Закрытая школа. Продолжение

Когда-то в первые года после Второй мировой войны в усадьбе графа Щербатова находился детский дом, скрывая под своей крышей лабораторию по созданию идеального человека. Несколько десятилетий спустя на этом месте была открыта школа пансионного типа «Логос», а опыты над детьми не прекратились. Что же происходило здесь, никто вам точно не ответит, но, если верить слухам, которые с большим энтузиазмом раздули все новостные СМИ, множество смертей от вируса, созданного для подчистки земли от «ненужных» людей, имели место быть. Но больше всего пересудов и нелепых легенд начало складываться после того, как выгоревшая до тла школа, была восстановлена за короткий промежуток времени размером в год, а вывеска на здании сменила «школа-пансион» на «университет». * * * Зелёный газон во дворе университета «Логос» с самого утра обтоптали несколько десятков людей. Девушки пользовались тёплыми сентябрьскими днями и были облачены в лёгкие платья, которые прекрасно подчеркивали точеные ножки на невысоких каблуках. Юношам же оставалось лишь мечтать о спасительной прохладе их комнат. Откуда-то доносился смех, где-то слышалась отборная ругань наперевес с приветствиями, – молодость проявляла себя во всей красе. – Мне так нравится наблюдать за всеми этими мучениями, – Максим полулежал у старой ели, которая своими ветвими задевала высокий забор университета. В руке у парня тлела сигарета, а он наблюдал за тем, как какая-то девица не может справиться со своим чемоданом, запутавшимся колесиками в траве. – Это.., – Морозов нахмурился, подбирая более-менее подходящие слова для выражения эмоций, – ..даёт надежду, что ты не самый последний олух на всей планете. – Ты вновь здесь, – Андрей сидел рядом, покручивая пальцами сухую веточку. – Разве это не даёт понять, что мы в очередной раз в самой з.. – Зато бюджетка практически на халяву, – прервал друга Максим и с наслаждением затянулся. – Скажи, во многие ли вузы ты прошел, дорогой мой? Да и.. хуже уже наверняка не будет. Планета ещё не придумала что-то похлеще того ада. И ты разве не чувствуешь этот наплыв ностальгии? – брюнет демонстративно прикрыл глаза и ухмыльнулся. – Дом, родной дом. Не скажу, что скучал, но без тебя ни у одного человека не возникла идея грохнуть меня. Внезапно чьи-то нежные ладони накрыли глаза Максима. Парень вздрогнул – все же школа не прошла бесследно, но практически тут же в воздухе взметнулись светлые волосы и раздался женский смех. – Приехали! – завопил Морозов, кружась с девушкой в руках, как с маленьким ребенком. – Приехали, черт возьми! Все слышали? – Макс поспешно сделал ещё одну затяжку за спиной Виноградовой и опять выглянул назад, выкинул окурок в траву и притянул светловолосую за талию. – Это моя девушка! Несколько человек, стоит заметить, все же взглянули на них, но ровно так, как если бы увидели таракана на стене – экзотично, но привычно. – Привет, – Максим коснулся губами щеки Вики, которая с слишком широкой и от того неестественной улыбкой наблюдала за развернувшейся сценой. – Хорошо доехали? Кузнецова коротко кивнула, опустила глаза, но тут же полезла с объятиями к Андрею, который только сейчас поднялся с земли. – Автобус задержали, – пояснила Лиза причину того, что прибыли обе девушки на два часа позже ожидаемого времени. – Вы уже заселились? – Конечно, – резво кивнул Морозов, в шее что-то неприятно щелкнуло. – Не хотите ли вы, дамы, осмотреть свои апартаменты? – парень, все ещё обнимая блондинку, взялся свободной рукой за ручку ее чемодана. – Уверен, вы будете в восторге. * * * Во двор въехала черная иномарка подержанного вида. Стекла автомобиля были опущены, спасая пассажиров от зноя – лето не спешило уступать своё место. Остановилась машина практически у самого крыльца. К ней тут же засеменил старый дворник, что-то выговаривая и сильно жестикулируя. Похоже, не подходящее место для парковки