Удача

Том все понимал. Он не винил ни в чем Энтони. Он знал, что виноват сам. Но тем не менее на душе было гадко и как-то пусто. Недавно устроенная мужчиной сцена сильно пошатнула его душевное равновесие и спутала все планы. Дело было в том, что Холланд был геем. А еще сексоголиком. Такой диагноз в самом начале актерской карьеры грозил закончить оную самым мрачным способом. Ну, а на фоне обретенной славы Человека-паука вообще был как приговор. Но на счастье Том нашел выход. Как ему тогда казалось. На съемках сольника ему удалось затащить к себе в постель Роберта. Мужчина был хорош, ни к чему не обязывал и не требовал, не ревновал и не устраивал никаких сцен. Секс с ним был приятен и помогал держаться. На съемках «Войны» стало совсем хорошо, когда поочередно парень охомутал свободных Криса и Себастьяна, женатого, но весьма активно «скучающего» по супруге Хэмсворта, а на закуску еще и Джереми. Как столько времени Тому удавалось совмещать их и при этом не спалиться, он сам не понимал, считая каким-то Провидением. До сегодняшнего дня. Интерес к себе Маки Том заметил давно, но старался держаться холодно и отстраненно, потому что мужчина его не привлекал. И тот сорвался. Зажал в одном из павильонов и высказал в лицо и про «шлюху», и про «дырку», и про «а я что, лицом не вышел для тебя?». Подоспевшие на помощь Крисы остудили его пыл, но не помешали подарить им откровение на тему того, с кем и сколько спит Холланд. Залившись краской по уши и не смея поднять взгляд, парень поспешил убраться в свой номер в гостинице, надеясь спрятаться от расправы хоть на какое-то время. Хоть ни один из любовников не выказывал каких-то намеков на собственничество, Том все равно логично полагал, что мужчины будут очень разозлены подобным раскладом. Раздался громкий и четкий стук в дверь. Побледнев, на подгибающихся ногах, но смирившийся с тем, что его везение кончилось, Холланд побрел к ней, чтобы открыть и принять заслуженную кару. Отперев дверь и зажмурившись, он отступил на пару шагов назад. Последующие объятия и взволнованный голос обоих: «Ты в порядке? Он ничего не успел тебе сделать?» — стали для него шоком. Все еще не верящий в происходящее, Том приоткрыл один глаз, смотря на окруживших его мужчин, по виду которых можно было сделать однозначный вывод — бить его никто не собирался. — Н-нет, ничего… А… а вы, что, не злитесь на меня? — смог наконец-то выдавить он из себя, переводя взгляд с одного на другого. — Маленький, с чего ты так решил? — привычное ласковое обращение Эванса сработало как триггер: Том выдохнул, как-то обмяк весь и с новой силой прижался к мужчине, выдыхая ему в грудь. Дрожь постепенно отступала, но Крис все равно не торопился выпускать того из своих рук. Хэмсворт рядом рассмеялся. — Брось, парень, ты правда думал, что мы не знали? — Холланд округлившимися глазами смотрел на австралийца. — Да с такой сладкой и упругой попкой просто грех было не заметить, как ребята на нее пялятся. А уж тем более, когда ты постоянно готовый ходишь, не пальцами ж ты себя растягивал каждые пять минут, — завершил он свою обличающую речь и, потянувшись, ласково поцеловал Тома в щеку. Эванс поцеловал в другую, а потом и вовсе подхватил на руки, заставляя Холланда засиять смущенной улыбкой. — Не бойся, мы тебя в обиду не дадим, — проворковал он, направляясь к спальне широким шагом, бросая через плечо: — Позвони Робу и Себастьяну. И Джереми тоже отправь сообщение. — Джер сказал, что прилетит сегодня поздно, — сказал Том, шутливо потираясь о бороду Эванса. — Потому мы и пошлем ему сообщение, — отозвался Хэмсворт, проходя следом за обнимающейся парочкой. — Он включит телефон и сразу узнает, а нам и отвлекаться не придется. — Отвлекаться? — только и успел выдохнуть парень, пока не оказался заткнут языком другого Криса, что тут же стал аккуратно раздевать его, лаская пальцами кожу. На периферии сознания он уловил, как Хэмсворт закончил разговор, а в следующий миг руки на его теле сменились — Эванс отстранился, давая свободу