпустить и его в путешествие к познанию людей и себя. Слегка загрустивший Сычен, соскучившись по общению с себе подобными, теперь нашёл в Джехене приятного собеседника, и хоть они не часто встречались, будучи в постоянных разъездах по земле, встречи эти приносили обоим ангелам долгожданное умиротворение и счастье. В отличие от Сычена Джехен не использовал влюбленность людей для собственной потехи, умудрившись полюбить земного парня. - Из всех людей в этом мире… Из всех ангелов ты выбрал его! – не мог поверить Сычен, глядя на то, как заботливо Джехен поглаживал спящего Доена. - Тс! Разбудишь… - шикнул ангел. - Когда он ест, он похож на кролика. А тощий какой… - Во имя Небес, упорхни с глаз моих, быстро! Разбудишь же… - беззлобно махнул крыльями Джехен, обдав Сычена легким ветерком. Сычен никогда даже не думал о глубокой эмоциональной связи с человеком. Конечно, подобные истории ходили по Небесам, завораживая ещё не окрепших ангелов, переживающих свой «нежный» возраст, но Сычен знал, что ничем хорошим это по определению кончиться не может, а значит, не стоит даже пытаться. И ему было искренне жаль Джехена, но про себя он думал, что попасть в такую ловушку может только дурак. Только дурак. И Сычен. Алкоголь не имел никакого воздействия на неземных существ, но Сычен благосклонно принимал один коктейль за другим, восседая на красном кожаном диване в одном из бесчисленных ночных клубов Сеула. Земная музыка совсем не похожа на небесную, люди знали толк в веселье, так думал Сычен, раскачиваясь в такт вместе с толпой, прижав крылья поплотнее к телу. Те, кто находился поблизости, рассеянно смотрели по сторонам, пытаясь отыскать источник легкой вибрации в воздухе и блаженного аромата, пока не находили соблазнительно двигающегося брюнета, чьё тело двигалось словно в восточном танце, удивительно органично вписываясь в современные биты. Сычен чувствовал себя свободным и счастливым, кружа в неоновых лучах, оставляя после себя мерцающую серебристую пыльцу. Несколько человек завороженно наблюдали за его танцем, влюбленными глазами пожирая распутного ангела. Наконец, один из них решился приблизиться к брюнету, будучи смелым настолько, что даже прошептал на ухо: - Чем тебя угостить? Сычен лукаво улыбнулся, оценив решимость темноволосого парня, чья рука уже обвивала талию ангела. - Собой, - ответил ему в ухо Сычен, вложив в голос максимум обаяния и сексуальности. Парень взял руку ангела и решительно направился к туалетам. Сычен было скривился, ведь не подобает ангелу по статусу в таких местах… Но, ангелу много чего не подобает из того, что Сычен уже совершил, поэтому парень позволяет запихнуть себя в одну из кабинок мужского туалета, максимально убрав крылья, занимающие слишком много места. В глазах его партнера горели огни, поцелуи лишали дыхания, а укусы оставляли ожоги на теле Сычена. Небывалая страсть, редко встречающаяся среди ангелов, завладела Сыченом, передавшись ему от резвого парня, с силой вжимающего того в стену. Это падение. Это грех. «Это мой личный Вегас длиною в три года» - предпочитал говорить Сычен, уже ознакомившись с понятиями людей. Парень не спросил его имени, не попросил остаться, как все люди, лишь удовлетворенно улыбался, затягиваясь сигаретой у входа в клуб. Сычен исчез незаметно, до того, как могли бы начаться вынужденные разговоры и вопросы. Он бежал, как безумный, по пустым улицам, направляясь к реке Хан, где наконец остановился, чтобы перевести дух. Он все еще чувствовал прикосновения того человека, его запах. Места его поцелуев горели огнем, а с крыльев не переставала сыпаться серебристая пыль. Сычен поднес пальцы к губам и блаженно закрыл глаза, вспоминая в мельчайших деталях лицо брюнета, ощущения его кожи под пальцами, жесткие волосы и