***
Пауза затягивалась, и Вуллф переступил с ноги на ногу, выказывая неловкость. Траун же смотрел на Лею в упор и не отводил взгляда. Стена, разделяющая их, казалось, крепла с каждым мгновением. Чисс холодно прищурился и разорвал невидимый барьер, в несколько стремительных шагов подойдя к принцессе. Девушка даже слегка отшатнулась от него. Молча Нуруодо схватил Лею за руку, рывком заставил подняться на ноги и закинул ее к себе на плечо. Развернулся к Юларену и Винтер. Слегка поклонился обоим: — Полковник, госпожа Ретрак — не сочтите за грубость, но мне нужно поговорить с ее высочеством наедине, — с этими словами Траун, не обращая внимания на попытки Леи освободиться из его железной хватки, прошел вглубь альдераанских апартаментов и скрылся за отъехавшей в сторону дверью. — Пусти меня! — голосила Лея, колотя по белой броне спины чисса. — Отпусти меня немедленно! Слышишь меня?! — Слышу-слышу, — проворчал Траун, скидывая принцессу на кровать и, бросая шлем на пол. Та мгновенно попыталась вскочить, но не сумела и упала обратно. Чисс обеими руками прижал Лею к постели за плечи, прекращая все попытки встать. Склонился над ней и заглянул в ее карие глаза. — Лея… — Пусти меня, — прошипела девушка. — Ты… Ненавижу тебя! — Да чувствуй ко мне что хочешь! — рыкнул чисс. — Главное — не будь равнодушной! — Ты хочешь взять меня силой?! — теперь уже рычала Лея. — Конечно! Ты же все можешь! — Замолчи, неразумная! — Траун встряхнул девушку за плечи. — Ты себя-то хоть слышишь?! — Пусти! — Нет! — Ну пожалуйста… — Лея обмякла. — Ты меня пугаешь. Нуруодо отпустил плечи девушки и встал с постели. Отвернулся к двери. — Мы оба многое пережили, — тихо произнес он, — но это не повод расставаться. Вместе мы сильнее, чем поодиночке. Мы справимся. Даже если против нас будет весь мир. — Рау… Я… Чисс повернулся к девушке. Она явно планировала начать плакать. — Лея… Глупая девчонка. Моя глупая девчонка, — Нуруодо опустился на колени рядом с кроватью и поднял свой горящий карминовый взгляд на Лею. — Неужели ты думала, что я просто развернусь и уйду? Принцесса все-таки заплакала и несколько раз мелко кивнула. В груди снова становилось тепло. Лея обняла чисса за шею, сползла к нему на пол и тихо всхлипнула: — Я не думала, что ты останешься. Я хотела тебя прогнать, но ты не ушел. Я так тебя ждала, ты был так мне нужен. Но теперь уже слишком поздно, — штурмовой доспех мешал девушке вжаться в уже родное тепло мужчины. Траун стащил с головы принцессы довольно плотно сидящую конструкцию, имитирующую прическу, разлохматил ей пальцами волосы и прижался губами к женской макушке. — Что ты делаешь? — мотнула головой Лея, но от этого странного жеста слезы неожиданно высохли. Она подняла взгляд и посмотрела чиссу в глаза. — Целую тебя в макушку, — легко улыбнулся Нуруодо, как всегда ответив на пространный вопрос очевидностью. У Леи вырвался немного истеричный смешок. — Ты как всегда в своем репертуаре, — девушка утерла рукавом платья глаза и стерла слезы со щек. — Помоги мне встать. Принцесса отпустила чисса, и тот легко поднялся на ноги, протянул Лее руку, и когда она встала — подхватил на руки. — Никуда я тебя не отпущу, — спокойно и ровно произнес Траун, глядя девушке в глаза. — Даже не рассчитывай. — А если я тебя разлюбила? — К внукам разберешься — любишь или нет. Это не столь важно. После этих слов Лея тихо рассмеялась: — То есть — так просто я от тебя не избавлюсь? — Нет, — Нуруодо улыбнулся. — Надо бы показаться Винтер и Вуллфу, а то они не знают, что делать. — Рау? — Да? — Ты меня поцелуешь, наконец? — Обязательно, моя дорогая.***
— Что-то они долго, — полковник Юларен вместе с Винтер сидел в гостиной на диване и пил чай. — Уверены, что не стоит вмешаться? — Более чем, — утвердительно кивнула девушка. — Тут третья сторона лишь помешает. Пусть выясняют отношения наедине. В конце концов — пока все тихо. Нет звона битой посуды, разговоров на повышенных тонах. Пускай мирятся. Еще чаю? — Да, пожалуй.***
Рукх лежал в медотсеке «Химеры», весь опутанный проводами и трубками. Жизненные показатели ногри почти достигли нормы, но он все еще не пришел в сознание. Снаружи у смотрового окна стояли Хабарух и Кира. Получив на руки приличную сумму денег, они смогли купить капсулу для перевозки тяжелобольного и доставить его на разрушитель. Прогнозы медиков были неутешительными — но, как оказалось, при более тщательном лечении нервная система Рукха, которая пострадала от действия парализующего вещества, стала на удивление быстро восстанавливаться. Кира положила ладонь на плечо спутника: — Пойдем, Хаба. Ты ничем не можешь больше помочь. Все, что мы могли сделать — мы уже сделали. Ногри коротко кивнул и посмотрел на панторанку: — Ты права. Куда