действий австралийцу, сам начиная раздеваться. Холланд лишь мог счастливо постанывать в заткнувшие его губы: Судьба, Карма или еще кто-то там наверху вновь одарили его своей милостью, позволяя сейчас наслаждаться сразу двумя горячими мужчинами, а в перспективе, от которой у Тома сводило низ живота, член возбужденно подергивался, а анус начинал сладко сжиматься, — сразу пятью. Тем временем Эванс присоединился к уже полностью обнаженной парочке на постели, начиная покусывать и посасывать кожу на шее и спине Тома, устраиваясь позади него, потираясь о Холланда всем своим мощным телом и не менее мощным стояком, который этот парнишка умудрялся вызывать у него, да и не только у него, на раз-два. Хэмсворт своей большой ладонью мягко обнял ствол Тома, больше дразня, чем поглаживая, вслушиваясь в тихие неудовлетворенные всхлипы, коварно улыбаясь тезке через плечо любовника, что отвечал ему такой же шалой улыбкой и темным, возбужденным взглядом. — Давай, возьми его, хочу посмотреть, когда он весь будет под тобой, — прошептал австралиец Крису и с не меньшим желанием поцеловал его в губы. Наблюдающий за ними Том лишь шумно выдохнул, жадно глядя, как двое таких красивых и мужественных мужчин ласкают друг друга, упиваясь этим. Отодвинувшись к задней спинке кровати, Хэмсворт сел, спустив одну ногу на пол, а другую подогнув под себя, оглаживая тяжелым взглядом Эванса, перевернувшего Тома на спину и аккуратно прижавшегося к нему всем телом. Мощную спину с тугими жгутами мышц объяли две тонкие руки. Холланд тоже был подкачан, но в сравнении с ними больше походил на тонкого и звонкого юношу, оправдывая второй эпитет своими криками и стонами. По сторонам от бедер мужчины податливо раскинулись ноги парня, открывая самое сокровенное их владельца на милость любовника, что руками уже вовсю готовил того для себя, мягко скользя в податливом и еще смазанном колечке мышц уже двумя пальцами, свободной ладонью подводя свой член ко входу. Крис знал, что Том любил, чтобы было тесно, с натягом, чтобы его задница плотно облегала член любовника, доставляя больше удовольствия. Первое проникновение было мягким, но уверенным. Погрузившись в Тома до основания, Эванс прижал того к себе ближе, накрывая полностью, не давая даже вздохнуть между бесконечными поцелуями, и принялся двигаться мощными толчками, сразу же выбивая такие любимые звуки изо рта партнера. Холланду нравилось отдавать всего себя, подчиняясь желаниям его мужчин, словно интуитивно они чувствовали, чего ему хотелось в тот или иной момент — жесткого траха или мягкой прелюдии, — и давали это сполна. Сейчас Тому нужно было знать, что, несмотря на все произошедшее, его все еще хотят, но при этом не считают какой-то пятибаксовой шлюхой или тупой дыркой. Холланду нравился секс, нравился разный секс, нравился секс с мужчинами, но кроме этого в нем был еще и актерский талант, и жажда познания, творчества, самосовершенствования. Любовники Холланда принимали это, а те, кто нет — уходили в первые же дни после совместно проведенной ночи. Сейчас тело Тома пело, принимая в себя толстый член Криса, ощущая на себе почти материальным взгляд другого, слыша его шепот на ухо, когда мужчина перебрался ближе: — Тебе уже за двадцать, но в наших руках ты все еще как маленький мальчик… Такой сладенький, узенький… Ты же любишь своих мужчин, да?.. Все для нас сделаешь? На что получал согласные всхлипы, а Том благодарно посасывал всунутые в рот пальцы Хэмсворта, не прекращая подмахивать Эвансу, что уже ласково дрочил ему, заставляя еще сильнее сжаться внутри, прикусить словно для этого и оставленные пальцы и выгнуться, кончая на свой живот несколькими струями, позволяя выдоить себя до конца, тем временем принимая семя Криса в свою сжавшуюся дырочку, стараясь не упустить ни одной капельки. Довольный, Эванс откатился в сторону, не переставая мягко ласкать расслабившегося Тома, сыто целуя Криса в губы, что мягко потирался о бедро парня стоящим членом. Немного придя в себя, Холланд перевернулся на