ШоХоШ

Ты жевательная Бонни, твои губы занимают на часы. Я прижимаюсь к твоим бёдрам, мои мысли занимаешь только ты. Но вот уж гаснут в небе звёзды, и весь вкус твой пропадает. Нас тошнит. В подушку плачешь, и волос твоих резиновых копна прочь от руки. Я вылезаю из кровати и хочу тебе чего-нибудь налить. Знаешь, я был бы отвратительным барменом, и солдатом тоже был бы никаким. Неважно спирт или свинец в себя направлю каждый выстрел. Но сейчас просто поставил чайник, кухню скоро бросив, чтоб умыться. Поглощаю любовь, боли генерируя с избытком, кормлю страхи. Привязал тебя, но больше я насильно рядом быть уж не заставлю. Так зачем ещё со мной? Пусть ледяная королева похищать тебя не хочет, где-то там ещё есть Марселин твоя, и она ждёт. Хотя и здесь вампир, возможно. В зеркалах нет отражения меня. Но это твой страх потерять себя, а я ещё себя не видел вовсе. И пускай мы из миров совсем уж разных. Состою из других песен. Лишь пытаюсь поймать гром в бутыль вина, седлаешь тучи, буревестник. Шоколад и алкоголь, дым или сахарная вата… Мы не пара, но я стану Финном точно. То есть, стану концом нашим, пусть случайно. Наливаю тебе чая, возвращаюсь в нашу спальню со стаканом. Ты глотаешь там таблетки, запивая их отравой медицинской. Никогда мне не удастся с тебя снять недуги, раны смыть слезами. И мой разум своим светом во тьме мягким не пытайся исцелить. Только в чём смысл любви всей этой, когда больно так ужасно с тобой вместе? Но и жизнь тогда зачем, если не чтобы обожать всю тебя вечно? Достаю из стола ствол, тот старый папин пистолет ТТ служебный. Навожу на нас, убить двоих одним щелчком мой план. Взвожу курок. Но ты, как будто бы спокойно, тихим гласом молвишь: «Нет, прошу не мне». Я разжал руку и вещица пала в пыль, амортизатор — грязный пол. Ты обнимаешь меня крепко и на ухо тихо шепчешь комплименты. Говоришь: «Всё хорошо». Я тебе вторю, даже верю сам почти. Но вот глаза свои не смею поднять. Руки держат тело твоё светлое, но пристально крючок всё спусковой ласкаю серым взглядом. Быть.