направишься теперь? — «Направишься»? Ты хочешь сказать, что останешься здесь? — удивленно спросила Кира. — Вообще-то, как я уже говорил — я приписан к СБИ и несу воинскую обязанность. Я не могу больше шарахаться по космосу в поисках неизвестно чего, — ответил ногри, снова глянув на собрата в отсеке. — Единственное, что я хочу попросить у адмирала Пеллеона, так это чтобы он дал мне возможность быть при леди. В конце концов — я ее телохранитель. Именно в этом качестве я должен служить. — Тогда тебе стоит поговорить с этим адмиралом. Я отвезу тебя на Корускант. Там и расстанемся, — девушке стало очень грустно: она действительно привязалась к этому страшноватому экзоту, но понимала — долг для ногри святое. — Я пойду на «Энигму». Нас, вроде как, отпустили. Там буду ждать тебя. — Добро, — кивнул Хабарух.***
— Из донесений одного из наших агентов нам стало известно, что Джеминайя был пойман имперскими силами и удерживается на звездном разрушителе «Стальной орел», — говоривший откашлялся. — Судя по информации — его пытается расколоть СБИ, но пока он держится. Агент запрашивает помощь или руководство к действию по освобождению полководца. Мон Мотма и Ян Додонна переглянулись — Джеминайя пропал несколько дней назад. Раддус его не дождался и забил тревогу. Как ни убеждали мон-каламари сенатор и генерал в том, что Джем просто сбежал, — тот стоял на своем и требовал начать поиски. Агентурная сеть гудела уже более суток, и вот один из разведчиков откликнулся, сообщив о том, что Джеминайя — на борту «Стального орла». Сам агент был внедрен в персонал «Палача» Вейдера и спокойно выполнял свою разведдеятельность, скрываясь среди тысяч людей, которые служили и работали на суперразрушителе. Передавая эту информацию, агент сильно рисковал, но пока не был обнаружен. — Мы просто обязаны выручить Джеминайю, — Раддус сложил плавники на груди. — Он не раз и не два спасал нас и наш флот. Мы как минимум обязаны ему. Мон Мотма скептически покачала головой: — Слишком опасно. — Для кого? — мон-каламари в упор посмотрел на женщину. — Не для вас, так уж точно! Не вы же полезете вызволять нашего полководца. — Адмирал, успокойтесь, — вступил в разговор Додонна. — Если вы готовы провести операцию по вызволению этого человека из лап Империи — вам придется действовать своими силами. Мы же можем лишь предоставить нужную информацию. Но участвовать не будем. — Я — готов! — выпятил грудь каламари. — Я в этом не участвую, — подняла ладони Мон Мотма. — Хотите лезть в пасть Империи за этим… человеком — пожалуйста. Только не приплетайте к этому Восстание. — Я понял вас, сенатор, — Раддус опустил плавники и глянул на Додонну. — Генерал, дайте мне информацию по агенту, который нашел Джеминайю.***
Николас сидел за своим рабочим столом в кабинете «Орла» и пересматривал запись попытки допроса Джема. По его приказу тому опять ввели большую дозу спецпрепарата, но и на этот раз он не подействовал. Медики разводили руками и не могли дать внятного ответа на вопрос — почему на допрашиваемого не действует много раз проверенная химия. Беллас досмотрел запись и взял со стола рентгеновские снимки Джема. Он просто не переставал поражаться этому «человеку». Помимо странных вживлений, которые прикрывали сердце и еще несколько жизненно важных органов, у него оказалось сильно изменено внутреннее строение всех костей, что делало их невероятно прочными. Николас даже подумал, что стоит попробовать что-нибудь Джему сломать и посмотреть, при каком усилии это произойдет. Подполковник решил подвести итог. Джеминайе были нипочем препараты, развязывающие язык. Физическую боль он мог терпеть за немыслимыми пределами, которых Ник пока не нашел. Насилие над собой переносил с едкой ухмылкой, явственно показывая, что это с ним не работает. Надо было придумать другой способ, как расколоть «повстанца». Снова запустив запись, агент несколько раз прослушал момент, где Джем упоминал Трауна и не мог понять — врет тот или говорит правду. Да, он видел чисса после освобождения, но не мог сказать, что в том что-то поменялось. Вряд ли на Камино его содержали в ненадлежащих условиях. Траун не выглядел изможденным или сломленным, но слова Джеминайи все еще резали слух, будто тот произнес их только что, а не несколько часов назад. Надо было поговорить с самим Трауном по этому вопросу. В конце концов — чисс будет просто обязан пройти формальный допрос для выяснения обстоятельств и событий, которые произошли с ним до и во время пребывания на Камино. Тогда и можно выяснить — действительно ли Джем говорит правду или нет. Беллас растер лицо ладонями и вызвал мостик. Ему нужно было посоветоваться с полковником Юлареном, да и вообще Николаса вызывали на Корускант на аудиенцию у Императора.