живот, навалившись всем телом на мужчину, и сполз вниз, пока его влажный рот не остановился над начавшей истекать смазкой головкой. Невинно поглядывая на Хэмсворта из-под мокрой растрепавшейся челки, он облизал ее кончиком языка по кругу, а потом медленно взял в рот, чуть поворачивая лицо, чтобы Крису было видно натянувшуюся кожу щеки. Тот довольно простонал, поглаживая парня по волосам, чуть поддал бедрами. — Давай же, Томми, — подключился отдышавшийся Эванс. — Поработай ротиком, сладенький, соси его, глубже… Молодец… Какой у нас послушный мальчик, а? — улыбнулся он закатившему глаза Хэмсворту, что уже вовсю насаживал голову Холланда на свой ствол, ухватившись за волосы. Впрочем, Том не жаловался, наоборот, с хлюпаньем и слезами принимал в глотку весь член, послушно сглатывая, лишь уперевшись в кровать руками по бокам от бедер Криса, позволяя трахать свой рот. Тело его рефлекторно прогнулось, еще больше оттопыривая аппетитную попку, на которую тут же пришелся аккуратный шлепок. — Ну, кто тут обидел моего мальчика? — Хриплый голос Дауни вспорол блаженное марево в голове Тома, заставляя того рефлекторно прогнуться сильнее, подставляясь под умелую ладонь. Хэмсворт отпустил парнишку, давая тому отдышаться. Уже потерявшийся в похоти, Холланд ответил: — Никто, папочка… Того мужчины тут нет, — и тут же залился краской, чуть придя в себя, осознав, как только что обратился к Роберту. Оглянулся на него, смущенно прикрыв глаза и всем своим видом выражая раскаяние, что раскрыл их с Дауни маленький секрет. — Ничего страшного, малыш, — опередил парня мужчина, смотря на мягко улыбающихся обоих Крисов. — Можешь называть меня, как тебе нравится, тут ведь все свои, и папочка здесь, чтобы о тебе позаботиться, мой хороший… Вместе со словами Роберт распахнул полы пиджака, расстегнул ширинку, выпростав из-под давящей плотной ткани член, поглаживая его рукой, но полностью раздеваться не спешил. — Давай, повернись к Крису дырочкой, чтобы он смог слить в тебя свою сперму, как ты любишь, а вот на своем члене я хочу видеть твой ротик. Вот молодец, — приговаривал он, жадно следя за тем, как парнишка развернулся, покорно вставая на колени и беря в рот его ствол. Алые, распухшие от предыдущего минета губы скользили по его чувствительной коже, даря наконец-то желанное спокойствие, которое покинуло Дауни со звонком Хэмсворта: мужчина сильно разволновался, Том был ему небезразличен, и ему почти физически было больно от того, что кто-то мог попытаться взять его мальчика силой, совершенно не считаясь с желаниями того. Теперь же видеть его на коленях перед собой, в окружении партнеров по съемкам и зная, что совсем скоро к ним присоединятся и оставшиеся двое, было бальзамом на его душу. Том уже забыл обо всяком стеснении: размашисто подавался назад, на пронзивший его член Хэмсворта, ртом с наслаждением обрабатывая Роба, что благодарно поглаживал его по голове, приговаривая столь любимое из этих уст «Мой мальчик» и «Молодец, малыш, вот так… Так приятно…». Через несколько минут мужчины просто раскачивали Холланда как на качелях: Крис крепко держал того за бедра, насаживая задницу на себя, по-звериному наслаждаясь тем, как его пальцы оставляли отпечатки на белой коже, а Роб придерживал Тома за голову, уже сам проникая в его глотку так, как хотелось. Парень, закатив глаза, лишь цеплялся за не снятый ремень Дауни и полы его пиджака, разомлев и позволяя трахать себя в обе дырки сразу. Подключившийся Крис с оттягом шлепал пухлые ягодицы, оставляя яркие красные отпечатки, но Тому не было больно, ведь именно так он любил — расслабившееся тело рефлекторно сжималось, позволяя и любовникам, и юноше получать больше удовольствия в ощущениях единения сразу с двумя. Дауни и Эванс страстно целовались над спиной парня, а Крис с рычанием впился тому в шею, рывками руки доводя себя до оргазма, кончая на растраханную дырочку, а после мягкими ленивыми толчками загоняя сперму внутрь Тома, что глухо постанывал, погружаясь в оргазм без помощи рук, достаточно