Другая сторона Слизерина

«Меня зовут Арианна Кабра, я дочь главы семьи Кабра. Когда-то давно моя семья заключила контракт с министерством магии. По этому контракту моя семья должна была держать связь между магическим миром и магловским, то есть быть активным участником магловской жизни и сообщать обо всем магическому миру: о войнах, об экономическом состоянии, политическом, культурном, и о новых изобретениях и приспособлениях. У меня пять тёть. По нашим семейным правилам, чтобы наш род продолжал семейное дело, первый сын главы семьи должен стать новым главой, заняться семейным делом, не нарушая контракта, жениться желательно на чистокровной слизеринке и родить сына, который и станет следующим наследником. Это значит что? Это значит то, что дочери глав семьи не должны ничего! Конечно, они могут заняться семейным делом и помогать брату, но это лишь их воля. Мои бабушка с дедушкой так хотели скорее родить сына, что родили пять дочерей! Только потом родился мой отец. Несмотря на то, что все мои тёти слизеринки, только одна из них вышла замуж на чистокровного слизеринца. Две тёти за полукровку и грязнкровка, а две за маглов! Хочу сказать, что мы тесно связаны и с маглами и с волшебниками. У меня есть младшая сестра, погодка. Родители боялись судьбы бабушки с дедушки и подождали шесть лет и подарили нам с сестрой братика. Сейчас ему пять, а мне одиннадцать. В честь моего дня рождения родители позвали своих магловских партнеров и их детей. Я не очень рада надевать корсет и длинное платье, делать прическу, которая утяжеляет мои волосы. Но мне надо это сделать, так как скоро я уеду учиться в Хогвартс, об этом надо грамотно рассказать партнерам отца, чтобы не было неудобных вопросов. После этого я буду свободна! Я наконец-то стану полноценным волшебником. Найду друзей, научусь магии. Конечно же, я росла как дочь волшебника в первую очередь, проявляла силы, узнавала о своём мире, читала автобиографии своих предков. Большая часть этих книг написана главами семей, дочерям так же необязательно их писать. Но почему же пишу я? Потому что в нашей семье есть ещё одна особенность. Легилименция. Эта врожденная способность передаётся у нас из поколения в поколение. Если честно, две мои тёти ещё не замужем, я лишь видела когда это произойдёт и за кого они выйдут. Я с детства видела факты о своей семье. Мой отец не легилеменщик, дедушка тоже, и ни одна из моих теть. Все думали, что у меня самая легкая форма, когда я вижу лишь факты, только факты, но мы все немного ошибались. Сначала был званный ужин. Мужчины и женщины с их детьми подростками сидели за столом, всего людей было около тридцати, отец решил не приглашать слишком много людей. Я сидела рядом с мамой, моя сестренка, хоть и была моей погодкой, не была приглашена на мой день рождения. Да и я была самой младшей на нем. — Где же маленький Фредерик? — спросила одна из женщин. Ей было лет сорок, она была ярко накрашена, но ей это очень шло. Если честно, мне всегда казалось, что на этих званных ужинах люди надевают маску, я не была уверена, что они выглядят так и в повседневности, то, как они выглядят на самом деле я даже представить не могла. Да, даже моей лёгкой форме легилименции это не удавалось. Поэтому представьте, что все они были в красочных масках, которые были очень похожи. — Мы оставили его с няней. Знаете, он уже научился читать и писать, и вообще делает большие успехи, — ответил моя мама. Ещё я заметила, что на вопросы женщин отвечают женщины, а на вопросы мужчин — мужчины. После ужина был бал, мама их ненавидела. Ей приходилось ещё больше разговаривать с гостями. А мне было не трудно поболтать с девочками, которые осмеливались ко мне подойти. На этот раз подошла девочка лет тринадцати, она была в розовом платье, с собранной причёской. — Это твой первый бал? — Спросила она. — Второй, — улыбнулась я вполне уверенно. Мы проболтали весь вечер, стоя у стола с соками и шоколадом. Пока меня не пригласил он. Такой красивый мальчик лет четырнадцати просто подошел и позвал на танец. Мне было так приятно. Признаться, пускай я и люблю волшебный мир, свою чистокровность и свои силы, после Хогвартса я хотела вернуться в мир маглов и помогать младшему брату. Настал первый день в Хогвартсе. Распределение. Не знаю почему, видимо это генетически, но все дети глав семьи попадают в Слизерин, каким бы их характер не был. Шляпа распределила и меня в этот факультет. Все начиналось нормально, все должно было быть нормально. Но когда я стояла в шеренге, я уже что-то почувствовала. И вот я увидела его. Обычный мальчик, густые каштановые волосы, детские щёки, карие, вроде бы, добрые глаза. Но я сразу почувствовала от него что-то зловещее и могущественное. Я не отрывала от него взгляд. Профессор крикнула его имя — Готтлиб Небель. Он сел на табуретку, на него надели шляпу. И я шепотом одновременно со шляпой сказала… Пуффендуй. Я оказалась в каком-то доме. Первое, что меня удивило: за окном было очень светло, хотя на распределении был вечер. Это была миленькая детская комната: кровать, шкаф, игрушки и коврик, на котором сидел мальчик лет пяти и играл в деревянные фигурки. — Привет? — сказала я. — Не знаешь, как я здесь оказалась? — Хэй, идём кушать, — вдруг послышался голос сзади меня. На пороге стоял мой ровесник, очень похожий на Готтлиба, только взгляд у него был уверенней и щёк было меньше. Он словно не заметил меня! я подошла к нему и спросила. — Кто ты? И где я? — Гооооттлиб, — вдруг сказал этот мальчик, он опять не заметил меня. Готтлиб? Что? Я вновь посмотрела на маленького мальчика, который быстро переставил игрушки и встал. Это был маленький Готтлиб Небель. Так я оказалась в тюрьме разума, которая продлилась три года.