выбрал непутёвый водитель. Наружу вылез светловолосый парнишка. – Тачки свои оставляйте за воротами пока – распоряжение ректора, – дворник недовольно нахмурился. – А то не дай бог ещё граблями царапну, за всю жизнь не расплачусь. – Расплатишься, дедуля, – безмятежно улыбнулся блондин. – Поверь, эта развалюха гроша не стоит. – Развалюха? – прошептал старик, видимо решив, что перед ним очередной зажравшийся богатенький мажор. – Зубы не заговаривай, а, давай, кати ее отсюда. Осинин послушно вновь сел в автомобиль, но не успел завести двигатель, как по двору разнесся чей-то счастливый крик: «Приехали! Приехали, черт возьми! Все слышали? Это моя девушка!» Взглядом парень тут же отыскал небольшую компанию. Похоже, давние друзья. Только познакомившиеся так не обнимаются. * * * На кухне университета царил переполох: работники ничего не успевали, носились по помещению, как обезумевшие пчелы, и даже их переговоры походили на жужжание, создавая иллюзию того, что ты попал на какую-то пасеку. Невысокая брюнетка шлепнула полотенце на стол и с тихим «фух» присела на тубаретку. Голова раскалывалась. Возможно, дело было в том, что на ногах женщина была с четырех утра. А может виной всему распитая перед сном бутылка коньяка с подругой Настей. Уборщица проследила взглядом за пробегающим мимо поваром, а затем внимание ее привлекла газета, покоящаяся на столике. Похоже принесли сегодня, можно было даже различить запах типографской краски. «В Подмосковье завелся кровожадный убийца. Человек или зверь?» Брюнетка уже было притянула свежий номер к себе, как кухню разразило громыхающееся «Екатерина!», и Мироновой ничего не осталось, как поспешить на помощь. * * * – Танец – это искусство, – с неким вожделением разнеслось по холлу. – Дано это искусство не каждому. – Конечно, искусство, – послышался следом женский голос, пропитанный иронией. – Говорите это чаще, и вы сами поверите, Эдуард Маркович. У учительской стояли два преподавателя. Мужчина всем своим видом выдавал готовность защищать то, что называл своим призванием, брюнетка, напротив, давала понять, что его слова звучат для нее нелепо и абсурдно. – Ангелина Олеговна, – возмущённо проговорил Шварц, растягивая ударные, – вы глубоко заблуждаетесь. Танец – это же язык тела, понимаете? Посредством него можно выразить любые чувства и эмоции. – Любые? – женщина вздернула брови и скрестила руки на груди. – Боль? Страх? Угнетение? Любовь? – секундная пауза, и следом: – Желание? Эдуард упрямо кивнул. Если бы кто-нибудь сейчас спросил их, с чего вообще всё началось, они бы не смогли ответить. Первый раз пересеклись вчера за ужином, слово за слово, и выяснилось, что Тихонова презирает любые «языки» кроме математического. Это задело хореографа, а спор аккуратно перенёсся на следующий день. – С удовольствием бы на это посмотрела, – Ангелина дернула плечом. – Но, боюсь, зря потрачу время. – Папа! Женщина обернулась так резко, что волосы, черные, как воронье крыло, хлестнули ее по лицу. К ним шел парень, слегка сутулясь под весом огромной дорожной сумки. – Артем, – Эдуард расплылся в улыбке. – Как доехал? Артем, подойдя поближе, осторожно скользнул глазами с отца на его собеседницу. Они впились друг в друга взглядом: юноша – чистым и любопытным, женщина – удивлённым и требовательным. – Артем, это Ангелина Олеговна, – Шварц слегка взмахнул рукой в сторону преподавательницы. – Она ведёт математику, и она – твой куратор. Теперь же Тихонова повернула голову в сторону мужчины, губы ее дрогнули, но усмешку сдержали, да вот в глазах что-то блеснуло. Неужели у такого человека, который во сне бредит своими танцами, сын может заниматься чем-то серьезным и.. нормальным? – Очень приятно, Артем, – Ангелина протянула ладонь, и парень робко ее пожал. – Надеюсь, что ты к математике расположен так же, как твой отец к танцам. Шварц-младший улыбнулся и опустил голову, поджав губы – он был в курсе одержимости отца своей профессией. * * * Первой в комнату вошла Лиза. Она осторожно, словно чего-то боясь, оглядела три пустые кровати и улыбнулась. – Она такая большая! – Вика зашла следом и не удержала восхищения. – А-а, – брюнетка подбежала к кровати, которая стояла в углу комнаты у окна и села, – это моя. – А вид-то какой, – продолжил играть роль гида Максим, проходя к широкому окну. – Лес, тишина и спокойствие. Рай! – А нам придется любоваться тем, как дворник сгребает листья, – Андрей зашёл последним и вкатил чемодан Кузнецовой. – Это тебе придется им любоваться, – многозначительно поправил Макс. – А мне есть кем, – он резко притянул Лизу к себе и уткнулся носом ей в шею. Она переливисто рассмеялась и оттолкнула парня. Внезапно из коридора донёсся какой-то грохот (дверь осталась приоткрытой), а следом женским голосом совсем неженский мат. Максим приподнял брови и выгнул губы подковкой – даже он себе такого не позволял. – Чёртовы китайцы, – опять тот же голос, после чего дверь широко распахнулась, и на пороге замерла девушка с сумкой в одной руке и туфлей со сломанным каблуком в другой. В комнате тишина царила около минуты, поэтому скрип кровати, когда Вика с нее поднялась, заставил всех нервно оглянуться. – Я похоже.., – девушка зачем-то взглянула на другую сторону двери и скривила губы точь-в-точь, как перед этим сделал Максим. – Нет, не ошиблась. – Проходи, мы уже уходим, – первым всполошился Андрей. – Да, Макс? – он многозначительно взглянул на друга, и добавил, разделив слово на слоги: – Уходим. Девушка кивнула, вошла в комнату, прихрамывая, а, когда парни ушли, обернулась к соседкам и улыбнулась: – Я – Лена. * * * – А где здесь комнаты? – Мне нужен ректор. – Кто-нибудь поможет бедной девушке с чемоданом? – Эй, красотка, давай свои шмотки. Анна прикрыла дверь учительской, тут же отрезав все звуки. Она сомкнула глаза и улыбнулась. – Когда мы теперь.., – женщина, сидящая в кресле, поморщилась, – ..туда? – Через два часа. Учителям было поручено по очереди нести вахту в холле, чтобы подсказывать студентам дорогу до их комнат, а особо недалёких и провожать. – Надеюсь, что вечером их будет меньше, – недовольно буркнула Ольга и спряталась за газетой. На журнальном столике перед ней остывал кофе. – Надеюсь, что к вечеру у тебя поднимется настроение, – парировала Анна и присела на диванчик. – Не нужно портить отношение с коллегой при первой же встрече. – Увы, дорогая, – Брик перевернула страницу, – думаю, придется перенести. Звонил Волков, сообщил, что наш коллега, – женщина неприятно выделила последнее слово, – опаздывает. Скорее всего прибудет только завтра. Зачем вообще нужно было кого-то подсовывать? Мы и вдвоем бы справились. – Работы много. – Их всего семь! – Ольга резко свернула газету. – И могут они быть где угодно. Нам нужна помощь, признай это. – Не дождешься, – пробубнила Брик и взяла со стола кофе. * * * – Ну что-то покрепче и у меня есть, – усмехнулся Максим, валяжно вышагивая по коридору. – Где еду взять – вот вопрос. – На кухне, – Андрей шел рядом. Парни, стоило им покинуть девичью спальню, тут же начали обсуждать ночное пиршество. Просто без всяких предисловий, ни о чем не сговариваясь, будто это было самим собой, как, например, почистить зубы перед сном. – Я отвлекаю, ты берешь, – безмятежно проговорил Морозов и расплылся в своей самой коварной улыбке. – Только на фрукты не налягай, лучше колбаску там глянь, сыр, окей? Андрей кивнул. Дальше они шли практически молча – лишь Макс насвистывал какую-то дурацкую мелодию, которая приелась ему ещё со времён школы. Чтобы попасть в свою комнату, им пришлось спуститься на первый этаж. Дверь была приоткрыта. – Гляди-ка, у нас гости, – Максим переступил порог комнаты и тут же набычился – на его кровати лежал какой-то подонок и наигрывал что-то на его гитаре. – Эй, маэстро, гарцуй отсюда, койка моя. – Она