головокружительный запах. Запах сильного мужчины. - Признайся, он запал тебе в душу! – смеялся Джехен, когда Сычен спустя неделю всё же поведал другу о необычном «романе». - Это ты у нас западаешь на людей, а я… - огрызнулся Сычен. – Использую. - Кажется, в тот раз тебя поимели, ой, простите, попользовали, а не ты. Тебя сняли, как клубную шалаву. - Джехен! Побойся Бога… Что за выражения! «Шалава»… За такое можно и в Ад попасть, - пригрозил Сычен. Джехен лишь рассмеялся, перечисляя все проступки Сычена, за которые его уже можно отправить возглавлять армию Сатаны, но неожиданный звонок Доена прервал ангела, заставив крылья трепетать. Сычен покачал головой и спрыгнул с десятого этажа квартиры Джехена, рискуя быть замеченным людьми, но расставив приоритеты, он решил, что лучше появится в местных новостях, чем будет слушать «сопливые» нежности друга. «Поимели меня, а не я…» - слова Джехена крутились в голове, не давая покоя. Прохожие восхищенно смотрели на прекрасного юношу, но Сычен не обращал внимания, погрузившись в смутные мысли. Тот парень был хорош, слишком хорош. Можно даже сказать, он был лучшим человеком, но… Но чтобы человек воспользовался Сыченом и не пал ниц, вымаливая еще одну встречу?! Возмутительно! Этой же ночью Сычен изменяет своему принципу, направляясь в тот же клуб, восседая на том же красном кожаном диване, и высматривая те же горящие безумным огоньком глаза среди предающейся земным благам молодежи. За час к нему подошел, казалось, каждый человек в клубе, но нужного не было. - Извините, вы мне не поможете кое-кого найти? – обольстительно улыбаясь Сычен склоняется к бармену, вызывая у того дрожь в пальцах и повышенное потоотделение. - Не меня ищешь, свет души моей? – прошептали на ухо, обвивая холодными руками талию. Сычен усмехается, подставляя губы для слишком жаркого поцелуя. Брюнет снова берет его руку, но на этот раз ведет прямо к выходу, ловя первое попавшееся такси. Сычен ничего не спрашивает, просто позволяет сжимать свое колено, пока таксист, осчастливленный присутствием такого красавца в своем салоне, не видит грязных приставаний на заднем сиденье. Отель не из дешевых, и Сычен в нем уже был с кем-то из людей, но это не имело значения. Парень вталкивает его в номер, не включая свет, и Сычен в эту ночь нарушает своё ревностно соблюдаемое правило. - Как тебя зовут? – Сычен решает задать этот вопрос уже после, хотя это не имело смысла, ведь он больше никогда не увидит этого человека. - Тэён, - отвечает парень, перекатываясь на живот, чтобы накрыть рукой Сычена. – А тебя? Сычен долго смотрит на улыбающегося парня, чувствуя, как сердце до сих пор не восстановило ритм… Или же снова забилось чаще. - Какая разница? – отвечает ангел, снисходительно поглаживая темные волосы Тэёна. - Но я же должен как-то тебя называть в следующий раз. - Следующего раза не будет, - обрывает его Сычен, скатываясь с кровати. - Ну да… И всё же? – не унимается Тэён, жадно разглядывая одевающегося парня. «Бедный человек… Ещё одно разбитое сердце…» - думает Сычен, но вместо сожаления испытывает радость победы. Это он использует. Он. - Сычен… - ангел не понимает, зачем называет своё настоящее имя этому человеку, но почему-то слова сами слетают с языка. «Что же, он заслужил, он дважды удостоился моего снисхождения, так что имеет право знать имя» - решил Сычен позже, обдумывая события прошедшей ночи. Сычен нарушает правило дважды через несколько дней, когда понимает, что ни один человек не способен подарить ему то наслаждение, то грязное греховное наслаждение, близкое к насилию. Он снова ищет Тэёна, и снова находит. И снова отель, снова огни в глазах и укусы на плечах. Через день он нарушает правило снова. И это уже проблема. Джехен смеется, поздравляя друга с