чувствительный для этого, давая Робу еще одну грань удовольствия. Одной рукой Дауни уже обхаживал вновь вставший член Эванса, что старательно оставлял засосы на его шее, расстегивая наконец рубашку и раздевая мужчину. Когда ремень брюк оказался расстегнут, а за пояс скользнула ладонь Криса, тут же проникшая в сжавшееся отверстие и умело надавившая на простату, Роберт вскрикнул, прижал голову Тома к своему паху, приговаривая: — Давай, глотай… Глотай папочкину сперму… Еще… Принимай все… Холланд с готовностью сглотнул, немного приходя в себя, а после помог Дауни избавиться от брюк окончательно и сдвинулся в сторону, позволяя мужчине улечься рядом с удовлетворенным Хэмсвортом. Сам он упал головой к ногам любовников, пытаясь немного перевести дыхание и вновь начать управлять своим телом, которое после анального оргазма словно плавало на волнах и не желало подчиняться хозяину. Тихий смех раздался рядом с ухом, заставляя Тома приоткрыть глаза, снизу вверх и верх ногами глядя на уже полностью обнаженного вошедшего Себастьяна. — Привет, Томми, — выдохнул тот ему в губы и тут же принялся пошло вылизывать его рот, ощущая вкус Роба, слизывая остатки спермы с уголков губ парня, привлекая к себе всеобщее внимание. Второй блядью, сразу после Тома, мужчины считали Себастьяна, который со своими узкими губами приходил к ним в мокрых снах, когда не удавалось сбросить напряжение с Холландом. — Такой выебанный… Такой красивый… Ты такой раскрытый, ты знаешь?.. — Словно Дьявол, Стэн буквально гипнотизировал своим голосом Тома, привлекая все его внимание к себе, позволяя Эвансу тихонько устроиться между устало раздвинутых ног того, слегка подрачивая и глядя на сочащуюся спермой алую дырку со слегка вывернутыми наружу краями. — Хочешь меня в рот? Скажи… — Хочу… Пожалуйста, Себ, дай мне высосать тебя досуха… Дай почувствовать твой член в глотке… Умоляю… Том знал, что только после этого слова Стэн скользнет внутрь него, сразу до конца, не позволяя вдохнуть, но и не душа до конца, в одном только ему известном ритме скользя внутри его рта, чуть сдавливая рукой горло так, что порой Холланду казалось, что он достает ему до самого желудка — это ощущение полной зависимости что-то сдавливало внутри него около диафрагмы, даря незабываемые эмоции. С другой стороны в него вновь скользнул Эванс, обхватывая руками щиколотки, разводя их в стороны, оставляя Тома абсолютно беспомощным. Уже через пару минут такого соития парнишка сжался внутри, несколько капель вяло вытекли из его члена, оповещая его партнеров о новом анальном оргазме их любовника. Решившего, было, выйти Криса остановил Себастьян, приказав двигаться с таким же напором и ритмом, сам чуть подаваясь назад, давая Тому вздохнуть полной грудью. В следующую секунду Эванс потрясенно перевел взгляд на Хэмсворта и Роба. — Он снова сжимается… Снова кончает… Мужчины перевели взгляд на полуотключившегося парня, что сейчас провалился в длительный оргазм, полностью выпадая из реальности, лишь ощущая все новые и новые спазмы в животе, анусе и члене. Крис с мечтательно-влюбленной улыбкой продолжил трахать Холланда, который уже не прекращал пульсировать, почти не приходя в себя, просто поражая любовников своей чувствительностью, чувственностью и отдачей. Оба мужчины расслабленно довели себя до оргазма, зная, как Тому хорошо с ними, Роб посасывал его соски, а Хэмсворт вновь слил на дырку, дрочив все это время, наслаждаясь зрелищем. Холланд тихо посапывал на плече Эванса, когда его потревожили мозолистые пальцы в дырочке, сразу же с натягом прошедшиеся по простате. Захныкавший и завозившийся Том был ласково поцелован в губы, невинно, без языка и приведен в сознание глубоким от возбуждения голосом Реннера: — Вот так, Томми, давай… Хныкай, я же знаю, что тебе все равно нравится… Любишь, когда тебя заставляют. Потому ты ко мне и приходил после них, да? «Джерри, я не могу, ах… да… еще… глубже…» Любишь, когда не смотрю на твои слезки в невинных глазках, а заставляю кончать на моем