подписана? – блондин лишь повернул голову в их сторону. – Она – нет, – пожал плечами Максим, улыбнулся и спрятал руки в карманы брюк – кулаки зачесались, – а вот тебя я сейчас разрисую. – Макс, остынь, – предупреждающе бросил Авдеев. Несколько секунд Осинин так и валялся, играл на гитаре и дергал ногой в ритм, словно испытывая их терпение, а когда Морозов сделал шаг в его сторону, поднялся и выставил перед собой руки, признавая поражение. – Умный мальчик, – Макс что-то бросил в сторону блондина. – Держи конфетку. С лёгкостью парень поймал леденец и убрал его в карман. – Я – Женя, – он протянул ладонь. С мгновение Морозов колебался, а потом пожал руку: – Твою бы наглость, Женя, да в нужное русло, – лицо Макса засветилось, как если бы его посетила гениальная идея. – А мы и направим ее туда, да? – он оглянулся на друга и скривил губы в усмешке. * * * В холле толпилось много народу, но одна из женщин тут же бросалась в глаза своей копной темно-рыжих, медных волос. Возле нее стояли несколько студентов и что-то упрямо выпытывали. – Вам сперва лучше расположиться, а потом идти к ректору, – Анастасия прожестикулировала свои слова плавным взмахом руки. – Ее сейчас нет в университете. Девушка, стоящая перед Каменской, обернулась к своей подруге и что-то залепетала ей на французском. Вторая упрямо сверкнула глазками из-под светлой чёлки и, подняв сумку с пола, зашагала к лестнице. Темненькая отправилась следом. – Мне тоже стоит перейти на французский? – раздался мужской, хрипловатый голос, и Настя коротко оглянулась. – Нет уж, увольте, – улыбка заиграла на губах женщины. – Я едва-едва разобрала, что они говорили. А вы-ы, – она взглянула в листок, который держала в руках, – либо Владислав Андреевич, либо Виктор Павлович. – Второй, – Герасимов снял с плеча сумку и поставил ее на пол. – А вы ангел, который укажет мне путь? – В чем-то вы правы, – Анастасия едва уловимо кивнула. – Следуйте за мной. * * * Артем вышел во двор. Он уже расположился в комнате и даже познакомился с соседями: Толей и Серёжей, пошел на поиски отца, но так его и не отыскал. Мимо прошла какая-то девушка и ненароком задела Шварца. Едва ли сильно, но юноша почему-то резко отпрянул и кинул затравленный взгляд на ее узкую руку всю в браслетах. Он отошёл подальше от людей под тень ели и только потом оценил нанесенный ущерб: кожа на тыльной стороне ладони вздулась и покраснела. А ещё она чесалась. Ужасно сильно. – Артем, – раздался позади голос отца, и парень обернулся. Эдуард тут же впился взглядом в ожог. Он на время даже словно забыл обо всём мире, а затем натянул улыбку и проговорил: – Пойдем, мазь у меня. * * * Кухня была практически пуста – все работники переметнулись в столовую, откуда доносилась музыка – был ужин, а здесь осталась лишь какая-то женщина, раставляющая кастрюли по полкам. Дверь, ведущая во двор, была открыта настежь. Помощница повара начала напевать какую-то песню. Раздались крики. Резво женщина повернулась и попыталась понять, откуда доносится шум, а затем сорвалась с места и побежала во двор. Из-за стеллажа, полностью заставленного различной утварью, вышел Андрей и не раздумывая направился к холодильнику, открыл его и начал пихать все, что попадалось под руку, в рюкзак. А тем временем во дворе, окружённые толпой, мутузили друг друга двое парней: светловолосый и брюнет. Они катались по Земле, подгребая под себя сухие листья, издавали рычащие звуки и изредка выкрикивали ругательства. – Кто-нибудь, позовите мужчин! – завопила какая-то девушка, переступив с ноги на ногу. – Они же убьют друг друга! Голованов! – Не-а, – Голованов спокойно засунул в рот травинку. – Не убьют, Верунчик. Вера притопнула ногой, развернулась и пошла к университету, но все же осторожно, как воришка, оглянулась ровно в тот момент, когда брюнет вскочил на ноги и сплюнул на землю, и Соболева отчётливо разглядела шрам на его щеке. – Ну