первой земной любовью, но Сычен бесится, отрицая любые эмоциональные связи с человеком. Он списывает все на чувство жалости. Да, жалости, ведь бедный человек влюбился в него до беспамятства, а раз уж он пока удовлетворяет Сычена, то тот – так и быть – дарит ему свою любовь снова. Но это в последний раз, конечно же. И через неделю тоже в последний раз. И на следующий же день. Сычен уже знает, где он живет – они были в его квартире в два последних раза. Он знает, что Тэён танцор и путешественник, подолгу не задерживающийся в одном городе. Он знает, что у Тэёна обманчиво хрупкое тело, которое на самом деле обладает огромной силой и железной хваткой. У него нежная кожа и жесткие волосы, а запах так сильно вбивается в крылья, что Сычен ловит себя на обмахивании крыльями каждое утро после, вдыхая дурманящий аромат. Серебряная пыльца сыпется на постель Тэёна, а через день Сычен обнаруживает в своей постели перья и снова клянется, что вот этот раз уж точно последний. Недозволенные опасные чувства возникают в сердце ангела, расцветая райскими цветами, обвивая ребра листвой и шипами. Любовь к человеку – худшее, что могло случиться. Любовь человека к ангелу – фальш, выдумка, иллюзия. Люди не в состоянии противиться высшим существам, их божественная красота лишает рассудка, превращая в слепых рабов. Не такой любви хотел Сычен. С каждым новым днем перьев на подушке становилось больше. Однажды утром, проснувшись рядом с Тэёном, Сычен изменил своей привычке незаметно исчезать, поцеловав спящего ещё парня в висок перед уходом. Кофейня на первом этаже дома приятно манила запахом кофе и свежей выпечки. Это так по-человечески, такое простое земное счастье – завтракать с любимым человеком, даже если его любовь к тебе просто иллюзия. Сычен поднимается обратно, держа в руках два стаканчика кофе и пакет с шоколадными круассанами, предвкушая совершенно новое для него земное ощущение. Входная дверь легко поддается и Сычен слышит звуки воды. «Он в душе» - улыбается Сычен, готовясь к сюрпризу, который ждал Тэёна. Через пару минут звуки стихают, дверь открывается, выпуская клубы пара, прежде чем из ванной выходит Тэён, шлепая мокрыми ступнями по полу. На нем лишь обернутое на поясе полотенце, которым парень явно не воспользовался, поскольку вода стекала с тела прямо на пол. Черные волосы прилипли ко лбу, капли с них стекали по лицу вниз. За спиной медленно распрямлялись черные влажные крылья, разбрызгивая воду по стенам. Сюрприз ждал не только Тэёна. - Сычен? – Тэён замер, удивленно глядя на побледневшего ангела. - Павший… - еле слышно проговорил Сычен, не сводя глаз с широких черных крыльев. Тэён проследил за взглядом парня, пару раз взмахнул крыльями и оказался прямо рядом с Сыченом, забирая из рук того стакан с кофе. - Как мило, что ты вернулся. Я уж подумал, что совсем навык растерял за столько лет… - Тэён улыбнулся, делая глоток уже остывшего напитка. - Почему… - Сычен всё еще не мог прийти в себя. - Почему что? Почему не сказал тебе, кто я? - усмехнулся демон. – А зачем? К тому же, ты так мило обхватывал меня своими чудесными белыми крыльями! - Но почему я… - Почему ты не видел моих крыльев? – догадался Тэён. – Ох, малыш, ты ещё многому не научился! Демон подхватил Сычена с места, притягивая к себе. - Но не печалься, я научу, - прошептал Тэён на ухо, прикусывая мочку. Перед уходом отец дал много наставлений Сычену, среди которых запрет на любовные связи с людьми был одним из главных, и не без причины. Люди не ровня ангелам, они быстро умирают, их любовь не настоящая, а желания слишком приземленные. Ангел не должен связываться с человеком, иначе рискует застрять на земле, растратив все душевные силы. Но… Кажется, про запрет на связи с демонами там ничего не было, так ведь?