члене… Любишь поломаться — «Джерри, не надо, Джерри, у меня все так натерто…» Остальные любовники завороженно слушали новые откровения, следя за тем, как Том снова розовеет весь, с лица по шее до самой груди и даже чуть ниже. Как и вправду хнычет, чуть плачет, а сам лишь ноги раздвигает и попкой подается навстречу, сжимая ослабевшими руками подвернувшиеся ладони Эванса и Роба. — Джеррри… — мягко прокатил он «р», снося крышу Джереми окончательно. — Я правда устал… — Ничего, Томми, сегодня, так уж и быть, я все сделаю за тебя. Улегшись поперек кровати, Джереми наконец поцеловал как следует Холланда, укладывая того на себя боком, одной рукой поддерживая под спину, а другой под колени, членом слепо нашел раскрытую дырку и принялся медленно ебать цепляющегося за него Томми, беспомощно царапающего его грудь ногтями и шепчущего словно в бреду: «Джерри, о, да, Джерри, вот так, Джерри…». — Ты слишком раскрытый, малыш. — Остановился Реннер, заставляя Холланда проронить несколько слезинок, расфокусированным взглядом глядя на любовника. — Хочешь еще кого-нибудь в свою дырочку? Хочешь попробовать? Том пару раз вдохнул, сморгнул и потянулся к Робу с тихим «Папочка…». Мужчина отреагировал мгновенно: от зрелища уже обессиленного, но все еще просящего себя трахать парня, который ему в сыновья годится, от его доверчивости и привязанности, Роба крыло нещадно, а обращение добило силу воли и терпение. Наскоро смазав себя поданой Себастьяном смазкой и впихнув в заскулившего уже Тома еще пару пальцев поверх члена Реннера, Дауни вошел сам, замирая, охуевая от узости и жара, от совсем уже почти не человеческих звуков, что издавал Холланд. Отвел глаза в сторону, пытаясь немного взять себя в руки, заметил, как Хэмсворт подносит телефон ближе к их соединившимся телам — на экране отображалась видеосъемка. Повернулся в другую — Себастьян, лежа на боку и приподняв ногу, впустил в себя Эванса, разморено постанывая от ощущения крепкого члена в своей заднице. Крепкая ладонь Реннера вернула его в их реальность на троих, притягивая ближе для поцелуя. Поверхностно дышащий, всхлипывающий через раз мальчишка потянулся к ним, и вот все трое сплелись языками как в самом дешевом порно фильме, окончательно съезжая и дурея от похоти. Роберт начал двигаться первым, Джереми чуть поддавал снизу. Дауни периодически облизывал вздувшиеся вены на крепких руках Реннера, чередуя это с покусываниями сосков Тома, уже алых, взбухших, как у девочки. Почувствовав на себе длительный экстаз Холланда, Роб прикусил Джереми губу и кончил, ощущая, как металлический привкус бьет по рецепторам, еще на один оборот сворачивая мир перед его глазами, унося в какое-то сумасшествие, в котором Реннер излился, глуша крик в губах Томми, а парень, едва выпустив мужчин из себя, отключился. Тройка разъединилась, Хэмсворт, как самый вменяемый, переложил парня на подушки на живот, не прекращая съемку, после чего отодвинул в сторону одну его ягодицу, беря раскрытую, алую дырку крупным планом, запечатлевая, как она сочится спермой. Потом перевел объектив на Криса с Себастьяном, который подвинулся к Хэмсворту ближе, позволяя австралийцу наполнить свой рот спермой, пошло облизываясь прямо в камеру. Удовлетворенные, уставшие, не в состоянии добраться куда-либо еще, мужчины поблагодарили того, кто догадался поселить Холланда в люкс для новобрачных с самой большой кроватью в отеле, устроились поудобнее и вырубились, предварительно договорившись, что теперь кто-то из них всегда будет присматривать за малышом, чтобы оградить его от подобных случаев. В следующие съемочные дни Холланд не сразу заметил, что хотя бы один из его любовников постоянно находится в зоне видимости, а если к Тому кто-то подходил, то сразу оказывались рядом — поделиться кофе или курткой, подать забытые наушники или вовсе одолжить свой телефон или плеер, ибо Том посадил свой, выматывая батарею с самого утра. А когда заметил, поблагодарил свою удачу. Судьба или Карма или кто-то там наверху определенно его любили.