ты и ко.. Не успел Максим договорить, кем он считает Осинина, как над двором разнеслось «что здесь происходит?!», и Морозов словно запнулся об эти слова. Максиму показалось, что это была вечность. Вечность он глядел в землю перед собой, такую же вечность поднимал глаза и вечность не мог поверить им. Женя, ничего не понимая, тоже встал на ноги и автоматически провел рукой по глубокой царапине возле губ, размазывая по щеке кровь. Петр Морозов раскинул руки в стороны и улыбнулся: – Ну здравствуй, сынок. Макс так и не понял, что на него нахлынуло, только почувствовал, как боль и гнев ударили в мозг, и он кинулся в сторону мужчины. Кто-то вскрикнул, кто-то выругался. Женя схватил Морозова за локти и удержал. – Манерам так и не научился, – мрачно заключил Пётр и огляделся. – Цирк закончен, все расходимся. Максим не понял, как позволил Осинину себя увести. * * * Ангелина медленно ходила по комнате, расставляла какие-то статуэтки, приборы совсем неясного предназначения, и в заключении оставила на полке у книг фотографию в рамке. В ее кресле за столом сидел мужчина. Он не мешал – молча наблюдал за всем, а когда Тихонова закончила, выдвинул ящик тумбочки и достал пробирку с белесой жидкостью. – Лучше спрятать, – Ветров протянул пробирку брюнетке, она подошла и взяла. – Мало ли, кто захочет похозяйничать здесь. – Тут полно ловушек, – Ангелина кивнула на один из тех самых странных приборов, но все же убрала пробирку за какую-то книгу. – Я говорю не только о них. Порой люди опаснее зверей. С минуту эти двое сверлили друг друга взглядом, словно вели немую беседу. Тихонова заговорила первой: – Дэн.. – Денис, – коротко поправил ее Ветров. – ..давай только без твоей мании.. преувеличения, – Ангелина никак не отреагировала на замечание коллеги. – Вполне вероятно, что в университете их и нет. – Завтра и проверим, – с улыбкой ответил Денис. – Не зря же ты этого барахла навезла. Из уст мужчины это прозвучало спокойно, безобидно, но Ангелина все равно нахмурилась и отвернулась от него. * * * Комната девушек была погружена в темноту. Могло даже показаться, что они спят, но вдруг раздался громкий дружный смех, а затем – звон бокалов. Вика и Лена сидели на одной из кроватей, набросив на ноги одеяло, Лиза на полу грелась в объятиях Максима, Андрей сидел рядом, прислонившись спиной к тумбочке и прижав одно колено к груди, а Женя курил в открытое настежь окно. – Он мне даже бровь расцарапал, – продолжал жаловаться и в то же время улыбаться Максим. – Вот, смотри, – парень сунулся к лицу Виноградовой и поцеловал ее. Вика и Лена опять переливисто рассмеялись, правда, совсем по-разному. – Ты сам сказал, чтобы было правдоподобно, – выглянул из-за занавески Осинин. – Я старался, как мог. – Перестарался, блондинчик, – Максим обнимал одной рукой девушку, а второй наливал в свой пустой бокал вина. – Ты быстро с меня переключился, – вновь вставил Женя, а следом раздался стук смешанный со скрежетом – он закрыл окно. – Так и не скажешь, кто это был? Максим коротко взглянул на Андрея, всем своим видом выражающего интерес, и за один раз осушил бокал. Лиза взволнованно на него уставилась. – Мой бывший папаша, – сухо ответил Морозов и так и почувствовал, какое напряжение повисло в комнате. – Живучий. Падла. – В смысле? – нахмурилась Володина. На несколько секунд повисло молчание, а затем Андрей ответил за друга: – Длинная история. Два слова, но и Лена, и Женя поняли, что выпрашивать дальше нет смысла – ребята не хотят об этом говорить. – Черт возьми, это наш день! – внезапно воскликнул Морозов и поднял над собой почти пустую бутылку. – Мы – гребанные студенты. Официально. И так же официально я сообщаю, что ни одна гнида не сможет испортить нам его. Лена с громким «У-О-О» потянулась бокалом к бутылке, ее примеру последовали остальные. Женя повалился на кровать к девчонкам, Вика вскрикнула. И вновь в комнате зазвучал смех.